"Недвижимое имущество: государственная регистрация и проблемы правового регулирования" (Алексеев В.А.) ("Волтерс Клувер", 2007)

излишняя, конкретизация имеет рациональное объяснение. Дело в том, что многие характеристики физических и юридических лиц на протяжении их существования могут меняться. Могут изменяться фамилия, имя и отчество гражданина и наименование юридического лица, гражданин может поменять паспорт, а у юридического лица могут измениться данные о регистрации и юридический адрес и т.д.
Специфика прав на недвижимое имущество состоит в том, что эти права могут существовать весьма длительное время. Поэтому держатель реестра должен на протяжении всего этого времени иметь возможность идентифицировать правообладателя по группе признаков, оставшихся неизменными, независимо от того, что некоторые из характеристик лица, внесенные в реестр, претерпели изменение. Именно поэтому внесение большого числа признаков правообладателя в ЕГРП представляется оправданным.
Сходная картина наблюдается и с отражением в судебных решениях данных об объектах недвижимого имущества. Согласно разделу III Правил ведения ЕГРП в реестре в отношении каждого объекта недвижимости должны быть отражены: кадастровый или условный номер, адрес (местоположение), наименование (если оно существует), назначение, этажность (или этаж, на котором расположено помещение), площадь.
Как мы видим, и здесь предлагается вносить в реестр большое количество данных, характеризующих объект недвижимости. Как и в случае с данными о правообладателях, такой подход представляется вполне обоснованным. Здесь преследуются одновременно две задачи. С одной стороны, идентифицировать объект при изменениях его характеристик, не влекущих возникновение нового объекта. С другой стороны, установить, что в результате изменения определенных характеристик прежний объект прекратил свое существование и превратился в новый объект.
Однако и по этому вопросу суды и органы регистрации прав на недвижимость не всегда находят взаимопонимание. Отказывая в разъяснении порядка исполнения решений, в которых отсутствуют необходимые для реестра данные об объекте, суды, как и в случаях с данными о правообладателях, ссылаются на нормы, определяющие содержание судебного решения, а также на то, что необходимые данные об объектах регистратор может получить из документов, представленных для регистрации.
Думается, что такой подход также нельзя признать правильным, а последствия его реализации могут быть весьма негативными.
Характерным примером является одно из дел, рассмотренных ФАС Северо-Западного округа.
В регистрирующий орган поступило постановление вышеуказанного суда, которым было признано право собственности ОАО "Завод "Радиоприбор" на объект недвижимости, расположенный по адресу: г. Санкт-Петербург, ул. Коли Томчака, д. 25, литеры А, А1, А3. Регистрирующим органом в суд было направлено заявление о разъяснении порядка исполнения данного судебного акта. Основанием для направления заявления послужило то, что в постановлении суда не были указаны сведения об индивидуальном номере налогоплательщика, юридическом адресе, дате и месте государственной регистрации, номере регистрационного свидетельства ОАО "Завод "Радиоприбор". Кроме того, в постановлении суда отсутствовали сведения о кадастровом номере объекта недвижимости, его назначении, площади и этажности. Дополнительным обстоятельством, требовавшим разъяснения, было также то, что в постановлении объект был представлен в составе литеров А, А1 и А3, а на регистрацию был представлен технический паспорт и план объекта, где, кроме того, была указана литера А2.
Суд удовлетворил заявление регистрирующего органа лишь частично, указав в определении недостающие сведения о юридическом лице. Отказывая в разъяснении в части сведений об объекте, суд занял весьма своеобразную позицию. В постановлении было указано, что у регистрирующего органа "не имелось оснований к отказу в регистрации права завода на объект недвижимости (нежилое здание), в состав которого входят литеры А, А1, А3. При этом учет объекта недвижимости (включая литер А2) по спорному адресу под одним кадастровым номером не может являться препятствием к регистрации права на объект в той части, в какой это право установлено судебным актом. Законодательством Российской Федерации не исключается возможность разделения, слияния или выделения проинвентаризированного (подвергшегося кадастровому и техническому учету) объекта недвижимости, поэтому вопрос о регистрации прав на вновь образованный объект может быть решен в самостоятельном порядке" <1>. Таким образом, суд, с одной стороны, признал, что на регистрацию был представлен не тот объект, право на который было установлено решением суда (объект подвергся незаконной реконструкции путем пристройки к нему литера А2), а с другой стороны, обязал регистрирующий орган зарегистрировать право на тот объект, который после реконструкции уже не существует, так как учтен новый единый объект, имеющий другую площадь и состав, о чем свидетельствует присвоение этому новому объекту единого кадастрового номера.
--------------------------------
<1> Постановление ФАС Северо-Западного округа, дело N А56-36821/01.
Решение рассматриваемых проблем осложняется еще и неясностью правовой природы предусмотренного ст. 28 Закона о регистрации "запроса о порядке исполнения решения".
Согласно ст. 202 ГПК РФ "в случае неясности решения суд, принявший его, по заявлению лиц, участвующих в деле, судебного пристава-исполнителя вправе разъяснить решение суда, не изменяя его содержания". В ст. 179 АПК РФ, имеющей аналогичное содержание, в качестве лица, по заявлению которого может быть разъяснено решение, дополнительно указаны "другие исполняющие решение суда органы, организации".
А.А. Маковская отмечает, что "заявления учреждений юстиции о разъяснении судебных актов должны быть рассмотрены судами по правилам соответствующих процессуальных кодексов" <1>. Однако эта, безусловно, правильная с точки зрения действующего законодательства рекомендация не решает всех возникающих проблем.
--------------------------------
<1> Маковская А.А. Указ. соч. С. 117.
Отказывая в удовлетворении заявлений регистрирующих органов о разъяснении порядка исполнения судебного решения, суды, ссылаясь на вышеуказанные нормы, отмечали, что, во-первых, отсутствует "неясность решения", во-вторых, регистрирующий орган не имеет права обращаться за разъяснением судебного решения, в-третьих, процессуальное законодательство вообще не предусматривает разъяснение "порядка исполнения" судебного решения.
Следует признать, что опровергать подобные аргументы с точки зрения действующего законодательства непросто. Действительно, о какой неясности судебного решения может идти речь, если в нем забыли указать только дату рождения гражданина или номер свидетельства о регистрации юридического лица, а все остальные необходимые сведения присутствуют? На каком основании регистрирующий орган обращается в суд общей юрисдикции, если он отсутствует в перечне лиц, которым ГПК РФ предоставлено право обращаться за разъяснением судебного решения? Как можно удовлетворить запрос о "разъяснении порядка исполнения судебного решения", если процессуальный закон предусматривает разъяснение только самого судебного решения?
В настоящее время ответом на все эти вопросы может быть только утверждение о том, что суды в своей деятельности могут и должны руководствоваться не только соответствующими процессуальными кодексами, но и нормами процессуального характера, содержащимися в других законодательных актах. Очевидно, что если Закон о государственной регистрации предусматривает право регистратора или правообладателя в определенных случаях обратиться с запросом о разъяснении порядка исполнения судебного решения, то этому праву соответствует обязанность суда дать такое разъяснение.
Между тем нельзя не признать наличие пробела в процессуальном законодательстве. По мнению автора, действия регистратора, правообладателя и суда по реализации нормы о разъяснении порядка исполнения судебного решения вряд ли укладываются в рамки института разъяснения решения суда.
Во-первых, мы имеем дело с весьма специфической неясностью решения. Получается, что решение, абсолютно ясное всем, становится неясным для регистратора в силу специального указания закона. Закон таким образом делает регистратора в определенном отношении менее "понятливым", чем все остальные.
Во-вторых, представляется неслучайным различие в формулировках "разъяснение решения суда" и "разъяснение порядка исполнения решения суда". Если в первом случае, как специально указано в законе, судья не может выйти за рамки содержания решения, то во втором случае выход за рамки содержания решения возможен, а в ряде случаев необходим.
Разъяснение решения предполагает передачу его содержания иными словами. В случае, предусмотренном ст. 28 Закона о регистрации, речь всегда идет о внесении в решение дополнительных сведений. При этом лишь с большой долей условности можно говорить о том, что содержание решения не изменилось.
Кроме того, в практике встречаются ситуации, когда при обращении за разъяснением порядка исполнения решения суд становится перед проблемой исследования материалов и документов, которые не были предметом исследования в судебном заседании. К сожалению, нередко в судебном решении именно потому не содержатся необходимые сведения об объекте недвижимости, что суд не исследовал документы, из которых эти сведения можно было бы внести в решение. В некоторых случаях это происходит по субъективным причинам, а иногда такая ситуация вызывается обстоятельствами, от суда не зависящими.
Выше уже приводилась ситуация, когда суд исследовал старый технический паспорт, не отражавший действительное состояние объекта. При обращении за разъяснением порядка исполнения решения суд был бы вынужден оценивать и тот план объекта, который был представлен в регистрирующий орган, поскольку именно представление этого плана вызвало необходимость обращения за разъяснением порядка исполнения.
Аналогичная ситуация возникает всякий раз, когда в регистрирующий орган поступают документы, содержание которых не соответствует решению суда. Наиболее часто такие расхождения возникают именно в характеристиках объекта недвижимости. При этом может быть две причины расхождений в характеристиках объектов:
1) представление в суд документов, не отражающих действительное состояние объекта;
2) изменение объекта после вынесения решения суда.
Следует заметить, что такая ситуация в строгом смысле не охватывается ст. 28 Закона о регистрации. Здесь обращение за разъяснением вызвано не отсутствием в решении необходимых данных, а именно расхождением данных в решении суда и других документах. Однако на практике в таких случаях также применяется данная норма, поскольку отсутствует какой-либо другой вариант выхода из ситуации.
И в первом, и во втором случаях, разъясняя порядок исполнения, решения, суд должен сделать следующий вывод: не является ли изменение характеристик объекта свидетельством того, что на регистрацию представлены документы в отношении иного объекта (не того, который был указан в судебном решении).
Изменение технических характеристик объекта может быть вызвано, например, проведенной после решения суда перепланировкой с сохранением наружных границ объекта. В этом случае суд, разъясняя порядок исполнения такого решения, должен указать, что регистрации подлежит право на объект с характеристиками, указанными в документах, представленных регистратору.
Но изменение технических характеристик может быть вызвано тем, что объект подвергся реконструкции (либо до решения суда, либо после). В этом случае суд должен указать на то, что вынесенное решение не может быть основанием регистрации права на объект, описание которого представлено в регистрирующий орган.
Нетрудно заметить, что во всех приведенных ситуациях суд фактически выходит за пределы как содержания вынесенного решения, так и за рамки тех обстоятельств, которые были предметом исследования в процессе.
Такая деятельность вряд ли укладывается в рамки, установленные для разъяснения решения. Сведения об изменении характеристик объекта недвижимости вполне можно было бы отнести к вновь открывшимся обстоятельствам. Но в ряде случаев невозможно будет осуществить пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам (ст. 311 АПК РФ, ст. 392 ГПК РФ), так как заявитель не сможет доказать, что ему ранее не было известно об изменении характеристик объекта. В других случаях никто из участников процесса просто не будет обращаться за пересмотром дела, потому что, если возник новый объект, негативный результат такого пересмотра будет очевиден. При этом регистрирующий орган все равно должен будет принять решение по представленному судебному акту, а сделать это без соответствующего разъяснения суда не сможет.
Кроме того, учитывая массовость подобных ситуаций, вряд ли следует ориентировать практику в этом направлении.
Все изложенное, как представляется, доказывает, что разъяснение порядка исполнения судебного решения представляет собой самостоятельный правовой механизм, отличный как от разъяснения решения, так и от пересмотра дела по вновь открывшимся обстоятельствам. От разъяснения решения разъяснение порядка его исполнения отличается тем, что выходит за рамки самого решения и может быть принято с учетом исследования документов и обстоятельств, которые не были предметом исследования при вынесении решения. От пересмотра дела по вновь открывшимся обстоятельствам рассматриваемая ситуация отличается тем, что обстоятельства, выявленные при регистрации, как правило, не могут изменить сути судебного решения, в связи с чем использование столь сложного механизма нецелесообразно.
Отсутствие в процессуальном законодательстве специальной регламентации разъяснения порядка исполнения судебного решения является причиной неясности еще в одном вопросе - о форме такого разъяснения. Изучение практики выявило значительное количество случаев, когда судьи в ответ на соответствующие запросы не выносили определений, а направляли регистраторам письма с изложением своей позиции. Такой подход вряд ли можно признать правильным даже при отсутствии специальной регламентации разъяснения порядка исполнения. Как представляется, в данном случае судам следовало руководствоваться нормами процессуального закона, согласно которым акт, принятый по вопросам, требующим разрешения в ходе судебного разбирательства, но не разрешающий дело по существу, выносится в форме определения (ст. ст. 167, 184 АПК и ст. 224 ГПК РФ).
Изложенное выше, по мнению автора, может служить достаточной аргументацией для того, чтобы в АПК РФ и ГПК РФ предусмотреть специальную статью, регламентирующую разъяснение порядка исполнения судебного решения.
В качестве возможных инициаторов такого разъяснения следовало бы указать лиц, участвующих в деле, судебных приставов-исполнителей и органы, осуществляющие исполнение судебных решений, включая органы государственной