"Практика международного коммерческого арбитражного суда при ТПП РФ за 2005 г." (сост. М.Г. Розенберг) ("Статут", 2006)

3 стр. 4 искового заявления, где истец аргументирует свои требования, рассматривая их с позиции защиты своих интересов как покупателя товара).
В отношениях с ответчиком по договору о транспортировке товара истец являлся всего лишь заказчиком транспортно-экспедиционных услуг, и только с позиции того, соблюдены ли ответчиком обязательства по выполнению этих услуг, а если не соблюдены, то какие меры ответственности могут наступить для ответчика как исполнителя, может быть рассмотрен настоящий спор. В свете изложенного состав арбитража полагает, что, поскольку в самом договоре вопрос об ответственности исполнителя за невыдачу (просрочку выдачи) транспортируемого товара не урегулирован, подлежат применению указанные выше общие положения гражданского законодательства об ответственности за нарушение обязательств.
Применительно к рассматриваемому исковому требованию это означает, что истец вправе требовать от ответчика возмещения ему убытков, причиненных невыдачей товара (ст. 393 ГК РФ). По принятой в транспортном законодательстве терминологии под убытками понимается ущерб, понесенный заказчиком транспортных услуг от невыдачи груза (товара). Размер ущерба обычно определяется стоимостью товара, исходя из его цены, указанной в счете продавца (п. 2 ст. 796 ГК РФ).
С учетом обстоятельств настоящего дела состав арбитража полагает, что размер ущерба истца, вызванного невыдачей товара ответчиком, должен определяться стоимостью товара на день его принятия к транспортировке. В материалах дела имеются счет поставщика экспортного товара (предварительный счет от 28 мая 2002 г.) и банковский документ (мемориальный ордер от 6 августа 2002 г.), свидетельствующие об оплате покупателем спорной партии товара в указанной в счете сумме. Именно на данную сумму и подлежит удовлетворению требование истца, в остальной части данного искового требования отказывается.
3.7. Истец был бы вправе претендовать на возмещение ему убытков в полном объеме с учетом изменившейся стоимости товара, если бы доказал, что увеличение стоимости товара произошло вследствие обстоятельств, зависящих только от ответчика.
В этой связи состав арбитража констатирует, что, судя по материалам дела, ни истец как заказчик услуг по транспортировке товара, ни ответчик как исполнитель не приняли должных и разумных мер по выполнению взятых на себя по договору обязательств, не проявили должной заботливости в отношении данного товара как экспортного и оформления его транспортировки с учетом требований таможенного законодательства. В результате уже после сдачи товара для транспортировки между сторонами возникли вопросы, связанные с таможенным оформлением, в частности с составлением грузовой таможенной декларации, представлением для таможенного оформления актов приема-сдачи товара и др. Все это привело к взаимным претензиям сторон по данному вопросу, попыткам каждой из сторон возложить ответственность за последствия неурегулированности таможенного оформления на другую сторону.
Оценив имеющиеся в деле материалы по данному вопросу и позиции сторон, занятые ими в ходе арбитражного разбирательства, состав арбитража приходит к следующему выводу.
Заключенный сторонами договор предусматривал конкретные обязательства истца по организации процесса таможенного оформления товара (п. 8.1 и 8.2 договора). Как вытекает из материалов дела, истец не смог надлежаще исполнить эти свои обязательства, вследствие чего и возникли проблемы с доставкой товара к месту назначения и его выдачей надлежащему лицу; все неблагоприятные имущественные последствия этого, включая ущерб, вызванный изменением стоимости товара, должен принять на себя истец.
Состав арбитража учитывает также, что истец на протяжении длительного времени практически не интересовался судьбой вверенного ответчику товара; не заявил вовремя, сразу же по истечении возможного срока доставки, требований о выдаче товара. Все это, вместе взятое, позволяет констатировать, что увеличение стоимости товара за период невыдачи товара ответчиком произошло по обстоятельствам, зависящим от самого истца; поэтому претендовать на получение соответствующей имущественной выгоды от увеличения стоимости товара истец не вправе - иное означало бы получение истцом неосновательного обогащения в результате собственных неправомерных действий.
4. Рассмотрев заявленное истцом требование о взыскании с ответчика убытков, вызванных изменением стоимости товара, состав арбитража не нашел оснований для его удовлетворения.
Данное требование истец основывает на произошедших изменениях в цене на данный товар за период, в течение которого товар находился у ответчика, вследствие того, что спорный товар, предназначенный для экспорта, не мог быть отгружен на экспорт, а при реализации на внутреннем рынке его цена существенно возрастает с учетом начислений НДС и акцизов.
Выше (см. п. 3.7 мотивов настоящего решения) состав арбитража признал, что истец, допустивший неисполнение своих обязательств по организации таможенного оформления товара, следствием чего явилась невыдача товара ответчиком, не вправе претендовать на получение имущественной выгоды от увеличения стоимости товара за период невыдачи. Настоящее исковое требование основано на тех же обстоятельствах, оценка которых дана выше, и также не подлежит удовлетворению, иначе истец получил бы имущественную выгоду в результате собственных неправомерных действий.
5. Требования истца о возврате ему остатка неиспользованных авансовых платежей, перечисленных ответчику в качестве предоплаты за предполагаемые к оказанию услуги по транспортировке товара, подлежат удовлетворению в полном объеме.
Возражения ответчика против исковых требований истца о возврате остатка неиспользованных авансовых платежей, приведенные в отзыве (а именно недоказанность истцом вообще факта уплаты аванса), не могут быть приняты во внимание.
В ответе на письмо-уведомление истца от 10 сентября 2004 г. о расторжении договора ответчик прямо признал факт получения авансовых платежей (предоплаты) за транспортировку товара и пояснил, что он вправе зачесть остаток неиспользованных средств в счет оплаты стоимости вынужденного хранения товара в соответствии с п. 6.1 договора и на основании ст. 410 ГК РФ (письмо ответчика от 11 октября 2004 г.). Кроме того, факты перечисления истцом авансовых платежей ответчику подтверждаются представленными истцом платежными банковскими документами, с содержанием которых представители ответчика были ознакомлены в заседании арбитража.
Невозврат истцу денежных средств, ранее полученных в качестве предоплаты за предполагаемые к оказанию, но фактически не оказанные услуги, является со стороны ответчика неосновательным обогащением, которое в соответствии с положениями ст. 1102 и п. 3 ст. 1103 ГК РФ подлежит взысканию с ответчика.
6. Состав арбитража, рассмотрев заявленное истцом требование о взыскании с ответчика суммы уплаченного истцом арбитражного сбора, пришел к следующему заключению.
Положение об арбитражных расходах и сборах, являющееся приложением к Регламенту МКАС, предусматривает возмещение истцу расходов по уплате арбитражного сбора пропорционально сумме удовлетворенных исковых требований (§ 6 Положения). Однако по данному делу состав арбитража, учитывая характер взаимоотношений сторон, связанных с урегулированием их спора в доарбитражном порядке и на стадии арбитражного разбирательства, в особенности тот факт, что ответчик без каких бы то ни было уважительных причин в установленные Регламентом МКАС сроки не представил отзыв на иск, а представленные им лишь в заседании арбитража 8 июля 2005 г. ходатайства и отзыв на иск могли вызвать неоправданную затяжку арбитражного разбирательства, и основываясь на § 10 Положения об арбитражных расходах и сборах, полагает обоснованным и справедливым возложить на ответчика понесенные истцом расходы по уплате арбитражного сбора в полном объеме.
ДЕЛО N 35
1. Поскольку стороны контракта международной купли-продажи (кипрская и германская фирмы) избрали в качестве применимого российское материальное право, признано, что в силу Конституции РФ и Венской конвенции 1980 г. их отношения регулируются этой Конвенцией и субсидиарно - нормами российского национального законодательства.
2. Конкретизация понятия "существенное нарушение договора в отношении качества товара" осуществлена составом арбитража с использованием положений ГК РФ (п. 2 ст. 475), являющегося субсидиарным статутом, на основании предписаний п. 2 ст. 7 Венской конвенции.
3. Наличие конструктивных недостатков машины, которые неоднократно выявлялись и проявлялись после их устранения, признано существенным нарушением договора, дающим право покупателю в силу положений Венской конвенции его расторгнуть.
4. С учетом конкретных обстоятельств дела состав арбитража пришел к заключению, что истец не утратил права на расторжение контракта в связи с задержкой заявления об этом.
(Дело N 21/2005, решение от 18.10.05)
* * *
Иск был предъявлен кипрской фирмой (покупатель) к германской фирме (продавец) в связи с поставкой машины с неустранимыми дефектами по контракту международной купли-продажи, заключенному сторонами 19 июля 1999 г. Требования истца включали: расторжение контракта, возврат уплаченной продавцу стоимости машины и возмещение расходов по уплате арбитражного сбора. По утверждению истца, через 2 месяца после ввода в эксплуатацию машины начались сбои в работе одного из ее модулей, которые повторялись 13 раз. Неоднократно проводившийся продавцом ремонт не позволил добиться бесперебойной работы этого модуля машины. Истцом было представлено заключение экспертизы, на основании которого он утверждал, что недостатки являются конструктивными и неустранимыми. С учетом этого он обратился к ответчику с требованием о возврате уплаченных за машину денежных средств с возвратом ответчику машины, т.е. заявил о расторжении контракта.
Ответчик иска не признал. Он утверждал, что обнаружены дефекты секции машины, являющейся ее спецпринадлежностью, которая легко могла быть заменена на новую, что он неоднократно предлагал, причем стоимость этой секции составляет 7% от общей стоимости машины. По его мнению, в силу условий контракта возмещение ущерба заменой машины на новую вообще не предусматривалось, а в денежной форме могло производиться только в случае полной непригодности машины, что не имело места. Ответчик считал, что истец лишен права требовать замены машины или расторжения контракта в силу предписаний Венской конвенции, поскольку им заявлено о расторжении контракта со значительной задержкой и он не может вернуть машину в том же состоянии, в котором он ее получил. Ответчиком было представлено заключение экспертизы, проведенной в Германии.
В ходе заседания сторонам предлагалось согласовать экспертное учреждение, мнение которого носило бы окончательный характер, учитывая расхождения, имеющиеся в представленных ими заключениях экспертизы. Однако соглашения об этом между ними достигнуто не было. Ответчиком предлагалось провести замену дефектного модуля машины на модуль усовершенствованной конструкции, но истец на это согласия не дал.
* * *
Вынесенное МКАС решение содержало следующие основные положения.
1. Как видно из материалов дела, истец и ответчик являются юридическими лицами по законодательству Кипра и Германии соответственно, т.е. иностранными юридическими лицами, что определяет возможность рассмотрения данного спора в МКАС при наличии соглашения сторон об этом (п. 2 ст. 1, ст. 7 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" и п. 2 § 1 Регламента МКАС). МКАС пришел к выводу, что такое соглашение содержится в п. 18.1 контракта от 19.07.1999, из которого возникли спорные правоотношения сторон: "...все споры и разногласия, которые могут возникнуть из контракта или в связи с ним, в случае невозможности их урегулирования путем переговоров подлежат разрешению - за исключением судов общей юрисдикции - в Международном коммерческом арбитражном суде при Торгово-промышленной палате РФ в г. Москве в соответствии с его Регламентом". Арбитражная оговорка содержится также и в п. 8 подписанного сторонами протокола от 28.10.2004: "Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате РФ (г. Москва) будет привлечен для разрешения споров между сторонами, возникающих из контракта или с ним напрямую связанных, если стороны не достигнут взаимоприемлемого решения путем переговоров". Ни в процессе подготовки дела к слушанию, ни в ходе заседания по делу каких-либо возражений по компетенции МКАС сторонами не заявлялось.
Учитывая вышеизложенное, МКАС признает себя компетентным рассматривать данный спор.
2. Согласно п. 1 ст. 28 Закона РФ "О международном коммерческом арбитраже" и п. 1 § 13 Регламента, МКАС разрешает споры на основе применимых норм материального права, определенного соглашением сторон. МКАС установил, что п. 18.2 заключенного между истцом и ответчиком контракта содержит указание на то, что "применимым правом к контракту является материальное право Российской Федерации".
В соответствии с Конституцией РФ (п. 4 ст. 15) международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. На основе анализа положений контракта МКАС установлено, что контракт представляет собой договор купли-продажи, заключенный между сторонами, коммерческие предприятия которых находятся в разных государствах. Исходя из того что Германия является страной - участницей Венской конвенции о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г., а Республика Кипр таковой не является, учитывая, что согласно нормам международного частного права подлежит применению право Российской Федерации, участвующей в Венской конвенции, на основании п. 1 "b" ст. 1 подлежит применению Венская конвенция. В то же время в силу п. 2 ст. 7 Венской конвенции по вопросам, которые прямо в ней не разрешены и не могут быть разрешены в соответствии с ее общими принципами, подлежат применению нормы национального права, определяемого на основании норм международного частного права. Таким образом, право Российской Федерации подлежит субсидиарному применению по отношению к Венской конвенции.
3. При рассмотрении исковых требований по существу МКАС было установлено, что отношения истца и ответчика по поставке машины основываются на положениях подписанного сторонами контракта, предусматривающего ее поставку на условиях "СИП: Перевозка и страхование оплачены до Санкт-Петербурга - место проведения монтажа" (ИНКОТЕРМС 1990), монтаж машины и обучение работников истца. Как следует из акта приемки машины в эксплуатацию от 24.02.2000 и подписанного сторонами протокола от 28.10.2004, во исполнение обязательств ответчика по контракту ответчик осуществил поставку машины истцу. При этом по акту (накладной) N 1 приемки-передачи основных средств