"расторжение нарушенного договора в российском и зарубежном праве" (карапетов а.г.) ("статут", 2007)

обязательств в натуре // ЭЖ-Юрист. 2001. N 32. С. 12.
<619> См., например: Постановления Президиума ВАС РФ от 18 февраля 1997 г. N 4725/96, от 23 апреля 1996 г. N 7861/95.
<620> См., например: Постановления Президиума ВАС РФ от 14 августа 2001 г. N 9162/00, от 7 марта 2000 г. N 3486/99.
<621> Карапетов А.Г. Иск о присуждении к исполнению обязательства в натуре. М., 2003. С. 175.
1. Кредитор теряет право требовать исполнения в натуре неденежного обязательства, когда исполнение судебного решения затруднительно (как с точки зрения возможностей должника, так и с точки зрения наличия реальных механизмов реализации судебного решения), и при этом такое исполнение может быть без больших затруднений добыто кредитором из другого источника (т.е. должник легко заменим) <622>.
--------------------------------
<622> Здесь следует учесть, что если должник незаменим, а также если его замена излишне затруднительна или неадекватна реальным интересам кредитора, то затруднительность самого исполнения обязательства не может служить достаточным основанием для лишения кредитора права требовать исполнения в натуре. Таким же образом, если должник легко заменим, но исполнение договора должником может быть осуществлено без особых затруднений, то кредитор имеет право требовать исполнения в натуре. Только одновременное наличие обоих факторов позволяет говорить о действии данного ограничения.
2. Кредитор теряет право требовать исполнения в натуре неденежного обязательства, если не предъявит это требование в течение разумного срока после того, как ему стало известно или должно было стать известным об этом нарушении <623>. В случае, когда кредитор не заявляет в суд иск об исполнении в натуре на протяжении долгого времени, имея при этом все возможности реализовать это право или отказаться от договора и тем самым разрешить конфликтную ситуацию наиболее адекватным для сторон способом, он ставит должника в очень затруднительное положение, что вряд ли можно признать целесообразным. В случае пропуска разумного срока на предъявление иска о присуждении к исполнению обязательства в натуре неденежного обязательства (например, поставки товара) кредитору остается только расторгнуть договор и требовать осуществления реституции (в большинстве случаев возврата денег).
--------------------------------
<623> Данное ограничение активно применяется в общем праве Англии, отражено в финском и шведском законах о купле-продаже товаров (ст. 23), датском законе о купле-продаже товаров (ст. 26), бельгийской судебной практике, в Законе о контрактах КНР 1999 г. (ст. ст. 109 и 110), в п. 3 ст. 9:102 Принципов ЕКП.
3. Исковые требования, направленные на принудительное исполнение денежного или неденежного обязательства, которое по договору должно было быть исполнено безвозмездно, также должны отклоняться судом.
4. Должны отклоняться иски об исполнении денежного или неденежного договорного обязательства в натуре, если это принуждает должника участвовать в исполнении, которое тесно связано с личностью должника или сопряжено с необходимостью тесного и продолжительного взаимодействия сторон <624>.
--------------------------------
<624> Это ограничение действует в большинстве стран мира и признается и Принципами УНИДРУА (п. 7.2.2), и Принципами контрактного права ЕС (ст. 9:102, п. 2).
5. Кредитор не может требовать в суде исполнения денежного или неденежного обязательства до тех пор, пока сам не предоставит свое встречное исполнение в соответствии со ст. 328 ГК. Так, кредитор не может требовать предоставления коммерческого кредита в натуре <625> (например, покупатель не может требовать принудительной передачи еще неоплаченного товара, продавец не может требовать взыскания предварительной оплаты и т.п.); заемщик не может понуждать банк выдать банковский кредит <626> и т.д.
--------------------------------
<625> Есть основания считать, что данный подход постепенно воспринимается российской судебной практикой, в которой в последние годы все чаще встречаются случаи отказа кредитору в праве истребовать коммерческий кредит на основании ст. 328 ГК (например, в тех случаях, когда продавец требует взыскания суммы предоплаты). См.: Постановления ФАС Московского округа от 27 апреля 2004 г. N КГ-А40/3186-04, от 24 августа 2004 г. N КГ-А40/7196-04 и др.
<626> По данному вопросу Президиум ВАС РФ четко высказался в п. 11 информационного письма Президиума ВАС РФ N 65 "Обзор практики разрешения споров, связанных с зачетом встречных однородных требований", в котором указано, что, исходя из существа кредитного договора, требовать выплаты кредита в натуре в принудительном порядке нельзя, несмотря на консенсуальный характер кредитного договора.
Если проанализировать предлагаемые нами ограничения на прямой иск об исполнении в натуре договорного обязательства и мысленно переложить их на случай с иском об исполнении в натуре реституционного обязательства, то становится очевидным, что эти ограничения, кроме первого, не могут быть применены в отношении принуждения к исполнению реституционного, а не договорного обязательства. Это достаточно легко пояснить.
Ratio первого ограничения состоит в нежелательности принуждения к выполнению неденежного обязательства, когда кредитор может легко найти замену должнику, а реализация принуждения в данном случае крайне затруднительна. Если реализовать принуждение не составляет серьезных проблем, то, даже если должник легко заменим, суд должен удовлетворить иск о принуждении. Так, если имущество, подлежащее передаче кредитору, является недвижимым, то его арест и изъятие с последующим переоформлением на истца не вызывает особых затруднений на стадии исполнительного производства. Другое дело, если истец требует поставки родовых вещей в натуре (например, нескольких не отгруженных по договору партий нефти). В таком случае реализация иска на стадии исполнения решения и эффективный контроль за ним со стороны службы судебных приставов выглядят достаточно сомнительно. Контролировать и осуществлять принуждение в подобных случаях крайне сложно и малоэффективно. Где приставу-исполнителю искать партию нефти у проигравшего дело ответчика, являющегося фирмой-посредником, для того чтобы ее изъять и передать истцу? За шкафом в офисе данной фирмы? И как пристав-исполнитель будет организовывать и контролировать перевозку и доставку выигравшему дело истцу не отгруженной продавцом партии страусов из Австралии на тех или иных базисных условиях поставки? Поэтому если кредитор может легко найти замену должнику и купить ту же нефть или тех же страусов на свободном рынке, то суду следует отказывать ему в иске о принуждении, тем самым подталкивая его на использование эффективных механизмов защиты своих прав. Но при этом если должник незаменим и кредитор не может перепоручить исполнение другому контрагенту, то суд обязан удовлетворить иск о принуждении к исполнению в натуре, даже если исполнение такого решения будет крайне затруднительно. Иначе кредитор просто не защитит свои права. Таким образом, два данных фактора (заменимость должника и затруднительность исполнения) должны присутствовать одновременно, чтобы суд отказал в иске о присуждении к исполнению договорного обязательства в натуре.
Описанный ratio вполне применим и к тем случаям, когда истец требует передачи имущества в порядке реституции, так как здесь возникают те же проблемы с реализацией принуждения на стадии исполнительного производства. Если реституарий требует возврата имущества, то суд вправе ему отказать, если реализация принуждения затруднительна и при этом должник легко заменим. Например, если сторона договора мены расторгает договор в связи с его нарушением контрагентом и требует возврата отгруженного товара, но при этом нет доказательств того, что принуждение можно без затруднений реализовать, и нет доказательств того, что он сам не может без больших затруднений закупить данный товар у третьих организаций, то суд должен отказать ему в иске. Если в деле будут доказательства наличия хотя бы одного из двух условий (либо что принуждение можно без серьезных затруднений реализовать, либо что закупить данный товар на рынке невозможно или крайне затруднительно), то суд должен удовлетворить его иск о реституции.
Здесь возникает целый ряд деталей, которые, видимо, можно здесь охарактеризовать лишь в самом общем виде, так как проблема допустимости иска о присуждении к исполнению обязательства в натуре явным образом выходит за рамки темы настоящего исследования и отчасти подробно разбиралась нами в предыдущих работах <627>. Так, по нашему мнению, при доказывании затруднительности принуждения могут приниматься в расчет различные факторы, но наиболее типичный проявляется в вопросе о том, доказано ли, что данный товар фактически находится у ответчика. Если товар у ответчика фактически не находится, то принуждение вряд ли разумно, так как его реализация будет выражаться в давлении на должника с целью заставить его закупить товар на рынке и передать его кредитору. Контроль за данной цепочкой действий, качеством закупаемого ответчиком товара, соблюдением сроков его доставки и другими аспектами данной операции со стороны приставов-исполнителей крайне затруднен и, очевидно, будет малоэффективным. Если должник может закупить товар на рынке, то неужели не разумнее самому кредитору сделать то же самое и взыскать с должника все расходы и убытки, включая разницу в ценах? Другое дело, если товар у ответчика имеется. В данной ситуации, особенно в случае его ареста на стадии рассмотрения дела, реализация иска выглядит вполне предсказуемо. Пристав-исполнитель приедет по известному адресу, где должен находиться данный товар, изымет его и передаст истцу. Если же это недвижимость, то на основании решения суда право собственности на нее будет перерегистрировано на истца.
--------------------------------
<627> Карапетов А.Г. Иск о присуждении к исполнению обязательства в натуре. М., 2003. С. 108 - 175.
Второй критерий допустимости иска о присуждении к исполнению в натуре, устанавливающий необходимость предъявления иска о присуждении к исполнению в натуре в течение разумного срока, после того, как кредитор узнал или должен был узнать о нарушении договора, основывается на идее о том, что должника нужно как можно быстрее вывести из положения неопределенности. Если кредитор просто настаивает на исполнении обязательства передать имущество, оказать услуги или выполнить работы, а должник по какой-то причине не в состоянии исполнить договор, может теоретически находиться в полной неопределенности в отношении того, передумает ли кредитор и расторгнет договор, затребовав реституцию, или предъявит иск о присуждении к исполнению обязательства в натуре. Эта неопределенность может длиться сколь угодно долго (с учетом возможного применения механизма прерывания срока исковой давности, заложенного в ст. 203 ГК), что будет серьезно дестабилизировать деловые отношения сторон и неадекватно ущемлять интересы должника, который просто не будет знать, к какому варианту развития событий готовиться. Соответственно, закон должен отсекать один из вариантов (менее желательный) и подталкивать кредитора в сторону более предпочтительного сценария - расторжения договора и возврата предоплаты. Данный прием осуществляется путем ограничения права кредитора на предъявление иска о присуждении неденежного обязательства в натуре разумным сроком <628>.
--------------------------------
<628> Подробнее о закреплении данного ограничения в Принципах ЕКП и праве некоторых зарубежных стран см.: Principles of European Contract Law. Part 1 & 2. Prepared by The Commission on European Contract Law. Ed. by O. Lando & H. Beale. London, 2000. P. 398 - 400.
Исходя из этого очевидно, что применение этого ограничения к иску об исполнении в натуре реституционного обязательства неразумно. После того как договор расторгнут, в рамках того или иного сценария нет какой-либо неопределенности, которую надо было бы устранять. Единственный вариант развития событий состоит в реституции того, что было передано до расторжения, а теперь после расторжения составляет неосновательное обогащение или подлежит возврату в рамках двусторонней реституции, если пострадавший от нарушения кредитор выбрал такой сценарий расторжения в целях защиты своих прав. В любом случае после того, как договор расторгнут, реститутору, как правило, известно то, что ему необходимо сделать. Ему не следует бояться резкого изменения позиции кредитора. Отыграть назад и вернуться к условиям уже расторгнутого договора нельзя. В этой ситуации вряд ли разумно вводить требование о том, что реституарий обязан предъявить иск о реституции в течение разумного срока после того, как договор был расторгнут и добровольная реституция не произошла. Следует признать, что реституарий вправе ожидать добровольного возврата сколь угодно долго и может в любой момент заявить иск о реституции, если только не пропущен срок исковой давности.
Единственная аналогия с данным ограничением на иск о присуждении к исполнению договорного обязательства в натуре в правовом режиме реституционного требования проявляется в виде уже описанного нами в § 7 гл. 1 разд. VI и § 6 гл. 6 разд. V правила, согласно которому кредитор, пострадавший от нарушения длящегося делимого договора и желающий придать расторжению ретроспективный эффект (отказаться от полученных до расторжения частей исполнения), обязан заявить о реституции одновременно с расторжением или в разумный срок после этого. Если он этого не делает, то его права ограничены тремя оставшимися сценариями расторжения длящегося делимого договора. При этом данное ограничение следует четко отличать от правила об утере права на иск об исполнении в натуре договорного обязательства. В последнем случае речь идет, по сути, об особом сроке исковой давности, так как ограничивается процессуальное право пострадавшего от нарушения кредитора. В случае же двусторонней реституции при расторжении длящегося делимого договора речь идет о разумном сроке на доведение до нарушителя договора осуществленного кредитором выбора ретроспективного сценария расторжения. Соответственно, кредитору, своевременно осуществившему такой выбор, не обязательно немедленно предъявлять соответствующий иск в суд. Если он вовремя уведомил должника о ретроспективном сценарии расторжения, он не теряет права заявить соответствующий иск о реституции в любое время в пределах общего срока исковой давности.
Два других ограничения на иск о присуждении к исполнению в натуре в силу самой их природы к реституции в натуре также неприменимы. Исполнение обязательства по реституции имущества тесно не связано с личностью реститутора и не сопряжено с необходимостью тесного и продолжительного взаимодействия сторон. Также нельзя говорить о том, что реституционное обязательство может иметь безвозмездный характер.
Наиболее