Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 08.02.2011 по делу n А46-3580/2010. Отменить решение, Принять отказ от иска, Прекратить производство по делу (ст. 49, 150, 151, 269 АПК)

объединений, их должностных лиц.

Из материалов дела усматривается, что в программе «Неделя Инфо» была освещена деятельность арбитражных управляющих, осуществляющих свою деятельность, в рамках Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» в Омской области на примере деятельности арбитражного управляющего Ратковского В.В., который является членом НП СРОАУ «Авангард», по ведению процедуры банкротства СПК «Желанное» в Одесском районе.

В сюжетах были озвучены интервью с Е.Косициным, Г.Кунициным, А.Копыловым, В.Петренко, П.Гольман, П.Московским.

Утверждение истца о том, что в материалах передачи ответчиком говорилось о противозаконных методах работы арбитражного управляющего Ратковского В.В. при осуществлении своей профессиональной деятельности, является необоснованным, поскольку, давая оценку его деятельности, корреспондент А.Мартынова исходила из информации, полученной в интервью.

Так, фрагмент 4 - «Петр Гольман, кстати, после того, как его отодвинули и от дел, и от «Желанного» имущества свое отношение к Ратковскому изменил. Петр Гольман, бывший директор СПК «Желанный» (Одесский район): «А меня туда не пускали: не суй нос в чужой карман. Он приходит, меня приказом отодвигает, ставит своего человека и начинает командовать. У него подвязки сильные. Руководителя стараются сразу под «уголовку» загнать, так оно и есть» - является высказыванием Петра Гольмана во время интервью.

В передаче эти сведения, действительно, исходили от ответчика Мартыновой А.Н., но были ясно определены как сообщение иного лица.

Весь данный фрагмент является высказыванием, личным мнением Петра Гольмана во время интервью, и журналист не может нести ответственности за его высказывание в соответствии со статьей 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, Постановлениями Европейского Суда по правам человека от 14.08.2008 по делу «Дюндин против Российской Федерации» (Dyundin v. Russia), от 23.10.2008 по делу «Годлевский против Российской Федерации» (Godlevskiy v. Russia), Обзором законодательства и судебной практики Верховного Суда РФ за третий квартал 2009 года.

В этой связи Европейский Суд неоднократно разъяснял, что одинаковый подход к собственным высказываниям автора и сообщениям третьих лиц несовместим со стандартами, разработанными в прецедентной практике Европейского Суда по статье 10 Конвенции «О защите прав человека и основных свобод». Необходимо различать, исходят ли утверждения от журналиста или являются цитированием иных лиц, поскольку наказание журналиста за содействие в распространении утверждений, сделанных другим лицом в интервью, серьезно снизило бы вклад прессы в дискуссию по вопросам, представляющим всеобщий интерес.

В апелляционной жалобе Ратковский В.В., ссылаясь на положения пункта 4 части 1 статьи 57 Закона Российской Федерации «О средствах массовой информации», настаивает на необходимости проверки журналистом получаемой в ходе интервью информации, поскольку единственным исключением из указанного правила считает распространение  информации, полученной на официальной пресс-конференции.

Однако суд апелляционной инстанции считает, что указанные подателем жалобы нормы законодательства о средствах массовой инстанции не применимы в рассматриваемой случае, так как в данном фрагменте передачи Петр Гольман не выступает в качестве должностного лица, обязанного публиковать в средствах массовой информации официальную информацию представляемого органа лишь посредством проведения пресс-конференций, а высказывает свою точку зрения как частное лицо по вопросам, задаваемым журналистом.

При этом, считая свои права нарушенными сообщением в телепередаче недостоверных сведений, истец не лишен возможности обратиться с иском об опровержении указанной информации к интервьюируемому лицу.  

За содержание интервью журналист ответственности не несет, в связи с чем не может быть признан надлежащим ответчиком по данному требованию (в части фрагмента 4). Соответствующие доводы подателя жалобы являются необоснованными.

Как пояснил в заседании суда представитель истца, Ратковский В.В. рассматривает вопрос о возможности в дальнейшем предъявления подобного рода иска к иному ответчику.

Оценивая доводы подателя жалобы о недостоверности сообщенной в передаче информации об уничтожении стада коров, суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции, что передачи, затрагивающие проблемы банкротства крупных сельскохозяйственных, производственных и строительных предприятий Омской области, на которых работают значительное число людей, несомненно, представляют всеобщий интерес, и ответчики имели право привлечь к ним внимание общества посредством прессы.

Оспариваемая в качестве фрагмента 5 информация представляет собой сведения следующего содержания: «После того как распродали технику, взялись за коров. Всего 3000 голов. Скот сначала продавали местному населению. Правда, не все могли купить: цена была рыночная. Несколько коров отдали фермерам в соседние деревни, а остальных сдали на мясокомбинат, только сначала объявили их больными. 850 голов дойного стада вырезали за неделю».

При рассмотрении настоящего дела суд первой инстанции пришел к выводу, что оспариваемый фрагмент содержит фразы, составленные в неопределенно-личной форме. Во фрагменте 5 программы истец по делу о защите чести, достоинства и деловой репутации не был упомянут по имени или иным образом, позволяющим установить его личность.

Во фрагменте 5, действительно, не содержится утверждения о том, что распоряжение на забой и сдачу скота поступило непосредственно от индивидуального предпринимателя Ратковского В.В.

Однако понятие «сведения», о недостоверности которых заявил истец, не тождественно понятию «фраза» или понятию «выражение». Сведения могут содержаться как в одной фразе, так и в нескольких фразах, разбросанных в контексте. Поэтому разрешение вопроса о том, являются ли сведения порочащими, не может быть осуществлено вне связи с контекстом, в котором содержится фраза, содержащая утверждения об определенных событиях. Вне связи с контекстом любое выражение не несет в себе никакой смысловой нагрузки за исключением буквального содержания. А буквальное содержание слов и выражений зачастую имеет несколько значений и вне связи с контекстом вообще не может быть установлено.

В связи с чем суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что в рассматриваемом фрагменте, исходя из контекста всей передачи, вступительного слова одного из авторов, предшествовавшего непосредственно репортажу, а также общего смысла программы в целом, во фрагменте 5 речь шла именно об истце. При том что представителями ответчика не указано иных лиц, которых журналисты имели в виду при публикации рассматриваемого фрагмента.

В ходе рассмотрении настоящего дела в суде первой инстанции истцом категорически отрицался факт причастности Ратковского В.В. к уничтожению стада со ссылкой на представленные в материалы дела документы, из содержания которых усматривается, что крупный рогатый скот поступил на мясокомбинат от СПК «Желанный-1», в то время как истец являлся арбитражным управляющим СПК «Желанный», то есть иного юридического лица.

В заседании суда апелляционной инстанции 26.01.2011 представитель истца, напротив, подтвердил тот факт, что указание на забой скота давал непосредственно Ратковский В.В., основывая свои требования о недостоверности распространенной информации лишь на законности действий арбитражного управляющего и наличии у животных заболеваний, исключающих иные способы реализации КРС кроме сдачи на мясокомбинат.

В дальнейшем, в судебном заседании 02.02.2011 представители истца вновь изменили свою процессуальную позицию, настаивая на непричастности Ратковского В.В. к уничтожению стада, вследствие чего, по мнению подателя жалобы, деловой репутации истца был причинен ущерб. 

Оценив доводы подателя жалобы, материалы дела в совокупности с противоречивой и непоследовательной процессуальной позицией истца, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что утверждение истца о том, что Ратковский В.В. к сложившейся ситуации по реализации скота никакого отношения не имел, не соответствует действительности. 

В оспариваемом фрагменте отсутствует указание на то, что реализации скота была осуществлена Ратковским В.В. именно в качестве конкурсного управляющего СПК «Желанный-1».

Из материалов дела усматривается, что банкротство СПК «Желанный» и СПК «Желанный-1» происходило одновременно, конкурными управляющими Ратковским В.В. и Поюновым В.В., соответственно.

Указанные лица являлись членами одной саморегулируемой организации арбитражных управляющих - НП Объединение арбитражных управляющих «Авангард».

При рассмотрении арбитражного дела № А46-962/2007 суд апелляционной инстанции, отменяя определение арбитражного суда первой инстанции об утверждении конкурсного управляющего, оценивал в том числе кандидатуры арбитражных управляющих Ратковского В.В. и Поюнова В.В. и пришел к выводу о наличии заинтересованности, взаимных имущественных и личных неимущественных интересов указанных лиц, как путем прямой хозяйственной деятельности названных предпринимателей, так и посредством коммерческого представительства иных лиц  (постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 20.05.2010 по делу № А46-962/2007).

При этом суд апелляционной инстанции учитывает, что создание СПК «Желанный-1» (в уставный фонд которого было внесено имущество СПК «Желанный» общей балансовой стоимостью 73 млн. рублей) было проведено с грубыми нарушениями действующего законодательства, в связи с чем на СПК «Желанный-1», в числе прочего, возложена обязанность возвратить СПК «Желанный» ранее переданное в уставный фонд имущество, включая КРС (постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 30.04.2008 по делу № А46-2786/2006).

В судебном заседании по ходатайству ответчиков – Мартыновой А.Н., Паутова П.П., были допрошены свидетели Комбарова С.В., Кромм Н.Л.

Как следует из показаний Кромм Н.Л., главного зоотехника СПК «Желанный» и СПК «Желанный-1», опрошенной судом первой инстанции в качестве свидетеля, перейдя из СПК «Желанный» в СПК «Желанный-1», она не разделяла указанные юридические лица, поскольку место работы и трудовой коллектив не изменились, обслуживаемые ею животные оставались прежними.

Указанный свидетель пояснил, что летом 2008 года в хозяйстве осталось 787 коров, 370 телят до 6 мес., 260 телят старше 6 мес., 360 быков на откорме, 461 телки старше 1 года. В мае приехал Ратковский В.В. со своими людьми, дал план сдать лейкозных коров и заменить их на здоровых. После получения анализов, оказалось, что коровы заражены туберкулезом. Со 2-го июня начался вывоз коров. 19.08.2008 из хозяйства вывезли последние 40 голов телят и 28 голов коров. По мнению свидетеля, команду на вывоз коров из хозяйства дал Ратковский В.В.

Оснований сомневаться в достоверности сообщенных указанным лицом сведений у суда апелляционной инстанции не имеется.

Более того, согласно собственному признанию Ратковского В.В. в интервью, опубликованном в специальном издании журнала «Бизнес Курс» № 30/1 (357/1) от 17.08.2010 с заголовком «Попавшие под пресс: Что бы ни говорили, лишь бы правильно фамилию писали», решение о реализации скота принималось им лично, о чем свидетельствуют фразы: «… ко мне пришло предписание…», «Я начал выполнять указания…».

В журнале «Бизнес Курс» № 14 (291) от 22.04.2009 имя Ратковского В.В. связано с уничтожением стада крупного рогатого скота при банкротстве СПК «Желанное» («Семикруп» просеяли, Комбарова – в бегах).

О разорении Ратковским В.В. СПК «Желанное» сообщалось в Новой газете от 25.08.2010 № 83 «Омск. Фермеры, ставшие жертвами махинаций с кредитами Сбербанка РФ, предупреждают Президента Медведева о готовности начать голодовку».

Данные публикации частично осуществлены после выхода в эфир рассматриваемой передачи, однако, подтверждая изложенные в оспариваемом сюжете факты, они являются надлежащими доказательствами по настоящему спору.

За опровержением указанных сведений истец не обращался, об их несоответствии действительности (с представлением соответствующих доказательств) не заявил.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что ответчиком доказана причастность истца к осуществлению действий, о которых шла речь в опубликованном сообщении.

Кроме этого, податель жалобы ссылается на недостоверность размещенных ответчиком сведений, касающихся реализации молочного стада СПК «Желанный» на мясокомбинат под видом больных животных.

Из материалов дела следует, что сведения, изложенные во фрагменте 5, подтверждаются как сообщениями перечисленных выше средств массовой информации, так и совокупностью других доказательств по делу.

Результаты анализа поголовья скота на туберкулез в материалах дела отсутствуют, как отсутствуют в материалах дела и справки о заражении туберкулезом всего поголовья скота СПК «Желанный».

Как следует из справки Одесской ветеринарной лаборатории от 17.06.2008, бруцеллезом и лейкозом были заражены лишь 313 голов, остальные 850 животных не имели каких-либо заболеваний.

В то время, как пояснил суду первой инстанции свидетель Кромм Н.Л., коровы, больные лейкозом могли быть использованы в хозяйстве (их прокипяченным молоком можно было бы поить телят).

Суд апелляционной инстанции также учитывает, что в период с 09.07.2008 по 17.07.2008 для убоя на ЗАО МПК «Компур» поступила партия скота в количестве 492 головы. При проведении ветеринарной экспертизы было выявлено 89 случаев поражения туберкулезом (письмо ЗАО МПК «Компур» от 01.08.2008 № 383 - т. 2 л.д. 101). Из поступивших на мясокомбинат в период с 1 июля по 5 августа 2008 года 1353 голов крупного рогатого скота (23 партии) было выявлено лишь 178 туш с патологическими изменениями, характерными для туберкулеза крупного рогатого скота (т. 2 л.д. 102). 

Изложенным опровергаются доводы истца о том, что на убой был направлен только скот, зараженный туберкулезом, а также о том, что реализация скота производилась в течение длительного времени.

Слова корреспондента о том, что коровы были «объявлены больными», по мнению суда апелляционной инстанции, касаются, прежде всего, цены, по которой реализовывались коровы на мясокомбинат, так как весь фрагмент 5 посвящен, в первую очередь, стоимости продажи КРС. Автор программы сообщает зрителям о том, что первоначально коровы продавались по рыночным ценам, а после «объявления» их больными реализация всего скота осуществлена на убой.

Из представленных в материалы дела доказательств не следует, что приемка коров на мясокомбинат проводилась дифференцированно, а закупочная цена больных животных отличалась бы от стоимости здоровых.

На вопрос суда апелляционной инстанции представитель истца затруднился представить соответствующие пояснения, доказательств обратного к материалам дела не приобщил.

Таким