"надзорное производство в арбитражном процессе" (ефимов а.е.) ("волтерс клувер", 2007)

реальная возможность довести до сведения суда свою позицию относительно всех (в том числе и процессуальных) аспектов дела (см. пп. 4.1 Постановления КС РФ от 11 мая 2005 г. N 5-П <1>), представляется как не вполне соответствующая требованиям ст. 46 Конституции РФ в смысле надлежащего обеспечения гарантий судебной защиты.
--------------------------------
<1> РГ. 2005. 20 мая.
В завершение считаем уместным еще раз вернуться к задаче обеспечения требований стадийности, состоящих, в частности, в том, чтобы арбитражный суд надзорной инстанции, не подменяя собой суда кассационного уровня, осуществлял именно повторную проверку законности вступивших в законную силу судебных актов.
Наряду с рассматриваемым условием для этих же целей был создан механизм, определяемый ч. 6 ст. 299 АПК РФ, согласно которому арбитражный суд надзорной инстанции в лице коллегиального состава судей ВАС РФ вправе по собственной инициативе направить дело на рассмотрение в арбитражный суд кассационной инстанции, если судебный акт не пересматривался в порядке кассационного производства. Как уже замечалось выше, неправосудность данного механизма, не имеющего никакой связи с реальным волеизъявлением лица, обратившегося в надзорную инстанцию, основанного исключительно на дискреционных полномочиях судей вышестоящего суда и фактически определяющего льготный порядок возбуждения кассационного производства, очевидна.
Вместе с тем полагаем, что указанная проблема могла бы быть решена несколько иным способом - через законодательное закрепление в арбитражном процессуальном законодательстве исчерпывающего перечня возможных объектов проверки в порядке надзора с точки зрения стадии их принятия. Нечто похожее (исключительно с точки зрения формы изложения) можно увидеть, например, если обратиться к положениям п. 5 ч. 2 ст. 377 ГПК РФ <1>. Как на один из примеров, также можно указать на механизм, используемый в системе хозяйственного судопроизводства Украины, где суд четвертой инстанции - Верховный суд Украины в силу ст. 111.14 Хозяйственного процессуального кодекса Украины уполномочен на осуществление пересмотра исключительно постановлений Высшего хозяйственного суда Украины, принятых последним в порядке кассационного производства <2>.
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 2002. N 46. Ст. 4532.
<2> См.: Хозяйственный процессуальный кодекс Украины // Сборник нормативных актов (с изм. и доп. на 20 июля 2001 г.). С. 57.
Думается, что мотивированно обосновать необходимость фактического переосмысления правовой позиции КС РФ, отраженной в Определении от 14 января 2000 г. N 3-О, вполне возможно. Следует согласиться с Е.А. Борисовой, которая, отталкиваясь от ею же предложенного и детально обоснованного вывода о несовпадении понятий "право на судебную защиту" и "право на обжалование (проверку) судебных актов", справедливо указывает на то, что "право на обжалование (проверку) судебных актов... может быть ограничено федеральным законом, поскольку Конституция Российской Федерации не предусматривает право каждого на обжалование судебных решений, а основополагающие принципы и нормы международного права... такое ограничение в принципе допускают" <1>.
--------------------------------

<1> Борисова Е.А. Проверка судебных актов по гражданским делам. С. 41.
Примечательно, что сам КС РФ в одном из своих последних решений через отсылку к мнению Европейского суда, выраженному в Постановлении от 2 ноября 2006 г. по делу "Нелюбин против России", фактически поменял свою позицию, сформулированную в Определении от 14 января 2000 г. N 3-О, указав на то, что собственно отказ от использования обычных (ординарных) способов защиты есть препятствие для последующего обжалования судебного акта в порядке надзора <1>. О необходимости реального прохождения слушания в суде нижестоящей проверочной инстанции прямо говорится и в п. "в" ст. 7 Рекомендации Комитета министров Совета Европы N R(95)5 от 7 февраля 1995 г. <2>.
--------------------------------
<1> См. пп. 3.2 Постановления КС РФ от 5 февраля 2007 г. N 2-П // РГ. 2007. 14 февр.
<2> См.: Российская юстиция. 1997. N 10. С. 2 - 4.
Кроме того, следует подчеркнуть, что само по себе прямое ограничение состава возможных объектов того или иного вида проверки - это решение, уже хорошо известное сегодняшнему процессуальному законодательству. Применительно к надзорному производству в арбитражном процессе в этой связи достаточно указать на ст. 304 АПК РФ либо на ч. 2 ст. 292 (в части условия об обязательном существенном нарушении оспариваемым актом прав и законных интересов заявителя в экономической сфере). Со своей стороны полагаем, что ограничение возможных объектов надзорного производства по предлагаемому основанию скорее всего не войдет в противоречие с положениями, определенным ч. 2 ст. 19 Конституции РФ, что, к примеру, не так очевидно для положений ч. 2 ст. 292 АПК РФ (в смысле обеспечения ими равенства прав на обращение в суд вне зависимости от каких-либо аспектов имущественного характера).
Будущая реализация предлагаемого решения не только поможет снять существующую проблему толкования условия об исчерпании других имеющихся возможностей для проверки законности оспариваемого в порядке надзора судебного акта, но и исключит необходимость существования процедуры, определенной ч. 6 ст. 299 АПК РФ.
Глава 3. ОСНОВАНИЯ ДЛЯ ПЕРЕДАЧИ ДЕЛ НА РАССМОТРЕНИЕ
ПРЕЗИДИУМА ВАС РФ И ОТМЕНЫ СУДЕБНЫХ АКТОВ АРБИТРАЖНЫХ СУДОВ
В ПОРЯДКЕ НАДЗОРА
§ 1. Нарушение прав и свобод человека согласно принципам
и нормам международного права или публичных интересов
Согласно положениям ст. 304 АПК РФ изменению либо отмене со стороны Президиума ВАС РФ подлежат такие оспариваемые в порядке надзора судебные акты арбитражных судов, которые:
нарушают права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и международным договорам Российской Федерации (п. 2 ст. 304);
нарушают права и законные интересы неопределенного круга лиц или иные публичные интересы (п. 3 ст. 304);
нарушают единообразие в толковании и применении арбитражными судами норм права (п. 1 ст. 304).
До принятия Федерального закона от 31 марта 2005 г. N 25-ФЗ в качестве одного из оснований для отмены (изменения) судебных актов в порядке надзора согласно п. 2 ст. 304 АПК РФ (в ред. от 24 июля 2002 г.) рассматривалось то обстоятельство, что оспариваемый в порядке надзора судебный акт препятствует принятию законного решения по другому делу.
Цель, которая преследовалась введением данного основания, состояла в том, чтобы исключить воспроизведение допущенной по одному из дел судебной ошибки в решении по другому делу. Подобное воспроизведение могло иметь место при следующих обстоятельствах:
в силу факта общей обязательности оспариваемого судебного акта (см. ч. 1 ст. 16 АПК РФ);
в силу преюдициальности выводов, имеющихся в оспариваемом судебном акте для иного дела с участием тех же самых лиц (см. ч. 2 ст. 69 АПК РФ) <1>.
--------------------------------
<1> См., напр.: Мурадьян Э.М. Арбитражный процесс: Учебно-практическое пособие. М., 2004. С. 337 - 338; Караханян С.Г. Обсуждаем статью 304 нового АПК РФ (дискуссия) // Арбитражная практика. 2003. N 5. С. 59.
Естественно, что возможность использования рассматриваемого основания предопределялась фактом реального наличия иного, так называемого другого дела, каким-либо образом связанного с делом, заявленным к надзорному пересмотру.
Вместе с тем указанное основание своего широкого применения не получило. Из опубликованной на конец первого полугодия 2004 г. информации о применении ст. 304 АПК РФ следовало, что в практике Президиума ВАС РФ применение п. 2 ст. 304 АПК РФ имело место всего лишь один раз <1>.
--------------------------------
<1> Приводится по: Надзорные коллизии (дискуссия) // ЭЖ-Юрист. 2004. Июль. N 28. С. 3.
Применение рассматриваемого основания по сути являло собой дублирование п. 1 ст. 304 АПК РФ в решении вопросов, связанных с формированием будущей судебной практики. На указанное обстоятельство справедливо обращалось внимание в юридической литературе. Как пример - точка зрения Т.Н. Нешатаевой: "судебное решение может быть пересмотрено Высшим Арбитражным Судом РФ всего в двух ситуациях: с целью установления единообразия практики, в том числе для принятия законного решения по другому делу, и в целях защиты прав и законных интересов неопределенного круга лиц (публичных интересов)" <1>.
--------------------------------
<1> Нешатаева Т.Н. Соответствовать требованиям европейских стандартов. Обсуждаем статью 304 нового АПК РФ (дискуссия) // Арбитражная практика. 2003. N 5. С. 53.
Проводимый по подобным правилам процесс влияния на судебную практику нижестоящих судов сложно было признать нормальным. Получалось, что "обоснованное и законное решение может быть отменено для принятия не существующего, но уже законного решения по другому делу" <1>. Не совсем понятной по своим процессуальным последствиям выглядела и ситуация, связанная с отменой оспоренного судебного акта по п. 2 ст. 304 АПК РФ. Имеется в виду юридическая значимость указаний, закрепленных в соответствующем постановлении Президиума ВАС РФ, для других, преюдициально не связанных дел, в отношении которых будто бы возникли препятствия в принятии законного решения.
--------------------------------
<1> Филиппов В. Кому удобен новый АПК? // ЭЖ-Юрист. 2002. Август. N 31. С. 7.
Достаточно спорным выглядел и еще один аспект, связанный с применением рассматриваемого основания. На него обоснованно указал Д.А. Фурсов, обративший внимание на откровенную нелогичность ситуации, когда в рамках надзорного производства законодатель "отдает предпочтение и проявляет заботу о законности решения только по другому делу, а не по каждому" <1>.
--------------------------------
<1> Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. Г.А. Жилина. М., 2003. С. 776 (автор комментария - Д.А. Фурсов).
Полагаем, что все перечисленное выше предопределило в конечном итоге решение законодателя о полном отказе от данного основания.
Новой, существующей на сегодня редакцией п. 2 ст. 304 АПК РФ было определено, что вступивший в законную силу судебный акт арбитражного суда может быть изменен или отменен, если Президиум ВАС РФ установит, что оспариваемый судебный акт нарушает права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права, а также международным договорам РФ.
Согласно ст. 34 Европейской конвенции любое физическое лицо, любая группа частных лиц и в том числе любая неправительственная организация могут обратиться в Европейский суд, если считают, что нарушены их права, определенные указанной Конвенцией и Протоколами к ней. В основе данного подхода лежит доктрина о всеобщем характере прав человека, означающая, в числе прочего, возможность реализации прав человека как в индивидуальной форме, так и в коллективной (через конкретный социум). В последнем случае конкретные права человека, не изменяя своей природы, начинают выступать как права определенной общности индивидов, к примеру юридического лица <1>.
--------------------------------
<1> См.: Старженецкий В.В. Россия и Совет Европы: право собственности. М., 2004. С. 47 - 48.
В то же время по смыслу той же ст. 34 понятием "неправительственные организации" не охватываются такие формы объединений, как учреждения и институты публичного права и органов самоуправления <1>. Не могут быть отнесены к неправительственным организациям, а значит, рассматриваться в качестве носителей прав человека также государственные предприятия, созданные и контролируемые государством, что прямо подтверждается практикой Европейского суда, который не рассматривает споры с участием подобных лиц <2>.
--------------------------------
<1> См.: Комментарий к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практике ее применения / Под ред. В.А. Туманова и Л.М. Энтина. М., 2002. С. 236 - 237 (авторы комментария - В.А. Туманов, О.С. Чернышева).
<2> См.: Старженецкий В.В. Указ. соч. С. 49.
Примечательно, что аналогичный подход был в свое время поддержан и практикой КС РФ. В своем Постановлении от 24 октября 1996 г. N 17-П <1> последний признал именно хозяйственные общества и товарищества в качестве объединений граждан, созданных гражданами для совместной реализации своих конституционных прав, и подтвердил тем самым право указанных юридических лиц обращаться с собственными жалобами на нарушение уже своих конституционных прав, аналогичных конституционным правам и свободам отдельных граждан. Аналогичные выводы нашли свое отражение и в другом решении КС РФ - Постановлении от 17 декабря 1996 г. N 20-П <2>. Названными постановлениями, как следует из их содержания, фактически было указано на отсутствие подобного статуса у иных юридических лиц, прежде всего у государственных и муниципальных унитарных предприятий, создаваемых непосредственно государством и потому не имеющих каких-либо целей, связанных с реализацией конституционных прав отдельных граждан. Иначе говоря, "унитарные предприятия нельзя признать объединениями граждан" <3>. Что касается различных публичных образований, то в отношении их КС РФ высказался аналогичным образом в своем Определении от 25 марта 2004 г. N 143-О <4>.
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 1996. N 45. Ст. 5202.
<2> СЗ РФ. 1997. N 1. Ст. 197.
<3> Лушников В. Конституционная жалоба госпредприятия // ЭЖ-Юрист. 2006. Ноябрь. N 46. С. 7.
<4> Приводится по: СПС "
<2> См.: Скловский К. Вопрос о пределах вмешательства государства в частную собственность в судебной практике // Хозяйство и право. 2000. N 6. С. 34 - 35.
Таким образом, можно предположить, что, исходя из содержания определяемых положениями Европейской конвенции принципов и норм международного права, оспариваемые в порядке надзора судебные акты, по-видимому, не смогут быть отменены как нарушающие права человека и гражданина, т.е. на основании п. 2 ст. 304 АПК РФ, если данные судебные акты будут приняты в отношении различных публичных и муниципальных образований, государственных органов и органов местного самоуправления, а также в отношении государственных и (или) муниципальных предприятий и учреждений.
В связи с изложенным полагаем, что в смысле соблюдения требований ст. 7 АПК РФ правильнее была бы несколько иная (более широкая) формулировка п. 2 ст. 304 АПК РФ, которая бы давала возможность для использования определяемого данным пунктом основания в отношении любого потенциально возможного участника арбитражного процесса.