"расторжение нарушенного договора в российском и зарубежном праве" (карапетов а.г.) ("статут", 2007)

праве общего правила о внесудебном расторжении вынуждает нас видеть в п. 2 ст. 405 ГК то, что, возможно, в нее никто и не закладывал, а именно "противоядие" от невразумительного общего правила о необходимости соблюдения судебной процедуры расторжения. Поэтому мы еще раз подчеркиваем, что максимально широкое толкование п. 2 ст. 405 ГК, (1) расширяющее отказ от принятия просроченного исполнения до масштабов отказа от принятия исполнения по всему договору, (2) выводящее эту норму за рамки обычного обязательства-предоставления и распространяющее его в отношении любых гражданско-правовых обязанностей и (3) приравнивающее данное право к праву одностороннего расторжения, является вынужденной мерой, которая потеряет свою актуальность как только из ГК будет устранена норма о судебном расторжении в качестве общего правила.
Таким образом, мы обосновали, что какова бы ни была по своему характеру нарушенная обязанность должника, ее неисполнение или ненадлежащее исполнение предоставляет кредитору право расторгнуть весь договор, если нарушение носит существенный характер и тем самым оправдывает такую реакцию. При этом в случае, если нарушение состояло в неисполнении той или иной обязанности (просрочке) или кредитор путем отказа от принятия дефектного исполнения трансформирует данное нарушение в просрочку, расторжение возможно во внесудебном, одностороннем порядке. Это позволяет при решении вопроса о допустимости расторжения избежать крайне запутанной проблемы определения синаллагматической связи. При непропорциональном расторжении главное - это существенность допущенного нарушения.
Данный подход с успехом может решить проблему защиты прав добросовестного должника, который не может исполнить лежащее на нем обязательство в связи с тем, что кредитор отказывается принимать предложенное должником исполнение или не совершает предусмотренных законом, договором или обычаем делового оборота действий, без которых должник не в состоянии осуществить надлежащее исполнение договора. Согласно ст. 406 ГК в таком случае имеет место так называемая просрочка кредитора. Если исходить из анализа п. 3 ст. 405 и ст. 406 ГК, последствиями просрочки кредитора будет то, что (1) должник в течение просрочки не считается просрочившим и, (2) соответственно, не обязан платить проценты за данный период, а также (3) имеет право требовать компенсации убытков. Встает вопрос, а может ли должник в подобной ситуации поставить вопрос о расторжении договора. С.В. Сарбаш высказал мнение, что, возможно, de lege ferenda следует установить правило о допустимости отказа от исполнения в случае нарушения кредитором кредиторской обязанности <530>. Наш ответ на этот вопрос состоит в том, что право расторжения в данной ситуации должно признаться и может выводиться и без внесения изменений в ГК исходя из толкования ст. ст. 405 и 450 ГК.
--------------------------------
<530> Сарбаш С.В. Исполнение взаимных обязательств. М., 2004. С. 47.
Проиллюстрируем данный вывод. Незаконное уклонение покупателя от принятия товара является нарушением договора в виде просрочки исполнения кредиторской обязанности, а следовательно, продавец, лишенный возможности осуществить исполнение, вправе заявить об одностороннем отказе от договора, если нарушение кредиторской обязанности составляет существенное нарушение договора, т.е. лишает продавца в значительной степени того, на что он был вправе рассчитывать при заключении договора. Обоснование здесь достаточно простое. Как мы уже видели, кредиторская обязанность не является тем главным обязательством, которое направлено на предоставление контрагенту экономического блага, ради которого договор и заключался. Скорее, данная обязанность носит обслуживающий, организационный характер. Но в любом случае нарушение кредиторской обязанности есть нарушение договора, которое согласно ст. 450 ГК может влечь расторжение в случае, если носит существенный характер. Более того, соответствующее нарушение может быть выражено в виде просрочки и, соответственно, подпадать под действие п. 2 ст. 405 ГК. Таким образом, в случае если нарушение кредиторской обязанности представляет собой просрочку и носит существенный характер в отношении интереса контрагента в исполнении всего договора, то возможен отказ от принятия исполнения - в данном случае от принятия исполнения кредиторской обязанности. Отказ от принятия исполнения кредиторской обязанности звучит несколько странно. Но по сути, если считать кредиторскую обязанность по принятию исполнения обязанностью, которая в любом случае предполагает исполнение, то, значит, в принципе можно отказаться от принятия такого специфического исполнения. Такого рода отказ равнозначен отказу от договора, т.е. влечет его расторжение. Данный подход позволит должнику, чье исполнение кредитор незаконно отвергает, не ждать бесконечно, пока кредитор соизволит совершить определенные действия (например, принять исполнение), а расторгнуть договор. Иное решение создавало бы недопустимую в современных рыночных отношениях неопределенность, которая теоретически могла бы длиться бесконечно долго, что было бы абсолютно несправедливым по отношению к добросовестному должнику.
§ 3. Определение синаллагматической связи
при пропорциональном расторжении
Теперь рассмотрим вторую ситуацию, когда сторона не исполняет одну из предусмотренных договором обязанностей, а контрагент в ответ намеревается отказаться от своего встречного исполнения, корреспондирующего с тем исполнением, которое не было предоставлено должником, но не желает расторгать договор в целом (пропорциональное расторжение). Например, продавец отгрузил оборудование, но не осуществил свои обязанности по наладке и вводу его в эксплуатацию. Может ли покупатель осуществить отказ от оплаты части договорной цены, пропорциональной неисполненному? При решении данного вопроса без анализа самого существа синаллагматической связи уже не обойтись. Здесь придется выявлять встречное обязательство кредитора, пострадавшего от нарушения, дабы установить, от какого именно встречного обязательства (или обязанности) кредитор в ответ на нарушение может отказаться.
Напомним, что п. 2 ст. 328 ГК предусматривает возможность пропорционального частичного расторжения в случае исполнения обязательства не в полном объеме. Выше мы уже описывали механизм применения данного положения в случае, когда должник выполняет свое обязательство лишь частично, и указали, что кредитор, принявший частичное исполнение, вправе отказаться от исполнения в оставшейся части. Здесь же речь идет о ситуации, когда происходит не частичное неисполнение одного обязательства, а неисполнение одного из нескольких предусмотренных договором обязательств.
На самом деле последовательное разделение этих двух ситуаций (частичное неисполнение единого обязательства или неисполнение одного из нескольких договорных обязательств) не столь очевидно, так как в российском праве недостаточно проработан вопрос о правовой квалификации и сфере применения категории договорного обязательства. Зачастую бывает крайне сложно решить, является ли та или иная договорная обязанность частью общего договорного обязательства или составляет самостоятельное обязательство, интегрированное в договор. Например, является ли в вышеописанном случае с договором поставки, предусматривающем наладку оборудования, обязанность по наладке самостоятельным, хотя и второстепенным обязательством или выступает как часть общего обязательства продавца по продаже оборудования? Является ли обязанность передать соответствующую товару документацию самостоятельным обязательством или выступает как часть договорного обязательства по передаче товара? Другой пример. В договоре предусмотрен график поставки, по которому продавец обязан отгружать однотипную продукцию ежемесячно. Являются ли эти ежемесячные поставки отдельными обязательствами или представляют собой исполнение единого договорного обязательства по частям (ст. 311 ГК)? А что меняется, если товар в данном примере будет не однотипным, а в каждом месяце будет поставляться разная продукция? До какой границы мы можем расширять понятие договорного обязательства? Не придем ли мы к тому, что обязательство по изготовлению протеза и обязательство по его установке суть две части одного общего обязательства по протезированию?
В силу сложности вопроса и отвлеченности его от непосредственной темы настоящего исследования позволим себе обойти его стороной. Нам лишь важно указать на его дискуссионность. Для создания же простой и эффективной системы правового регулирования расторжения, видимо, нет особого смысла выводить какие-либо новые правила, которые урегулировали бы данную ситуацию. Право кредитора на отказ от исполнения своего обязательства, встречного по отношению к той обязанности, которую не исполнил должник, должно основываться в любом случае на ст. 328 ГК. Если мы приходим к тому, что произошло неисполнение одного из нескольких самостоятельных обязательств должника, то кредитор вправе отказаться от исполнения своего встречного обязательства, опираясь на абз. 1 п. 2 ст. 328 или п. 2 ст. 405 ГК. Если же мы констатируем, что должник не исполнил часть единого обязательства, то применяется механизм пропорционального отказа в случае частичного неисполнения в том виде, в котором он предусмотрен в абз. 2 п. 2 ст. 328 ГК.
Две вышеописанные ситуации очень похожи. Поэтому мы используем для их обозначения одинаковый термин - "пропорциональное расторжение". Но это не отменяет имеющиеся различия. В одной ситуации речь идет о пропорциональном расторжении в случае частичного неисполнения одного единого обязательства, а в другой - в случае неисполнения одного из интегрированных в договор обязательств.
Но основная сложность заключается не в этом, а в определении того обязательства, которое является встречным (абз. 1 п. 2 ст. 328 ГК), или той части встречного обязательства кредитора, которая соответствует неисполненному (абз. 2 п. 2 ст. 328 ГК). Иначе говоря, встает вопрос о пределах допустимого отказа, о том, от чего же, собственно, кредитор вправе отказаться в ответ на нарушение.
В нашей идеальной синаллагме (товар-деньги) все достаточно просто. Передача товара - предшествующее исполнение, а его оплата - последующее исполнение. Соответственно, непередача товара дает покупателю право на отказ от его оплаты.
Теперь рассмотрим девиации данного идеального варианта.
Во-первых, представим себе ситуацию, когда должник не исполняет одно из нескольких равнозначных обязательств, включенных в договор, или второстепенное обязательство-предоставление, дополнительное к главному, ради которого стороны вступили в договорные отношения. Кредитор может, конечно, расторгнуть договор в целом на основании п. 2 ст. 405 и ст. 450 ГК, если докажет существенность нарушения применительно ко всему договору (непропорциональное расторжение). Но если он не заинтересован в расторжении всего договора, а хочет отказаться от своего встречного исполнения только в части, пропорциональной неисполненному, но с сохранением договора в силе в отношении иных обязательств (пропорциональное расторжение), то неминуемо возникает вопрос об определении этой части, от которой кредитору можно отказаться. В случае с неисполнением одного из равнозначных обязательств или второстепенного обязательства имеет место просрочка в отношении вполне определенного экономического предоставления (передача вещей, оказание услуг, выполнение работ и т.п.). В такой ситуации, действительно, теоретически возможно определить пропорциональную часть встречного предоставления, учитывая возмездный и эквивалентный характер товарно-денежных отношений, урегулированных гражданским правом. Не всегда соответствующая пропорция может быть определена без затруднений, но в принципе такая возможность существует. Например, возьмем несколько раз уже приводимый нами в качестве иллюстрации договор на поставку и наладку оборудования, в котором отдельно не выделена часть цены, которая приходится на наладку оборудования. Поставщик отгрузил товар, но не осуществил его наладку. Покупатель не заинтересован в отказе от всего договора и хочет оставить себе товар, но не намерен платить всю предусмотренную договором цену. Применение разделяемого нами подхода дает покупателю в данном случае право отказаться от уплаты части цены, соразмерной стоимости услуг по наладке оборудования. Определение этой части возможно в суде с учетом предоставления доказательств, подтверждающих стоимость услуг по наладке. Безусловно, процесс и успех обоснования пропорциональной части встречного предоставления (в нашем примере - части цены), которая приходится на нарушенное второстепенное обязательство (по наладке оборудования), во многом зависит от конкретной ситуации, навыков адвокатов и усмотрения суда. Суд может принять за основу тот или иной расчет. В частности, суд может принять во внимание средние рыночные цены на выполнение того второстепенного обязательства, исполнение которого не было предоставлено должником. Для нас главное, что такая возможность существует.
Во-вторых, другая ситуация возникает в случае, если происходит неисполнение дополнительной организационной обязанности должника. В подобных случаях нельзя говорить о неполучении какого-либо имущественного предоставления. Здесь ничего ровным счетом не предоставляется и в экономическом смысле не принимается, несмотря на то что обязанность (или обязательство?) нарушается. Как правило, обнаружить какое-либо встречное предоставление, корреспондирующее с такой обязанностью, в данной ситуации значительно труднее. Например, комиссионер не предоставляет комитенту отчет о реализации продукции. Отчет о реализации не представляет для комитента какой-либо имущественной ценности, а необходим как элемент, обеспечивающий возможность контролировать деятельность комиссионера (т.е. является дополнительной организационной обязанностью комиссионера). Как определить, какая часть встречного обязательства комитента по оплате соответствует данной обязанности? В данном случае мы имеем дело с обязанностью, исполнение которой не приводит к удовлетворению кредитора и передаче ему некого имущественного блага. Если выделить соответствующую часть встречного исполнения, пропорциональную тому, что было не исполнено должником, нельзя, значит, и невозможно воспользоваться правом на пропорциональное расторжение. Например, если комиссионер постоянно не представляет отчеты о реализации комиссионных товаров, комитент не вправе расторгнуть договор в какой-либо части, пропорциональной нарушенной должником обязанности, так как выявить корреспондирующую обязанность комитента в отношении обязанности комиссионера по предоставлению отчета невозможно. В то же время комитент может отказаться от всего договора на основании п. 2 ст. 405 и п. 2 ст. 450 ГК, если докажет, что нарушение носит существенный характер в отношении всего договора в целом, т.е. комитент лишается в значительной степени того, на что был вправе рассчитывать при заключении договора.
Наконец,