"Правоотношения собственности супругов" (Слепакова А.В.) ("Статут", 2005)

так как это не считается внесением изменений в брачный договор, даже если такое соглашение изменяет положения брачного договора о составе общего и раздельного имущества. Кредитор может своевременно узнать о таком соглашении только в том случае, если оно касается прав на недвижимое имущество, подлежащих регистрации в соответствии с Федеральным законом "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" <*>. В то же время как супругам, так и их кредиторам следует иметь в виду, что при разделе общего имущества супругов общие долги супругов в силу п. 3 ст. 39 Семейного кодекса распределяются между супругами пропорционально присужденным им долям. Необходимо обратить на это внимание и распределять между супругами общие долги при заключении соглашения о разделе имущества.
--------------------------------
<*> Собрание законодательства РФ. 1997. N 30. Ст. 3594.
Кредитор супруга может защитить свои права не только на основании ст. 46 Семейного кодекса. Во-первых, брачный договор и любая другая сделка по отчуждению должником своего имущества может быть признана недействительной полностью или частично по основаниям, предусмотренным Гражданским кодексом. Например, муж, желающий избежать обращения взыскания на его долю в общем имуществе супругов по его долгам, заключает с женой брачный договор, по которому все нажитое в браке имущество становится собственностью жены. В такой ситуации, если муж уведомил кредиторов о заключении брачного договора, он не обязан отвечать перед кредиторами независимо от его содержания. Заявление кредиторами требования об изменении или о расторжении заключенных ими с мужем договоров может оказаться неэффективным по изложенным выше причинам. Но по иску кредиторов, если им удастся доказать фиктивность данного брачного договора, брачный договор может быть признан мнимой сделкой (мнимая сделка является ничтожной согласно ст. 170 ГК РФ). Тогда, поскольку при недействительности брачного договора действует законный режим совместной собственности на нажитое в браке, такое имущество супругов будет по-прежнему признаваться общим, и взыскание может быть обращено на долю мужа в нем. Во-вторых, при возбуждении дела о банкротстве одного из супругов в силу ст. 206 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" <*> являются ничтожными все сделки данного гражданина, связанные с отчуждением или передачей иным способом его имущества заинтересованным лицам за один год до возбуждения арбитражным судом производства по делу о банкротстве. При этом заинтересованными лицами ст. 19 указанного Закона признает супруга, родственников по прямой восходящей и нисходящей линиям, братьев и сестер и их родственников по нисходящей линии, родителей, сестер и братьев супруга. По требованию кредитора арбитражный суд применяет последствия недействительности ничтожной сделки в виде возврата имущества, являющегося предметом указанной сделки, в состав имущества должника либо в виде обращения взыскания на такое имущество, находящееся у заинтересованных лиц (п. 2 ст. 206 указанного Закона). Таким образом, наиболее полно интересы кредиторов защищаются при производстве по делу о банкротстве. Однако в настоящее время в соответствии с п. 2 ст. 231 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" положения о банкротстве граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями, в силу не вступили. Следовательно, ст. 206 не может применяться в отношении большинства граждан.
--------------------------------
<*> Собрание законодательства РФ. 2002. N 43. Ст. 4190.
Положения ст. 46 Семейного кодекса РФ, которая, как было сказано, не является абсолютной гарантией интересов кредиторов и в то же время составляет не единственную направленную на их защиту норму, могут быть использованы недобросовестным лицом для нарушения имущественной сферы своего супруга. Можно даже сказать, что данная статья указывает путь для подобных действий. В литературе высказываются опасения по поводу возможности возникновения следующей ситуации. Один из супругов, которому стали невыгодны условия брачного договора, вступает в сговор со своим кредитором или тем, кто возьмет на себя эту роль, не являясь таковым. Последний предъявляет требование об исполнении обязательства независимо от содержания брачного договора, что приведет к обогащению первого супруга и нарушению прав другого <*>. Эти опасения представляются вполне оправданными. Тем не менее из этого однозначно не вытекает необходимость согласиться с высказанным в этих же трудах мнением, что кредитор супруга-должника не должен обладать приоритетным по сравнению со вторым супругом правом на охрану своих интересов <**>. Как уже было отмечено в настоящей работе при освещении вопросов распоряжения супругами их общим имуществом, защита интересов добросовестного контрагента супруга должна иметь приоритет. В то же время заслуживает поддержки предложение Л.Б. Максимович предусмотреть в качестве противовеса возможной недобросовестности одного из супругов, что вопрос о наступлении ответственности независимо от содержания брачного договора должен решаться судом <***>.
--------------------------------
<*> Бондов С.Н. Указ. соч. С. 75; Максимович Л.Б. Брачный договор (контракт). Правовые режимы имущества супругов. С. 47.
<**> Бондов С.Н. Указ. соч. С. 75; Максимович Л.Б. Указ. соч. С. 47.
<***> Максимович Л.Б. Указ. соч. С. 47.
Изложенное позволяет полагать, что действующее российское гражданское и брачно-семейное законодательство заложило основы правового регулирования ответственности супругов по обязательствам в современных условиях. Вопросы ответственности супругов по обязательствам требуют дальнейшей разработки в российском законодательстве и правоприменительной практике.
Для сравнения российских и зарубежных законодательных установлений, касающихся обязательств как части имущества супругов и ответственности по ним, целесообразно обратиться в первую очередь к соответствующим положениям германского законодательства, поскольку российское и немецкое право принадлежат к одной и той же правовой системе и системы законодательства России и Германии сходны в силу исторических причин.
При определенном в Германии в качестве законного режиме общности прироста имущества супругов, а также при режиме раздельности имущества у супругов не возникает общего имущества (за исключением тех случаев, когда они по особому соглашению приобретают что-либо в долевую собственность) и, следовательно, обычно не возникает общих долгов. Супруги при данных режимах не отвечают по обязательствам друг друга, как добрачным, так и возникшим во время брака, кроме случаев добровольного принятия на себя ответственности по обязательствам другого супруга (поручительство и т.п.) <*>. ГГУ в целях защиты прав кредиторов супругов устанавливает два исключения из этого правила.
--------------------------------
<*> Jung H. Op. cit. S. 62.
Первое исключение - так называемая власть ключей ("Schluessel-gewalt") <*>, установленная § 1357 ГГУ, которая принадлежит обоим супругам. Это означает, что каждый супруг вправе совершать сделки для соразмерного удовлетворения жизненных потребностей семьи, а супруг, лично не участвующий в совершении подобной сделки, также является управомоченным и обязанным <**> и несет солидарную ответственность по такой сделке в силу закона. Другая сторона сделки может потребовать исполнения обязательства от обоих супругов, даже если при совершении сделки ей не было известно, что контрагент состоит в браке. Эта норма целесообразна, так как нередко только один супруг занимается деятельностью, приносящей доход, в то время как приобретением всего необходимого для семьи занимается другой супруг, не имеющий собственных средств. Установление солидарной ответственности супруга, не участвующего в ведении домашнего хозяйства и совершении связанных с этим сделок, справедливо, так как работающий супруг обязан содержать семью. Соразмерность удовлетворения жизненных потребностей, естественно, определяется в зависимости от образа жизни семьи, который связан в первую очередь с доходами семьи. "Власть ключей" обычно распространяется на покупку продуктов питания, одежды, покупку и ремонт предметов домашнего обихода, расходы на образование детей, на лечение, оплату коммунальных услуг. На заключение договора на строительство жилого дома, на заказ туристических услуг, а также на покупки с оплатой в рассрочку "власть ключей" не распространяется. На приобретение предметов роскоши (антиквариата, картин, ювелирных украшений и т.п.) "власть ключей" распространяется только в том случае, если подобные расходы являются соразмерными жизненными потребностями данной семьи в соответствии с ее стилем жизни <***>.
--------------------------------
<*> Jung H. Op. cit. S. 62; Muenchner Kommentar zum BGB. B. 5. S. 572.
<**> Buergerliches Gesetzbuch. S. 343.
<***> Jung H. Op. cit. S. 62 - 64.
Существуют способы, не нарушая прав третьих лиц, исключить ответственность одного из супругов по отдельным сделкам, относящимся по своему характеру к совершенным для соразмерного удовлетворения жизненных потребностей семьи. Если супруг при совершении сделки явно выражает намерение исключить ответственность другого супруга, то супруг, не участвовавший в совершении сделки, не несет ответственность на основании положения о "власти ключей". Такое намерение супруга признается явно выраженным, например, если он заявляет, что приобретает подарок другому супругу ко дню рождения или что другой супруг не должен знать о сделке или не согласен на ее совершение <*>. Данные положения, сформулированные правоприменительной практикой, очевидно, основываются на норме § 1357 ГГУ, согласно которой оба супруга являются управомоченными и обязанными по сделкам, если иное не вытекает из обстоятельств <**>.
--------------------------------
<*> Jung H. Op. cit. S. 63.
<**> Buergerliches Gesetzbuch. S. 343.
Один из супругов вправе исключить или ограничить возможность другого супруга совершать сделки, по которым первый супруг становится солидарно обязанным <1>. Возможны ограничения как по объектам, так и по стоимости имущества (например, один супруг не обязан оплачивать приобретенные другим супругом предметы мебели или любое другое имущество, стоимость которого превышает двести марок) <2>. Исключение или ограничение "власти ключей" имеет силу для третьих лиц, только если к моменту совершения сделки им об этом известно либо если к моменту совершения сделки запись об исключении или ограничении внесена в реестр имущественных прав супругов, который ведется при мировом суде по месту жительства супругов, поскольку внесенные в этот реестр записи подлежат опубликованию судом, и каждый имеет право знакомиться с реестром и затребовать удостоверенную копию любой записи в реестре. Указанная запись вносится в реестр по заявлению супруга, сделанному в письменной форме, причем подпись заявителя должна быть удостоверена нотариально <3>. Ограничение или исключение "власти ключей" может быть отменено опекунским судом, если будет установлено, что для него не существует достаточной причины <4>.
--------------------------------
<1> Ibidem; Jung H. Op. cit. S. 64.
<2> Jung H. Op. cit. S. 65.
<3> Buergerliches Gesetzbuch. S. 343, 356; Jung H. Op. cit. S. 65.
<4> Buergerliches Gesetzbuch. S. 343; Jung H. Op. cit. S. 66.
Как полагают авторы Мюнхенского комментария к ГГУ, "власть ключей" обусловлена тем, что вне зависимости от режима имущества оба супруга имеют право вести домашнее хозяйство. Именно поэтому юридические действия, совершенные в этих рамках одним из супругов, обязывают другого <*>. С этим невозможно не согласиться, так как § 1357, устанавливающий "власть ключей", следует за параграфом, предоставляющим супругам право регулировать ведение домашнего хозяйства по обоюдному согласию, а также право каждого супруга на приносящий доходы труд <**>.
--------------------------------
<*> Muenchner Kommentar zum BGB. B. 5. S. 572.
<**> Buergerliches Gesetzbuch. S. 342 - 346.
Второе исключение - презумпция собственности (§ 1362 ГГУ), которая применяется при обращении взыскания на имущество одного из супругов путем принудительного исполнения решения суда. В целях защиты прав кредиторов супругов презюмируется, что все находящиеся во владении одного или обоих супругов движимые вещи (в частности, помещенные в супружеском жилище) принадлежат супругу-должнику. Это распространяется в том числе на ценные бумаги на предъявителя и на ордерные ценные бумаги с бланковым индоссаментом <*>. В силу этой установленной законом презумпции собственности (Eigentumsvermutung) судебный исполнитель вправе налагать арест на любое имущество в помещении, где проживают супруги. Чтобы избежать обращения взыскания на принадлежащее ему имущество, супруг, не являющийся должником, должен доказать, что он является собственником предметов, включенных в опись судебным исполнителем, в противном случае на его имущество обращается взыскание по обязательствам другого супруга <**>. Презумпция права собственности супруга-должника не распространяется на вещи, предназначенные исключительно для индивидуального пользования одного из супругов. Напротив, презюмируется, что такие вещи принадлежат тому супругу, для чьего пользования они предназначены <***>. Очевидно, презумпция собственности не установлена для вещей индивидуального пользования и для недвижимости потому, что судебный исполнитель в состоянии сразу определить принадлежность вещей индивидуального пользования, а право собственности на недвижимость, как правило, довольно легко установить. Право супруга, не являющегося должником, доказывать, что арестованное имущество принадлежит ему, похоже на предусмотренное российским законодательством право предъявления иска об освобождении имущества от ареста (исключении из описи). Однако закрепленная в ГГУ презумпция права собственности супруга-должника на все находящееся во владении супругов имущество, действующая независимо от режима супружеского имущества, выгоднее кредиторам супругов, чем те рассмотренные выше правила обращения взыскания на имущество супругов, которые установлены ст. 45 Семейного кодекса РФ; последние традиционно рассчитаны на режим совместной собственности и на наличие у супругов общего имущества.
--------------------------------
<*> Ibid. S. 346; Jung H. Op. cit. S. 68.
<**> Jung H. Op. cit. S. 68 - 69, 80 - 81.
<***> Buergerliches Gesetzbuch. S. 346; Jung H. Op. cit. S. 69, 81.
Необходимо подчеркнуть, что "власть ключей" и презумпция собственности относятся к общим последствиям брака (Wirkungen der Ehe im allgemeinen) и действуют независимо от режима имущества супругов,