Криминология нового мирового беспорядка
в начале 90-х годов в Турции, когда в ходе
"турецкого Уотергейта" выяснилось, что
особый отдел Минобороны и отряд
специального назначения этой страны
превратились в мафиозные структуры. Этот
скандал, как известно, привел к смене
правительства Турции. Такое же
перерождение произошло и с отрядом по
специальным операциям службы
госбезопасности Сербии при Милошевиче.
После "оранжевой революции" Украину потряс
скандал, связанный с преступной
деятельностью криминальной разведки МВД
этой страны.
Иными словами, к преступным
организациям "гибридного вида", о которых
говорится в документах 11-го Конгресса ООН
по предупреждению преступности и
уголовному правосудию, следует отнести и
те, где наблюдается "гибрид" мафии и
спецслужб.
Ни один разумный человек,
реально изучающий современную
деструктивную действительность, не будет
призывать бороться со злом "в белых
перчатках". Но у иезуитского принципа "цель
оправдывает средства" тоже должны быть
ограничения. История не раз давала
наглядный урок тому, что нарушение этих
ограничений меняет местами плюс на минус:
сами средства борьбы со злом и люди, их
осуществляющие, становятся для граждан
своей страны, а в ряде случаев и для
человечества в целом, намного опаснее тех, с
кем они эту борьбу ведут.
Способны ли
вообще современные национальные и
наднациональные силовые структуры
сколь-нибудь эффективно бороться с мафией и
армиями Нового мирового беспорядка?
Не
будем голословными, приведем некоторые
цифры.
В США в соответствии с известным
"Актом Патриот" после 11 сентября 2001 г.
заблокированы активы физических и
юридических лиц на общую сумму около 300
миллионов долларов. К ним относятся активы
лидеров различных террористических
организаций: "Аль-Каиды", "Хамас", "Хезбалы",
"Восточно-туркестанского исламского
движения", "ЭТА", "СВЕТЛОГО ПУТИ" и других.
Но как оценить эти цифры? В сравнении с тем,
что было до 11 сентября 2001 г., - видимо, как
высокие, но в сравнении с реальными
активами, которые находятся в руках армий
Нового мирового беспорядка, - как мизерные.
Ведь только ежегодные доходы от
наркобизнеса, которые в полном объеме
используются армиями Нового мирового
беспорядка, составляют сотни миллиардов
долларов. Причем после разгрома талибов
объемы наркотиков, поступающих из
Афганистана в Европу, Россию, США и Азию,
увеличились в 25 раз. Многие полевые
командиры (они же лидеры армий Нового
мирового беспорядка) устранили своего
главного конкурента - талибов - руками США и
перераспределили между собой маковые поля
и героиновые лаборатории.
Также в
геометрической прогрессии растут доходы от
торговли оружием, проституции,
производства контрафактной продукции.
Только незаконная миграция приносит
преступным организациям, по оценкам
Госдепа США, ежегодно более 10 млрд.
долларов.
Совершенно парадоксально
выглядит организация деятельности по
борьбе с финансированием терроризма и
отмыванием преступных доходов у нас в
стране. На содержание Федеральной службы по
финансовому мониторингу, которая является
уполномоченным органом на этом
направлении, затрачены немалые средства,
эта служба вошла во все мыслимые и
немыслимые международные организации, а на
выходе, по материалам данной службы, за три
года ее существования заведены единицы
уголовных дел с весьма сомнительной
судебной перспективой.
Одной из причин
такой низкой эффективности является то, что
указанная федеральная служба не является
субъектом оперативно-розыскной
деятельности. А разве без агентурного
метода можно бороться с терроризмом и
отмыванием денег?
Если учесть, что в
России в нарушение всех международных
договоров в конце 2003 года под флагом
либерализации уголовного законодательства
из Уголовного кодекса упразднен институт
конфискации как вид наказания, то
становится ясно, что вся деятельность
правоохранительных органов и спецслужб
России по борьбе с финансированием
терроризма и отмыванием преступных доходов
сведена к нулю.
Зачем блокировать
активы, если их нельзя конфисковать?
Термин "неадекватность" подходит здесь в
наибольшей степени. Неадекватность во всем:
в избранных правовых средствах, в скорости
и масштабах деятельности в борьбе с
преступностью и терроризмом, в оценке
реальных возможностей противника, и, как
результат, способности адекватно оценивать
конечные результаты противоборства.
Неадекватность проявляется даже во
взаимоотношениях с разными спецслужбами
внутри одной страны. И даже внутри
отдельных спецслужб.
Фактически именно
этот тип неадекватности в США привел к
трагедии 11 сентября, а в России - к трагедии
в Беслане.
Как спецслужбам работать
сообща?
В сегодняшнем хаосе спецслужбы
могут с усердием выполнять директивы
очередного начальника и давать "на-гора"
никому ничего не говорящие показатели.
Можно готовить и подписывать все новые
конвенции, соглашения по всем направлениям
борьбы со всеми аномальными явлениями. Это
в последние годы происходит и в ООН, и в СНГ,
и в Евросоюзе.
А можно ли вообще
добиться эффективности в борьбе с
реальными противниками в условиях Нового
мирового беспорядка?
Думаю, что да -
можно. Тем более что противник этот не
всегда скрывается в пещерах. И для его
поимки не нужен электронный
"человек-паук".
Речь идет о том, чтобы
поставить многие вещи на свои места.
Переструктурировать связи спецслужб и
мафии, а также связи спецслужб и армий
Нового мирового беспорядка.
Тем самым
выбить опору из-под ног лидеров армий
Нового мирового беспорядка.
Главное для
этого - устранить ситуацию, когда уже не
ясно, кто кем управляет, чьи планы
реализует, от кого и за что получает
деньги.
Только при этих условиях могут
быть устранены барьеры недоверия между
спецслужбами и на национальном, и на
международном уровнях.
Если нет
осмысления реальности, то уже
действительно становится непонятно, "на
кого ты работаешь".
И только в этом
случае можно серьезно относиться к
предложениям создать некие всемирные
центры спецслужб (не путать с действующей
системой Интерпола, где в основе лежит
полицейское сотрудничество), организовать
обмен информацией между спецслужбами,
построенный на новых принципах.
И
только при таком условии можно выполнить
рекомендации 11-го Конгресса ООН по
предупреждению преступности и уголовному
правосудию в части:
активизации
межведомственной координации и обмена
информацией по вопросам терроризма и
организованной преступности, в том числе с
использованием специально созданных для
этого механизмов межведомственной
координации;
укрепления потенциала
органов пограничного контроля,
правоохранительных и разведывательных
ведомств для эффективного противодействия
транснациональным угрозам;
принятия
мер по согласованию соответствующих
нормативных актов о борьбе с терроризмом и
организованной преступностью;
принятия
мер по активизации межгосударственной
координации и сотрудничества, а также
обмена информацией.
Журнал российского
права, 2005, N 8
