"расторжение нарушенного договора в российском и зарубежном праве" (карапетов а.г.) ("статут", 2007)
ответственность и иные средства защиты
прав кредитора, включая меры оперативного
воздействия в целом и расторжение договора
в частности.
§ 2. Соотношение с мерами оперативного воздействия и мерами самозащиты Другой вопрос: является ли расторжение кредитором нарушенного договора мерой оперативного воздействия или самозащитой права? На наш взгляд, данная проблема носит чисто теоретический характер и не имеет какого-либо практического значения в силу того, что закон практически не содержит какого-либо значимого регулирования в отношении мер самозащиты и вовсе не упоминает меры оперативного воздействия. Поэтому то, к какой категории мы отнесем конкретную меру, не влияет на применение тех или иных правовых норм, как то имеет место в случае с вопросом об отнесении расторжения договора к мерам ответственности. Включаться в сколько-нибудь серьезный анализ данной темы вряд ли имеет смысл, так как основная цель нашей работы состоит в выработке оптимального и практически применимого правового режима расторжения нарушенного договора. Тем не менее идея минимизации удельного веса схоластики и теоретизирования, из которой мы исходим при написании настоящей работы, не означает полного отсутствия необходимости построения теоретически непротиворечивой системы, которую можно было бы легко воспринимать правоприменителям. Если формально-логические рассуждения позволяют систематизировать правовое регулирование и устранить теоретические противоречия и при этом не идут во вред разумности, эффективности и справедливости, то они вполне допустимы. Поэтому в целях теоретической стройности следует определиться с правовой квалификацией интересующей нас меры до конца. Как известно, доминирующим в нашей правовой доктрине взглядом является характеристика мер оперативного воздействия как односторонних действий кредитора в связи с нарушением договора, направленных на защиту его интересов, не требующих участия государственных органов и носящих юридический (организационный) характер. Как писал Б.И. Пугинский, данные меры "хотя и являются реакцией на правонарушение, но не требуют использования государственного принуждения. Оперативное воздействие оказывается контрагентами друг на друга непосредственно, без обращения к правоохранительным органам..." <315>. Такой же точки зрения придерживался и В.П. Грибанов, который видел односторонний характер в качестве существенной особенности мер оперативного воздействия <316>. Такая же позиция доминирует и в современной правовой доктрине <317>. Иначе говоря, меры оперативного воздействия носят всегда односторонний характер. Б.И. Пугинский абсолютно верно в свое время определил и другую особенность мер оперативного воздействия: они всегда носят организационный характер, направленный на непосредственное преобразование структуры правоотношений, при котором имущественные последствия наступают лишь как попутный результат <318>. -------------------------------- <315> Пугинский Б.И. Гражданско-правовые средства в хозяйственных отношениях. М., 1984. С. 144. <316> Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2001. С. 134. <317> Карпов М.С. Гражданско-правовые меры оперативного воздействия. М., 2004. С. 27; Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Кн. 1: Общие положения. М., 2003. С. 698. <318> Пугинский Б.И. Гражданско-правовые средства в хозяйственных отношениях. М., 1984. С. 144. В этой связи отнести расторжение кредитором нарушенного договора к категории меры оперативного воздействия можно только тогда, когда закон позволяет такое расторжение без участия суда. Как будет показано ниже, ГК РФ исходит из общего правила о судебном порядке расторжения, предусматривая возможность одностороннего отказа для отдельных случаев. Именно поэтому признать, что все случаи расторжения нарушенного договора являются случаями применения меры оперативного воздействия, нельзя. В то же время там, где закон позволяет одностороннее расторжение, мы имеем дело с классической мерой оперативного воздействия. Этот факт признается в отечественной правовой доктрине <319>. Судебное же расторжение может быть отнесено к группе юрисдикционных способов защиты прав кредитора. -------------------------------- <319> Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2001. С. 151 - 152; Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Кн. 1: Общие положения. М., 2003. С. 698 - 699. Что же касается самозащиты права, то следует заметить следующее. Провести водораздел между мерами оперативного воздействия и самозащитой права, которая предусмотрена в законе в ст. ст. 12 и 14 ГК, достаточно сложно. Решение этого вопроса во многом зависит от природы данных мер, определение которой затруднено в силу отсутствия в законе соответствующих определений и достаточного правового регулирования. Согласно распространенному в литературе подходу меры самозащиты и меры оперативного воздействия могут быть разделены по характеру самих действий кредитора: меры самозащиты предполагают действия фактического порядка, в то время как меры оперативного воздействия - юридического порядка <320>. Как указывалось в литературе, только в этом можно отыскать какое-либо различие между двумя мерами <321>. С другой стороны, высказывалась точка зрения, что самозащита права проявляется в любых законных односторонних действиях лица, совершаемых в целях обеспечения неприкосновенности принадлежащего ему права <322>. Нерешенность вопроса разделения двух способов защиты приводит к разнобою в квалификации конкретных мер. Так, в литературе такая мера обеспечения, как удержание кредитором подлежащего передаче должнику имущества (ст. 359 ГК), квалифицировалась то как мера самозащиты <323>, то как мера оперативного воздействия <324>. -------------------------------- <320> Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2001. С. 117, 133; Гражданское право: Учебник / Под ред. Е.А. Суханова. М., 2004. С. 413; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный). 2-е изд., испр. и доп. / Под ред. О.Н. Садикова. М., 2002. С. 54. <321> Гражданское право: Учебник / Под ред. Е.А. Суханова. М., 2004. С. 413. <322> Басин Ю.Г. Основы гражданского законодательства о защите субъективных гражданских прав // Проблемы применения Основ гражданского законодательства и Основ гражданского судопроизводства СССР и союзных республик. Саратов, 1971. С. 36. <323> По вопросу отнесения удержания к мерам самозащиты см.: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Отв. ред. О.Н. Садиков. М., 2003. С. 66. <324> Гражданское право: Учебник / Под ред. Е.А. Суханова. М., 2004. С. 420. В этой связи, если принять распространенную в литературе концепцию, согласно которой меры самозащиты предполагают односторонние действия лишь фактического характера, то расторжение договора не может быть отнесено к данной категории по двум причинам. Во-первых, расторжение договора по общему правилу осуществляется через суд. Во-вторых, односторонний отказ от договора там, где он разрешен, носит юридический, организационный характер и представляет собой сделку. Если же исходить из более, на наш взгляд, логичного подхода, согласно которому никаких различий между двумя способами защиты нет и меры оперативного воздействия являются лишь разновидностью самозащиты применительно к договорному праву <325>, то со спокойной душой можно признать расторжение в форме одностороннего отказа самозащитой права. -------------------------------- <325> Такая точка зрения отражена в ряде работ. См., например: Басин Ю.Г., Диденко А.Г. Имущественная ответственность и оперативные санкции в системе хозяйственного механизма // Правоведение. 1984. N 3. С. 33; Свердлык Г., Страунинг Э. Способы самозащиты гражданских прав и их классификация // Хозяйство и право. 1999. N 1. С. 35. Решение данного вопроса на первый взгляд кажется не столь важным. В действительности же от ответа на вопрос о том, относятся ли меры оперативного воздействия и, в частности, право на отказ от договора к более общей категории мер самозащиты, зависит возможность применения к праву на отказ от договора нормы, заложенной в ст. 14 ГК. В данной статье указывается, что способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения. Некоторым авторам применение данной нормы к мерам оперативного воздействия представляется невозможным, что становится одним из доводов против выделения оперативных мер как разновидности мер самозащиты <326>. На наш взгляд, положение ч. 2 ст. 14 ГК в полной мере укладывается в логику применения мер оперативного воздействия. Более того, учитывая, что данные меры носят односторонний характер и применяются кредитором по своему усмотрению, наличие в законе требования соразмерности ответа кредитора нарушению является необходимой общей нормой, ограничивающей произвол кредитора и тем самым направленной на сбалансирование интересов сторон. Данное положение конкретизирует правило о недопустимости злоупотребления правом (ст. 10 ГК) применительно к односторонним мерам защиты прав кредитора и в полной мере соответствует общеправовому принципу соразмерности наказания и нарушения. Должник, считающий, что данная мера явно несоразмерна серьезности и характеру нарушения, может попробовать оспорить ее применение на основании ч. 2 ст. 14 ГК. В принципе, не будь этой нормы, должник мог бы воспользоваться ст. 10 ГК и просить суд признать действия кредитора, который применяет конкретную оперативную меру неадекватно характеру самого нарушения, злоупотреблением правом. Таким образом, ч. 2 ст. 14 ГК ничего абсолютно несовместимого с природой мер оперативного воздействия в их правовое регулирование не привносит, а лишь конкретизирует применение общего принципа гражданского права - принципа добросовестности. -------------------------------- <326> Карпов М.С. Гражданско-правовые меры оперативного воздействия. М., 2004. С. 38. Этот вывод в полной мере проявляется и в случае с правом на отказ от нарушенного договора. В принципе п. 3 ст. 450 ГК, который по общему правилу позволяет расторжение договора только тогда, когда нарушение носит существенный характер, построен на основе той же идеи, которая легла в основу ст. 14 ГК (идеи соразмерности нарушения и наказания). Нетрудно заметить, что по большому счету данное положение ст. 450 ГК уточняет и развивает более общую норму ст. 14 ГК применительно к расторжению договора, но никак не противоречит ей. Предположим, в договоре установлено право покупателя отказаться от него в случае недопоставки товара. При приемке товара покупателем был обнаружен недогруз в 0,5% от общего объема поставки, что стало поводом для применения покупателем такой оперативной меры, как отказ от всего договора. В данной ситуации абсолютно оправданно предоставить продавцу право оспорить в суде применение данной меры на основании несоразмерности нарушения и выбранной кредитором меры защиты. Обосновать такую возможность можно как при помощи ст. 450 ГК, так и со ссылкой на более общую норму ч. 2 ст. 14 ГК. Таким образом, на наш взгляд, право на односторонний отказ от нарушенного договора относится к виду "самозащита права", подвиду "мера оперативного воздействия". Судебное же расторжение по очевидным причинам относится к категории юрисдикционных средств защиты (наряду с мерами ответственности и иском о присуждении к исполнению в натуре). § 3. Расторжение договора как сделка Последний вопрос, связанный с юридической квалификацией расторжения договора, состоит в возможности признания за данным гражданско-правовым институтом значения сделки. Этот вопрос может иметь существенное практическое значение, так как утвердительный ответ на него открывает возможность применения норм ГК о порядке оформления сделок, недействительности и других норм, имеющих отношение к сделкам. Отвечая на данный вопрос, следует дифференцированно подходить к трем возможным процедурам расторжения. Расторжение договора по соглашению сторон со всей очевидностью носит характер двусторонней сделки, направленной на прекращение договорного правоотношения. Расторжение договора в исковом порядке не является сделкой, так как правоотношения прекращаются не в связи с волеизъявлением сторон или одной из сторон, а на основании иного юридического факта - судебного акта. Что же касается одностороннего отказа от договора в тех случаях, когда он допускается законом или договором, он может быть отнесен к категории односторонних сделок, так как все признаки этого гражданско-правового института налицо: здесь мы имеем дело с: 1) волеизъявлением лица, 2) специально направленным на возникновение юридических последствий гражданско-правового характера 3) в виде прекращения существовавшего договорного правоотношения. Такого рода подход находит поддержку в работах ряда авторов <327> и в целом, на наш взгляд, вполне уместен. Квалификация одностороннего отказа от договора в качестве односторонней сделки приводит, в частности, к необходимости соблюдения правил, регулирующих порядок оформления сделок и признания их недействительными. Например, исходя из анализа ст. ст. 156, 161 ГК, отказ от договора в отношениях между юридическими лицами должен осуществляться в письменной форме. В случае несоблюдения этой формы заинтересованная сторона будет лишена возможности ссылаться на свидетельские показания при доказывании факта и времени совершения сделки расторжения в суде (ст. 162 ГК). Такая сделка может быть признана недействительной в случае, в частности, ее мнимости или притворности (ст. 170 ГК), совершения ее недееспособным гражданином (ст. 171 ГК), совершения ее органом юридического лица с выходом за пределы ограниченных в учредительных документах полномочий (ст. 174 ГК), совершения ее под влиянием заблуждения, обмана, насилия, угрозы, злонамеренного соглашения представителей сторон или стечения тяжелых обстоятельств (ст. 179 ГК) и в других предусмотренных законом случаях. Применение общих норм, регулирующих гражданско-правовой институт сделки, к одностороннему отказу от договора не вызывает серьезных логических и практических трудностей. Поэтому, опираясь на последнее обстоятельство и признавая теоретическую обоснованность данного вывода, можно смело признавать за односторонним отказом от договора значение односторонней сделки. -------------------------------- <327> Денисевич Е.М. Односторонние сделки, направленные на прекращение гражданских правоотношений // Цивилистические записки: Межвуз. сб. научн. тр. Вып. 2. М., 2002. С. 142. Глава 3. ОТЛИЧИЕ ОТ СМЕЖНЫХ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВЫХ ИНСТИТУТОВ § 1. Расторжение по соглашению сторон Для более четкого выделения предмета настоящего исследования 'правовое регулирование трудовой деятельности иностранных граждан и лиц без гражданства в российской федерации' (щур-труханович л.в.) »Читайте также
Изменен протокол лечения ковида23 февраля 2022 г. МедицинаГермания может полностью остановить «Северный поток – 2»23 февраля 2022 г. ЭкономикаБогатые уже не такие богатые23 февраля 2022 г. ОбществоОтныне иностранцы смогут найти на портале госуслуг полезную для себя информацию23 февраля 2022 г. ОбществоВакцина «Спутник М» прошла регистрацию в Казахстане22 февраля 2022 г. МедицинаМТС попала в переплет в связи с повышением тарифов22 февраля 2022 г. ГосударствоРегулятор откорректировал прогноз по инфляции22 февраля 2022 г. ЭкономикаСтоимость нефти Brent взяла курс на повышение22 февраля 2022 г. ЭкономикаКурсы иностранных валют снова выросли21 февраля 2022 г. Финансовые рынки |
Архив статей
2024 Ноябрь
|