"надзорное производство в арбитражном процессе" (ефимов а.е.) ("волтерс клувер", 2007)

много менее распространенным случаям. Например - если инициирование надзорного производства осуществляется после прекращения кассационного производства на основании ст. 282 АПК РФ.
Таким образом, предусмотренная ч. 6 ст. 299 АПК РФ процедура - это не что иное, как своеобразная льгота для тех, кто изначально подал свою кассационную жалобу с нарушением требований ст. 277 АПК РФ, а затем не отреагировал надлежащим образом на определение арбитражного суда кассационной инстанции об оставлении кассационной жалобы без движения. В итоге те лица, чье дело по их же вине не смогло стать ранее предметом кассационного производства в связи с кассационным обжалованием судебного акта, оспоренного позже в порядке надзора, вполне могут надеяться на получение для себя новой процессуальной возможности в отношении кассационного пересмотра их дела. При этом причины, в связи с которыми было утрачено изначальное право на обращение в арбитражный суд кассационной инстанции, никакого значения для арбитражного суда надзорной инстанции не имеют. Иные же лица, т.е. те, чьи дела в порядке кассационного производства уже рассматривались, ни при каких условиях ничего подобного получить не смогут. Закону при этом совершенно безразлично как то, по чьей кассационной жалобе осуществлялась кассационная проверка ранее, так и то, в каком объеме она проводилась.
В дополнительное подтверждение обоснованности последних замечаний можно сослаться на мнение Б.Я. Полонского, который, исходя из реалий сегодняшнего арбитражного процесса, так определил дальнейшие перспективы развития отечественной системы судопроизводства в арбитражных судах: "...мы должны делать все, чтобы наши 3 инстанции действовали эффективно. А надзорная инстанция будет выполнять задачи обеспечения развития права и единообразия в толковании и применении правовых норм" <1>.
--------------------------------
<1> Полонский Б.Я. Открытые перспективы // ЭЖ-Юрист. 2005. Август. N 33. С. 6.
Вместе с тем на сегодняшний день ВАС РФ в качестве основной цели дальнейшего процесса реформирования надзорного производства в арбитражном процессе продолжает обозначаться задача создания правового средства, которое бы безусловно отвечало именно критерию эффективности судебной защиты <1>.
--------------------------------
<1> См.: Пояснительная записка к проекту Федерального закона "О внесении изменений в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации" // Вестник ВАС РФ. 2004. N 10.
Подобная постановка вопроса видится нам не вполне корректной. Общая эффективность любого правового средства не абсолютная, а всего лишь относительная категория. Практика Европейского суда по правам человека подтверждает, к примеру, что правило об исчерпании внутренних эффективных средств правовой защиты в смысле ст. 35 Европейской конвенции применяется, во-первых, на основе конкретных обстоятельств каждого дела <1> и, во-вторых, с учетом некоторых иных аспектов, в частности того правового контекста, в котором действуют конкретные средства правовой защиты, и того положения, в котором находится заявитель <2>. Таким образом, полагаем, что в силу последних замечаний однозначное и безусловное достижение указанной цели, скорее всего, вряд ли возможно.
--------------------------------
<1> См., напр.: п. 81 Постановления ЕСПЧ от 25 июля 2002 г. по делу "Совтрансавто Холдинг" против Украины".
<2> См., напр.: п. 69 Постановления ЕСПЧ от 16 сентября 1996 г. по делу "Акдивар и другие против Турции" // Европейский суд по правам человека. Избранные решения. Т. 2. С. 216 - 247.
Статьей 13 Европейской конвенции установлено, что каждый, чьи права и свободы, признанные Европейской конвенцией, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе. Следует подчеркнуть - именно для защиты своих субъективных прав и свобод. Судебный надзор как некая организационно-управленческая функция, связанная с контролем за деятельностью нижестоящих судебных органов, общеевропейской концепции правосудия не известен. Эксперты Совета Европы считают, что конструкций подобной функциональной направленности в судебных системах отдельных государств вообще не должно быть <1>.
--------------------------------
<1> См.: РГ. 2005. 25 февр.
Оценка существующего надзорного производства в арбитражном процессе приводит к выводу, что в действительности при создании данной модели рассматриваемого производства предпринимались попытки учесть и обеспечить не только внешние интересы, обусловленные требованиями и оценками общеевропейского масштаба, но и внутренние, которые были продиктованы сложившимися взглядами на роль отечественного надзорного производства прежде всего как средства судебного надзора в системе арбитражных судов. При этом в процессуальной литературе подчеркивается то, что именно судебный надзор был и продолжает оставаться основной функцией ВАС РФ <1>.
--------------------------------
<1> Борисова Е.А. Производство по проверке судебных постановлений в порядке надзора в гражданском и арбитражном процессе. С. 75.
С точки зрения обеспечения процесса реализации так называемых судебно-надзорных полномочий справедливо, что никто и ничто не должно препятствовать суду, когда последний реализует свою исключительно публичную конституционную функцию по осуществлению судебного надзора, одной из главных задач которого всегда было то, чтобы не допустить именно со стороны государства (!) ни одного случая оставления в силе незаконного или необоснованного решения: "...государство не имеет право мириться с сохранением в силе нелегитимных судебных актов... Оно обязано преодолеть судебную ошибку не только по просьбе потерпевшего лица, но и по собственной инициативе, в рамках внутренней самопроверки..." <1>. С точки же зрения нормального судопроизводства, связанного со справедливым рассмотрением конкретного дела и надлежащей защитой нарушенных прав конкретного лица, много из того, о чем сказано выше, недопустимо.
--------------------------------
<1> Воробьев Е.Г. К вопросу о несоответствии сроков материального и процессуального права для судебной защиты гражданских прав в порядке надзора // Арбитражный и гражданский процесс. 2004. N 8. С. 33.
Представляется, что процессуальному механизму, выступающему в качестве некоего средства организационно-управленческого контроля за нижестоящими судами и направленного, в первую очередь, на обеспечение интереса государства <1>, вероятнее всего, будет отказано в признании за ним статуса эффективного в смысле положений ст. 13 Европейской конвенции правового средства, призванного обеспечивать защиту прав и свобод человека. Если отталкиваться от дефиниции, что средство правовой защиты - это "совокупность процессуальных действий, осуществляемых участниками процесса и направленных на защиту нарушенного права" <2>, то придется признать, что данный процессуальный механизм (т.е. отечественное надзорное производство в арбитражном процессе) на сегодняшний день в качестве подобного явления (т.е. средства правовой защиты по смыслу Европейской конвенции) вообще не может и не должен рассматриваться.
--------------------------------

<1> См.: Борисова Е.А. Проверка судебных актов по гражданским делам. С. 199.

<2> Борисова Е.А. Проверка судебных актов по гражданским делам. С. 41.
На указанное обстоятельство справедливо обращается внимание. Так, Т.Г. Морщакова замечает, что "в арбитражном судопроизводстве... надзорная инстанция не является средством защиты для граждан, но служит обеспечению единства судебной практики..." <1>. Еще более категоричен в своих выводах Комитет министров Совета Европы, который в п. 22 своих принятых 5 октября 2005 г. Письменных замечаний в интересах заявителя по вопросу исполнения Постановления ЕСПЧ от 5 апреля 2005 г. по делу "Волкова против Российской Федерации" указал на то, что тезис о том, что существующее в Российской Федерации производство в порядке надзора представляет собой дополнительное средство защиты права, является глубоко неверным: пересмотр в порядке надзора представляет не средство защиты права, а, согласно прецедентному праву Европейского суда, серьезную угрозу принципу правовой определенности <2>.
--------------------------------
<1> Морщакова Т.Г. Надзорное производство требует совершенствования // ЭЖ-Юрист. 2006. Декабрь. N 47. С. 4.
<2> Информация об опубликовании данного документа на территории Российской Федерации отсутствует.
Вместе с тем очевидно, что для лица, чье право было нарушено в ходе рассмотрения его дела, заключительный вывод суда последней проверочной инстанции о том, нарушаются, к примеру, или нет обжалованным (оспоренным) судебным актом некие публичные интересы, будет скорее всего безразличен. Уж если дело, в котором участвует данное лицо, стало предметом рассмотрения по существу, то оно вправе рассчитывать именно на эффективное восстановление судом своих нарушенных прав. Несомненно, что указанное лицо только для этого и обращалось в суд последней инстанции, предполагая в конечном итоге получить судебное решение как акт защиты именно своего права <1>.
--------------------------------
<1> См.: Клейнман А.Ф. Новейшие течения в советской науке гражданского процессуального права. М., 1967. С. 83.
Рассматриваемое противоречие в обязательном порядке должно быть устранено. Вместе с тем, пока существует ст. 127 Конституции РФ в ее сегодняшней редакции, достичь подобного можно лишь одним способом - через разделение (в смысле используемой процессуальной формы) функций ВАС РФ, реализуемых им как высшим судебным органом, и тех функций, которые осуществляются последним в качестве органа судебного надзора в системе арбитражных судов. Соответственно, вопрос об обеспечении единообразия правоприменения должен разрешаться ВАС РФ в двух формально обособленных друг от друга направлениях: в порядке осуществления общего организационно-управленческого контроля за нижестоящими арбитражными судами и в порядке обеспечения законных ожиданий конкретного участвующего в деле лица на разрешение его дела в соответствии с устоявшимися правилами правоприменения.
Косвенно на необходимость рассматриваемого шага уже указывается в работах отдельных авторов. Так, к примеру, Е.А. Борисова совершенно справедливо обращает внимание на то, что существующее на сегодняшний день надзорное производство должно быть преобразовано и, соответственно, развиваться как совершенно новый по своему содержанию правовой институт, обособленный от каких-либо управленческих и организационных функций высших судебных органов <1>. Фактически к этому же призывает и Комитет министров Совета Европы, когда в п. п. 4 и 29 своих Письменных замечаний в интересах заявителя по вопросу исполнения Постановления ЕСПЧ от 5 апреля 2005 г. по делу "Волкова против Российской Федерации" указывает на необходимость отмены всех надзорных производств, существующих в России на сегодняшний день.
--------------------------------
<1> См.: Борисова Е.А. Влияние общепризнанных принципов и норм международного права на развитие производства в порядке надзора в российском арбитражном и гражданском процессах // Хозяйство и право. 2005. N 7. С. 94.
Полагаем, что следует поддержать Е.А. Борисову и в том, что во избежание путаницы судебно-надзорные функции должны получить свое законодательное оформление не в положениях арбитражного процессуального законодательства, а через нормы закона об арбитражных судах <1>.
--------------------------------

<1> См.: Борисова Е.А. Проверка судебных актов по гражданским делам. С. 204 - 208.
Соглашаясь с тем, что судебным надзором в перспективе может быть охвачена и некая деятельность, не имеющая статуса процессуальной, мы тем не менее не разделяем позиции о необходимости полного выведения всего судебного надзора из сферы процессуальных отношений. Прежде всего отказ от определенной ст. 127 Конституции РФ процессуальной формы судебного надзора будет означать факт неконституционности соответствующей деятельности ВАС РФ. Также полагаем, что полноценного решения вопросов в сфере контроля за единообразным применением закона в процессуальной деятельности, а именно это было и продолжает оставаться основной задачей судебно-надзорной деятельности, без использования соответствующей процессуальной формы достичь будет невозможно.
Что касается процессуальной формы, которая может быть использована для реализации так называемых судебно-надзорных полномочий, то здесь можно обратить внимание на отдельные процессуальные процедуры, используемые (и использовавшиеся ранее) в судебных системах зарубежных стран, например во Франции.
Так, согласно Закону от 3 июля 1967 г. "О реорганизации Кассационного суда" в системе гражданского судопроизводства Франции была создана процедура "обжалования в интересах закона". Суть ее состояла в следующем. Должностное лицо (генеральный прокурор при Кассационном суде) наделялся полномочием обжаловать решение нижестоящего суда в целях пресечения нарушения закона и обеспечения единообразия судебной практики. Срок на подачу подобной жалобы никак не ограничивался, но его течение начиналось лишь по прошествии установленного для сторон срока на нормальное обжалование. В случае отмены обжалованного подобным образом решения суда оно переставало иметь значение для судебной практики в целом, однако продолжало оставаться в силе по отношению к участвующим в деле лицам, которые его не обжаловали <1>.
--------------------------------
<1> См.: Борисова Е.А. Некоторые теоретико-практические вопросы, возникающие в гражданском процессе на стадии производства в порядке надзора // Законодательство. 2004. N 8. С. 62. (Подробнее см.: Боботов С.В. Правосудие во Франции. М., 1994; Балакин К.В. Обжалование постановлений судов гражданской юрисдикции во Франции: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2001.)
Еще один вариант процессуальной формы, при помощи которой высший судебный орган может решать вопросы, связанные с обеспечением единообразия правоприменения безотносительно к процедуре рассмотрения им (т.е. самим высшим судебным органом) конкретных споров, был определен французским Декретом от 15 мая 1991 г. Согласно указанному документу любой судебный орган до вынесения решения по делу, связанному с применением нормативного акта, практика применения которого вызывает определенные сложности, вправе направить соответствующий запрос в Кассационный суд. Последний должен высказать свою позицию в трехмесячный срок. Формально мнение Кассационного суда является консультативным и не имеет какого-либо обязательного значения. Вместе с тем "и авторитет верховной судебной инстанции, и перспектива кассационного обжалования обеспечивают необходимость подчинения ее мнению" <1>.
--------------------------------