Постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 12.08.2014 по делу n Г. КРАСНОЯРСК. Оставить без изменения определение первой инстанции: а жалобу - без удовлетворения (ст.272 АПК)

разрешения спора. Суд мог истребовать документы, подтверждающие фактическое наличие у кредитора денежных средств в размере суммы займа к моменту их передачи должнику (в частности, о размере его дохода за период, предшествующий заключению сделки); сведения об отражении в налоговой декларации, подаваемой в соответствующем периоде, сумм, равных размеру займа или превышающих его; о снятии такой суммы со своего расчетного счета (при его наличии), а также иные (помимо расписки) доказательства передачи денег должнику. При наличии сомнений в действительности договора займа суд не лишен права потребовать и от должника представления документов, свидетельствующих о его операциях с этими денежными средствами (первичные бухгалтерские документы или банковские выписки с расчетного счета индивидуального предпринимателя), в том числе об их расходовании.

Выраженная в постановлении №6616/11 позиция Президиума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации соотносится с определённой пунктом 2 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации компетенцией суда определять обстоятельства, имеющие значение для правильного рассмотрения дела на основании требований и возражений лиц, участвующих в деле, в соответствии с подлежащими применению нормами материального права.

В абзаце третьем пункта 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» содержатся аналогичные разъяснения, согласно которым при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать, среди прочего, следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

Изложенный правовой подход обусловлен тем, что при заключении договора займа в случае недобросовестного поведения сторон данного договора может иметь место злоупотребление правом, которое направлено на искусственное увеличение кредиторской задолженности должника-банкрота, наличие которой основывается лишь документально, без фактического внесения должнику денежных средств.

Судом апелляционной инстанции установлено, что в рамках рассмотрения настоящего обособленного спора арбитражный суд предлагал участникам спора представить доказательства экономического обоснования заключения договора поручительства от 04.05.2012, использования денежных средств, предоставленных займодавцем в деятельности общества, доказательств наличия денежных средств в размере заемного обязательства и их передачи.

Акопян Р.Г. в качестве подтверждения денежных средств Вельхиеву У.М. (заемщику) представил расписку от 24.04.2012, в качестве доказательств наличия у него денежных средств на предоставление займа – налоговые декларации, кредитные договоры.

Представитель Акопяна Р.Г. ссылался на отзыв Вельхиева У.М., в котором указано, что денежные средства, полученные по договору беспроцентного займа от Акопяна Р.Г. предполагалось использовать на пополнение оборотных средств и развитие производственной базы общества, в связи с чем, и был заключен договора поручительства от 04.05.2012.

Оценив представленные документы, суд апелляционной инстанции  соглашается с тем, что из условий оспариваемого договора не усматривается наличие необходимости заключения должником договора поручительства в обеспечение исполнения обязательств физического лица в связи с какими-либо интересами самого должника. В ходе рассмотрения настоящего обособленного спора не нашло своего подтверждение то обстоятельство, что полученные от ответчика денежные средства были направлены на осуществление финансово-хозяйственной деятельности общества. В материалы дела не представлены доказательства, что совершение оспариваемого договора поручительства направлено на реализацию имущественных интересов общества, имело экономический эффект.

Более того, как следует из материалов дела и обосновано отмечено судом первой инстанции, обстоятельства совершения оспариваемой сделки свидетельствуют о направленности оспариваемой сделки на причинение вреда имущественным интересам кредиторов должника в преддверии его банкротства, путем увеличения размера имущественных требований.

Так, конкурсным управляющим в материалы дела представлен бухгалтерский баланс общества по состоянию на 31.03.2012 (последний отчетный период, предшествовавший совершению оспариваемой сделки, т.41 л.д.15), из которого следует, что по состоянию на отчетную дату активы должника составляли 66 793 000 рублей.

Таким образом, сумма обязательства, по которому должником был заключен договор поручительства 04.05.2012 (20 000 000 рублей), составила 29,94% от балансовой стоимости активов должника по бухгалтерской отчетности на последнюю отчетную дату перед совершением указанных сделки, что также свидетельствует о направленности сделки на причинение вреда имущественным правам кредиторов.

В силу абзаца первого пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предполагается, что другая сторона сделки знала о совершении сделки с целью причинить вред имущественным правам кредиторов, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 этого Закона) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

В данном случае спорная сделка совершена в отношении заинтересованного лица.

В соответствии с абзацем третьим пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве, заинтересованным лицом по отношению к должнику признается лицо, которое является аффилированным лицом должника.

Также заинтересованными лицами по отношению к должнику - юридическому лицу признаются:

руководитель должника, а также лица, входящие в совет директоров (наблюдательный совет), коллегиальный исполнительный орган или иной орган управления должника, главный бухгалтер (бухгалтер) должника, в том числе указанные лица, освобожденные от своих обязанностей в течение года до момента возбуждения производства по делу о банкротстве;

лица, находящиеся с физическими лицами, указанными в абзаце втором настоящего пункта, в отношениях, определенных пунктом 3 настоящей статьи;

лица, признаваемые заинтересованными в совершении должником сделок в соответствии с гражданским законодательством о соответствующих видах юридических лиц.

Согласно положениям статьи 81 Федерального закона Российской Федерации от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, лица, осуществляющие функции единоличного исполнительного органа общества, в том числе управляющая организация или управляющий, члены коллегиального исполнительного органа общества или акционеры общества, имеющие совместно с его аффилированными лицами 20 и более процентов голосующих акций общества, а также лица, имеющие право давать обществу обязательные для него указания признаются заинтересованными в совершении обществом сделки в случаях, если они, их супруги, родители, дети, полнородные и неполнородные братья и сестры, усыновители и усыновленные и (или) их аффилированные лица:

являются стороной, выгодоприобретателем, посредником или представителем в сделке;

владеют (каждый в отдельности или в совокупности) 20 и более процентами акций (долей, паев) юридического лица, являющегося стороной, выгодоприобретателем, посредником или представителем в сделке;

занимают должности в органах управления юридического лица, являющегося стороной, выгодоприобретателем, посредником или представителем в сделке, а также должности в органах управления управляющей организации такого юридического лица;

в иных случаях, определенных уставом общества.

Как следует из представленной в материалы дела выписки из реестра владельцев ценных бумаг по состоянию на 04.05.2012 (момент совершения оспариваемой сделки) следует, что Акопян Р.Г. являлся владельцем 1 323 акций общества (т.37 л.д.144). В этой связи, суд первой инстанции пришел к правильному выводу, что сделка совершена с заинтересованным лицом.

Согласно правовой позиции, выраженной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 12.07.2011 №722/11, поскольку непосредственно в преддверии банкротства организация всегда испытывает определённые трудности в исполнении обязательств перед своими клиентами и контрагентами, презюмируется, что последние об этих затруднениях не могут не знать и, соответственно, предполагается, что заинтересованное лицо владеет информацией о возникновении признаков несостоятельности.

Закрепленные в Законе о банкротстве презумпции о направленности действий должника на причинение вреда кредиторам (абзацы 2 - 5 пункта 2 статьи 61.2) и об осведомленности другой стороны сделки об этой цели (абзац 1 пункта 2 статьи 61.2) являются опровержимыми: контрагент вправе доказать обратное.

Ответчик доказательств обратного не представил, в связи с чем, судом первой инстанции правомерно применены правовые презумпции, изложенные в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, порядок применения которых разъяснен в пунктах 6 и 7 постановления от 23.12.2010 № 63.

Из материалов дела также следует, что  конкурсным управляющим должника доказано  третье  условие, необходимое для признания оспариваемой сделки недействительной: причинение вреда в результате совершения сделок.

В абзаце 7 пункта 5 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 №63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» разъяснено, что при определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве, под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Из материалов дела следует, что в результате совершения оспариваемой сделки обязательства общества увеличились на сумму 78 520 000 рублей, в отсутствие встречного предоставления, что нарушает имущественные права кредиторов на получение удовлетворения своих требований в том размере, в котором они могли претендовать в отсутствие такой сделки.

Учитывая наступившие вследствие заключения договора поручительства от 04.05.2012 последствия, суд апелляционной инстанции соглашается с тем, что спорная сделка направлена на причинение вреда кредиторам в виде увеличение размера имущественных требований к должнику.

Кроме того,  судом первой инстанции при рассмотрении настоящего дела правомерно применены  основания, предусмотренные гражданским законодательством (статьи 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

   Так, наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2, 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную. Суд вправе по своей инициативе отказать в защите права злоупотребляющему лицу, что прямо следует и из содержания статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также из разъяснений, содержащихся в пункте 4 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 №63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», Информационном письме Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 №127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации».

С учетом императивного положения закона о недопустимости злоупотребления правом, возможность квалификации судом действий лица как злоупотребление правом не зависит от того, ссылалась ли другая сторона спора на злоупотребление правом противной стороной.

В соответствии с абзацем первым пункта 1 и пунктом 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей на момент совершения оспариваемой сделки) не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. Не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке. В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд может отказать лицу в защите принадлежащего ему права.

Указанная норма закрепляет принцип недопустимости (недозволенности) злоупотребления правом и определяет общие границы (пределы) гражданских прав и обязанностей. Суть этого принципа заключается в том, что каждый субъект гражданских прав волен свободно осуществлять права в своих интересах, но не должен при этом нарушать права и интересы других лиц. Действия в пределах предоставленных прав, но причиняющие вред другим лицам, являются в силу данного принципа недозволенным (неправомерным) и признаются злоупотреблением правом. При этом основным признаком наличия злоупотребления правом является намерение  причинить вред другому лицу, намерение употребить право во вред другому лицу.

В соответствии со статьей 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Учитывая, что действительной целью сделки является не возникновение соответствующих правоотношений, а наращивание искусственной задолженности должника перед кредитором, что при включении в реестр требований кредиторов должника позволяло бы Акопяну Р.Г. получать денежные средства из конкурсной массы должника и оказывать существенное влияние на решения, принимаемые собранием кредиторов должника, и соответственно на ход дела о несостоятельности, что, в свою очередь, нарушает имущественные интересы всех иных кредиторов, вовлеченных в процесс банкротства, препятствуя объективному и обоснованному рассмотрению дела о несостоятельности (банкротстве), в том числе в части как определения судьбы должника и его имущества, так и распределения конкурсной массы между кредиторами, суд апелляционной  инстанции соглашается  с тем, что   при совершении оспариваемой сделки имело место недобросовестное