"Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации" (постатейный) (3-е издание, переработанное и дополненное) (под ред. В.М. Лебедева, В.П. Божьева) ("Юрайт-Издат", 2007)

властью (29 ноября 1985 г.) и др. Сообразно развитию общественных отношений подвергаются изменению международно-правовые стандарты в области правосудия. Поэтому будут приниматься и новые акты. Они могут действовать и непосредственно, но предпочтительнее по мере их ратификации вносить изменения в действующие законы, подобно тому как это было сделано, например, Федеральным законом от 20.03.2001 N 26-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с ратификацией Конвенции о защите прав человека и основных свобод" (СЗ РФ. 2001. N 13. Ст. 1140, N 52 (ч. 1). Ст. 4924; 2002. N 1 (ч. 1). Ст. 2).
14. Существенную роль в обеспечении прав граждан, вовлеченных в сферу уголовного судопроизводства, играют постановления КС РФ. В одних случаях он в своих постановлениях признавал не соответствующими Конституции те или другие нормы УПК, ориентируя органы расследования и суды на обеспечение прав граждан на основе прямого применения конституционных норм и других норм УПК, соответствующих Конституции (см. Постановление КС РФ от 27.06.2005 N 7-П). В других случаях, признавая положения статьи (или ее части) УПК не соответствующими Конституции, суд обязывал ФС РФ внести изменения в уголовно-процессуальное законодательство, соответствующее той или другой статье (статьям) Конституции (см. Постановление КС РФ от 11.05.2005 N 5-П). Наконец, он практиковал вынесение постановлений, которыми: а) признавал не соответствующими Конституции положения, содержащиеся в той или другой статье УПК; б) предлагал ФС РФ решить вопрос о внесении изменений в УПК; в) одновременно ориентировал практические органы до внесения изменений в уголовно-процессуальный закон решать рассматриваемые вопросы на основе непосредственного применения положений тех или других статей Конституции (см. Постановление КС РФ от 29.04.1998 N 13-П по делу о проверке конституционности ст. 113 УПК РСФСР // ВКС РФ. 1998. N 4).
15. Признавая не соответствующими Конституции те или другие положения статей УПК, КС РФ не создавал новых норм. Он либо ориентировал суды и другие органы на прямое применение конкретных конституционных норм, либо, основываясь на тех или других конституционных нормах, обязывал законодателя принять новый закон. То и другое не дает оснований считать постановления КС РФ источником уголовно-процессуального права. В своих постановлениях КС РФ, таким образом, дает толкование Конституции. Кроме того, разрешая дела о соответствии федеральных законов (в том числе и УПК) Конституции, он разъясняет, как применяются нормы УПК с учетом соответствующих конституционных норм (см. п. 1, 3, 4 ч. 1 ст. 3 Закона о Конституционном Суде).
16. Не являются источниками уголовно-процессуального права постановления Пленума ВС РФ. Их предназначение - разъяснение судам на основе изучения судебной практики действующего законодательства. Вопрос о необходимости дачи судам таких разъяснений может возникнуть в связи с рассмотрением судебными и кассационной коллегиями и Президиумом ВС РФ уголовных дел в кассационном и надзорном порядке, запросами нижестоящих судов, прокуратуры, других правоохранительных органов. Разъяснения Пленума ВС РФ о практике применения уголовно-процессуального законодательства распространяются не только на суды, но и на другие правоохранительные органы и их должностных лиц, применяющих разъясняемые законы. К числу таких актов можно отнести Постановления Пленума ВС РФ от 10.10.2003 N 5; от 05.03.2004 N 1; от 22.11.2005 N 23.
17. Представляется, что суды и другие правоохранительные органы, наделенные функцией применения норм уголовно-процессуального права, должны исходить из возможности использования в ходе судопроизводства аналогии закона. Аналогией процессуального закона принято считать применение судом и другими правоохранительными органами таких норм права, которые прямо не разрешают конкретного вопроса, а регулируют деятельность субъектов уголовно-процессуальных отношений в сходных ситуациях. В УПК законодатель не выразил своего отношения к действию института процессуальной аналогии. Однако следует учитывать, что уголовно-процессуальный закон не устанавливает, какие деяния являются уголовно наказуемыми, а регулирует правоотношения субъектов в ходе производства по уголовному делу. Аналогия в уголовном процессе не расширяет сферу возможных репрессий (как это имеет место при ее применении в уголовном праве), а придает динамизм уголовно-процессуальным отношениям, призванным установить уголовно-правовые отношения и юридические факты (т.е. уголовно наказуемые деяния), вызвавшие их возникновение.
18. Возможность применения аналогии в уголовном процессе признает КС РФ в Постановлениях от 02.02.1996 N 4-П по делу о проверке конституционности п. 5 ч. 2 ст. 371, ч. 3 ст. 374, п. 4 ч. 2 ст. 384 УПК (ВКС РФ. 1996. N 2); от 28.11.1996 N 19-П по делу о проверке конституционности ст. 418 УПК РСФСР (ВКС РФ. 1996. N 5); от 02.07.1998 N 20-П по делу о проверке конституционности ст. 331, 464 УПК РСФСР (ВКС РФ. 1998. N 5) и в ряде определений (ВКС РФ. 1997. N 5; 1999. N 2).
19. Применяет в своей практике аналогию уголовно-процессуального закона и Пленум ВС РФ, как применял ее в прошлом Пленум ВС СССР, хотя как первый, так и второй избегали употреблять термин "аналогия" или "аналогия закона". Например, Пленум ВС РФ ориентировал суды рассматривать гражданские иски о компенсации морального вреда, причиненного преступлением (что не предусматривал УПК РСФСР), применительно к правилам УПК, регулирующим рассмотрение в уголовном деле гражданских исков о возмещении материального ущерба, причиненного преступлениями (Постановление Пленума ВС РФ от 20.12.1994 N 10). И только в Постановлении от 08.12.1999 N 84 Пленум ВС РФ со всей определенностью высказался по поводу возможности применения аналогии в уголовном судопроизводстве (Сб. пост. Пленумов. Спарк. С. 827), но вскоре это Постановление признано утратившим силу (см. Постановление Пленума ВС РФ от 05.03.2004 N 1).
20. Аналогия закона в уголовном судопроизводстве может быть применена лишь при соблюдении определенных условий:
- наличии действительного пробела в системе норм, регулирующих уголовно-процессуальные отношения;
- ориентации на сходный случай, урегулированный нормами УПК;
- строгом соблюдении конституционных принципов уголовного процесса;
- недопущении ограничения прав граждан, участвующих в уголовном процессе.
Наконец, основываясь на аналогии закона, субъекты уголовного процесса, ответственные за ведение уголовного дела, не могут совершать действия и принимать процессуальные решения, не предусмотренные уголовно-процессуальным законом.
Представляется, однако, что нормы УПК, регулирующие специальный порядок производства (например, по делам частного обвинения), не могут на основании аналогии закона быть применены при рассмотрении дел в общем порядке.
21. Приведенные выше положения помогут правильно решать вопросы допустимости применения аналогии закона при производстве по уголовным делам. И все же представляется предпочтительным решение законодателя по поводу применения аналогии закона при регулировании гражданско-процессуальных отношений. В ч. 4 ст. 1 ГПК установлено: "В случае отсутствия нормы процессуального права, регулирующей отношения, возникшие в ходе гражданского судопроизводства, федеральные суды общей юрисдикции и мировые судьи применяют норму, регулирующую сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии такой нормы действуют исходя из принципов осуществления правосудия в Российской Федерации (аналогия права)". Заметим, что действие аналогии в гражданском процессе официально признано до принятия нового ГПК - еще в 2000 г. (см. Федеральный закон от 07.08.2000 N 120-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Гражданский процессуальный кодекс РСФСР" // СЗ РФ. 2000. N 33. Ст. 3346).
Можно лишь сожалеть, что разработчики проекта УПК не восприняли опыта в области гражданского процессуального права и не учли опыта КС РФ и Пленума ВС РФ.
Статья 2. Действие уголовно-процессуального закона в пространстве
Комментарий к статье 2
1. Определяющим в регламентации действия уголовно-процессуального закона в пространстве является принцип государственного суверенитета, исключающий на территории независимого и суверенного государства деятельность (в том числе уголовно-процессуальную) представителей власти другого государства и применение законодательства другого государства.
Вместе с тем ч. 1 комментируемой статьи допускает возможность установления иных правил действия уголовно-процессуального закона в пространстве, если это предусматривается международным договором РФ. Подобные договоры могут быть как многосторонними (в частности, Конвенция о защите прав человека 1950 г. и Протоколы к ней, Международный пакт о гражданских и политических правах (16 декабря 1966 г.) (Ведомости СССР. 1976. N 17. Ст. 291; БВС РФ. 1994. N 12)), так и двусторонними (в основном это договоры об оказании помощи по гражданским, семейным и уголовным делам). Согласно ч. 4 ст. 15 Конституции общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью ее правовой системы, а если международным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.
2. Правила УПК распространяются на дела о преступлениях, совершенных как на территории РФ (в том числе на воздушном, морском или речном судне, находящемся вне пределов Российской Федерации под флагом РФ и приписанном к порту РФ), так и на территории другого государства, если это преступление направлено против интересов Российской Федерации.
3. В соответствии с УПК должны осуществляться также отдельные следственные и судебные действия, выполнение которых вытекает из международных договоров РФ и принятых в их развитие поручений компетентных правоприменительных органов других стран, а также из иных договоренностей на основе взаимности.
4. Нормы законодательства иностранного государства в такого рода случаях могут быть применены, лишь только если это соответствует договору, соглашению или принципу взаимности и если это не противоречит законодательству и другим международным обязательствам РФ.
Процессуальные действия, совершенные во исполнение поручения об оказании правовой помощи по уголовным делам на территории иностранного государства в соответствии с его законодательством, и их результаты признаются имеющими такую же юридическую силу, как если бы они были получены на территории РФ в соответствии с УПК (ст. 455).
Статья 3. Действие уголовно-процессуального закона в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства
Комментарий к статье 3
1. Правила, установленные УПК, распространяются в равной мере как на граждан Российской Федерации, так и на иностранных граждан и лиц без гражданства. В соответствии с ч. 3 ст. 12 УК иностранные граждане и лица без гражданства, не проживающие постоянно в Российской Федерации, подлежат уголовной ответственности в случаях, если преступление совершено ими на территории РФ или если преступление, совершенное вне пределов Российской Федерации, направлено против интересов Российской Федерации, либо в случаях, предусмотренных международным договором РФ, если они не были осуждены в иностранном государстве и привлекаются к уголовной ответственности на территории РФ.
2. Правилами, установленными комментируемой статьей, определяется порядок осуществления отдельных следственных и иных процессуальных действий в отношении иностранных граждан и лиц без гражданства не только в случаях, когда они привлекаются в качестве подозреваемого или обвиняемого, но и когда они выступают в качестве потерпевших, гражданских истцов или ответчиков, свидетелей, собственников жилья, в котором производится обыск, и др. На этих лицах лежат такие же, как и на гражданах Российской Федерации, процессуальные обязанности; они обладают такими же процессуальными правами.
3. Круг лиц, на которых распространяется иммунитет в сфере уголовно-правовых и уголовно-процессуальных отношений, определяется Венской конвенцией о дипломатических сношениях (18 апреля 1961 г.) (Ведомости СССР. 1964. N 18. Ст. 221); Венской конвенцией о консульских сношениях (24 апреля 1963 г.), Конвенцией о привилегиях и иммунитетах Объединенных наций (Лейк Саксесс, Нью-Йорк, 13 февраля 1946 г.), Конвенцией о специальных миссиях (Нью-Йорк, 8 декабря 1969 г.), Конвенцией о представительстве государств в их отношениях с международными организациями универсального характера (Вена, 14 марта 1975 г.) (Международное публичное право. Сб. документов. Т. 1. М.: Бек, 1996); Конвенцией о привилегиях и иммунитетах Евразийского экономического сообщества (Минск, 31 мая 2001 г.) (СЗ РФ. 2005. N 47. Ст. 4829), рядом других актов международных организаций, а также двусторонних и многосторонних договоров. К числу лиц, на которых распространяется иммунитет, относятся, в частности, сотрудники дипломатических представительств и члены их семей, главы иностранных государств, руководители законодательных (представительных) и исполнительных органов власти государств, министры иностранных дел, работники консульских учреждений, сотрудники международных организаций и представители государств в этих организациях, а также военные наблюдатели, лица (как граждане иностранных государств, так и российские граждане, проживающие в других государствах), прибывающие в Российскую Федерацию в соответствии с международными договорами, в том числе для оказания помощи в ликвидации последствий катастроф или стихийных бедствий либо для участия по вызову правоохранительных органов в следственных или судебных действиях. Объем иммунитета определяется главным образом в зависимости от статуса соответствующего лица: глава иностранного государства, сотрудник посольства, работник консульского учреждения, член семьи и т.д.
4. В отношении лиц, обладающих дипломатической неприкосновенностью (послы, военные атташе и др.), независимо от того, в каком процессуальном качестве они выступают, процессуальные действия в силу ч. 2 комментируемой статьи могут совершаться лишь по их просьбе или с их согласия.
Следует, однако, иметь в виду, что дипломатический иммунитет является не только правом отдельных категорий дипломатических и консульских служащих, но и определенной гарантией интересов государства. Поэтому некоторые действия (задержание, осуждение и т.п.) не могут производиться, даже если сами эти служащие против них не возражают. Связано это, в частности, с тем, что согласно п. 1 ст. 32 Венской конвенции о дипломатических сношениях и ст. 45 Венской конвенции о консульских сношениях отказ от привилегий и иммунитетов является прерогативой того государства, которое соответствующий служащий представляет.
Статья 4. Действие уголовно-процессуального закона во времени
Комментарий к статье 4
1. Пределы действия уголовно-процессуального закона во времени определяются моментом проведения соответствующего