"Правоотношения собственности супругов" (Слепакова А.В.) ("Статут", 2005)

в бесплодную дискуссию о теоретическом обосновании различий в законодательном регулировании имущественных отношений между супругами и между родителями и детьми. В целом складывается впечатление, что, определяя брачный договор как гражданско-правовой инструмент семейно-правового регулирования, Л.Б. Максимович допускает некоторое смешение понятий семейного права и семейного законодательства. Так, ее вывод об указанной правовой природе брачного договора основан на том, что:
--------------------------------
<1> Максимович Л.Б. Указ. соч. С. 4, 8, 26.
<2> Там же. С. 30, 32.
<3> Там же. С. 31.
<4> Максимович Л.Б. Указ. соч. С. 7, 24.
- брачный договор предназначен для регулирования имущественных отношений между супругами, поэтому он является институтом и инструментом гражданского права (законодательства), в котором наиболее полно и всесторонне разработаны механизмы, способы и формы договорного регулирования имущественных отношений, и нет необходимости заново изобретать соответствующие механизмы в семейном праве, можно и нужно использовать гражданско-правовые механизмы. Важно только, чтобы их использование не противоречило существу и смыслу семейных отношений;
- брачный договор, хотя и тяготеет по своему характеру к договору простого товарищества, не имеет прямых аналогов среди договоров, прямо предусмотренных в гражданском законодательстве <*>.
--------------------------------
<*> Там же. С. 8, 24 - 26.
Изложенное дает основания полагать, что применительно к брачному договору можно говорить об использовании в семейном законодательстве инструментов законодательства гражданского. Но правовая природа брачного договора определяется не тем, институтом и инструментом какой отрасли законодательства он является, а тем, к какой отрасли права он относится, какие отношения регулируются его условиями. В этой связи брачный договор в той его части, в которой он регулирует правоотношения собственности супругов, необходимо признать гражданско-правовым договором, а в той его части, в которой он определяет семейные правоотношения (согласно российскому законодательству - алиментные), его следует считать особым семейно-правовым соглашением.
В соответствии с правовой природой брачного договора в нашей стране должен решаться вопрос о применении к брачному договору норм гражданского законодательства. В той части, в которой он определяет правоотношения собственности супругов (гражданские правоотношения), гражданское и семейное законодательство должны соотноситься как общее и специальное: при наличии норм семейного законодательства, регулирующих именно данные отношения, следует применять такие нормы, если же их нет - нормы гражданского законодательства <*>. Применение гражданского законодательства в этих случаях не может считаться противоречащим существу семейных отношений. Но в той части, в которой брачный договор определяет семейные правоотношения, должен действовать принцип субсидиарного применения гражданского законодательства, в широком его понимании: к отношениям, не урегулированным семейным законодательством, гражданское законодательство применяется постольку, поскольку это не противоречит существу семейных отношений (ст. 4 Семейного кодекса) <**>.
--------------------------------
<*> М.В. Антокольская распространяет такой подход вообще на все семейные отношения, считая их предметом отрасли гражданского права (см.: Антокольская М.В. Лекции по семейному праву. С. 35 - 36; Она же. Семейное право. С. 41 - 42).
<**> Подробнее о принципе субсидиарного применения гражданского законодательства к семейным отношениям см.: Ершова Н.М. Проблемы гражданско-правового регулирования личных и имущественных отношений в сфере семьи: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. С. 6 - 8.
Так, Н.М. Ершова, не отрицая самостоятельности семейного права как отрасли права (Ершова Н.М. Вопросы семьи в гражданском праве. С. 4 - 5), выдвинула идею широкой трактовки субсидиарного применения - как непосредственного применения гражданского права (законодательства) в сфере семьи (Ершова Н.М. Проблемы гражданско-правового регулирования личных и имущественных отношений в сфере семьи: Автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. С. 8). Именно в такой широкой трактовке принцип субсидиарности закреплен в ст. 4 Семейного кодекса (см.: Бондов С.Н. Указ. соч. С. 45 - 46).
В качестве примера возможного применения гражданского законодательства к брачному договору в части правоотношений по поводу принадлежащего супругам имущества можно привести следующую ситуацию. Супруги пожелали предусмотреть в брачном договоре обязанность одного из них предоставить родителю другого в пользование определенное имущество - жилое помещение, дачный участок и т.п., причем не в качестве встречного удовлетворения за передачу родителем молодой семье другой аналогичной вещи. Скажем, таким путем супруги воспользовались своим правом, предусмотренным п. 1 ст. 42 Семейного кодекса, определять порядок несения семейных расходов: благодаря тому, что один супруг предоставит родителю другого указанное имущество, другой супруг, вместо того чтобы оказывать необходимую помощь родителю, сможет вносить больше половины своих доходов на семейные нужды. В соответствующей части данный брачный договор следует признать договором в пользу третьего лица и применять положения ст. 430 ГК РФ. Такое признание (в части) допустимо по правилам п. 3 ст. 421 ГК РФ о смешанных договорах. Следовательно, М.Г. Масевич справедливо полагает, что возможно включение в брачный договор отдельных обязательств супругов перед третьими лицами, например, условие о предоставлении членам семьи в пользование жилой площади, принадлежащей на праве собственности одному супругу, обязательства по оказанию материальной помощи родителям другого супруга <*>. Несколько противоречивую позицию по данному вопросу занимает Е.А. Чефранова, которая, признавая брачный договор гражданско-правовым, тем не менее считает, что гражданско-правовая конструкция договора в пользу третьего лица (ст. 430 ГК РФ) к нему неприменима, поскольку взрослые члены семьи самостоятельно приобретают права путем вступления в не противоречащие закону сделки <**>. Помимо изложенных аргументов в пользу применимости данной конструкции к брачному договору необходимо отметить, что и вместо заключения "классического" договора в пользу третьего лица практически всегда имеется возможность совершения сделки непосредственно с третьим лицом, чтобы оно самостоятельно приобрело права.
--------------------------------
<*> Масевич М.Г. Указ. соч. С. 152.
<**> Чефранова Е.А. Указ. соч. С. 58.
Разумеется, речь не идет о возможности регулирования брачным договором обязанностей супругов в отношении детей, поскольку это прямо запрещено специальной нормой (п. 3 ст. 42 Семейного кодекса) <*>.
--------------------------------
<*> Подробнее содержание брачного договора будет рассмотрено далее в настоящей работе.
Что касается некоторых других положений гражданского законодательства, применение которых к брачному договору представляется невозможным, например, о возложении исполнения обязательства на третье лицо, о переходе прав кредитора к другому лицу, то, для того чтобы их не применять, нет необходимости ссылаться на противоречие существу семейных отношений. Исключить применение подобных положений можно на основании норм самого гражданского законодательства - ведь из существа обязательств по брачному договору вытекает обязанность их личного исполнения, эти обязательства всегда неразрывно связаны с личностью кредитора (п. 1 ст. 313, ст. 383 ГК РФ).
Своеобразную позицию по вопросу о возможности применения к брачному договору норм гражданского законодательства занимает Л.Б. Максимович. По ее мнению, брачный договор представляет собой особую разновидность гражданско-правовых соглашений безвозмездного типа (в значении п. 2 ст. 423 ГК РФ) и не может предусматривать получение платы или иного встречного предоставления; возмездные имущественные отношения между супругами подлежат регулированию не в брачном договоре, а в предусмотренных гражданским законодательством или не противоречащих ему возмездных договорах: купли-продажи, мены, найма жилого помещения, ренты и пр. Она считает, что, исходя из содержания ст. 4 Семейного кодекса, предусматривающей возможность субсидиарного применения гражданского законодательства к имущественным отношениям супругов, если это не противоречит существу семейных отношений, положения гражданского законодательства, относящиеся к безвозмездным договорам (например, договору безвозмездного пользования), могут применяться к имущественным взаимоотношениям супругов путем прямого включения соответствующих положений в брачный договор или путем ссылки в брачном договоре на применение к отношениям сторон норм о договоре определенного вида. Что касается использования в брачном договоре (путем воспроизведения или отсылочным образом) положений гражданского законодательства, относящихся к возмездным договорам, то, по мнению Л.Б. Максимович, они могут применяться лишь в той мере и при том условии, что это не приведет к возникновению непосредственно возмездных отношений между супругами. Если же у супругов появляется необходимость урегулировать именно возмездные отношения друг с другом, требующие встречного предоставления, им следует заключить отдельный договор (купли-продажи, мены и т.п.), в котором они выступали бы не в качестве супругов (как в брачном договоре), а в качестве физических лиц - участников гражданского оборота <*>.
--------------------------------
<*> Максимович Л.Б. Указ. соч. С. 8 - 9, 25.
С таким подходом можно согласиться лишь с определенными оговорками. Конечно, брачный договор предназначен в основном не для установления обязанностей по совершению супругами конкретных действий, к тому же за плату или при условии иного встречного предоставления. Однако вряд ли следует во всех случаях считать его безвозмездным договором и не допускать применения к нему норм о договорах возмездных. Ведь уже само по себе закрепление в брачном договоре правового режима супружеского имущества предполагает определенную взаимность. Во-первых, закон допускает установление того или иного избранного сторонами режима на имущество каждого из супругов, но при этом запрещает ставить одного из них в крайне неблагоприятное положение <*>. Во-вторых, маловероятно, чтобы, заключая брачный договор, один из супругов согласился, скажем, передать в совместную собственность свою добрачную недвижимость или отказался на будущее от учета своих существенных вложений в раздельное имущество - предприятие супруга, если для последнего такие же условия брачным договором не предусматриваются. Подобную взаимность можно рассматривать как наличие встречного предоставления в смысле ст. 423 ГК РФ. Более того, непосредственно в Семейном кодексе (п. 1 ст. 42) закреплена возможность включения в брачный договор условий возмездного характера: таковыми, несомненно, являются положения брачного договора о том, какое имущество будет передано каждому из супругов в случае расторжения брака. Это вполне согласуется с общей характеристикой правоотношений собственности супругов: как уже было отмечено, им присущи черты возмездности и эквивалентности <**>. Изложенное позволяет сделать вывод, что к брачному договору в той его части, в которой он определяет указанные правоотношения, могут применяться нормы гражданского законодательства как о возмездных, так и безвозмездных договорах, в зависимости от конкретных условий брачного договора.
--------------------------------
<*> Соответствующие положения будут рассмотрены далее в следующих параграфах настоящей главы.
<**> См. первую главу настоящей работы.
Дискуссионным является вопрос о допустимости заключения брачного договора через представителя. Так, А.А. Игнатенко и Н.Н. Скрыпников считают это недопустимым <1>. М.Г. Масевич, видимо, разделяет эту точку зрения, так как указывает на необходимость присутствия при его заключении в нотариальной конторе каждого из супругов лично <2>. Л.Б. Максимович, придерживающаяся этой же позиции, подчеркивает, что брачный договор носит ярко выраженный личностный характер, нерасторжимо связан с личностями его участников, поскольку супруги только сами и сообща могут определить степень юридической общности или раздельности принадлежащего им имущества. Следовательно, по мнению Л.Б. Максимович, брачный договор не может быть заключен ни законным представителем, ни по доверенности, к нему в полной мере должна применяться норма п. 4 ст. 182 ГК РФ о недопустимости совершения через представителя сделки, которая по своему характеру может быть совершена только лично. Процедура заключения брачного договора, как и самого брака, требует личного участия обоих супругов <3>. Напротив, С.Н. Бондов считает возможным заключение брачного договора представителем по доверенности: по его мнению, это вытекает из имущественного характера сделки <4>. На данный характер сделки указывает и О.А. Кабышев, признавая возможность заключения брачного договора через представителя при наличии надлежаще оформленной доверенности, содержащей основные условия брачного договора <5>. Учитывая двойственную природу этого договора, представляется предпочтительной, правда, с некоторыми оговорками, точка зрения А.А. Игнатенко, Н.Н. Скрыпникова и Л.Б. Максимович о недопустимости его заключения через представителя. Однако не потому, что он является сделкой, которая по своему характеру может быть совершена только лично (п. 4 ст. 182 ГК РФ), а в связи с тем, что он может определять не только гражданские правоотношения супругов. Лишь в том случае, когда доверенность представителя содержит абсолютно все условия брачного договора <6> (что практически весьма затруднительно) и эти условия охватывают исключительно отношения супругов по поводу принадлежащего им имущества, можно допустить заключение брачного договора через представителя. Кроме того, следует согласиться с мнением М.В. Антокольской: если один из супругов недееспособен, брачный договор может быть заключен от его имени его опекуном, а лицу, ограниченному в дееспособности, для заключения брачного договора требуется согласие попечителя. Несовершеннолетний, намеревающийся вступить в брак, может заключить брачный договор до вступления в брак только с согласия своих родителей или попечителей, если, конечно, он не был эмансипирован <7>. Указанное мнение о возможности заключения брачного договора до регистрации брака несовершеннолетним лицом только с согласия родителей или других законных представителей (за исключением эмансипированного несовершеннолетнего, который может заключать любой договор самостоятельно) разделяет даже Л.Б. Максимович <8>, являющаяся, как отмечено выше, принципиальной противницей любого представительства