"Российская прогрессивная система исполнения уголовных наказаний" (Ткачевский Ю.М.) ("Городец", 2007)

для воспитательно-трудовых колоний усиленного режима - одной трети срока.
Обращает на себя внимание то, что минимально необходимые сроки, по отбытии которых был возможен перевод на улучшенные условия содержания, не были жестко связаны с видами мест лишения свободы и установленными в них режимами. Так, равные части сроков (одна треть) устанавливались в колониях общего и строгого режимов, половина - в колониях особого режима и в тюрьмах. Такая нивелировка продолжительности той части срока наказания, по отбытии которой был возможен перевод на улучшенные условия содержания в различных по строгости режимных правил местах лишения свободы, была необоснованна. Было бы логично руководствоваться правилом, согласно которому, чем строже вид места лишения свободы и установленного в нем режима, тем более продолжительным должен быть срок, по отбытии которого возможен перевод на улучшенные условия содержания.
Рассмотрим, к каким изменениям правового положения осужденного, например, приводил перевод на улучшенные условия содержания в исправительно-трудовой колонии общего режима. Такие осужденные могли расходовать на приобретение продуктов питания и предметов первой необходимости деньги, заработанные в колонии в сумме, составляющей не 30, а 60% от установленного законом размера минимальной оплаты труда, приобретали право в течение года иметь не четыре, а шесть краткосрочных свиданий, не три, а шесть длительных свиданий; имели право получать в течение года не шесть, а 12 передач (посылок, бандеролей); приобретали право выезжать за пределы места лишения свободы на время ежегодного отпуска (с разрешения администрации ИТУ). До перевода осужденного на улучшенные условия такой выезд за пределы колонии был невозможен. Отметим, что заключенные, отбывавшие наказания в исправительно-трудовых колониях особого режима и в тюрьмах, при переводе на улучшенные условия содержания право на выезд во время отпуска из места лишения свободы не приобретали. А осужденные, находившиеся в исправительно-трудовых колониях строго режима, право на такой выезд приобретали при переводе на улучшенные условия содержания по отбытии не менее двух третей срока назначенного наказания, в то время, как для перевода на улучшенные условия содержания было достаточно отбытия ими одной трети срока наказания.
Различие между видами мест лишения свободы и установленными в них режимами во многом определялось совокупностью нескольких режимных правил: суммой заработанных в месте лишения свободы денег для ежемесячного приобретения продуктов питания и предметов первой необходимости; числом свиданий за год (краткосрочных и продолжительных); числом посылок (передач, бандеролей), получаемых заключенными в течение года. Обращает на себя внимание, что и при решении этого вопроса в ИТК РСФСР была в некоторых случаях допущена уравниловка, приводившая к утрате различия между некоторыми видами мест лишения свободы. Так, при переводе на улучшенные условия содержания заключенные всех видов и режимов мест лишения свободы приобретали право на получение 12 посылок (передач или бандеролей). Заключенные, отбывавшие наказание в исправительно-трудовых колониях особого режима и в тюрьмах (на общем режиме), обладали равным правом на шесть краткосрочных и четыре длительных свиданий. Подобное уравнивание условий содержания заключенных в различных видах или режимах мест лишения свободы приводило к одинаковым режимным условиям карательного воздействия наказания. Возникал вопрос: зачем нужны различные виды мест лишения свободы или виды режимов с одинаковыми или близкими по характеру условиями содержания заключенных.
В перечне мер поощрения, применявшихся в местах лишения свободы, предусматривалась возможность перевода осужденных из помещений камерного типа в обычные жилые помещения. Основаниями для таких переводов являлись хорошее поведение заключенных и добросовестное отношение к труду. Такой перевод являлся элементом прогрессивной системы (ст. 51 ИТК РСФСР). Камеры в колониях особого режима были аналогичны тюремным камерам и режим нахождения в них, по сути дела, не отличался от общего режима в тюрьмах. Перевод из камер в общежития вел к значительному повышению правового положения заключенного в исправительно-трудовой колонии особого режима.
В ст. 78 ИТК РСФСР было установлено, что в интересах закрепления результатов исправления и перевоспитания, завершения общего образования или профессиональной подготовки осужденные 18-летнего возраста в случае, если они твердо встали на путь исправления, могли быть оставлены в воспитательно-трудовой колонии до окончания срока наказания, но не более чем до достижения ими 20-летнего возраста. Такая возможность имелась в воспитательно-трудовых колониях как общего, так и усиленного режимов и осуществлялась она не в виде исключения, а как правило. В основу ее было положено твердое становление осужденного на путь исправления. Такие осужденные в ВТК составляли примерно одну шестую часть от общего числа лиц, отбывавших наказание в этих воспитательно-трудовых учреждениях. В юридической литературе, насколько нам это известно, не рассматривался вопрос об отнесении такого оставления совершеннолетних в воспитательных колониях к элементам прогрессивной системы. И он, как представляется, должен быть решен положительно. Перевод лиц, достигших 18 лет и не вставших на путь исправления, из воспитательно-трудовых колоний общего режима в исправительно-трудовые колонии общего режима сопряжен со значительным ужесточением режима (уменьшается число полученных свиданий, посылок и передач и т.п.). Так как такой перевод предопределялся негативным поведением осужденных (лиц, вставших на путь исправления, оставляли в воспитательно-трудовых колониях до достижения ими 20-летнего возраста), то он стал проявлением прогрессивной системы. Режимные правила воспитательно-трудовых колоний усиленного режима и исправительно-трудовых колоний были тождественными. Следовательно, перевод лиц, достигших совершеннолетия, из воспитательно-трудовых колоний усиленного режима в исправительно-трудовые колонии общего режима не менял их правового статуса и поэтому не относился к прогрессивной системе исполнения лишения свободы.
Лица, достигшие в процессе отбывания наказания 18-летнего возраста и оставленные в воспитательно-трудовых колониях вследствие их твердого становления на путь исправления, являлись надежной опорой для администрации этих мест лишения свободы в воспитательной работе, в создании коллектива осужденных и самодеятельных организаций (советов коллектива колонии, его секций).
Кстати, выполнение необходимых для колонии работ вне ее территории без конвоя и сопровождения осуществлялось только лицами, достигшими 18 лет.
Оставление осужденных, достигших 18-летнего возраста, в воспитательно-трудовой колонии производилось по мотивированному постановлению начальника колонии, согласованному с комиссией по делам несовершеннолетних и санкционированному прокурором.
За злостное нарушение осужденным режимных правил предусматривалась возможность лишения его улучшенных условий содержания, т.е. применения одного из элементов прогрессивной системы исполнения лишения свободы, применяемого в границах одного и того же места лишения свободы (ст. 53 ИТК РСФСР).
Понятие злостного нарушения режима было дано в ст. 62 ИТК РСФСР, посвященной регламентации режима в исправительно-трудовой колонии общего режима. Решение странное. Злостное нарушение режима едино для всех мест лишения свободы. Почему же оно было включено в статью, посвященную колонии общего режима? Было бы логичнее выделить эту норму в отдельную статью или включить ее в ст. 53 ИТК РСФСР, посвященную мерам взыскания, применяемым к лицам, лишенным свободы.
В основу определения злостного нарушения режима был положен формализованный перечень. Он начинается с необоснованного отказа от работы. В прошлом одного из самых распространенных нарушений режима. Открытые, демонстративные отказы от работы встречаются относительно редко. Чаще всего осужденные в целях уклонения от работы прибегают к симуляции заболеваний, созданию видимости болезненных проявлений. Рассматриваемое нарушение режима в основном базируется на "воровской" идеологии, на традициях и обычаях преступного мира, которые предписывают неуважение к труду и чужой собственности и идеализируют, проповедуют воровскую жизнь.
Необходимо подчеркнуть, что неумышленное невыполнение норм выработки не является нарушением режима.
Злостным нарушением режима являлось злоупотребление осужденным алкоголем, наркотиками и другими одурманивающими средствами. Следовательно, приобретение, хранение алкоголя, наркотиков и других дурманящих веществ к злостным нарушениям режима законом не относилось. Напомним, что в ст. 224.3 УК РСФСР была установлена уголовная ответственность за незаконные приобретение и хранение наркотических средств в небольших размерах <*>, совершенные повторно в течение года после наложения административного взыскания за такое же нарушение. В местах лишения свободы осужденные несут не административную, а дисциплинарную ответственность, поэтому на них уголовная ответственность по делам с административной преюдицией не распространяется. Странная льгота. На свободе лицо, виновное в повторном приобретении или хранении наркотических средств в небольших размерах, после применения к нему меры административной ответственности могло быть осуждено по ст. 224.3 УК РСФСР к лишению свободы на срок до двух лет (или к исправительным работам на тот же срок или штрафу до трех минимальных месячных размеров оплаты труда), а в местах лишения свободы подобные действия относились к простому нарушению режима.
--------------------------------
<*> Постоянный комитет по контролю наркотиков опубликовал список наркотических средств по состоянию на 1 июля 1990 г., в котором дал определение небольшого размера наркотических средств. К нему, например, относятся следующие размеры наркотических средств: марихуана высушенная - 5 г, соломка маковая невысушенная - 25 г, гашиш (анаша) - 1 г, смола каннобиса - 0,4 г, опий - 5 г, соломка маковая высушенная - 10 г, невысушенная - 50 г, морфин - 0,03 г, героин - 0,015 г, кодеин - 0,2 г, промедол - 0,03 г, фенамин - 0,05 г, препараты, содержащие фенамин - 1 мг, препараты из эфедрина - 1 мг (Вестник Верховного Суда СССР. 1990. N 11. С. 34 - 42).
Злостным нарушением режима считалось изготовление, хранение и приобретение предметов, предназначенных для совершения преступления. Этот пункт был сформулирован удачно. Изготовление, хранение и приобретение заточек металлической арматуры, кастетов, кинжалов и т.п. являлось (и является в настоящее время) одним из самых опасных и вместе с тем распространенных тяжких нарушений режима в местах лишения свободы. Такие предметы используются для совершения убийств, причинения вреда здоровью, побегов и т.п.
К злостным нарушениям режима вполне обоснованно было отнесено участие заключенных в азартных играх. Опасность этого нарушения режима, латентность которого весьма велика, заключается в том, что проигрыш по сложившимся в местах лишения свободы традициям подлежит обязательной уплате. Несостоятельные должники относятся к разряду "опущенных", "болоту". Они могут подвергнуться насилию, на их плечи ложится самая грязная и тяжелая работа. На почве проигрышей в азартные игры совершаются тягчайшие преступления, причем некоторые из них совершают те заключенные, которые оказались в проигрыше. Совершая преступления, они рассчитывают на осуждение с переводом в другое место лишения свободы.
Мелкое хулиганство в местах лишения свободы было отнесено законом к злостному нарушению режима. В ст. 158 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях мелкое хулиганство было определено как нецензурная брань в общественных местах, оскорбительное приставание к гражданам и другие подобные действия, нарушающие общественный порядок и спокойствие граждан. Оставим в стороне сложность определения "иных аналогичных действий". Обратим внимание на специфический характер состава лиц, отбывающих лишение свободы. Нецензурная брань в лексике заключенных заняла прочное место, стала во многом ритуальной или рефлекторной. Она зачастую даже не преследует цель унижения или оскорбления собеседника или собеседников, для немалого числа заключенных она стала дурной привычкой. Если бы администрация мест лишения свободы стала расценивать каждый случай произнесения заключенным нецензурного слова, то это привело бы чуть ли не к поголовному отнесению всех заключенных к злостным нарушителям режима. К счастью, на практике до этого не дошли. Представляется, что отнесение мелкого хулиганства в виде произнесения нецензурных слов к злостному нарушению режима необоснованно. Вместе с тем очевидно, что мириться со сквернословием заключенных нельзя; с ним должна вестись постоянная борьба, но не как со злостным, а менее опасным нарушением режима.
Перечень злостных нарушений завершается следующей записью: "...совершение осужденным в течение года более трех нарушений режима, за каждое из которых письменно наложено взыскание". Приведенное положение противоречит законам логики. Не может стать злостным нарушением режима совокупность незлостных нарушений режима. Несомненно, несколько яблок не превратятся в арбуз. Злостное нарушение режима характерно умыслом его совершения. Если отнести совокупность нескольких нетяжких нарушений режима к тяжкому нарушению режима, то это будет не чем иным, как объективным вменением злостного нарушения режима. В анализируемой норме речь идет не о злостном нарушении режима, но о систематичности нарушений режима, что с большой натяжкой можно рассматривать как свидетельство злостности его действий. Следовательно, то, что в законе именуется злостным нарушением режима, является определением злостного нарушителя режима.
Перечень злостных нарушений режима носил исчерпывающий характер, однако в нем есть пробелы. К злостным нарушениям режима следовало бы, например, отнести приобретение, хранение наркотических средств в небольших размерах, приобретение и хранение спиртных напитков и одурманивающих веществ, хранение денег в сумме, превышающей минимальную заработную плату за месяц, насильственное нанесение позорящих или нецензурных татуировок одним лицом другому.
Четкая разработка понятия злостного нарушения режима имеет принципиальное значение для справедливой дисциплинарной практики в местах лишения свободы, реализации ряда элементов прогрессивной системы исполнения лишения свободы и применения амнистий. Амнистии не применяются к лицам, злостно нарушающим режим в местах лишения свободы. Интересно отметить, что в Постановлении Государственной Думы РФ от 23 февраля 1994 г. было разъяснено понятие злостного нарушения режима как систематическое нарушение режима. Но система незначительных нарушений режима, допустим, курение в недозволенном месте, не может перерасти в злостное нарушение режима. Непонятно, почему Государственная Дума не воспользовалась определением злостного нарушения