Постановление Двадцатого арбитражного апелляционного суда от 26.11.2008 по делу n А68-10139/07-14/7 . Отменить решение полностью и принять новый с/а

способа защиты необходимо подтвердить сам факт противоречия сделки закону.

   Признание оспоримой сделки недействительной и применение последствий ее недействительности, а также применение последствий недействительности ничтожной сделки в качестве защиты гражданских прав осуществляются в соответствии со статьями 166 - 181 Гражданского кодекса Российской Федерации.

  В пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации №6 и   Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации №8 от 01.07.1996 «О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что Гражданский  кодекс Российской Федерации не исключает возможности предъявления исков о признании недействительной ничтожной сделки, а  споры по таким требованиям подлежат разрешению судом в общем порядке по заявлению любого заинтересованного лица.

   В статье 166 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что сделка недействительна по основаниям, установленным Гражданским кодексом Российской Федерации, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).

Недействительная сделка, в силу статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения.

Статьей 168 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

По смыслу перечисленных материальных правовых норм недействительность сделки означает, что действие, совершенное в форме сделки, не влечет возникновения, изменения или прекращения гражданских прав и обязанностей, на которые она была направлена, а одной из предпосылок для возможного обращения в суд с требованием о признании сделки недействительной является сам факт наличия таких действий участников гражданских правоотношений, которые  охватываются понятием сделки.

Данное понятие приведено законодателем в статье 153 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой сделка представляет собой волевой акт  (действие) субъектов, направленный на  установление, изменение или  прекращение гражданских прав и обязанностей.

   Из указанного определения и норм Гражданского кодекса Российской Федерации  об основаниях недействительности сделки следует, что сделка - это волевое правомерное юридическое действие субъекта (участника) гражданских правоотношений.

   В свою очередь, правомерность действия означает законность основания (содержания) его возникновения.

   Отсутствие такого основания (содержания) у сделки свидетельствует о ее порочности и противоречии нормам права.

  Обосновывая свои требования, истец указал на то, что при заключении спорного договора аренды арендодателем  не было получено согласия собственника  имущества.

  Проверяя указанный довод ТУ Росимущества по Тульской области, судебная коллегия пришла к следующему.

Согласно статье 606 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору аренды (имущественного найма) арендодатель (наймодатель) обязуется предоставить  арендатору (нанимателю) имущество за плату во временное владение и пользование или во временное пользование.

В свою очередь, на арендаторе лежит обязанность своевременной уплаты арендных платежей (статья 614  Гражданского кодекса Российской Федерации).

Законодатель в статье 608 Гражданского кодекса Российской Федерации определил, что право сдачи имущества в аренду принадлежит его собственнику. При этом арендодателями могут быть также лица, управомоченные  законом или собственником сдавать имущество в аренду.

К числу последних относятся, в частности,  унитарные предприятия и учреждения.

Согласно статье 120 Гражданского кодекса Российской Федерации учреждением признается организация, созданная собственником  для осуществления управленческих, социально-культурных или иных функций некоммерческого характера и финансируемая им полностью или частично. При этом в силу статьи 296   упомянутого Кодекса учреждение в отношении закрепленного за ним имущества осуществляет в пределах, установленных законом, в соответствии с целями своей деятельности, заданиями собственника и назначением имущества права владения, пользования и распоряжения им.

Пунктом 1 статьи 298 Гражданского кодекса Российской Федерации, в редакции, действовавшей в спорный период времени,  предусматривался запрет  на отчуждение учреждением или распоряжение им иным образом закрепленным за ним имуществом и имуществом, приобретенным за счет  средств, выделенных  учреждению по смете.

   Что касается правового положения унитарного предприятия, то оно регламентировано как нормами Гражданского кодекса Российской Федерации, так и нормами специального законодательства – Федерального закона «О  государственных и муниципальных унитарных предприятиях».

   Так, согласно пунктам  1, 2 статьи  113 Гражданского кодекса Российской Федерации унитарным предприятием признается коммерческая организация, не наделенная правом собственности на закрепленное за ней собственником имущество. Имущество государственного или муниципального унитарного предприятия находится соответственно в государственной или муниципальной собственности и принадлежит такому предприятию на праве хозяйственного ведения или оперативного управления.

   В силу статьи  294 Гражданского кодекса Российской Федерации  государственное или муниципальное унитарное предприятие, которому имущество принадлежит на праве хозяйственного ведения, владеет, пользуется и распоряжается этим имуществом в пределах, определяемых в соответствии с настоящим Кодексом.

   В соответствии с пунктом  1 статьи  295 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник имущества, находящегося в хозяйственном ведении, в соответствии с законом решает вопросы создания предприятия, определения предмета и целей его деятельности, его реорганизации и ликвидации, назначает директора (руководителя) предприятия, осуществляет контроль за использованием по назначению и сохранностью принадлежащего предприятию имущества. Собственник имеет право на получение части прибыли от использования имущества, находящегося в хозяйственном ведении предприятия.

   Пунктом 2 указанной статьи предусмотрено, что предприятие не вправе продавать принадлежащее ему на праве хозяйственного ведения недвижимое имущество, сдавать его в аренду, отдавать в залог, вносить в качестве вклада в уставный (складочный) капитал хозяйственных обществ и товариществ или иным способом распоряжаться этим имуществом без согласия собственника.

   Аналогичные нормы содержатся и в пункте  2 статьи  18 Федерального закона  «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях».

   Права собственника имущества унитарного предприятия установлены статьей  20 Федерального закона  «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях».

   В силу подпункта  10 пункта  1 статьи  20 упомянутого Федерального закона собственник имущества унитарного предприятия в отношении указанного предприятия дает согласие на распоряжение недвижимым имуществом.

            Из анализа вышеуказанных материальных норм следует, что  действующее законодательство допускает возможность распоряжения недвижимым имуществом, закрепленным за  учреждением или унитарным предприятием,  только при условии наличия специального согласия собственника  соответствующего имущества.

            Как следует из материалов дела, на момент заключения договора аренды помещений №17 от 03.01.2004 арендодателем объекта, расположенного по адресу:  Тульская область, г.Узловая, пл.Ленина, 3, являлось ГУ УФПС Тульской области (т.1, л.д.10). В свою очередь, спорное  имущество принадлежало ему на праве оперативного управления. Данное обстоятельство подтверждается  договором №72-98 от 13.05.1998, заключенным между Комитетом  по управлению имуществом Тульской области и ГУ УПФС Тульской области (т.2, л.д.52).

            Таким образом, при заключении спорной сделки арендодатель был обязан получить согласие собственника объекта на распоряжение им.

            Между тем в материалах дела такое согласие отсутствует.

          Ссылка суда первой инстанции на акт о передаче прав арендодателя по договорам аренды от Комитета по управлению имуществом Тульской области к ГУ УПФС Тульской области не может быть признана таким согласием.

          Как следует из указанного акта,   с 01.08.1999 Комитет по управлению имуществом Тульской области передал права и обязанности арендодателя по договорам аренды ГУ УПФС Тульской области (т.2, л.д.7).  При этом преамбулы арендных сделок и раздел «Банковские реквизиты и юридические адреса сторон»   подлежали изложению в соответствующей редакции, указывающей в качестве арендодателя ГУ УПФС Тульской области.

            Анализируя условия  данного документа, судебная коллегия приходит к выводу о том, что он касался исключительно  действующих на момент его подписания арендных сделок и не мог распространяться на договоры, которые заключались ГУ УПФС Тульской области в последующем, т.е. в период после подписания этого акта. Обратное означало бы, во-первых,  несоблюдение императивно установленного требования законодательства об обязательном получении согласия собственника  имущества, переданного в оперативное управление, в части распоряжения таким имуществом; а во-вторых,  доказательств, подтверждающих, что на момент составления указанного акта  между Комитетом по управлению имуществом Тульской области и Комитетом культуры администрации МО «город Узловая и Узловский район»   был заключен договор аренды спорного  объекта, не имеется.

            Напротив, материалы дела свидетельствуют о том, что такой договор был заключен лишь спустя почти пять лет после составления акта – 03.01.2004 года.

            При таких обстоятельствах названный документ не может быть оценен как согласие собственника  на распоряжение имуществом, переданным в оперативное управление.

            Не имеется такого согласия и у ФГУП «Почта России», за которым спорный объект закреплен на праве хозяйственного ведения в соответствии распоряжением Минимущества России №3100-р от 10.07.2003 года.

            Следовательно, спорный договор аренды с дополнительным  соглашением к нему от 30.06.2004  является ничтожной сделкой, противоречащей требованиям закона, поскольку  при его заключении были нарушены императивные нормы законодательства о необходимости получения согласия собственника в отношении распоряжения  объектами права.

            Ссылка ответчика – ФГУП «Почта России» на то, что в силу статьи 617 Гражданского кодекса Российской Федерации переход права собственности (хозяйственного ведения, оперативного управления) на сданное в аренду имущество к другому лицу не является основанием для изменения или расторжения договора аренды, не может применяться при ничтожности самой арендной сделки.

            Утверждение ответчика о том, что ФГУП «Почта России» является вновь созданным  юридическим лицом и не является правопреемником ГУ УФПС Тульской области, а потому к нему не могут быть предъявлены требования о признании ничтожным договора аренды помещений №10 от 03.01.2004, не принимается судебной коллегией в силу следующего.

            Как указано самим ФГУП «Почта России» в отзыве на апелляционную жалобу, 30.06.2004 между ним, ГУ УФПС Тульской области  и ИП Череповой А.И. к спорному договору аренды было заключено дополнительное соглашение, согласно которому произведена замена арендодателя - ГУ УФПС Тульской области  на ФГУП «Почта России».

            Таким образом, последнее стало выступать стороной оспариваемой сделки.

            Кроме того, в силу статьи 166 Гражданского кодекса Российской Федерации ничтожная сделка является недействительной независимо от  признания ее таковой судом.

           При  таких обстоятельствах,  исходя из того что ФГУП «Почта России» считает себя стороной  договора аренды от  03.01.2004, предъявление к нему требований  о признании этой сделки ничтожной не противоречит действующему законодательству и существу спорных правоотношений.   

            Судебная коллегия обращает внимание также на то, что, заключая  дополнительное соглашение о передаче прав и обязанностей арендодателя к ФГУП «Почта России» от 30.06.2004 между ГУ УФПС Тульской области, ИП Череповой А.И. и ФГУП «Почта России», последнее фактически распорядилось  закрепленным за ним в хозяйственном ведении спорным объектом путем передачи его в аренду. При этом вопреки вышеуказанным нормам  Гражданского кодекса Российской Федерации и Федерального закона «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях», ФГУП «Почта России» не представило суду доказательств, подтверждающих наличие согласия собственника  имущества в лице ТУ Росимущества по Тульской области на осуществление таких распорядительных действий.

           Ссылка ответчика на  наличие согласований спорного договора аренды с уполномоченными  органами федеральной  исполнительной власти в области связи (т.3, л.д.37, 44) не  является достаточным условием  для признания такого договора соответствующим требованиям действующего законодательства.

   В силу части 3 статьи 25 Федерального закона «О почтовой связи» сделки с недвижимым имуществом, принадлежащим организациям федеральной почтовой связи на праве хозяйственного ведения или на праве оперативного управления, в том числе сдача его в аренду или предоставление в пользование либо распоряжение этим имуществом иным способом, допускаются, если они не влекут изменение права федеральной собственности на соответствующее имущество, за исключением случаев, предусмотренных в части четвертой настоящей статьи, и проводятся в соответствии с решениями федерального органа исполнительной власти, осуществляющего управление деятельностью в области почтовой связи.

   Данная норма права является специальной по отношению к организациям почтовой связи, а потому действует дополнительно к общим  материальным нормам, регулирующим правовое положение унитарных предприятий.

   Следовательно, к спорным правоотношениям должны применяться как нормы Гражданского кодекса Российской Федерации, так и положения Федерального закона  «О государственных и муниципальных унитарных предприятиях».

   В соответствии с  пунктом 2 статьи 295 Гражданского кодекса Российской Федерации унитарное предприятие не вправе продавать принадлежащее ему на праве хозяйственного ведения недвижимое имущество, сдавать его в аренду, отдавать в залог, вносить в качестве вклада в уставный (складочный) капитал хозяйственных обществ и товариществ или иным способом распоряжаться этим имуществом без согласия собственника.

   Аналогичные нормы содержатся