"Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации" (постатейный) (3-е издание, переработанное и дополненное) (под ред. В.М. Лебедева, В.П. Божьева) ("Юрайт-Издат", 2007)

от незаконного и необоснованного обвинения, ограничения прав и, наконец, осуждения. Именно на выполнение этих задач ориентирует ч. 1 ст. 6 УПК. Вместе с тем нельзя не признать, что без уголовного закона уголовное судопроизводство и УПК теряют всякий смысл. В то же время отсутствие уголовного процесса и уголовно-процессуального закона неминуемо порождает омертвление уголовного закона. Без уголовного процесса уголовный закон теряет свои охранительные функции. Нормы уголовного процесса - это своего рода нервные клетки и кровеносные сосуды, обеспечивающие жизнь уголовного материального закона, высшей и единственной (согласно ст. 1 УК) формой которого является УК. Вот почему в литературе можно нередко встретить взгляд на уголовный процесс как форму жизни уголовного закона.
Наличие столь тесной связи уголовного материального и уголовно-процессуального законов не может, однако, быть достигнуто, если не обеспечен определенный уровень соответствия между УК и УПК. Поэтому не случайно в России кодификация уголовного и уголовно-процессуального законодательства в XIX - XX вв. проходила одновременно. Примером тому могут быть судебная реформа 1864 г., первая и вторая кодификации уголовного и уголовно-процессуального законодательства, прошедшие в 1920-х гг. и в конце 1950-х - начале 1960-х гг. Отступление от, можно сказать, сложившихся традиций при проведении последней кодификации уголовного и уголовно-процессуального законодательства России вызвано рядом причин, в том числе незавершенностью построения судебных и других правоохранительных органов Российской Федерации, отсутствием ряда необходимых федеральных конституционных законов о судах, иными обстоятельствами.
Кстати, об органической связи уголовного материального и уголовного процессуального права свидетельствуют и факты нынешнего этапа систематизации и кодификации российского законодательства. Принятие в середине 1996 г. УК вызвало немедленную реакцию - срочную работу по подготовке проекта федерального закона, предусмотревшего целую систему уголовно-процессуальных норм, которые были инкорпорированы в УПК РСФСР (Федеральный закон от 21.12.1996 N 160-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР и Исправительно-трудовой кодекс РСФСР в связи с принятием Уголовного кодекса Российской Федерации" // СЗ РФ. 1996. N 52. Ст. 5881). Принятие этого Закона обеспечило реальное введение в действие нового УК с 1 января 1997 г. Но это, конечно, был вынужденный и временный выход из положения. Новому уголовному закону нужен был современный Уголовно-процессуальный кодекс. Он и был принят Государственной Думой 22 ноября 2001 г., а началом его действия установлено 1 июля 2002 г.
В процессе последней кодификации недооценка взаимосвязи и взаимозависимости двух смежных отраслей права неблагоприятно отразилась на формулировке ряда норм УПК. Не случайно еще до начала действия УПК законодатель был вынужден привести в соответствие с УК (к сожалению, не в полной мере), например, положения ст. 25, 26, 28 УПК (см. Федеральный закон от 29.05.2002 N 58-ФЗ). (Позже ст. 26 УПК и ст. 77 УК признаны утратившими силу (Федеральные законы от 08.12.2003 N 161-ФЗ и N 162-ФЗ).) Об органической связи уголовно-правовых и уголовно-процессуальных норм напоминает также Федеральный закон от 27.07.2006 N 153-ФЗ, разработка которого обусловлена принятием Федеральных законов "О ратификации Конвенции Совета Европы о предупреждении терроризма" и "О противодействии терроризму". Вслед за перечислением изменений, вносимых в УК, в этом Законе представлены дополнения в УПК. Без них новые нормы УК не могут быть применены и не могут воздействовать на общественные отношения.
Работая с текстом УПК, необходимо учитывать положение Закона о введении в действие УПК, согласно которому новый УПК введен в действие с 1 июля 2002 г., за исключением положений, для которых установлены иные сроки и порядок введения в действие, причем надо иметь в виду поправки, внесенные в Закон о введении в действие УПК Федеральным законом от 29.05.2002 N 59-ФЗ.
Обращаясь к нормам УПК, необходимо обязательно учитывать изменения и дополнения, которые в него внесены перед самим началом его действия. Имеются в виду Федеральные законы от 29.05.2002 N 58-ФЗ и от 24.07.2002 N 98-ФЗ. В печати промелькнули суждения о том, что изменения и дополнения УПК носят чисто технический (уточняющий) характер. С такой оценкой можно согласиться лишь отчасти. Среди более 80 поправок, содержащихся в Федеральном законе от 29.05.2002 N 58-ФЗ, многие носят характер редакционных уточнений. Но определяют главное в содержании указанных законов не они, а существенные, принципиальные новации, которые, несомненно, окажут влияние на регулирование общественных отношений в ходе производства по уголовному делу. В связи с этим хотелось бы обратить внимание судей, следователей и других практических работников на важнейшие новеллы, инкорпорированные в УПК.
Прежде всего необходимо уяснить изменения и дополнения, внесенные в ст. 25, 26 и 28 УПК. В этих статьях, как известно, установлены условия и предпосылки прекращения уголовных дел и уголовного преследования ввиду освобождения от уголовной ответственности в связи с примирением сторон (ст. 25) и изменением обстановки (ст. 26), а также ввиду деятельного раскаяния (ст. 28). Внесенные дополнения и изменения в эти статьи несколько смягчили (хотя полностью и не устранили) противоречия между процессуальным (ст. 25, 26, 28 УПК) и материальным (ст. 76, 77, 75 УК) законами.
Изменения и дополнения коснулись статей УПК, определяющих правовое положение дознавателя, следователя, прокурора (п. 6 - 8 ст. 5, ст. 37, 151, ч. 3 ст. 157, 225 и др.). В связи с этим необходимо обратить внимание на следующие новеллы. Во-первых, отныне уголовные дела, по которым расследование осуществляется в форме дознания, может вести не только дознаватель, но и следователь. Во-вторых, дознаватель и следователь на основании поручения прокурора полномочны, кроме своих основных обязанностей, поддерживать государственное обвинение в суде по делам, по которым они проводили дознание.
Весьма существенными следует признать и дополнения, внесенные в ст. 39 УПК. Как известно, ч. 4 ст. 39 (в первой редакции) было установлено, что обжалование следователем прокурору указаний начальника следственного отдела не приостанавливает их исполнения, за исключением случаев, когда они касаются избрания меры пресечения и производства следственных действий, которые допускаются только по судебному решению. Федеральным законом от 29.05.2002 N 58-ФЗ перечень этих исключительных случаев дополнен. К ним еще отнесены: привлечение лица в качестве обвиняемого, квалификация преступления, объем обвинения, а позднее в этот перечень включено указание на случай изъятия уголовного дела и передачи его другому следователю (Федеральный закон от 04.07.2003 N 92-ФЗ). Это, разумеется, усилит гарантии процессуальной самостоятельности следователя и определенную согласованность положений ст. 38 (ч. 4) и 39 (ч. 4) УПК.
К числу принципиально важных поправок нужно отнести изменение п. 3 ч. 2 ст. 302 УПК, которая (в первоначальной редакции) к основаниям вынесения оправдательного приговора отнесла отсутствие в деянии признаков преступления. Это была серьезная ошибка законодателя! "Наличие признаков преступления" - это критерий оценки первичной информации при решении вопроса о возбуждении уголовного дела (см. ч. 2 ст. 140 УПК, ч. 2 ст. 108 УПК РСФСР). В переводе на общедоступный язык это - наличие сведений, дающих основания предполагать (или допускать) возможность совершения преступления. Такой информации достаточно, чтобы возбудить дело, а в ходе предварительного расследования (нередко и судебного разбирательства) убедиться, было ли совершено преступление. Если в законченном расследованием уголовном деле есть доказательства лишь "признаков преступления", прокурор не должен утверждать обвинительное заключение (обвинительный акт) и направлять дело в суд, а судья - не должен вносить его в судебное разбирательство. Когда же речь идет об оправдательном приговоре, здесь существуют только три основания: не установлено событие преступления; подсудимый не причастен к совершению преступления; в деянии подсудимого нет состава преступления. Эти три реабилитирующих основания действуют и при прекращении дела в стадии предварительного расследования (п. 1, 2 ч. 1 ст. 24, п. 1 ч. 1 ст. 27 УПК). Иного, как показывает столетняя практика, не дано. Поэтому приведение ст. 302 УПК в соответствие со ст. 24 и 27 УПК - это неизбежное исправление допущенной ошибки. К сожалению, по небрежности разработчиков проекта Федерального закона от 29.05.2002 N 58-ФЗ аналогичные поправки не внесены в ст. 348 (ч. 4) и ст. 350 (п. 2) УПК.
Нельзя не признать важными изменения ст. 30 УПК, согласно которой ходатайство подсудимого о рассмотрении дела о тяжких и особо тяжких преступлениях в коллегиальном составе имеет юридическую силу, если оно заявлено до начала судебного заседания, а не судебного следствия, как предусматривала ст. 30 в первоначальной редакции.
Несомненно, оправданными являются дополнения ч. 1 ст. 40 и п. 6 ч. 3 ст. 151 УПК, касающиеся деятельности такого органа дознания, как Государственная противопожарная служба. Законодатель в данном случае восполнил допущенный пробел в законе.
Нельзя признать несущественным или улучшающим лишь редакцию ст. 108 УПК инкорпорацию в нее ч. 5, согласно которой принятие судебного решения об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу в отсутствие обвиняемого допускается только в случае объявления обвиняемого в международный розыск. Безусловно, важными являются дополнения ч. 4 ст. 150 УПК, в соответствии с которыми уголовные дела, указанные в п. 1 ч. 3 ст. 150 (перечисляющей дела о преступлениях, расследование по которым проводится в форме дознания), по письменному указанию прокурора могут быть переданы для производства предварительного следствия. Существенно и дополнение ч. 2 ст. 157 УПК в части полномочий таможенных органов по производству неотложных следственных действий. Не считаю редакционной правкой дополнение ст. 225 (ч. 2) в части обеспечения права обвиняемого на ознакомление с обвинительным актом. Тем самым устранено наметившееся несоответствие между ст. 225 и п. 2 ч. 4 ст. 47 УПК. Столь же позитивно надо оценить и дополнение ч. 3 ст. 225 о возможности потерпевшего ознакомиться с этим актом, хотя следовало бы одновременно внести соответствующие дополнения в ст. 42 УПК.
Вряд ли было бы оправданным оставить без внимания "незначительное" редакционное изменение п. 2 ч. 3 ст. 49 УПК. Прежде (в первой редакции ст. 49) в нем было указано о допуске защитника к участию в уголовном деле с момента возбуждения уголовного дела в соответствии со ст. 223 и 318 УПК (т.е. в случае возбуждения дела в порядке дознания против конкретного лица и по делам частного обвинения). Теперь же в результате "редакционного уточнения" защитник участвует в деле с момента его возбуждения против конкретного лица в любом случае. Вряд ли будет правильным считать эти изменения несущественными!
Наконец, несколько слов о незаметном на первый взгляд изменении ст. 63 УПК: в ней всего лишь исключена ч. 2. До вступления в силу Федерального закона от 29.05.2002 N 58-ФЗ судье запрещалось участвовать в рассмотрении дела, если он в ходе досудебного производства принимал решение о применении меры пресечения в виде заключения под стражу либо о продлении срока содержания обвиняемого под стражей, а также проверял законность задержания подозреваемого или обвиняемого. Теперь ограничения сняты. С отменой ч. 2 ст. 63 УПК и исключением ее из УПК расширены возможности районных судов в части более интенсивной деятельности судей, особенно односоставных районных судов. Можно по-разному относиться к этому новшеству, но невозможно отрицать его значения для регулирования уголовно-процессуальных отношений.
Необходимо обратить внимание пользователей Комментария к УПК на те новшества, которые принес Федеральный закон от 29.05.2002 N 59-ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "О введении в действие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации". Исключив ст. 9 из Закона о введении в действие УПК, законодатель тем самым снял ограничения на применение ст. 246 УПК. А это означает, что уже с 1 июля 2002 г. участие обвинителя по всем уголовным делам в судебном разбирательстве обязательно.
Отметим также, что важное положение Федерального закона от 29.05.2002 N 59-ФЗ состоит в том, что им исключены из Закона о введении в действие УПК п. 1 - 3 и 7 ч. 1 ст. 10. Это означает, что уже с 1 июля 2002 г. (а не с 1 января 2004 г., как ранее предусматривалось) судам передано в ходе досудебного производства осуществление полномочий по:
а) применению мер пресечения в виде заключения под стражу, домашнего ареста;
б) продлению срока содержания под стражей;
в) помещению подозреваемого, обвиняемого, не находящегося под стражей, в медицинский и (или) психиатрический стационар для проведения судебно-медицинской или судебно-психиатрической экспертизы;
г) наложению ареста на корреспонденцию и выемке ее в учреждениях связи.
Нетрудно заметить, что приведенные положения из Федерального закона от 29.05.2002 N 59-ФЗ являются не техническими и не редакционными по своей сути. Они, как и указанные ранее изменения и дополнения УПК, имеют существенное значение и самым непосредственным образом оказывают влияние на регулирование уголовно-процессуальных отношений. Оценка осуществленных изменений в данной работе не дается, а практическим работникам надо их непременно учесть. Для упрощения пользования нормами Закона о введении в действие УПК мы его приводим (в конце книги) с учетом изменений, внесенных в него Федеральным законом от 29.05.2002 N 59-ФЗ.
Что же касается Федерального закона от 24.07.2002 N 98-ФЗ, то из внесенных им изменений следовало бы обратить внимание по крайней мере на два. Первое касается дополнения в ст. 92 УПК и заключается в том, что лицо, осуществляющее предварительное расследование, вправе сократить продолжительность свидания подозреваемого наедине с защитником, предоставляемого до начала допроса подозреваемого, в случае необходимости производства процессуальных действий с его участием.
Вторая корректировка УПК состоит в дополнении новой ч. 7 ст. 109. Ее суть в том, что если при производстве по групповому уголовному делу хотя бы одному из обвиняемых, содержащихся под стражей, 30 суток оказалось недостаточно для ознакомления с материалами уголовного дела, то следователь с согласия прокурора вправе возбудить ходатайство о продлении срока содержания под стражей в отношении обвиняемого или обвиняемых, ознакомившихся с материалами дела, если не отпала необходимость в применении к нему или к ним заключения под стражу и отсутствуют основания для избрания иной меры пресечения.
Всего же указанными Федеральными законами в 2002 г. внесена 141 поправка в УПК. В 2003 г. Федеральным законом от