"Практика международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2005 г." (сост. М.Г. Розенберг) ("Статут", 2006)

усматривается, что истцом было произведено 22 поставки (представлены таможенные документы, подтверждающие факт отгрузки товара). В материалах дела также представлено признание долга основным должником. 23.01.1999 истец заявил ответчику требование об оплате суммы, признанной основным должником, ссылаясь на п. 2 договора поручительства, после чего поручитель в 2001 г. осуществил ряд платежей в погашение задолженности; в 2002 г. истец заявил к поручителю требование об обеспечении исполнения в провинциальный суд г. Никосии, Кипр. Ответчик знал о предпринимаемых истцом действиях по погашению задолженности. Поэтому ссылка ответчика на бездействие истца как основание для прекращения договора поручительства не может быть принята во внимание. Кроме того, исходя из положений § 2 договора поручительства, кредитор вправе по своему выбору начать производство непосредственно против поручителя без предварительного обращения к основному должнику.
Ликвидация основного должника - немецкой фирмы, как следует из материалов, представленных ответчиком, была произведена в 2003 г., уже после того, как было предъявлено требование к ответчику, и после того, как истец обратился в кипрский суд. Из материалов дела явствует, что истец обратился в указанный суд за обеспечением требования. Таким образом, по состоянию на момент начала ликвидации основного должника ответчик знал о существовании требований к основному должнику со стороны истца и не оспаривает, что был уведомлен о неисполнении основным должником обязательств по контракту N 19-05. При этом по договору поручительства ответчик нес обязанность по их удовлетворению и имел право предъявить регрессное требование к ликвидируемой компании - основному должнику, что ответчиком сделано не было.
В таких условиях ссылка ответчика на то, что обязательство прекратилось с ликвидацией должника, не может быть принята во внимание. Суд также учел, что кипрским Законом о договорах прямо не предусмотрено прекращение поручительства в случае ликвидации основного должника. Кроме того, состав арбитража не считает надлежащим доказательством ссылку ответчика на якобы имевшее место автоматическое прекращение договора купли-продажи вследствие добровольной ликвидации одной из сторон договора, поскольку такая ликвидация не обязательно означает невозможность предъявления требований в течение определенного времени по долгам ликвидированной компании к ее участникам. На такой позиции стоит, в частности, право ФРГ, по законодательству которой был создан и ликвидирован основной должник (п. 3 и 4 ст. 43 и ст. 73 Закона ФРГ об обществах с ограниченной ответственностью от 20.04.1892, с последующими изменениями).
6. Арбитражный суд не согласился с доводами ответчика и в отношении отсутствия у него ответственности по договору поручительства вследствие того, что истец не доказал выполнения своих обязательств по контракту N 19-05 по объему поставленного основному должнику товара. Материалами дела доказано, что, получив требование об оплате 21.01.1999, ответчик не представил письменных возражений против заявленных ему требований истца, а начал платить. В доказательство исполнения своих обязательств по контракту N 19-05 истец представил в материалы дела 22 грузовые таможенные декларации с отметками таможни о выпуске товара и документ о признании долга основным должником. Таким образом, состав арбитража на основании § 34 Регламента МКАС, оценив доказательства, пришел к выводу, что истцом доказан факт поставки товара в заявленном истцом объеме и на сумму не меньшую, чем им было заявлено в иске. Арбитраж признал необоснованным утверждение ответчика о том, что копия гарантийного письма, представленная истцом, не может быть признана допустимым доказательством. Состав арбитража констатировал, что в заседании истец представил на обозрение арбитражу оригинал письма основного должника о признании долга. Ответчик не представил доказательств, подтверждающих, что письменные сообщения от имени основного должника исходили не от должника, т.е. не доказал недопустимость принятия таких доказательств судом.
7. Ответчик утверждает, что основное обязательство по контракту N 19-05 фактически исполнено. Он не оспаривает факта совершения платежей в пользу истца в счет контракта N 19-05, но рассматривает их как исполнение обязательства третьим лицом. То обстоятельство, что с точки зрения отношений между продавцом и покупателем по контракту N 19-05 ответчик может рассматриваться как третье лицо, не исключает того, что ответчик осуществлял платежи во исполнение договора поручительства. Оценивая материалы дела, состав арбитража пришел к выводу, что непосредственным правовым основанием для платежей, произведенных ответчиком, служил не контракт N 19-05, а договор поручительства.
8. Ответчик оспаривает правомерность увеличения истцом исковых требований, ссылаясь на то, что истец не доказал, что платежи, полученные истцом от других фирм, осуществлены не во исполнение контракта N 19-05. В материалах дела имеются доказательства, что платеж этими фирмами был произведен истцу (на документах, подтверждающих платежи, имеются рукописные пометки истца о том, что платежи совершены в счет контракта N 19-05). Точно такие же пометки имеются и на платежных документах, подтверждающих платежи, совершенные ответчиком, относимость которых к контракту истцом под сомнение не ставится. Утверждения истца о том, что отнесение указанных платежей в счет контракта N 19-05 носило ошибочный характер, материалами дела не подтверждается. Истцом не представлены дополнительные банковские документы, свидетельствующие о том, что платежи от указанных фирм не были зачислены в счет контракта N 19-05. В связи с этим МКАС не счел обоснованным увеличение первоначальной суммы иска и считает, что взысканию с ответчика подлежит лишь сумма, первоначально заявленная в иске.
9. На основании п. 2 § 6 Положения об арбитражных расходах и сборах арбитражный сбор возлагается на ответчика пропорционально размеру удовлетворенных исковых требований и на истца - пропорционально той части исковых требований, в которых иск не был удовлетворен.
ДЕЛО N 5
1. Хотя местонахождением сторон спора являются государства - участники Венской конвенции 1980 г., к их отношениям по договору международной купли-продажи применено российское гражданское законодательство с учетом позиции обеих сторон, занятой в заседании арбитража.
2. На основании ст. 174 ГК РФ признана несостоятельной позиция российской организации, заявившей о недействительности сделки в связи с тем, что с ее стороны она была подписана ее органом управления с превышением полномочий, предусмотренных учредительными документами. При этом учтено также, что сделка исполнялась обеими сторонами, что свидетельствует о ее последующем одобрении.
(Дело N 51/2004, решение от 07.02.05)
* * *
Иск был предъявлен совместным монголо-советским хозяйственным объединением (продавец) к российской организации (покупатель) в связи с неполной оплатой товара, поставленного по договору международной купли-продажи, заключенному сторонами 10 декабря 2002 г. Требования истца включали: погашение суммы задолженности, уплату договорной неустойки за просрочку оплаты, а также возмещение расходов по арбитражному сбору.
Истец представил доказательства полного выполнения им обязательств по поставке товара на условиях DAF - станция Наушки Восточно-Сибирской железной дороги (согласно ИНКОТЕРМС 2000), а также совместные акты сверки поставок и расчетов, особо отметив, что ответчиком была полностью признана и частично погашена сумма задолженности.
Ответчик, не оспаривая факты поставки ему товара и имеющейся задолженности за него, заявил о ничтожности сделки, ссылаясь на выход его органа при ее заключении за пределы его полномочий, а также выдвинул возражения против действительности отдельных доказательств, представленных истцом.
* * *
Вынесенное МКАС решение содержало следующие основные положения.
1. Компетенция МКАС на рассмотрение данного спора вытекает из п. 10 заключенного сторонами контракта, согласно которому "все споры и разногласия, которые могут возникнуть из настоящего контракта или в связи с ним, подлежат разрешению в арбитражном порядке Международным коммерческим арбитражным судом при ТПП страны ответчика в соответствии с регламентом этого суда". Поскольку ответчик является российским юридическим лицом, созданным на территории Российской Федерации в соответствии с ее законодательством, спор подлежит рассмотрению в МКАС при Торгово-промышленной палате Российской Федерации.
С учетом изложенного, руководствуясь ст. 16 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" и п. 5 § 1 Регламента МКАС, состав арбитража признает свою компетенцию рассматривать данный спор.
2. Согласно п. 12.1 контракта от 10 декабря 2002 г. в части, не урегулированной контрактом, применяется право Монголии и Российской Федерации. Касательно применения к данному спору норм российского законодательства стороны в заседаниях разногласий не имели.
3. Является несостоятельной ссылка представителя ответчика на то, что контракт является ничтожным, поскольку сделки в такой сумме подлежат одобрению советом директоров или общим собранием акционеров. В данном случае необходимо руководствоваться положениями ст. 174 ГК РФ о недействительности сделок, совершенных с превышением полномочий органа юридического лица, как они установлены учредительными документами. Однако такого ходатайства ответчик не заявил, и, более того, он не представил доказательств того, что истец знал о таких ограничениях полномочий органа юридического лица, как это и предусматривает данная статья ГК РФ. Кроме того, следует иметь в виду, что сделка по контракту исполнялась обеими сторонами, что можно квалифицировать как ее последующее одобрение. А в соответствии с п. 2 ст. 183 ГК РФ последующее одобрение сделки представляемым создает для него гражданские права и обязанности по данной сделке с момента ее совершения.
4. Факт отгрузки товара истцом ответчику в соответствии с условиями заключенного между ними контракта подтвержден материалами дела (международными ж/д накладными с отметкой пограничной станции Наушки, сертификатами происхождения товара, выданными ТПП Монголии, а также актом сверки поставок и взаиморасчетов между истцом и ответчиком от 14 июля 2003 г., подписанным обеими сторонами). Согласно имеющейся в материалах дела справке монгольского банка от 23 января 2004 г. в счет оплаты по контракту от 10 декабря 2002 г. в 2003 г. ответчиком была перечислена истцу указанная истцом сумма в долларах США. Факт поставки товара и наличия задолженности ответчиком не оспаривается. Ссылка ответчика на то, что акт сверки поставок и взаиморасчетов не может являться доказательством задолженности ответчика, поскольку в его тексте отсутствуют должности и фамилии лиц, его подписавших, не является при наличии вышеуказанных обстоятельств существенным и не дает оснований для рассмотрения акта в качестве ненадлежащего доказательства наличия долга. Ходатайства о признании фальсификации письменного доказательства представитель ответчика не заявлял, более того, он признал, что данный акт сверки подписан генеральным директором организации ответчика. Доказательств, опровергающих фактически поставленное вышеуказанное количество товара, ответчиком представлено не было.
С учетом изложенного состав арбитража считает доказанным факт задолженности ответчика в долларах США в сумме, указанной истцом, а требование истца о ее взыскании - подлежащим удовлетворению.
5. Истцом заявлено требование о взыскании с ответчика неустойки за несвоевременное исполнение обязательства по оплате товара. Расчет неустойки произведен истцом на основании п. 8.2 контракта.
С учетом изложенного, руководствуясь ст. 12 и 393 ГК РФ, МКАС считает обоснованной и подлежащей взысканию в пользу истца сумму неустойки за несвоевременное исполнение обязательства по оплате товара в размере, определенном в расчете истца.
6. Руководствуясь п. 1 § 6 Положения об арбитражных расходах и сборах, расходы по уплате арбитражного сбора возлагаются на ответчика.
ДЕЛО N 6
1. Договор сторон, названный ими договором об оказании консультационных услуг (т.е. договором возмездного оказания услуг), квалифицирован с учетом его содержания в качестве договора подряда, соответственно, к отношениям сторон применены правила ГК РФ о договоре подряда, учитывая, что ими избрано в качестве применимого материальное право РФ.
2. Не может быть признано недостатком качества работ невыполнение подрядчиком требований, не содержащихся ни в тексте договора, ни в техническом задании, являющемся приложением к договору. Также не признано недостатком качества работ невыполнение подрядчиком внутрифирменных требований заказчика, поскольку заказчик не представил доказательств того, что о них был информирован подрядчик.
3. Коль скоро в соответствии с договором обеспечение подрядчика необходимыми данными для выполнения работы возложено на заказчика, не могут быть признаны обоснованными заявления заказчика о неиспользовании подрядчиком при выполнении работ новых материалов, которые заказчик не передавал подрядчику.
4. Придя к выводу, что договор не был расторгнут в порядке, предусмотренном ГК РФ, состав арбитража признал его продолжающим действовать и удовлетворил требование подрядчика о взыскании неустойки за просрочку исполнения обязательств по договору.
(Дело N 70/2004, решение от 08.02.05)
* * *
Иск был предъявлен российской организацией (подрядчик) к английской фирме (заказчик) в связи с неполной оплатой стоимости выполненных работ по договору об оказании консультационных услуг, заключенному сторонами 29 июля 2002 г. Требования включали: погашение суммы задолженности, уплату договорной неустойки и возмещение расходов по арбитражному сбору.
Ответчик (заказчик), совершивший частичную предоплату за четыре этапа выполнения работ, отказывался оплатить полностью выполненные подрядчиком работы первого и второго этапа, ссылаясь на некачественность их выполнения, и отказался от договора в отношении третьего и четвертого этапа. По его мнению, сумма предоплаты за третий и четвертый этапы полностью покрывает стоимость выполненных подрядчиком с недостатками работ.
Истец (подрядчик) не признал обоснованными ни один из аргументов заказчика. Им выражалось согласие на расторжение договора в отношении третьего и четвертого этапа выполнения работ, но по иным мотивам. Он отмечал, что высказанные заказчиком редакционные замечания по отчетам по первому и второму этапу работ были учтены и в отчеты внесены соответствующие уточнения. Им было представлено экспертное лингвистическое заключение, подтверждающее, что в отчет, который ответчик представил своему заказчику, в основном были включены положения, взятые из отчетов подрядчика.
В заседании арбитража стороны согласились с тем, что их отношения по рассматриваемому договору носят характер договора возмездного оказания услуг и договора