Постановление Третьего арбитражного апелляционного суда от 11.02.2008 по делу n А33-12575/2007. Оставить решение суда без изменения, а жалобу - без удовлетворения

законодатель должен следовать статьям 2 и 18 Конституции Российской Федерации, в соответствии с которыми признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина является обязанностью государства. При этом, исходя из конституционной свободы договора, законодатель не вправе ограничиваться формальным признанием юридического равенства сторон и должен предоставлять определенные преимущества экономически слабой и зависимой стороне, с тем чтобы не допустить недобросовестную конкуренцию в сфере банковской деятельности и реально гарантировать в соответствии со статьями 19 и 34 Конституции Российской Федерации соблюдение принципа равенства при осуществлении предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности. Используя договор срочного банковского вклада, гражданин осуществляет именно такую экономическую деятельность.

Суд полагает, что вышеуказанная позиция Конституционного Суда Российской Федерации относится и правовому регулированию отношений между банком и гражданином по кредитным договорам.

В соответствии со статьёй 310 Гражданского кодекса Российской Федерации одностороннее изменение условий договора не допускается за исключением случаев, предусмотренных законом.

Банк в обоснование правомерности пункта 5.1 кредитного договора ссылается на то, что указанный пункт предусматривает изменение договора не в одностороннем порядке, а по соглашению сторон. Указанный довод банка не подтверждается фактическими обстоятельствами, не соответствует гражданскому законодательству и, таким образом, не принимается судом апелляционной инстанции по следующим основаниям.

В соответствии с частью 1 статьи 450 Гражданского кодекса Российской Федерации изменение договора возможно по соглашению сторон, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, другими законами или договором.

Согласно части 1 статьи 452 Гражданского кодекса Российской Федерации соглашение об изменении договора совершается в той же форме, что и договор, если из закона, иных правовых актов, договора или обычаев делового оборота не вытекает иное.

В соответствии с положениями статьи 820 Гражданского кодекса Российской Федерации кредитный договор должен быть заключен в письменной форме. Несоблюдение письменной формы влечет недействительность кредитного договора. Такой договор считается ничтожным.

Следовательно, соглашение сторон об изменении условий кредитного договора должно быть заключено в письменной форме.

Исходя из положений части 1 статьи 160 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка в письменной форме должна быть совершена путем составления документа, выражающего ее содержание и подписанного лицом или лицами, совершающими сделку, или должным образом уполномоченными ими лицами.

В силу части 2 статьи 432 Гражданского кодекса Российской Федерации договор заключается посредством направления оферты (предложения заключить договор) одной из сторон и ее акцепта (принятия предложения) другой стороной.

Как правильно отметил суд первой инстанции, пункт 5.1 кредитного договора не содержит указание на необходимость получения от заемщика акцепта в виде подписанного им документа, однозначно выражающего его согласие на изменение процентной ставки за пользование кредитом, а также в рассматриваемом пункте не указано на изменение указанного условия договора только в случае получения от заемщика письменно выраженного согласия.

Согласно части 2 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации граждане (физические лица) и юридические лица свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора.

В соответствии с частью 1 статьи 16 Закона о защите прав по­требителей условия договора, ущемляющие права потребителя по сравнению с прави­лами, установленными законами или иными правовыми актами Российской Федерации в об­ласти защиты прав потребителей, признаются недействительными.

Ссылка общества на свободу в заключении договора, предусмотренную статьёй 421 Гражданского кодекса Российской Федерации обоснованно отклонена судом первой инстанции со ссылкой на Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 23.02.1999 № 4-П. Значит, положения пункта 5.1 кредитного договора противоречат законодательству, и он не может применяться при регулировании гражданских правоотношений.

Таким образом, пункт 5.1 кредитного договора не соответствует гражданскому законодательству, нарушает права потребителя и неправомерно включён банком в кредитный договор.

Неправомерен довод общества о том, что обязанности заёмщика, предусмотренные пунктами 4.3.1, 4.3.2, 4.3.3 кредитного договора, не нарушают статью 9 Гражданского кодекса Российской Федерации, поскольку не влекут для заёмщика прекращения его прав.

Частью 2 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации закреплён принцип свободы договора. Конкретизацией указанного принципа являются положения частей 1 и 4 статьи 421 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Понуждение к заключению договора не допускается. Условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами.

Несмотря на то, что условия пунктов 4.3.1, 4.3.2 и 4.3.3 позволяют потребителю заключать сделки по получению кредитов, предоставлению залога и по­ручительства, то есть не влекут автоматического прекращения его прав, указанные нормы договора существенно ограничивают субъективные права граждан и ставят их реализацию в зависимость от воли третьего лица – банка, что является недопустимым.

Следовательно, с учетом указанных норм гражданского законодательства, а также положений части 1 статьи 16 Закона о защите прав потребителей, суд апелляционной инстанции поддерживает вывод суда первой инстанции о том, что гражданин вправе само­стоятельно, без согласия третьих лиц заключать любые не противоречащие действующему законодательству сделки. Указанное правило распространяется на все сделки, предусмотренные гражданским законодательством, установление каких-либо ограничений в отношении сделок по получению кредитов, предоставлению залога и по­ручительства недопустимо.

Таким образом, пункты 4.3.1, 4.3.2, 4.3.3 кредитного договора не соответствуют гражданскому законодательству, нарушают права потребителя и неправомерно включены банком в кредитный договор.

Согласно статье 315 Гражданского кодекса Российской Федерации должник вправе исполнить обязательство до срока, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или условиями обязательства либо не вытекает из его существа.

В соответствии с частью 2 статья 810 Гражданского кодекса Российской Федерации сумма займа, предоставленного под проценты, может быть возвращена досрочно с согласия заимодавца.

Таким образом, обоснован вывод суда первой инстанции о том, что возможность досрочного исполнения заемщиком обязательств по кредитному договору предусмотрена действующим законодательством, при этом никакие условия досрочного возврата суммы кредита (кроме согласия заимодавца) законодательством не установлены.

Суд апелляционной инстанции отклоняет довод банка о том, что он вправе указать в договоре неустойку как способ обеспечения исполнения обязательства за досрочное погашение кредита.

В силу части 1 статьи 330 Гражданского кодекса Российской Федерации неустойкой (штрафом, пеней) признается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения.

Из толкования положений части 1 статьи 330 следует, что неустойка взыскивается в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств. Соответственно, правомерен ввод суда первой инстанции о том, что досрочное исполнение обязательства по кредитному договору является надлежащим исполнением и не свидетельствует о неисполнении либо ненадлежащем исполнении кредитного договора, поскольку возможность досрочного исполнения прямо предусмотрена Гражданским кодексом Российской Федерации. Значит, банк был не вправе указывать в кредитном договоре условие о неустойке за досрочное погашение кредита.

Таким образом, пункт 3.6 кредитного договора не соответствует гражданскому законодательству, нарушает права потребителя и неправомерно включён банком в кредитный договор.

Несостоятелен довод общества о том, что кредитные отношения не являются услугой и поэтому в силу особого характера данных отношений они не подпадают под сферу регулирования Закона о защите прав потребителя. Заявляя указанный довод, банк далее не уточняет, к какому виду гражданских правоотношений относятся кредитные правоотношения. Более того, на странице 3 апелляционной жалобы банк косвенно подтверждает то, что его деятельность относится к услугам: «… под иными товарами (работами, услугами) понимается соответствующий иной товар (работа, услуга) того же продавца, к которому обратился потребитель основной услуги, в данном случае – Банка». Таким образом, общество, заявляя рассматриваемый довод, противоречит само себе, а также затрудняется дать ответ на вопрос о принадлежности кредитного договора к определённому классу гражданских обязательств.

Системное толкование положений Гражданского кодекса Российской Федерации, в том числе, статьи 2 Кодекса, позволяет суду апелляционной инстанции сделать вывод о том, что кредитные правоотношения относятся классу договорных обязательств, направленных на передачу имущества, в котором находятся также договоры купли-продажи, мены, ренты, имущественного найма и ссуды, жилищного найма и другие договоры, опосредующие передачу имущества.

Из преамбулы Закона о защите прав потребителей следует, что указанный Закон регулирует отношения, возникающие между потребителями и изготовителями, исполнителями, импортерами, продавцами при продаже товаров (выполнении работ, оказании услуг).

Исходя из изложенного, кредитные правоотношения подлежат регулированию Законом о защите прав потребителей, как отношения, возникающие при продаже товаров.

В соответствии с частью 1 статьи 422 Гражданского кодекса Российской Федерации договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивным нормам), действующим в момент его заключения.

Статьей 17 Закона о защите прав потребителей и статьёй 29 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации закреплена альтернативная подсудность споров, вытекающих из правоотношений по защите прав потребителей.

Правило статьи 17 Закона носит императивный характер, поэтому ссылка заявителя на предусмотренное статьей 32 Гражданского процессуаль­ного кодекса право изменять предусмотренную территориальную подсудность спора по со­глашению сторон арбитражным судом не принимается. Ограничение указанного права является ущемлением прав по­требителей. Потребителю, как слабой стороне в отношениях с исполнителем услуг, специальными нормами законодательства в сфере защиты трав потребителей предоставлено право выбора при предъявлении иска к исполнителю.

Таким образом, пункт 7.5 кредитного договора не соответствует гражданскому и гражданскому процессуальному законодательству, нарушает права потребителя и неправомерно включён банком в кредитный договор.

В соответствии с частью 2 статьи 16 Закона о защите прав потребителей запрещается обусловливать приобретение одних товаров (работ, услуг) обязательным приобретением иных товаров (работ, услуг).

В силу положений статьи 329 Гражданского кодекса Российской Федерации исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием имущества должника, поручительством, банковской гарантией, задатком и другими способами, предусмотренными законом или договором. Недействительность основного обязательства влечет недействительность обеспечивающего его обязательства, если иное не установлено законом.

Судом апелляционной инстанции отклоняется довод общества об обеспечительной природе договора страхования транспортного средства по следующим основаниям:

- глава 48 Гражданского кодекса Российской Федерации, регулирующая страховые правоотношения, не содержит положений, позволяющих сделать вывод об акцессорном характере страхового обязательства (как этого предусмотрено для обеспечивающего обязательства частью 3 статьи 329 Гражданского кодекса Российской Федерации), в частности, о возможности его прекращения в связи с недействительностью кредитного обязательства;

- из толкования положений главы 23 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что способы обеспечения исполнения обязательств применяются при неисполнении или ненадлежащем исполнении основанного обязательства. Общество не указало, каким образом договор страхования может обеспечить права банка при невыполнении потребителем обязательств по возврату полученной денежной суммы и процентов. Более того, факт утраты или повреждения застрахованного имущества не означает автоматического нарушения заёмщиком своих обязательств по возврату денежных средств. Указание банка в качестве выгодоприобретателя по договору страхования, таким образом, не может рассматриваться в качестве меры, обеспечивающей выполнение основного обязательства;

- системный анализ кредитного договора также позволяет сделать вывод о том, что банк разграничил способы обеспечения исполнения обязательств заёмщика, указанные в разделе 6 договора, и обязанность по заключению договора страхования, предусмотренную разделом 4 договора.

Таким образом, пункт 4.5 кредитного договора не соответствует гражданскому законодательству, нарушает права потребителя и неправомерно включён банком в кредитный договор.

Довод общества об отсутствии противоправности деяния отклоняется судом как не соответствующий части 2 статьи 14.8 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, которая прямо закрепляет ответственность за включение в договор условий, ущемляющих установленные законом права потребителя. Наличие объективной стороны правонарушения, то есть факта совершения противоправного деяния, подтверждается имеющимся в материалах дела кредитным договором, заключённым 21.03.2007 с гражданином Севрюковым А.В., а также типовыми формами кредитных договоров, обнаруженными административным органом в течение мероприятий по контролю.

Согласно частям 1 и 2 статьи 426 Гражданского кодекса Российской Федерации коммерческая организация не вправе оказывать предпочтение одному лицу перед другим в отношении заключения публичного договора, кроме случаев, предусмотренных законом и иными правовыми актами. Цена товаров, работ и услуг, а также иные условия публичного договора устанавливаются одинаковыми для всех потребителей, за исключением случаев, когда законом и иными правовыми актами допускается предоставление льгот для отдельных