"расторжение нарушенного договора в российском и зарубежном праве" (карапетов а.г.) ("статут", 2007)

третий вариант возникает тогда, когда происходит неисполнение так называемой кредиторской обязанности, например, в случае несообщения покупателю реквизитов для перечисления цены за товар или невыставления покупателем отгрузочной разнарядки. Подобные обязанности, когда они вытекают из закона или положений договора, носят организационный характер и по своей природе не могут предполагать встречного экономического удовлетворения. Исполнение должника, которое обусловлено выполнением кредитором данных обязанностей, скорее всего не может рассматриваться в качестве встречного исполнения. Кредиторская обязанность является не предоставлением, а условием осуществления предоставления. Как мы уже писали, природа кредиторских обязанностей не до конца разработана в отечественной цивилистике, и вопрос о том, подпадают ли такие обязанности под общую категорию гражданско-правового обязательства, вызывает определенные сложности, разбирать которые здесь вряд ли уместно. Тем не менее очевидно, что данные обязанности имеют абсолютно специфическую правовую природу и не вписываются в рамки синаллагматической связи в качестве элемента эквивалентного обмена. Раз нельзя обнаружить корреспондирующее встречное обязательство в отношении кредиторской обязанности, то напрашивается вывод о невозможности и пропорционального расторжения, так как оно предусмотрено в ст. 328 ГК исключительно в отношении ситуации с обязательством, предполагающим встречное исполнение. Такой вывод вытекает из формальной трактовки положений ст. 328 ГК, но его разумность может вызывать некоторые сомнения. Действительно, выполнение кредиторской обязанности не может быть элементом эквивалентного обмена в рамках синаллагматического договора. Разработчики Гражданского кодекса наверняка не предполагали, что предусмотренные в ст. 328 ГК права могут использоваться должником, столкнувшимся с просрочкой кредитора. Поэтому применение к такой ситуации предусмотренных в ст. 328 ГК прав (на пропорциональное расторжение или расторжение при предвидимом нарушении) с формальной точки зрения кажется невозможным. Но интуитивно ощущается логическая допустимость применения прав, указанных в ст. 328 ГК, к случаям нарушения кредиторской обязанности.
Например, вполне разумно дать должнику право на расторжение договора или приостановление своего исполнения в случае, если станет очевидным, что в дальнейшем наступит просрочка кредитора, т.е. кредитор откажется принимать предложенное должником исполнение или не совершит необходимых действий, до выполнения которых должник не сможет выполнить свое обязательство.
В той же мере вполне логично давать должнику право пропорционального расторжения в случае, если просрочка кредитора касается одного из нескольких предусмотренных в договоре обязательств или отдельной части одного договорного обязательства. В такой ситуации должник должен иметь право отказаться от договора в той части, которая была незаконно не принята кредитором или не осуществлена по причине просрочки кредитора в иной форме (ст. 406 ГК), но при сохранении договора в остальной части. Например, поставщик обязан обучить сотрудников покупателя правилам эксплуатации определенного оборудования, а потом поставить его на завод покупателя, но не может реализовать свою первую обязанность по обучению по причине просрочки кредитора, выражающейся в том, что покупатель не присылает своих сотрудников на обучение. Представим, что просрочка кредитора длится достаточно долго. Можно ли говорить о нарушении договора кредитором? Раз закон говорит о кредиторских обязанностях, то просрочка кредитора является нарушением договора. Справедливо ли давать продавцу в такой ситуации право на полное расторжение всего договора? Да, если нарушение договора в виде просрочки кредитора носит существенный характер. Справедливо ли давать продавцу право на пропорциональное расторжение, при котором он откажется учить сотрудников покупателя, но сохранит в силе главное обязательство по отгрузке и встречное обязательство покупателя по оплате товара? На наш взгляд, вполне справедливо, если опять же нарушение носит существенный характер применительно к такому варианту расторжения.
Как мы видим, формально обосновать применение правил ст. 328 ГК к ситуации просрочки кредитора напрямую достаточно сложно, так как обязательство-предоставление должника и кредиторская обязанность его принять не являются встречными в смысле, который закладывался в ст. 328 ГК. Поэтому единственно возможный путь - аналогия закона (ст. 6 ГК).
В действительности вопрос об отнесении тех или иных обязанностей к той или иной категории носит зачастую проблематичный характер. Например, относится ли обязанность цедента передать цессионарию подтверждающие уступленный долг документы (договоры, акты сверки и т.п.) к категории второстепенного обязательства, подразумевающей некое имущественное предоставление, или же данная обязанность носит чисто организационный характер <531>? Для правильного решения подобных проблем следует вообразить, могло ли такое исполнение чисто теоретически предоставить кредитору некую самостоятельную имущественную ценность в отрыве от передачи основного исполнения. Для этого надо полностью абстрагироваться от данного договора и попытаться решить вопрос, возможно ли то, что единственной целью сделки будет осуществление данной обязанности. Если теоретически такое вполне возможно, то данная обязанность носит характер второстепенного обязательства, предполагающего имущественное предоставление (для краткости - обязательство-предоставление). Если же даже теоретически такое исполнение не может иметь какой-либо самостоятельной имущественной ценности, то эта обязанность носит чисто организационный характер.
--------------------------------
<531> На наш взгляд, второе решение все же более обоснованно.
Применяя этот метод, мы увидим, что, скажем, обязанность по наладке или гарантийному ремонту поставляемого оборудования хотя и носит второстепенный и дополнительный характер, но все же предоставляет кредитору некую имущественную ценность, так как вполне можно представить договор на осуществление ремонта или наладку оборудования, даже если бы эти услуги оказывал не сам поставщик. За них покупателю пришлось бы платить. Соответственно, данные обязанности предполагают передачу покупателю некой имущественной ценности, которая может быть обусловлена выплатой отдельного дополнительного вознаграждения или же специально не выделяемой частью цены товара.
В случае же с передачей документов при цессии очевидно, что сами по себе документы не представляют самостоятельной имущественной ценности, если не считать стоимости бумаги, которая, следует признать, не имеет существенного значения для нашей квалификации. Представить себе сделку, единственной целью которой будет передача первичных документов, вряд ли возможно. Данная обязанность не представляет собой имущественного предоставления в точном смысле этого слова. Это отнюдь не означает, что права кредитора не пострадают, если должник не передаст ему эти документы. В данном случае мы будем иметь нарушение дополнительной организационной обязанности, не являющейся имущественным предоставлением. Данное нарушение дает цессионарию право на взыскание убытков и неустойки, а также право на расторжение всего договора в одностороннем порядке (п. 2 ст. 405 ГК), если просрочка носит существенный характер применительно к его интересу в исполнении всего договора (п. 2 ст. 450 ГК), но не дает цессионарию права на отказ от уплаты пропорциональной части цены в ответ (пропорциональное расторжение) на основании ст. 328 ГК, так как невозможно выделить встречное исполнение, непосредственно корреспондирующее с неисполненной цедентом обязанностью.
Итак, мы видим, что природа нарушенной обязанности может исключить возможность применения права на отказ от исполнения части встречных обязательств, пропорциональной неисполненному.
Кроме того, так же как и в случае с пропорциональным отказом при частичном неисполнении, ограничение на право пропорционального отказа может возникнуть в силу природы самого встречного исполнения. Так, например, в качестве встречного исполнения может выступать обязанность по передаче индивидуально-определенной вещи, частичное исполнение которой невозможно по понятным причинам. Как мы видим, кредитор в силу природы своей встречной обязанности не всегда в состоянии исполнить лишь часть с него причитающегося.
Какой же можно сделать вывод из данного анализа? Он достаточно прост. Если оценка конкретного нарушения дает возможность признать, что произошло неисполнение обязанности предоставить кредитору некое имущественное благо и существует корреспондирующее с этим предоставлением встречное предоставление кредитора, то следует констатировать возможность применения ст. 328 ГК и, соответственно, право кредитора на отказ от своего встречного предоставления в части, пропорциональной неисполненному. Такое право у кредитора отсутствует, если (1) происходит неисполнение обязанности, не являющейся имущественным предоставлением (нарушение дополнительной организационной обязанности), (2) невозможно выделить в натуре пропорциональную часть встречного исполнения, от которой кредитор вправе отказаться, если желает воспользоваться механизмом пропорционального расторжения, или (3) нарушение должника не носит достаточно существенный характер, чтобы оправдать хотя и частичное, но расторжение договора. При этом право на пропорциональное расторжение при просрочке кредитора (ст. 406 ГК) возникает на основе аналогии закона.
Если кредитор не может воспользоваться правом пропорционального отказа, у него все равно сохраняются иные права, предусмотренные законом и договором, такие как непропорциональный отказ от договора (если нарушение носит существенный характер по отношению ко всему договору в целом); предъявление требования об исполнении в натуре в части того, что должник не предоставил (в тех случаях, когда такой иск допустим с учетом конкретных обстоятельств дела и общих критериев допустимости присуждения к исполнению в натуре) <532>, взыскание убытков или неустойки и др.
--------------------------------
<532> Критерии допустимости иска о присуждении к исполнению в натуре в нашем законодательстве не разработаны. Анализ данного вопроса с научной точки зрения и обзор складывающейся судебной практики см.: Карапетов А.Г. Иск о присуждении к исполнению обязательства в натуре. М., 2003. С. 108 - 175.
§ 4. Последствия отказа от одного из нескольких
обязательств кредитора
Имеет также смысл посмотреть на данную проблему и с другой стороны и оценить, каковы последствия отказа кредитора от встречного исполнения в договоре, который подразумевает несколько различных обязательств на стороне должника или кредитора.
Данный вопрос может быть сформулирован следующим образом. Если кредитор осуществляет отказ от принятия исполнения по главному обязательству, влечет ли это автоматическое расторжение договора, включая все второстепенные обязательства и договорные обязанности? На наш взгляд, ответ очевиден - да. Если прекращается главное обязательство, то все второстепенные обязательства, возникшие только для и в целях реализации главного обязательства, по общему правилу должны автоматически прекращаться. Если кредитор решает добиться расторжения договора в части нарушенного главного обязательства (например, обязательства по отгрузке товара или его оплате в договоре купли-продажи), то это автоматически означает расторжение договора в целом, т.е. и в части всех второстепенных обязательств по данному договору.
Если же происходит неисполнение второстепенного обязательства и кредитор хочет расторгнуть договор только в части нарушенного второстепенного обязательства, то, как мы это выяснили, это не обязательно означает автоматическое расторжение всего договора. Пропорциональный отказ вполне возможен, если не действует одно из указанных выше ограничений.
Проиллюстрируем данные выводы. Например, если покупатель в связи с длительной просрочкой в поставке товара осуществляет односторонний отказ от принятия данного товара, то это означает не что иное, как расторжение всего договора, включая все возможные второстепенные обязательства и дополнительные организационные обязанности. И совсем другая ситуация, если покупатель отказывается от принятия просроченного продавцом исполнения по наладке поставляемого по тому же договору оборудования: здесь по общему правилу договор расторгается только в части данного второстепенного обязательства, а для расторжения всего договора покупателю требуется особо выразить свою волю и доказать существенность нарушения применительно ко всему договору.
В действительности многое зависит от четкости волеизъявления стороны, осуществляющей отказ, и его толкования судом. Если кредитор, который, по сути, желает расторгнуть весь договор, выражает свою волю на отказ от одного из обязательств и прямо не указывает на желание расторгнуть весь договор, включая все иные обязательства, входящие в него, то суду при возникновении спора ничего не останется как осуществлять толкования данного волеизъявления. Если в результате толкования, анализа условий договора и экономических обстоятельств, а также разъяснений самого кредитора станет ясно, что кредитор имел в виду расторжение всего договора в целом и для этого есть законные основания (существенность нарушения), то суд должен одобрить расторжение всего договора. При этом важную роль будет играть характер нарушенного обязательства. Если оно носит главный характер, то, вероятнее всего, отказываясь от его исполнения, кредитор имел в виду полное расторжение договора. Если же оно носит второстепенный характер, то при отсутствии прямо выраженной воли кредитора предпочтение, видимо, стоит отдавать варианту пропорционального отказа. Во избежание необязательных споров стоит порекомендовать кредиторам в такой ситуации определять свой выбор в пользу пропорционального или непропорционального сценария расторжения четко и недвусмысленно.
§ 5. Встречная обусловленность обязательств
по различным договорам
На практике может встать и другая проблема, уже отчасти затронутая нами выше. Зачастую предприниматели пытаются расторгнуть договор или приостановить свое исполнение в тех случаях, когда должник нарушает обязательства по другому договору. Иначе говоря, резонно поставить вопрос: а возможен ли отказ от одного договора по причине нарушения должником другого договора? На наш взгляд, такой отказ возможен. Связано это с тем, что зачастую стороны оформляют в виде нескольких договоров с экономической точки зрения единую хозяйственную операцию или несколько операций, направленных на достижение общей хозяйственной цели. Эти договоры могут быть друг с другом настолько тесно связаны, что нарушение одного договора может подорвать интерес кредитора к исполнению не только нарушенного контракта, но и всей цепочки сделок.
Как справедливо указывается в зарубежной литературе, когда