Постановление Восемнадцатого арбитражного апелляционного суда от 30.03.2015 по делу n А47-3518/2014. Оставить без изменения решение, а апелляционную жалобу - без удовлетворения (п.1 ст.269 АПК)

и мониторингу окружающей среды.

Факт наступления страхового случая, в результате которого истцу причинены убытки, подтверждается представленным в материалы дела доказательствами: письмом ФГБУ «Оренбургский ЦГМС» № 02-02/316 от 06.02.2014, согласно которому на территории Адамовского района Оренбургской области наблюдались следующие опасные агрометеорологические явления:- засуха атмосферная – с 07.05.2012 по 21.06.2012 в течение 47 дней; с 24.06.2012 по 28.07.2012 в течение 35 дней; - засуха почвенная – на посевах ячменя с 3-й декады мая по 2-ую декаду августа (т.1, л.д.20-21); актами определения биологической урожайности №6 от 17.08.2012 (т.1, л.д.23-27); экспертным заключением №24-11-07/2014 от 24.11.2014 эксперта Омельченко П.Н. (т.5, л.д.32-46).

Разрешая исковые требования по существу, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствие оснований считать договор страхования № 28/34-5518883 от 19.06.2012 расторгнутым, в виду отсутствия со стороны ответчика акцепта полученного предложения страхователя о расторжении спорного договора № 161/1 от 10.07.2012.

В соответствии с п.п. 1, 2 ст. 958 Гражданского кодекса Российской Федерации договор страхования прекращается до наступления срока, на который он был заключен, если после его вступления в силу возможность наступления страхового случая отпала и существование страхового риска прекратилось по обстоятельствам иным, чем страховой случай. К таким обстоятельствам, в частности, относятся: гибель застрахованного имущества по причинам иным, чем наступление страхового случая; прекращение в установленном порядке предпринимательской деятельности лицом, застраховавшим предпринимательский риск или риск гражданской ответственности, связанной с этой деятельностью.

Страхователь (выгодоприобретатель) вправе отказаться от договора страхования в любое время, если к моменту отказа возможность наступления страхового случая не отпала по обстоятельствам, указанным в пункте 1 настоящей статьи.

Между тем, в силу п. 1. ст. 450 Гражданского кодекса Российской Федерации изменение и расторжение договора возможны по соглашению сторон, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом, другими законами или договором.

Согласно п. 3. ст. 958 Гражданского кодекса Российской Федерации при досрочном отказе страхователя (выгодоприобретателя) от договора страхования уплаченная страховщику страховая премия не подлежит возврату, если договором не предусмотрено иное.

Вместе с тем, п. 4 ст. 453 Гражданского кодекса Российской Федерации предусматривает возможность по соглашению сторон вернуть исполненное по обязательству до момента расторжения договора.

Как установлено судом первой инстанции, в материалах дела отсутствуют достоверные доказательства, подтверждающие как направление в адрес ЗАО «Майский», так и получения этим обществом конкретного письма №Л-20-12/7984 от 10.07.2012. Кроме того, дальнейшее действия сторон - направление истцом письма № 178/1 от 19.07.2012 об извещении ответчика о начале уборочной компании, направление истцом 17.08.2012 страховщику заявления об утрате урожая сельскохозяйственных культур по каждой из застрахованных культур, составление ответчиком актов определения биологической урожайности на корню № 6 от 17.08.2012 по каждой из сельскохозяйственных культур, свидетельствует о намерении сторон сохранить договорные отношения.

Согласно представленного истцом экспертного заключения №092-08-00257 от 20.10.2014 (т.4, л.д.6-13), подпись Журавлева С.И. в письме № 161/1 от 10.07.2012 ЗАО «Майский» на имя директора филиала ЗАО «МАКС», содержащим оттиск штампа ЗАО «МАКС» с вх. № 5347 от 17.09.2012  выполнена не Журавлевым Степаном Ивановичем, а другим лицом.

Довод ответчика относительно подписи в письме № 161/1 от 10.07.2012 ЗАО «Майский» Журавлевой Е.С., не имеет значение для разрешения возникших разногласий, поскольку доказательств наличия у Журавлевой Е.С.  полномочий на подписание отказа от исполнения спорного договора страхования, либо на его расторжение, ЗАО «МАКС» не представлено.

Так, в силу п. 1 ст. 185 Гражданского кодекса Российской Федерации доверенностью признается письменное уполномочие, выдаваемое одним лицом другому лицу для представительства перед третьими лицами.

Доверенность подтверждает надлежащие полномочия, если она содержит сведения о представляемом и представителе и оформлена с соблюдением требований, установленных ч. 5 ст. 185 Гражданского кодекса Российской Федерации, в силу которого доверенность от имени юридического лица выдается за подписью его руководителя или иного лица, уполномоченного на это его учредительными документами, с приложением печати этой организации.

В доверенности № 64 от 10.05.2012 полномочия Журавлевой Е.С. изложены следующим образом: «совершать все необходимые действия в интересах организации, в том числе заключать и подписывать договора…».

 Следовательно, круг полномочий четко оговорен и является исчерпывающим, в доверенности не имеется указаний на возможность совершения любых иных действий, за исключением указанных прямо.

Представленный ответчиком в обоснование возражений относительно лица, выполнившего подпись в письме № 161/1 от 10.07.2012, содержащим оттиск штампа ЗАО «МАКС» с вх. № 5347 от 17.09.2012, акт экспертного исследования АНО «Экспертно-правовой центр» № ЗЭ-СПЭ-471-СЛЕ-10-2014, не принят судом первой инстанции в качестве надлежащего доказательства в силу требований ст. 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Учитывая изложенное, а также отсутствие подписанного сторонами соглашения о возврате страховой премии, и действия сторон после 10.07.2012 по исполнению договора страхования, установление лица, подписавшего письмо № 161/1 от 10.07.2012, не имеет юридического значения для разрешения настоящего спора.

Данные выводы суда первой инстанции являются правильными.

Определяя размер причиненных истцу убытков в виде утраты урожая, суд первой инстанции, проанализировав Правила страхования, руководствуясь положениями п.п. 10, 11 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах», пришел к правильному выводу, что неопределенность договорных условий о порядке определения размера утраты урожая толкуется в пользу страхователя.

При определении суммы страхового возмещения, суд первой инстанции исходил из методики, утвержденной приказом Минсельхоза РФ №124 от 21.02.2012 «Об утверждении методики определения страховой стоимости и размера утраты (гибели) урожая сельскохозяйственной культуры, утраты (гибели) посадок многолетних насаждений», которая действовала и на момент гибели урожая и на момент заключения спорного договора страхования, с учетом предоставленной отчетности в Федеральную службу государственной статистики по формам 4-СХ, 29-СХ, а также заключений ООО «РоснТЦ» №16-с-д/2014 от 12.05.2012 и эксперта Омельченко П.Н. №24-11-07/2014 от 24.11.2014.

Так, согласно п. 5 указанной методики, размер утраты (гибели) урожая сельскохозяйственной культуры определяется как количественные потери урожая сельскохозяйственной культуры с площади посева (посадки), исчисленные как разница между планируемым урожаем, принятым при заключении договора сельскохозяйственного страхования, и полученным урожаем в текущем году: А1 = П x (Уср - Уф), где: А1 (ц) - размер утраты (гибели) урожая сельскохозяйственной культуры с площади посева (посадок), предусмотренной договором сельскохозяйственного страхования; П (га) - размер посевной (посадочной) площади, предусмотренный договором сельскохозяйственного страхования, га; Уср (ц/га) - средняя урожайность сельскохозяйственной культуры, предусмотренная договором сельскохозяйственного страхования; Уф (ц/га) - урожайность сельскохозяйственной культуры с посевной (посадочной) площади, сложившаяся у страхователя в текущем году, и определяется по формуле: УФ = Вф / Пф, где: (ц) - валовой сбор урожая сельскохозяйственной культуры в текущем году по данным Федеральной службы государственной статистики (формы N 29-СХ, N 2-фермер). В случае отсутствия данных Федеральной службы государственной статистики - по имеющимся данным бухгалтерского учета; (га) - посевная (посадочная) площадь сельскохозяйственной культуры страхователя в текущем году по данным Федеральной службы государственной статистики (формы N 4-СХ, N 1-фермер). В случае отсутствия данных Федеральной службы государственной статистики - по имеющимся данным бухгалтерского учета.

Расчет суммы страхового возмещения судом апелляционной инстанции проверен и признан правильным.

Согласно ст.ст. 309, 310 Гражданского кодекса Российской Федерации, обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства; односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются.

Поскольку обстоятельства наступления страхового случая и доказательства, свидетельствующие о размере ущерба, подтверждены материалами дела, отказ страховщика исполнять принятые на себя обязательства по договору страхования и не выплачивать определенную этим договором страховую сумму, обоснованно признан судом первой инстанции неправомерным.

При таким обстоятельствах, вывод суда первой инстанции об удовлетворении требований в части взыскания суммы страхового возмещения 20 080 398 руб., является правильным.

Руководствуясь положениями ст.ст. 106, 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции отнес судебные расходы, понесенные истцом на составление представленных в материалы дела заключений в размере 77 700 руб. (17 700 руб. + 60 000 руб.) на ответчика.

Судебные расходы по государственной пошлине распределены судом в соответствии с требованиями ст.110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

При таких обстоятельствах решение арбитражного суда первой инстанции является законным и обоснованным, оснований для его отмены судом апелляционной инстанции не установлено.

Довод подателя апелляционной жалобы о том, что договор страхования № 28/34-5518883 от 19.06.2012, вступил в силу 06.07.2012, то есть после уплаты истцом первого страхового взноса (п.п. 2.3., 2.4. договора), и распространяет свое действие как в части страховых случаев, так и в части даты отсчета критериев события, повлекших гибель или утрату урожая с 06.07.2012, отклоняется судом апелляционной инстанции, поскольку в силу положений ст.425 Гражданского кодекса Российской Федерации договор вступает в силу и становится обязательным для сторон с момента его заключения.

Доводы апелляционной жалобы о том, что в соответствии с п. 2 ст. 958 Гражданского кодекса Российской Федерации и соглашением сторон (п.2.9. договора) письмом исх.№161/1 от 10.07.2012 истец в одностороннем порядке отказался от исполнения договора страхования; письмом исх. № А20-12/7984 от 10.07.2012 ответчик сообщил истцу о согласии на расторжение договора страхования и возврат ранее уплаченной части страховой премии, суд апелляционной инстанции не принимает во внимание по основаниям, изложенным в мотивировочной части настоящего постановления.

Ссылка подателя жалобы, о необоснованном исключении из числа доказательств экспертного исследования № ЗЭ-СПЭ-471-СЛЕ-10-214 АОН «Экспертно-правовой центр» от 21.10.2014, судом апелляционной инстанции признана несостоятельной, поскольку указанное заключение не принято судом первой инстанции в качестве надлежащего доказательства в силу требований ст. 71 Арбитражного процессуального кодекса российской Федерации.

Довод апеллянта о том, что вывод суда об отсутствие у Журавлевой Е.С. полномочий на подписание указанного письма не соответствует материалам дела, суд апелляционной инстанции отклоняет, поскольку данное обстоятельство не имеет юридического значения для разрешения настоящего спора; действия сторон после 10.07.2012 по направлению взаимных писем во исполнение условий спорного договора и составление ответчиком актов определения биологической урожайности на корню № 6 от 17.08.2012 по каждой из сельскохозяйственных культур, свидетельствует о намерении сторон сохранить договорные отношения.

Доводы ответчика о том, что вывод суда о противоречии между Правилами страхования и Методикой определения страховой стоимости от 21.02.2012, является ошибочным, поскольку Правила страхования являются стандартными, разработаны и утверждены профессиональным объединением страховщиков – Союзом «Единое объединение страховщиков агропромышленного комплекса – Национальным союзом агростраховщиков», согласованы с Федеральной службой по финансовым рынкам, суд апелляционной инстанции находит необоснованными, поскольку в случае неопределенности и противоречивости условий Правил страхования, при определении размера утраты урожая следует руководствоваться той методикой, которая утверждена нормативно-правовыми актами, действующими на момент гибели застрахованных сельскохозяйственных культур. Поскольку факт противоречивости положений, предусматривающих порядок расчета размера утраты (гибели) урожая установлен судом из анализа п.п. 9.6., 10.3. Правил страхования; доводы жалобы относительно ошибочности выводов суда в указанной части не соответствует действительности.

Доводам ответчика о несоответствии расчета суммы страхового возмещения условиям заключенного договора, поскольку Методика определения страховой стоимости от 21.02.2012 не содержит порядок определения размера страховой выплаты по заключенным договорам страхования, а содержит порядок расчета страховой стоимости урожая и порядок определения размера утраты (гибели) урожая сельскохозяйственных культур и посадок многолетних насаждений, дана надлежащая оценка судом первой инстанции и оснований для переоценки указанных доводов суд апелляционной инстанции не находит.

Ссылка ответчика на то, что экспертный расчет от 17.09.2014 Союза «Единое объединение страховщиков агропромышленного комплекса – Национальным союзом агростраховщиков» об утрате (гибели) урожая истца в результате природных явлений менее 30% от запланированного урожая исключает выплату страхового возмещения по условиям спорного договора, отклоняется судом апелляционной инстанции, поскольку из буквального толкования условий договора (ст. 421 Гражданского кодекса Российской Федерации) следует, что ответчиком застрахован риски утраты сельскохозяйственных культур: пшеница яровая на площади 14 121 га, а также ячмень яровой на площади 2 400 га (т.1, л.д.10); п. 2.4. договора установлено, что страхование урожая сельскохозяйственной культуры производится на случай утраты (гибели) урожая в результате воздействия, в том числе засуха атмосферная и засуха почвенная, суховей. В приложении №3 к договору страхования стороны согласовали критерии событий, предусмотренных в п. 2.4. договора, в числе который не установлена зависимость процента утраты (гибели) урожая от выплаты страхового возмещения.

Довод ответчика о том, что суд не учел полученную истцом субсидию в