"Практика международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2005 г." (сост. М.Г. Розенберг) ("Статут", 2006)

неустойки за просрочку возврата займа (ст. 330 и 811 ГК РФ) и требование о взыскании убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства (ст. 15 и 393 ГК РФ). В соответствии с действующим российским гражданским законодательством оба заявленных требования являются мерами гражданско-правовой ответственности за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства.
С учетом приведенной правовой квалификации требований истца, а также принимая во внимание сделанные выше выводы о действии в период с 9 сентября 2003 г. по 8 февраля 2005 г. чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств, препятствовавших исполнению обязательства ответчика по возврату истцу суммы займа, состав арбитража, основываясь на п. 3 ст. 401 ГК РФ, считает, что требование истца о взыскании убытков за период с 4 ноября 2003 г. по 10 марта 2004 г., а также требование истца о взыскании пеней за период с 4 ноября 2003 г. по 10 марта 2004 г. не могут быть признаны подлежащими удовлетворению. Состав арбитража особо отмечает, что им не рассматривались требования о взыскании каких-либо штрафных санкций или убытков за период после 10 марта 2004 г., поскольку таковые истцом не заявлялись и не оплачивались арбитражным сбором.
6. Согласно п. 2 § 6 Положения об арбитражных расходах и сборах (приложение к Регламенту МКАС) ответчик обязан возместить истцу расходы по уплате арбитражного сбора пропорционально сумме удовлетворенных требований.
7. Ответчик просит взыскать с истца дополнительные расходы, понесенные им в связи с уплатой аванса, внесенного ответчиком на оплату расходов по участию в арбитражном разбирательстве назначенного ответчиком арбитра, имеющего постоянное место пребывания вне места проведения заседаний МКАС. В соответствии с п. 5 § 7 Положения об арбитражных расходах и сборах распределение дополнительных расходов МКАС между сторонами осуществляется в соответствии с § 6 Положения об арбитражных расходах и сборах. Учитывая, что внесенный ответчиком аванс покрывал расходы по участию назначенного ответчиком арбитра в 10 делах, а также что общая сумма удовлетворенных исковых требований по всем делам составляет 65,73% от общей суммы всех заявленных исковых требований, истец обязан возместить ответчику пропорциональную сумму дополнительных расходов ответчика по всем десяти делам в размере 34,27% от суммы уплаченного ответчиком аванса.
ДЕЛО N 25
1. Поскольку в договоре займа, отношения по которому регулируются российским правом, отсутствует указание о запрете кредитору передачи прав требования из него, признано, что уступка требования первоначальным кредитором третьему лицу правомерна в силу ст. 382 ГК РФ.
2. Учитывая, что при уступке права требования происходит замена первоначального кредитора, который выбывает из обязательства, на другого субъекта права, к которому переходят все права первоначального кредитора, признано, что первоначальный кредитор лишился права на предъявление иска к должнику.
3. Коль скоро новый кредитор не вступил в процесс в качестве лица, заявляющего самостоятельные требования, первоначальный кредитор не вправе на основании доверенности нового кредитора участвовать в процессе от своего имени.
(Дело N 45/2004, Постановление от 23.05.05)
* * *
Иск был предъявлен фирмой с Британских Виргинских островов (истец) к организации Республики Беларусь (ответчик) в связи с непогашением в установленный заключенным сторонами 4 августа 2003 г. беспроцентным договором займа срок суммы задолженности. Требования истца включали: погашение суммы долга; уплату договорного штрафа за просрочку платежа; возмещение убытков, определенных путем исчисления процентов годовых за пользование чужими денежными средствами исходя из ставки LIBOR, а также расходов по арбитражному сбору.
Ответчик в первоначально представленном отзыве на исковое заявление признавал компетенцию МКАС на разрешение данного спора, представив возражения по существу требований. Однако в дальнейшем он заявил о неподсудности данного спора МКАС при ТПП РФ со ссылкой на то, что, как ему стало позднее известно, истцом право требования, в отношении которого предъявлен настоящий иск, уступлено швейцарскому банку, в результате чего истец лишился права на иск.
Представитель истца, не оспаривая того, что им было уступлено право данного требования швейцарскому банку, утверждал, что разрешение данного спора между истцом и ответчиком относится к компетенции МКАС, так как не было процессуальной уступки. Факт признания ответчиком в первоначальном отзыве на иск компетенции МКАС означает, что соглашение о компетенции МКАС было заключено сторонами путем обмена исковым заявлением и отзывом на иск. Кроме того, представитель истца ссылался на полученную доверенность от нового кредитора (швейцарского банка), предоставляющую ему право требовать выполнения в свою пользу с получением частичного исполнения в пользу швейцарского банка.
Ответчик представил возражения по всем аргументам представителя истца.
В заседании в качестве свидетеля был заслушан представитель швейцарского банка.
* * *
Вынесенное МКАС Постановление содержало следующие основные положения.
1. По вопросу о компетенции МКАС на рассмотрение настоящего спора состав арбитража установил, что между истцом и ответчиком был заключен договор займа от 4 августа 2003 г., в п. 5.2 которого содержится арбитражная оговорка, устанавливающая компетенцию МКАС при ТПП РФ на рассмотрение споров по договору. Арбитры также констатировали, что данный спор, так как он касается договорных отношений, возникших при осуществлении международных экономических связей, и коммерческие предприятия истца и ответчика находятся за границей, подпадает под категории споров, которые в соответствии с п. 2 ст. 1 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" и п. 2 § 1 Регламента МКАС могут быть рассмотрены МКАС.
Согласно имеющимся в деле материалам ответчик, изначально выразивший свое согласие на рассмотрение в МКАС спора и подтвердивший действительность арбитражной оговорки договора займа (письмо от 12 мая 2004 г.), 20 сентября 2004 г., т.е. после представления возражений по иску (письмо от 28 мая 2004 г., поступившее в МКАС 3 июня 2004 г.), сделал заявление о неподсудности спора МКАС, в связи с чем просил прекратить производство по делу. Состав арбитража установил, что указанное заявление, подтвержденное ответчиком также и в заседаниях 19 октября 2004 г. и 23 марта 2005 г., было сделано в связи с обстоятельствами, которые стали известны в ходе разбирательств между истцом и ответчиком в Международном арбитражном суде при Белорусской торгово-промышленной палате (МАС при БТПП) в апреле 2004 г., однако были надлежащим образом документально подтверждены, по словам ответчика, 15 сентября 2004 г. К упомянутым обстоятельствам, по мнению ответчика, относится факт заключения истцом и швейцарским банком (далее - Банк) соглашений об уступке прав 31 июля и 19 ноября 2002 г., согласно преамбуле которых истец уступает Банку "все свои настоящие или будущие, условные и/или возможные требования и права в качестве обеспечения выплаты всех настоящих и/или будущих сумм, независимо от наступления срока их уплаты", в результате чего произошла перемена лиц в обязательстве из договора займа, а потому истец является ненадлежащим кредитором, что влечет неподсудность МКАС спора между истцом и ответчиком. Исходя из изложенного, состав арбитража на основании п. 2 ст. 16 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" счел задержку в направлении заявления ответчиком оправданной и принял к рассмотрению заявление об отсутствии у МКАС компетенции.
Оценивая позицию ответчика, состав арбитража определил, что его возражения по компетенции МКАС на рассмотрение настоящего спора связаны исключительно с вопросом о том, состоялась ли уступка прав требования по договору займа от истца к Банку. По мнению состава арбитража, решение данного вопроса зависит от решения вопроса о праве, применимом к допустимости уступки прав требования, а также к отношениям по договору займа в целом.
2. При рассмотрении вопроса о праве, применимом к отношениям сторон, состав арбитража констатировал, что в соответствии со ст. 28 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" и п. 1 § 13 своего Регламента МКАС разрешает споры на основе применимых норм материального права, определенного соглашением сторон, а при отсутствии такого соглашения - руководствуясь правом, определенным арбитражем в соответствии с коллизионными нормами, которые он считает применимыми. МКАС установил, что стороны в п. 5.2 договора займа выбрали в качестве применимого право Российской Федерации.
При обращении к вопросу о том, предъявлен ли иск надлежащим истцом, состав арбитража посчитал возможным исходить из коллизионных норм, содержащихся в разделе VI части третьей ГК РФ. Согласно п. 2 ст. 1216 ГК РФ допустимость уступки требования, отношения между новым кредитором и должником, условия, при которых это требование может быть предъявлено к должнику новым кредитором, а также вопрос о надлежащем исполнении обязательства должником определяются по праву, подлежащему применению к требованию, являющемуся предметом уступки.
Поскольку правом, подлежащим применению к требованию из договора займа, является российское право, состав арбитража сделал вывод о том, что российское право (а именно ГК РФ) является применимым для целей решения вопроса о допустимости уступки требования по договору займа.
3. При рассмотрении вопроса об уступке прав состав арбитража установил следующее. В соглашениях об уступке прав, на которые ссылается ответчик как на обстоятельство, исключающее компетенцию МКАС, не определены права требования, которые являются предметом уступки. Кроме того, на дату заключения соглашений об уступке прав договор займа еще не был заключен, следовательно, обязательства по нему еще не возникли и в соответствии с российским правом и правоприменительной практикой переданы другому лицу по сделке быть не могли. Согласно п. 1 ст. 382 ГК РФ другому лицу по сделке может быть передано право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, а в правоприменительной практике условием действительности уступки признаются указание в ней предмета договора и определение конкретного требования, передающегося новому кредитору (см. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29.12.98 N 1676/98 // Вестник ВАС РФ. 1999. N 3. С. 48); в отношении длящегося договорного обязательства уступка требования возможна, в частности, при условии, что это требование возникло до его уступки (см. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 09.10.01 N 4215/00 // Вестник ВАС РФ. 2002. N 1. С. 53).
Далее МКАС установил, что кредитные средства, предоставленные истцом ответчику во исполнение договора займа двумя траншами - от 8 и 12 августа 2003 г., были выделены истцу Банком. Это подтверждается имеющимися в деле материалами и, в частности, гарантийным письмом ответчика Банку от 5 августа 2003 г., которым ответчик взял на себя обязательство своевременно вернуть Банку заем. Фактическое предоставление Банком указанного кредита было документально оформлено в Соглашении о финансировании, в п. 2 которого прямо установлено, что кредитные средства Банка в точно указанной сумме в долларах США выделяются истцу для финансирования ответчика по договору займа от 4 августа 2003 г., заключенному между истцом и ответчиком, с целью покупки ответчиком у российской организации конкретной партии товара по соглашению от 4 апреля 2003 г. Пункт 5 данного соглашения о финансировании содержит отсылку к соглашению об уступке прав от 19 ноября 2002 г. и, частично дублируя положения данного соглашения, предусматривает уступку истцом Банку всех прав требования истца к ответчику по договору займа.
На основе анализа положений соглашения о финансировании в их взаимосвязи с иными материалами дела МКАС пришел к следующему заключению:
1) гарантийное письмо ответчика от 5 августа 2003 г. о своевременном исполнении обязательства перед Банком по возврату предоставляемых последним кредитных средств свидетельствует о принятии ответчиком на себя прямых обязательств перед Банком в отношении этих средств даже в отсутствие соглашения об уступке прав требования;
2) соглашение о финансировании конкретизирует объем прав, переданных Банку истцом на основании заключенного ранее соглашения об уступке прав, в котором содержались лишь общие положения об уступке, включая уступку обязательств, которые могут возникнуть в будущем, и не были объективизированы передаваемые требования;
3) по соглашению о финансировании истец передает права (требования), которые возникли из обязательства по заключенному ранее договору займа, что соответствует ч. 1 п. 1 ст. 382 ГК РФ;
4) права, передаваемые истцом Банку, возникли из прямого денежного обязательства и, следовательно, не подпадают под категорию прав, которые в соответствии с ч. 2 п. 1 ст. 382 (регрессное требование), ст. 383 ГК РФ (права, неразрывно связанные с личностью кредитора) не могут переходить к другому лицу;
5) в договоре займа отсутствует запрет на передачу требований без согласия должника, и так как отсутствуют обстоятельства, требующие согласия должника в соответствии с п. 2 ст. 388 ГК РФ (существенное значение личности кредитора), то согласно п. 2 ст. 382 ГК РФ передача требований не требует согласия должника. Следовательно, тот факт, что ответчик, хотя и знал об источнике средств, получаемых по договору займа, был официально уведомлен Банком об уступке (15 февраля 2005 г.) после того, как она состоялась (19 сентября 2003 г.), не влияет на действительность уступки. Несвоевременное уведомление о состоявшейся уступке прав требования на основании п. 3 ст. 382 ГК РФ возлагало бы на Банк риск неблагоприятных последствий, если бы ответчик перевел сумму долга истцу, а не Банку. Однако факт несвоевременного уведомления не влечет в силу закона признания того, что уступка прав не произошла;
6) форма уступки требований (соглашения о финансировании) соответствует простой письменной форме договора займа. Таким образом, соблюдено требование п. 1 ст. 389 ГК РФ;
7) право истца перешло к Банку в объеме и на условиях, которые существовали на момент перехода права согласно договору займа, т.е. в объеме, предусмотренном в нем, со сроком погашения займа в 90 дней со дня зачисления средств на счет российской организации - поставщика товара (п. 1.3 договора), включая права, обеспечивающие исполнение обязательства (п. 3 договора), что соответствует предписаниям ст. 384 ГК РФ.
Исходя из изложенного, а также учитывая, что в соглашении о финансировании определены предмет требования - денежная сумма в точно определенном размере в долларах США; стороны: цедент - истец, цессионарий - Банк и должник - ответчик; содержание требования - уплата суммы, составляющей предмет требования, в определенные сроки; основание возникновения требования - договор займа,