Постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 14.12.2008 по делу n  А14-5564/07/100/3. Постановление суда апелляционной инстанции: Оставить решение суда без изменения, жалобу без удовлетворения

уводом имущества бывшего НПО «Электроника»… Конечно же, это был он – Б.Г. Рязанцев. Именно ручонка­ми Рязанцева крысились активы ОАО «ВЗПП» и передавались в частные ла­вочки, типа «ВЗПП - С», и «биполяров», «маритан» и им подобным» (далее – фрагмент № 2) эксперты указали, что содержащаяся в нем информация выражена в форме утверждения и составляет сведения о противоправном экономическом деянии истца. Указанная информация является верифицируе­мой.

В отношении фрагмента «Именно он, Захаров, сумел «прочитать», к примеру, одну нехитрую, но очень наглую махинацию, которую провернул все тот же Рязанцев. Векселя «ВЗПП-С», предназначенные за оплату то­варного кредита по договору с ОАО «ВЗПП», номиналом более 30 миллионов рублей, ушли «на сторону» за … 365 681 руб. – сумму, чуть большую 1 процента (!) от их стоимости. «Фишка» состояла в том, что в векселях почему-то не была указана дата и место составления векселя, то есть, по закону, данные «ценные бумаги» были ничтожны. Прибыль, полученная от проведения данной операции, оказалась, надо думать, вполне реальной.» (далее – фрагмент № 3) эксперты установили, что это сведения о событии, о противоправном экономическом деянии истца. Сведения о махи­нации Рязанова Б.Г. выражены как утверждение. Указанная информация является верифицируемой.

Каких – либо доказательств, свидетельствующих о соответствии информации, приведенной во фрагментах №№ 2 и 3 действительности, в частности о противоправном экономическом деянии истца, ответчиками в нарушение требований ст. 65 АПК РФ не представлено.

Арбитражным судом области правомерно не было принято в качестве допустимого доказательства соответствия действительности вышеназванной информации постановление о прекращении уголовного дела (уголовного преследования) от 10.08.2007 г. (прекращено за отсутствием состава преступления), поскольку на момент публикации спорных фрагмен­тов указанное постановление не существовало и, кроме того, из его содержания не следует, что истцом были нарушены нормы действующего законодательства.

Представленные ответчиками в материалы дела постановление о возбу­ждении уголовного дела и принятии его к производству от 25.10.2005 г., а также постановление от 25.08.2005 г. не являются доказательствами тех обстоятельств, на которые ссылаются ответчики в обоснование своих возражений.

Так, постановление о возбуждении уголовного дела от 25.10.2005 г. свиде­тельствует о том, что уголовное дело было возбуждено на основании сообщения, зарегистрированного в КУЗ и СП № 3067 от 02.06.2005 г.

Также в указанном постановлении и постановлении от 25.08.2005 г. об отказе в возбуждении уголовного дела отсутствуют указания на ка­кую-либо противоправную деятельность истца, а вина Рязанцева Б.Г. в совершении действий, указанных в приведенных постановлениях не уста­навливалась.

Как правомерно указал суд первой инстанции, в постановлениях от 25.10.2005 г. и от 25.08.2005 г. вопрос о возбуждении уголовного дела разрешался исходя из наличия (отсутствия) признаков состава преступления, предусмотренно­го ст. 196 УК РФ, которая предусматривает уголов­ную ответственность за преднамеренное банкротство, то есть совершение руководителем или учредителем (участником) юридического лица либо ин­дивидуальным предпринимателем действий (бездействия), заведомо влеку­щих неспособность юридического лица или индивидуального предпринимате­ля в полном объеме удовлетворить требования кредиторов по денежным обязательствам и (или) исполнить обязанность по уплате обязательных платежей, если эти действия (бездействие) причинили крупный ущерб.

Между тем, документальное подтверждение вины истца в банкротстве акционерного общества, как лица, имеющего право давать обязательные для общества указания либо иным образом определять его действия (ст. 10 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)», ответчиками представлено не было.

При этом суд первой инстанции правильно учитывал положения  ст. 14 УПК РФ, согласно которой вина лица в совершении преступления должна быть доказана и установлена вступившим в законную силу приговором суда, а все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в пользу обвиняемого.

Как усматривается из материалов дела, в тексте спорной публикации имеется ссылка на постановление ГУВД Воронежской области  № 5/4249 от 26.08.2005 г.

Однако само постановление ГУВД Воронежской области  № 5/4249 от 26.08.2005 г. в материалах дела отсутствует.

Как следует из пояснений ответчиков, данных в ходе судебного разбирательства, в указанном случае име­лось ввиду постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 25.08.2006 г., а ссылка на 26.08.2005 г. касается письма, которым было направлено постановление.

Между тем, доказательств обстоятельства, указанного в выводе экспертов по во­просу № 5 (заключение комиссии экспертов-лингвистов       № 17-06/08 от 28.06.2008 г.), ответчиками не пред­ставлено.

Наличие вступивших в законную силу судебных актов судов общей юрис­дикции и арбитражных судов о нарушении гражданского законодательства по отношению к совершенным истцом от имени руководимого им предприятия сделок, как обоснованно указал суд первой инстанции, также не подтверждено и частично опровергается представленными в материалы дела судебными актами Арбитражного суда Воронежской обла­сти по делам: №№А14-8456-2006/324/29; А14-16970-2006/655/4; А14-16933-2006/696/17; А14-16952-2006/692/5; А14-4970-2007/209/17; А14-4969-2007/210/17.

Каких – либо иных документов, в которых бы содержались выводы о совершении ист­цом противоправного экономического деяния в отношении приводимых в спорных фрагментах №№ 2,3 событий, ответчиками в обоснование своих возражений, не представлено.

Судом первой инстанции, в рамках предмета рассматриваемых исковых требований и существа спора, дана правовая характеристика и квалификация договоров товарного кредита № 74/9 от 01.07.2004 г., № 75/9 от 01.07.2004 г., дополнительного соглашения от 04.04.2005 г., акта приема передачи векселей к дополнительному соглашению от 04.04.2005 г., акта ареста имущества от 12.05.2005 г., постановления № 010203/РЕ/22/1 о передаче арестованного имущества на реализацию, дого­вора № 94/63 купли-продажи арестованных векселей от 19.05.2005 г.

В соответствии с положениями ст. 71 АПК РФ арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

С учетом вышеизложенного, а также того обстоятельства, что факты распространения спорных сведений фрагментов №№ 2 и 3, выраженных в форме утверждения, их порочащий харак­тер подтверждены материалами дела и по существу ответчиками не оспорены, суд первой инстанции, по мнению апелляционной коллегии, пришел к обоснованному выводу о том, что распространение указанных сведений, в том смысловом контексте, который описан в заключении комиссии экспертов-лингвистов № 17-06/08 от 28.06.2008 г., является утверждением о нарушении Рязанцева Б.Г. законодательства при осуществлении производственно-хозяйственной деятельности, порочат и умаляют деловую репутацию истца, как генерального директора руководимого им предприятия.

Информация, содержащаяся в фрагменте № 1 является выражением авторского мнения и представляет собой выводы и рассуждения о деятельности истца, т. е. является оценочным  суждением.

Поскольку оценочные суждения, мнения, убеждения не являются предметом судебной защиты в порядке ст. 152 ГК РФ и  не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности, суд пер­вой инстанции обоснованно указал, что в отношении указанного спорного фрагмента истцом для восстановлении нарушенного права выбран ненадлежащий способ его защиты, в связи с чем, правомерно отказал в удовлетворении требований Рязанцева Б.Г. в части опровержения данного  фрагмента.

Лицо, которое полагает, что высказанное оценочное суждение или мне­ние, распространенное в средствах массовой информации, затрагивает его права и законные интересы, может использовать предоставленное ему п. 3   ст. 152 ГК  РФ и ст. 46 Закона РФ  «О средствах массовой информации» право на ответ, комментарий, реплику в том же средстве массовой информации в целях об­основания несостоятельности распространенных суждений, предложив их иную оценку.

По мнению суда апелляционной инстанции, оценка доказательств по настоящему спору произведена арбитражным судом области в соответствии с требования ст. 71 АПК РФ.

При вынесении обжалуемого судебного акта судом первой инстанции также  правильно учтено, что сведения, содержащиеся в соответ­ствующей части фрагмента № 3, а именно «Векселя «ВЗПП-С», предназначен­ные за оплату товарного кредита по договору с ОАО «ВЗПП», номиналом более 30 миллионов рублей, ушли «на сторону» за … 365 681 руб. – сум­му, чуть большую 1 процента (!) от их стоимости. «Фишка» состояла в том, что в векселях почему-то не была указана дата и место составления векселя, то есть, по закону, данные «ценные бумаги» были ничтожны.» подтверждаются представленными в материалы дела копиями векселей, ак­том ареста имущества от 12.05.2005 г., постановлением № 010203/РЕ/22/1 о передаче арестованного имущества на реализацию, договором № 94/63 купли-продажи арестованных векселей от 19.05.2005 г., положениями действующего гражданского законодательства.

Правовой анализ части фразы «Прибыль, полученная от проведения данной операции, оказалась, надо думать, вполне реальной.» в качестве порочащей обоснованно не был произведен арбитражным судом области, поскольку в заключении комиссии экспертов-лингвистов № 17-06/08 от 28.06.2008 г. указано, что  данная фраза характеризуется как оценочное предположение автора.

В соответствии с п. 17 Постановления Пленума Верховного Суда Рос­сийской Федерации от 18.11.1992 г. № 11 при удовлетворении иска суд в резо­лютивной части решения обязан указать способ опровержения не соответ­ствующих действительности порочащих сведений и при необходимости изло­жить текст такого опровержения, где должно быть указано, какие именно сведения являются не соответствующими действительности, порочащими сведениями, когда и как они были распространены, а также определить срок (применительно к установленному ст. 44 Закона Российской Фе­дерации «О средствах массовой информации»), в течение которого оно должно последовать.

Опровержение, распространяемое в средстве массовой информации в соответствии со ст. 152 ГК РФ, может быть облечено в форму сообщения о принятом по данному делу судебном решении, включая публикацию текста судебного решения.

По мнению апелляционной коллегии, суд первой инстанции, с учетом вышеназванных норм права, а также положений ст. 174 АПК РФ, исходя из исследований и выводов, выраженных в заключении комиссии экспертов-лингвистов №17-06/08 от 28.06.2008 г., пришел к правильному выводу что, поскольку спорные фрагменты №№ 2 и 3 являются законченными смысловыми абзацами, воспринимающимися как единое целое, в целях полноценного восстановления нарушенного права истца в силу требований ст. 44 Закона Российской Федерации «О сред­ствах массовой информации» надлежащей формой опровержения будет публикация резолютивной части настоящего судебного акта в ближайшем планируемом выпуске газеты «Эхо месяца - Воронеж».

Таким образом, с учётом обстоятельств данного дела, представленных сторонами доказательств, которым дана надлежащая правовая оценка, а также исходя из анализа вышеназванных норм гражданского законодательства, апелляционная инстанция полагает правильным вывод арбитражного суда области о частичном удовлетворении исковых требований Рязанцева Б.Г. о защите деловой репутации.

При вынесении обжалуемого судебного акта арбитражный суд области правомерно провел различие между утверждениями о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочными суждениями, мнениями, которые не являются предметом судебной защиты в порядке      ст. 152 ГК РФ.

Довод заявителя апелляционной жалобы о том, что суд первой инстанции неправомерно положил в основу обжалуемого решения выводы, содержащиеся в заключении комиссии экспертов-лингвистов №17-06/08 от 28.06.2008 г. (экспертиза № 3), поскольку по мнению Бренделева В.Н., эксперты вышли за пределы их компетенции и профессиональных знаний, а выводы, содержащиеся в заключении являются противоречивыми, отклоняется апелляционной коллегий как необоснованный.

Как подтверждается материалами дела, заявитель апелляционной жалобы не возражал против проведения повторной лингвистической экспертизы,  выводы экспертов в суде первой инстанции не оспаривал, соответствующего ходатайства об исключении заключения комиссии экспертов-лингвистов №17-06/08 от 28.06.2008 г. из числа допустимых доказательств в ходе рассмотрения спора не заявлял.

Между тем, согласно ст. 9 АПК РФ стороны несут риск наступления неблагоприятных последствий совершения или несовершения соответствующих процессуальных действий.

Судом апелляционной инстанции не установлено каких-либо противоречий в выводах комиссии экспертов-лингвистов № 17-06/08 от 28.06.2008 г. и превышения пределов их компетенции.

Ссылка заявителя апелляционной жалобы на то, что в основу обжалуемого судебного акта должны быть положены выводы, изложенные в заключении экспертов по дополнительной лингвистической экспертизе от 18.02.2008 г. (экспертиза № 2), отклоняется апелляционной коллегией, поскольку выводы указанной лингвистической экспертизы оспаривались сторонами, являются неполными, необоснованными и противоречивыми.

Довод Бренделева В.Н. о том, что на него, как на журналиста, не распространяются положения ст. 49 Конституции РФ, ч. 1-3 ст. 14 УПК РФ также отклоняется судом апелляционной инстанции, как основанный на неправильном толковании указанных норм права.

Приведенные правовые нормы не ведут к умалению прав журналиста выражать свое мнение по тому или иному вопросу. Однако в данном конкретном случае, как установлено на основании представленных доказательств, Бренделевым В.Н. высказано утверждение о противоправном экономическом деянии истца. При этом в обоснование положены постановления органов предварительного расследования, которые поводят проверку информации о совершении противоправного деяния, запрещенного под угрозой уголовного наказания. В результате такой проверки, если имеется состав преступления, лицу, привлекаемому к уголовной ответственности, предъявляется обвинение. А в результате последующего судебного разбирательства уголовного дела при установлении вины выносится обвинительный приговор. Поскольку журналист Бренделев В.Н. ссылается на получение информации в отношении Рязанцева Б.Г. на источники уголовно-процессуальной проверки, при отсутствии обвинительного приговора