Постановление Восьмого арбитражного апелляционного суда от 24.11.2014 по делу n А70-996/2014. Оставить без изменения решение, а апелляционную жалобу - без удовлетворения (п.1 ст.269 АПК)

исполнения (передачи имущества в собственность лизингополучателю) – отпали, истец обратился в суд с настоящим исковым заявлением о взыскании неосновательного обогащения.

Оценив представленные доказательства, суд апелляционной инстанции, соглашается с изложенными в обжалуемом решении выводами и считает их обоснованными по следующим причинам.

По правилам пункта 1 статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 настоящего Кодекса.

Правила, предусмотренные настоящей главой, применяются независимо от того, явилось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли (пункт 2 статьи 1102 ГК РФ).

В соответствии со статьей 1103 ГК РФ поскольку иное не установлено настоящим Кодексом, другими законами или иными правовыми актами и не вытекает из существа соответствующих отношений, правила, предусмотренные настоящей главой, подлежат применению также к требованиям одной стороны в обязательстве к другой о возврате исполненного в связи с этим обязательством.

В качестве неосновательного обогащения истец при подаче иска указал на те денежные средства, которые были уплачены ответчику лизингополучателем в счет выкупной цены предмета лизинга в составе лизинговых платежей. При этом сумма неосновательного обогащения составила 1 080 000 руб.

Между тем в период рассмотрения настоящего спора постановлением Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 № 17 «Об отдельных вопросах, связанных с договором выкупного лизинга» (далее - Постановление ВАС РФ № 17), размещенном на сайте ВАС РФ 03.04.2014, изменена практика применения законодательства, регулирующего правоотношения, вытекающие из договора лизинга.

В пункте 1 данного постановления указано, что правовые позиции, содержащиеся в данном постановлении, подлежат применению также к договорам лизинга, в которых содержится условие о праве лизингополучателя выкупить по окончании срока действия такого договора предмет лизинга по цене, настолько меньшей, чем его рыночная стоимость на момент выкупа, что она является символической.

Учитывая обстоятельства данного спора, приведенные в Постановлении ВАС РФ № 17, разъяснения подлежат применению и в настоящем случае.

Как указывалось ранее, договор лизинга расторгнут в порядке, предусмотренном частью 3 статьи 450 ГК РФ и пунктом 14.5 Договора с 22.10.2013.

   Согласно пункту 3 Постановления ВАС РФ № 17 при разрешении споров, возникающих между сторонами договора выкупного лизинга, об имущественных последствиях расторжения этого договора судам надлежит исходить из следующего.

   Расторжение договора выкупного лизинга, в том числе по причине допущенной лизингополучателем просрочки уплаты лизинговых платежей, не должно влечь за собой получение лизингодателем таких благ, которые поставили бы его в лучшее имущественное положение, чем то, в котором он находился бы при выполнении лизингополучателем договора в соответствии с его условиями (пункты 3 и 4 статьи 1 ГК РФ).

   В то же время расторжение договора выкупного лизинга по причине допущенной лизингополучателем просрочки в оплате не должно приводить к освобождению лизингополучателя от обязанности по возврату финансирования, полученного от лизингодателя, внесения платы за финансирование и возмещения причиненных лизингодателю убытков (статья 15 ГК РФ), а также иных предусмотренных законом или договором санкций.

   В связи с этим расторжение договора выкупного лизинга порождает необходимость соотнести взаимные предоставления сторон по договору, совершенные до момента его расторжения (сальдо встречных обязательств), и определить завершающую обязанность одной стороны в отношении другой согласно следующим правилам.

   Если полученные лизингодателем от лизингополучателя платежи (за исключением авансового) в совокупности со стоимостью возвращенного ему предмета лизинга меньше доказанной лизингодателем суммы предоставленного лизингополучателю финансирования, платы за названное финансирование за время до фактического возврата этого финансирования, а также убытков лизингодателя и иных санкций, установленных законом или договором, лизингодатель вправе взыскать с лизингополучателя соответствующую разницу (пункт 3.2).

   Если внесенные лизингополучателем лизингодателю платежи (за исключением авансового) в совокупности со стоимостью возвращенного предмета лизинга превышают доказанную лизингодателем сумму предоставленного лизингополучателю финансирования, платы за названное финансирование за время до фактического возврата этого финансирования, а также убытков и иных санкций, предусмотренных законом или договором, лизингополучатель вправе взыскать с лизингодателя соответствующую разницу (пункт 3.3).

   Таким образом, расторжение договора финансовой аренды порождает необходимость соотнести взаимные предоставления сторон по договору, совершенные до момента его расторжения и определить завершающую обязанность одной стороны в отношении другой.

   В соответствии с пунктами 3.4, 3.5, 3.6 Постановления ВАС РФ № 17 размер финансирования, предоставленного лизингодателем лизингополучателю, определяется как закупочная цена предмета лизинга (за вычетом авансового платежа лизингополучателя) в совокупности с расходами по его доставке, ремонту, передаче лизингополучателю и т.п. Плата за предоставленное лизингополучателю финансирование определяется в процентах годовых на размер финансирования. Если соответствующая процентная ставка не предусмотрена договором лизинга, она устанавливается судом расчетным путем на основе разницы между размером всех платежей по договору лизинга (за исключением авансового) и размером финансирования, а также срока договора.

Плата за финансирование (в процентах годовых) определяется по следующей формуле:

,

где ПФ - плата за финансирование (в процентах годовых),

П - общий размер платежей по договору лизинга,

А - сумма аванса по договору лизинга,

Ф - размер финансирования,

 - срок договора лизинга в днях.

Убытки лизингодателя определяются по общим правилам, предусмотренным гражданским законодательством. В частности, к реальному ущербу лизингодателя могут относиться затраты на демонтаж, возврат, транспортировку, хранение, ремонт и реализацию предмета лизинга, плата за досрочный возврат кредита, полученного лизингодателем на приобретение предмета лизинга.

Стоимость возвращенного предмета лизинга определяется по его состоянию на момент перехода к лизингодателю риска случайной гибели или случайной порчи предмета лизинга (по общему правилу статьи 669 ГК РФ - при возврате предмета лизинга лизингодателю) исходя из суммы, вырученной лизингодателем от продажи предмета лизинга в разумный срок после получения предмета лизинга или в срок, предусмотренный соглашением лизингодателя и лизингополучателя, либо на основании отчета оценщика (при этом судам следует принимать во внимание недостатки, приведенные в акте приема-передачи предмета лизинга от лизингополучателя лизингодателю) (пункт 4 постановления ВАС РФ № 17).

Уточненный расчёт неосновательного обогащения произведен истцом с учетом вышеприведенных разъяснений, что составило 801 789 руб.

Проверив расчёт истца, суд первой инстанции, пришёл к выводу о том, что он является не верным.

В связи с этим суд первой инстанции, сопоставив взаимные предоставления сторон по договору, совершенные до момента его расторжения (сальдо встречных обязательств), произвел собственный расчёт неосновательного обогащения, подлежащего взысканию с ответчика, с ОАО «ТАЛК» в пользу ООО «ДСП» взыскано 737 270 руб. 13 коп. неосновательного обогащения.

Суд апелляционной инстанции считает, что произведенный в обжалуемом судебном акте расчет неосновательного обогащения, положенный в обоснование взыскания, соответствует вышеизложенным разъяснениям и фактическим обстоятельствам дела.

Доводы ООО «ДСП» сводятся к неправильности произведенного судом первой инстанции расчета неустойки в размере 255 917 руб. 60 коп. и необходимости применения статьи 333 ГК РФ.

Как следует из материалов дела, ответчик просил отнести на счет истца неустойку в размере 275 603 руб. 06 коп. за нарушение срока возврата предмета лизинга после расторжения Договора, предусмотренную пунктом 15.1.3 Договора, исходя из периода просрочки в 42 дня с 21.10.2013 года по 03.12.2013.

В соответствии со статьей 330 ГК РФ неустойкой (штрафом, пеней) признается определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения. По требованию об уплате неустойки кредитор не обязан доказывать причинение ему убытков. Согласно статье 331 ГК РФ соглашение о неустойке должно быть совершено в письменной форме.

В пунктах 15.1, 15.1.3 Договора сторонами согласовано, что за неисполнение или ненадлежащее исполнение условий Договора лизингополучатель по требованию лизингодателя выплачивает последнему штраф в размере лизинговых платежей, предусмотренных в соответствии с графиком платежей за период времени, начинающийся с даты возврата предмета лизинга лизингодателю, определяемой в соответствии с пунктом 12.2 Договора, до момента фактического возврата предмета лизинга лизингодателю, в случае просрочки исполнения лизингополучателем обязанности по возврату предмета лизинга. При этом, в случае истечения срока лизинга и не возврата предмета лизинга, лизингополучатель по требованию лизингодателя дополнительно к вышеуказанному штрафу уплачивает пени в размере 1/30 от среднемесячного лизингового платежа за каждый день просрочки, начиная с даты истечения срока лизинга до момента фактического возврата предмета лизинга лизингодателю.

Истец не оспаривает наличие у ответчика права на начисление неустойки в размере 1/30, предусмотренной вышеуказанным пунктом договора. Между тем считает, что неверно определен период просрочки.  

Однако, в соответствии с пунктом 12.2 Договора возврат лизингодателю предмета лизинга в случае расторжения Договора лизингодателем в одностороннем внесудебном порядке и предъявлении требования лизингополучателю о возврате предмета лизинга, осуществляется не позднее трех календарных дней с момента получения им требования лизингодателя о возврате предмета лизинга.

Как указывалось ранее, в соответствии с пунктом 14.4 договора, ответчик 21.10.2013 года направил в адрес истца уведомление № 2112/4 об одностороннем отказе от исполнения Договора финансовой аренды (лизинга) № 47/К/12 от 14.02.2012 (л.д.32), о необходимости возвратить предмет лизинга в течение 5 календарных дней с момента получения настоящего уведомления по адресу: Тюменская область, Тюменский район, Винзилинское МО, п. Винзили, мкр. «Пышминская долина», ул. Агротехническая, 2.

Указанное уведомление было получено истцом согласно входящему штампу и позиции ООО «ДСП» 22.10.2013.

Предмет лизинга был возвращен лизингодателю, что подтверждается актом приема-передачи группы автомобилей IVECO-AMT 653900 от 03.12.2013 года, в то время как возвратить имущество он должен был не позднее 25.10.2013.

Таким образом, вопреки доводам истца, период просрочки составит 39 дней, а сумма неустойки 255 917 руб. 60 коп.

При этом судом первой инстанции обоснованно при определении среднемесячного лизингового платежа исходил из периода в 36 месяцев, что соответствует условиям рассматриваемого договора и приложений к нему, в частности приложения № 1, № 3, в том числе в измененной редакции.

Сам факт расторжения договора не прекращает обязательства истца по своевременному возврату предмета лизинга и не исключает возможности применения мер ответственности в связи с нарушением истцом условий договора.

Поскольку факт ненадлежащего исполнения истцом обязательства по своевременному возвращению предмета лизинга ответчику подтверждается материалами дела, суд первой инстанции правомерно посчитал правомерным требование ответчика о включении в расчет суммы неустойки на основании пункта 15.1.3 договора.

Таким образом, возражения ООО «ДСП» о периоде просрочки и размере неустойки подлежат отклонению.

Необоснованны возражения истца и в части применения статьи 333 ГК РФ, согласно которой, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, суд вправе уменьшить неустойку.

Учитывая компенсационный характер гражданско-правовой ответственности, под соразмерностью суммы неустойки последствиям нарушения обязательства ГК РФ предполагает выплату кредитору такой компенсации его потерь, которая будет адекватна и соизмерима с нарушенным интересом. Принимая во внимание, что размер ответственности определяется по соглашению сторон, соразмерность неустойки последствиям нарушения обязательства предполагается.

Вместе с тем, в соответствии с разъяснениями пункта 1 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.12.2011 № 81 «О некоторых вопросах применения статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации», ответчик не лишен возможности представить доказательства явной несоразмерности неустойки последствиям нарушения обязательства. Бремя доказывания данного обстоятельства возлагается именно на лицо, допустившее нарушение обязательства.

В данном случае таких доказательств не представлено, учитывая положения пункта 2 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.12.2011 № 81 «О некоторых вопросах применения статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации» и то, что размер определенной ответчиком неустойки не превышает двукратную ставку рефинансирования Банка России.

Следовательно, по мнению апелляционного суда, предусмотренная договором ответственность в виде уплаты неустойки соразмерна характеру допущенного нарушения при исполнении обязательств по договору.

Таким образом, обстоятельства настоящего дела указывают на отсутствие оснований для применения статьи 333 ГК РФ.

При таких обстоятельствах сальдо встречных обязательств сторон настоящего спора, вытекающих из договора финансовой аренды (лизинга) от 14.02.2012 № 47/К/12, определена судом первой инстанции верно.

Доводы, ответчика, изложенные в апелляционной жалобе ОАО «ТАЛК» не могут влиять на правомерность и обоснованность вынесенного судом первой инстанции решения, поскольку расчет неосновательного обогащения определен согласно Постановлению ВАС РФ № 17, в соответствии с которым изменена практика применения законодательства, регулирующего правоотношения, вытекающие из договора лизинга, тем самым