"Российская прогрессивная система исполнения уголовных наказаний" (Ткачевский Ю.М.) ("Городец", 2007)

Субъекты, осуществившие при этом насилие, осуждаются к лишению свободы в каторжной тюрьме.
Далее обратимся к истории нашего уголовного законодательства. В ст. 94 УК РСФСР 1922 г. устанавливалась ответственность за незаконное освобождение арестованного из-под стражи или заключенного из места лишения свободы. Наказание - лишение свободы на срок не менее одного года, а если это преступление совершалось посредством насилия над стражей - лишение свободы на срок не менее двух лет. В ст. 81 УК РСФСР 1926 г. в основном воспроизводилась рассматриваемая конструкция состава незаконного освобождения арестованного, но устанавливалось за это менее строгое наказание. Незаконное освобождение арестованного, осуществленное без насилия, предполагало назначение наказания в виде лишения свободы на срок до одного года. Как отмечал В.Д. Меньшагин, "при незаконном освобождении арестованного роль последнего пассивна. Для наличия состава незаконного освобождения не требуется ни предварительной просьбы, ни согласия арестованного. В тех случаях, однако, когда арестованный сознает, что его освобождают, он подлежит уголовной ответственности за побег из места заключения" <*>.
--------------------------------
<*> Курс Советского уголовного права: Особенная часть. Т. 2. М., 1959. С. 492 - 493.
В УК РСФСР 1960 г. и в ныне действующем УК РФ подобной нормы нет, ибо незаконное освобождение лица из-под стражи или из места лишения свободы охватывается конструкцией соучастия. Факты освобождения арестованного или заключенного без его желания на практике не встречаются.
В ч. 2 ст. 313 УК РФ предусмотрена ответственность за квалифицированные виды побегов, совершенные:
а) группой лиц по предварительному сговору или организованной группой;
б) с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия;
в) с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия.
В ч. 2 ст. 188 УК РСФСР 1960 г. помимо перечисленных обстоятельств, квалифицирующих совершение рассматриваемого преступления, указывалось на повторность побега и его совершение с повреждением инженерно-технических средств или путем подкопа.
Необходимо отметить, что каждый третий виновный в побеге совершает это преступление не впервые, поэтому вполне обоснованно в УК всех союзных республик СССР повторность побега являлась квалифицирующим признаком этого преступления. Повторность побега не только свидетельствует о повышенной общественной опасности лица, его совершающего, но и, как правило, сопряжена с более изощренной, тщательно продуманной организацией побега. Побег, совершаемый неоднократно, чаще, чем впервые совершаемый, оканчивается его более удачным завершением.
Сохранение в ч. 2 ст. 313 УК РФ в качестве квалифицирующего побег обстоятельства его совершение путем подкопа не является необходимым, так как такой побег почти без исключений совершается при наличии иных квалифицирующих это преступление обстоятельств: его осуществление группой лиц по предварительному сговору или организованной группой. Подкоп - трудоемкая акция. Совершение его одним лицом возможно лишь в исключительно редких случаях.
Собственно говоря, в п. "а" ч. 2 ст. 313 УК РФ установлено два квалифицирующих побег признака: 1) совершение этого преступления группой лиц по предварительному сговору; 2) совершение побега организованной группой. Общественная опасность последнего квалифицирующего побег признака выше, чем первого.
Групповые побеги составляют примерно 70% от общего числа побегов, так как совершить это преступление несколькими лицами легче, чем в одиночку, как с точки зрения технологии его реализации, так и с психологической - взаимной поддержки друг друга в реализации замысла.
Весьма распространенными являются групповые побеги из колоний путем подкопов, что предопределяется обширной территорией этих мест лишения свободы, возможностью разбрасывания, маскировки выбираемого из подкопа грунта и привлечения к осуществлению подкопов значительных групп осужденных. Через подкоп возможен побег большого числа заключенных.
Из Ныробской исправительной колонии строгого режима N 19 (Пермская область) в декабре 1994 г. был совершен групповой побег с использованием подкопа длиной 50 м, осуществленного на глубине 2 м. В подкопе применялось электрическое освещение, вентиляция воздуха. Выбираемый при этом песок украшал дорожки колонии. Подкопом руководил Г., имевший шесть судимостей, две из которых были за побеги из мест лишения свободы. Он был заведующим баней, из которой этот подкоп осуществлялся. В подкопе хранился запас продуктов питания, маскировочные халаты и палатка. Успешный побег совершили шесть человек, а подкоп по графику осуществляли многие осужденные, заведомо знавшие, что им "авторитеты" преступного мира не разрешат покинуть колонию. Нетрудно представить, какой ущерб воспитательному процессу был причинен совершением этого преступления. Пособниками преступления стали чуть ли не все заключенные колонии, многие из которых, кстати, "гордились" тем, что участвовали в этой грандиозной акции "щелчка по носу" администрации колонии.
Такие побеги встречаются часто. Так, из колонии в Калужской области 31 декабря 1999 г. в 2 часа ночи 8 осужденных совершили побег через семиметровый подкоп, который осуществляли 22 суток. В течение этого времени в колонии было проведено 2 обыска и 22 технических осмотра. Об их эффективности говорить нечего.
В рассмотренных и им подобных случаях возникает практически неразрешимая проблема уголовной ответственности нескольких сотен соучастников побегов - тех, кто под угрозой лиц, осуществляющих побег, а то и из солидарности выполняли многодневную и тяжелую работу землекопов. Их практически нельзя подвергнуть и дисциплинарной ответственности, допустим, водворению в дисциплинарный изолятор, который не рассчитан на массовый прием нарушителей режима.
При побеге, осуществляемом по предварительному сговору группой лиц, это преступление является оконченным при его совершении не менее чем двумя лицами. Остальные лица, участвовавшие в этом сговоре, но не совершившие побег, несут ответственность за соучастие в этом преступлении.
Для совершения побега организованной группы достаточно осуществления побега одним лицом. Вместе с тем все члены организованной для побега группы, содействовавшие такому побегу, несут ответственность также за исполнение этого преступления.
Мировая практика показала, что побеги иногда носят массовый характер. Так, в ночь с 12 по 13 августа 1994 г. из тюрьмы Сайта Барбара (Гондурас) путем пролома стены бежали 500 заключенных.
Еще более грандиозный побег был совершен в начале ноября 1991 г. из Наурской исправительно-трудовой колонии (в то время она находилась в Чечено-Ингушской Республике). Бежало 625 заключенных, многие из которых были вооружены автоматами и гранатометами. Охрана колонии не решилась препятствовать побегу, ибо это привело бы к массовому кровопролитию с обеих сторон.
По п. "б" ч. 2 ст. 313 УК РФ квалифицируется побег с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо угрозы применения такого насилия. Если в процессе такого побега совершено умышленное убийство (ч. 1 и 2 ст. 105 УК РФ), умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее смерть (ч. 2, 3, 4 ст. 111 УК РФ), то виновные лица должны нести ответственность по совокупности преступлений, ибо умышленное убийство и все виды квалифицированного причинения умышленного вреда здоровью являются по сравнению с квалифицированным побегом более тяжкими преступлениями. Если за квалифицированный побег возможно назначение наказания в виде лишения свободы на срок до восьми лет, то за умышленное убийство в соответствии с ч. 2 ст. 105 УК РФ - лишение свободы до 20 лет или пожизненное лишение свободы; за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью ч. 2 ст. 111 УК РФ - лишение свободы до 10 лет; ч. 3 ст. 111 УК РФ - лишение свободы до 12 лет; ч. 4 ст. 111 УК РФ - лишение свободы до 15 лет.
Насилие при побеге может заключаться в захвате заложников. В СИЗО N 1 Тюменской области 2 января 2000 г. в 3 час. 40 мин. ночи шесть подследственных напали на младшего инспектора, который в нарушение режимных правил вошел в камеру для того, чтобы закурить. Затем они захватили еще двух работников СИЗО в качестве заложников с целью совершения побега. Побег был предотвращен. Содеянное является покушением на квалифицированный побег (ч. 3 ст. 30 УК РФ, п. п. "а" и "б" ч. 2 ст. 313 УК РФ) и захватом заложников (п. п. "а" и "ж" ч. 2 ст. 206 УК РФ). За квалифицированный захват заложников ч. 2 ст. 206 предусматривается наказание в виде лишения свободы на срок до 15 лет.
Побег может быть сопряжен с дезорганизацией деятельности учреждений, обеспечивающих изоляцию от общества (ст. 321 УК РФ), которая немыслима без насилия или угрозы его применения.
Во всех случаях совершения этого преступления и осуществления при этом побега содеянное квалифицируется по совокупности преступлений по любой из трех частей ст. 321 УК РФ и п. "б" ч. 2 ст. 313 УК РФ. Это объясняется тем, что рассматриваемое преступление является оконченным с момента угрозы применения насилия в отношении сотрудника места лишения свободы или места содержания под стражей, а также в отношении осужденного с целью воспрепятствовать его исправлению или из мести за исполнение им общественных обязанностей (ч. 1 ст. 321 УК РФ - наказание - лишение свободы на срок до пяти лет). Оконченным оно является и при применении насилия, не опасного для жизни и здоровья, к перечисленным выше лицам (ч. 2 ст. 321 УК РФ - лишение свободы на срок от трех до десяти лет), а также совершение рассматриваемого деяния организованной группой лиц либо с применением насилия, опасного для жизни или здоровья (ч. 3 ст. 321 УК РФ - лишение свободы на срок от пяти до 12 лет).
В п. "г" ч. 2 ст. 188 УК РСФСР устанавливалась ответственность за побег "с применением насилия или способом, создающим угрозу для жизни или здоровья других лиц". Аналогичная редакция содержалась в ч. 2 ст. 176 УК Эстонской ССР. Во всех иных УК союзных республик СССР речь шла о насилии над стражей или охраной (см., например, ч. 2 ст. 188 УК Украинской ССР и ч. 2 ст. 184 УК Белорусской ССР). Жизнь показала, что последняя формулировка неудачна. Нередко при побегах насилие осуществляется не только над охраной, но и над работниками медицинских частей, учителями и т.д. Более того, отмечены факты осуществления насилия при побегах над осужденными и заключенными, мешающими осуществлению побега. Отмечались случаи захвата заложников с целью совершения побегов лиц, пришедших на свидания с осужденными или подследственными. Поэтому удачной является формулировка п. "б" ч. 2 ст. 313 УК РФ, в соответствии с которой квалифицирующим побег обстоятельством является насилие, оказываемое субъектами этого преступления над любыми лицами. Такое решение рассматриваемого вопроса нашло широкое отражение в УК многих государств (см., например, § 4 ст. 242 УК Республики Польша, п. "б" ч. 2 ст. 365 Республики Таджикистан). В УК Латвийской Республики квалифицированный побег из места лишения свободы или заключения с нападением на администрацию (а не только на охрану!) места лишения свободы и заключенных регламентирован в специальной статье (ст. 311). Ответственность за побег с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, предусмотрена в п. "в" ч. 2 ст. 313 УК РФ. Оружие может быть огнестрельным, холодным, газовым. Предметами, используемыми в качестве оружия, могут быть предметы быта: топор, кухонный нож, молоток, лом и т.д. В местах лишения свободы вопреки запретам, установленным режимом отбывания этого наказания, заключенные изготавливают из железной арматуры так называемые "пики", самодельные ножи, кинжалы и т.д. Предметом, используемым в качестве оружия, является любой предмет, используя который можно причинить смерть или нанести вред здоровью людей.
Как известно, в ст. 222 УК РФ установлена ответственность за незаконное приобретение, перевозку, сбыт, хранение или ношение оружия, его основных частей, боеприпасов, взрывчатых веществ и взрывных устройств. Возникает вопрос: если побег совершается с применением оружия, то охватывается ли это диспозицией п. "в" ч. 2 ст. 313 УК РФ или же содеянное должно квалифицироваться как по этому пункту ч. 2 ст. 313 УК РФ, так и по соответствующей части ст. 222 УК РФ. Думается, что да. Преступление, ответственность за которое предусмотрена ст. 222 УК РФ, является оконченным с момента незаконного приобретения, передачи, сбора, хранения, перевозки, ношения оружия. Побег может и не состояться, однако наличие оружия у лиц, пытающихся его совершить, является уже оконченным преступлением.
Все участники побега, совершающие его группой лиц по предварительному сговору или организованной группой (п. "а" ч. 2 ст. 313 УК РФ), несут ответственность и по п. "в" ч. 2 ст. 313 УК РФ, если кто-либо из них был вооружен и лица, совершающие это преступление, об этом знали.
Необходимо подчеркнуть, что побег с применением насилия и побег с применением оружия может осуществляться и одним лицом.
Если побег осуществляется при наличии двух или даже трех квалифицирующих его совершение обстоятельств, то содеянное квалифицируется по двум или соответственно трем пунктам этой части ст. 313 УК РФ.
Квалифицированные виды побегов являются тяжкими преступлениями (см. ч. 4 ст. 15 УК РФ), поэтому в соответствии с ч. 2 ст. 30 УК РФ приготовление к их совершению влечет уголовную ответственность. Однако нам не удалось обнаружить факты ее реализации, во всяком случае в отчетности ГУИН МЮ РФ они не отражаются.
В УК некоторых государств предусмотрены различные варианты освобождения от уголовной ответственности за побег лиц, добровольно возвратившихся в места лишения свободы или заключения под стражу. Так, в примечании к ст. 336 УК Кыргызской Республики установлено, что лицо, добровольно возвратившееся в трехдневный срок с момента совершения побега впервые в место лишения свободы или под стражу, освобождается от уголовной ответственности, если побег не был соединен с обстоятельствами, квалифицирующими это преступление. Рассматриваемое предписание закона носит императивный характер: освобождение от уголовной ответственности за побег при явке виновного лица с повинной обязательно. Не послужит ли это стимулом для совершения побегов продолжительностью до трех суток с целью встречи с родными или близкими, для отпуска на лоне природы и т.д.? Ведь уголовная ответственность за это даже не последует.
В примечании к ст. 365 УК Республики Таджикистан дано следующее решение рассматриваемой проблемы: лицо, добровольно возвратившееся в трехдневный срок в место лишения свободы или ареста или под стражу, может быть освобождено судом от уголовной ответственности.
Следовательно, вопрос об освобождении от уголовной ответственности решает суд (это хорошо), но вместе с тем не исключено освобождение от уголовной ответственности