Правовое регулирование деятельности акционерных обществ: некоторые проблемы нормотворчества
АКЦИОНЕРНЫХ ОБЩЕСТВ: НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ
НОРМОТВОРЧЕСТВА
Н. ПЛАТОНОВА
Н.
Платонова, старший научный сотрудник ИГП
РАН, кандидат юридических наук.
Вопросы
правового регулирования создания и
деятельности акционерных обществ, а также
находящиеся в тесной взаимосвязи с ними
проблемы приватизации неизменно вызывают
пристальный интерес широкого круга
специалистов, представляющих различные
сферы экономики. Подобное внимание к
указанной проблематике вполне объяснимо:
сегодня практически во всех отраслях
хозяйства России идет активный процесс
приватизации и акционирования объектов,
находящихся в собственности государства и
муниципальных образований.
В связи с
этим особое значение приобретает качество
действующей нормативной базы, ее
способность служить надежной основой
происходящих ныне сложных процессов,
характерных для экономики переходного
периода.
Одним из нормативных актов,
направленных на совершенствование
упомянутых сфер законодательства, должен
был стать Указ Президента Российской
Федерации от 18 августа 1996 года N 1210 "О мерах
по защите прав акционеров и обеспечению
интересов государства как собственника и
акционера <*> (далее - Указ). К сожалению,
анализ его содержания, а также появившиеся
в печати отклики специалистов
свидетельствуют о том, что Указ не смог
справиться с указанной задачей и не столько
способствовал устранению имевшихся ранее
недостатков регулирования, сколько породил
дополнительные, порой трудноразрешимые
вопросы.
--------------------------------
<*>
Российская газета, 1996, 27 августа.
1.
Существенной особенностью Указа стало
включение в него положений, регулирующих
как собственно акционерные отношения, так и
отношения, возникающие в процессе
приватизации.
До появления этого акта
разработчиками действующей нормативной
базы достаточно последовательно
соблюдалось разделение указанных сфер
регулирования. Подобный подход связан
прежде всего со спецификой того
двойственного, переходного состояния, в
котором находится предприятие с момента
принятия решения о его приватизации вплоть
до завершения всей ее процедуры.
Упомянутое деление было четко
сформулировано в п. 5 ст. 1 Федерального
закона от 26 декабря 1995 года "Об акционерных
обществах" <*> (далее - Федеральный закон).
В нем прямо указывалось на наличие
"особенностей создания и правового
положения акционерных обществ при
приватизации государственных и
муниципальных предприятий". Говорилось
также, что такие особенности определяются
правовыми актами Российской Федерации о
приватизации указанных предприятий. И
наконец, в нем устанавливались границы того
периода, в течение которого эти особенности
продолжают сохраняться. Началом его
служило принятие решения о приватизации, а
завершением - отчуждение государством или
муниципальным образованием 75 процентов
акций, принадлежащих им в таком акционерном
обществе, либо окончание срока
приватизации, определенного планом
приватизации данного предприятия.
--------------------------------
<*> Принят
Государственной Думой 24 ноября 1995 года.
Введен в действие с 1 января 1996
года.
Одновременно указанные параметры
служили границами применения
приватизационного законодательства, к
которому в настоящее время относятся:
Федеральный закон "О приватизации
государственных и муниципальных
предприятий в Российской Федерации" <*>,
принятый Верховным Советом Российской
Федерации 3 июля 1991 года; Основные положения
государственной программы приватизации
государственных и муниципальных
предприятий в Российской Федерации после 1
июля 1994 года, утвержденные Указом
Президента Российской Федерации от 22 июля
1994 года N 1535 <**>; соответствующие указы
Президента Российской Федерации,
постановления Правительства, а также
ведомственные подзаконные акты, среди
которых следует выделить Методические
рекомендации по применению Основных
положений государственной программы
приватизации государственных и
муниципальных предприятий в Российской
Федерации после 1 июля 1994 года, утвержденные
Госкомимуществом РФ 22 июля 1994 года N АЧ-6535
<***>. Обилие и большая общественная
значимость нормативных актов, относящихся
непосредственно к приватизации
государственной и муниципальной
собственности, заставляют с особым
вниманием отнестись к определению
критериев, устанавливающих границы их
применения.
--------------------------------
<*>
Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР
и Верховного Совета РСФСР, 1991, N 27, ст. 927.
<**> Собрание законодательства РФ, 1994, N 13,
ст. 1478.
<***> Экономика и жизнь, 1994, N N 33 -
36.
Что же привнес в достаточно
определенно сформулированные правила п. 5
ст. 1 Федерального закона "Об акционерных
обществах" Указ N 1210?
Прежде всего
следует отметить, что в нем предпринята
попытка по-новому определить момент
завершения приватизации с целью изменения
прежних границ действия приватизационного
законодательства. В соответствии с п. 10
Указа предложено "считать окончанием срока
приватизации, определенного планом
приватизации предприятия, последнюю из дат,
фиксирующих срок окончания продажи акций
либо окончания их закрепления в
государственной собственности".
Что же
имели в виду создатели Указа, разрабатывая
пункт 10? Дословный анализ текста приводит к
следующему выводу: речь идет о разъяснении
того, что именно следует понимать под
выражением "окончание срока приватизации,
определенного планом приватизации данного
предприятия", то есть вторым из
используемых в Федеральном законе
критериев окончания периода действия
особенностей правового положения
акционерных обществ, созданных при
приватизации государственных и
муниципальных предприятий. При этом авторы
приведенной формулировки полагали, что она
улучшит содержание п. 5 ст. 1 Федерального
закона "Об акционерных обществах",
определив более точно упомянутый период.
На деле, однако, вследствие
необоснованного использования в п. 10
разделительного союза "либо" окончание
продажи акций было противопоставлено
окончанию их закрепления в государственной
собственности. Таким образом, получилось,
что произведенная продажа акций еще не
означает окончания их закрепления в
собственности государства. Кроме того, в
связи с новой формулировкой возникает
вопрос: о продаже каких акций и в каком
количестве идет речь? Имеется ли в виду
продажа упомянутых в Федеральном законе 75
процентов акций общества, принадлежащих
государству или муниципальным
образованиям, или же подразумевается
продажа всех его акций? В любом случае здесь
имеет место смешение двух используемых в
Федеральном законе критериев и
соответственно происходит подмена понятий:
период действия особенностей правового
положения акционерных обществ, создаваемых
при приватизации государственных и
муниципальных предприятий, произвольно
заменен и ограничен выражением "срок
приватизации, определенный планом
приватизации данного предприятия".
Приходится признать, что и этот, и другие
изъяны содержащегося в Указе регулирования
в значительной мере связаны с тем, что его
разработчики недостаточно уверенно
владеют обычными лингвистическими
навыками.
По сути, для выполнения
поставленной перед разработчиками задачи
по разъяснению применения положений п. 5 ст.
1 Федерального закона в п. 10 Указа следовало
бы использовать, например, такую
формулировку: "...считать окончанием периода
приватизации предприятия последнюю из дат,
фиксирующих срок окончания продажи акций
либо совершенного в иной форме прекращения
их закрепления в государственной
собственности". Подобная минимальная
правка позволила бы обсуждать указанное
положение по существу, с точки зрения права,
а не соблюдения норм русского языка. В
настоящем контексте это вряд ли
возможно.
Остается надеяться на то, что
новая редакция Закона "О приватизации
государственных и муниципальных
предприятий в Российской Федерации",
проходящая в настоящее время
законотворческую процедуру, окажется более
удачной и сможет внести ясность в эту
неоправданно запутанную ситуацию.
2. В
период интенсивного проведения очередных
ежегодных собраний акционеров весной 1996
года немало хлопот практикам доставил абз. 4
п. 1 ст. 43 Федерального закона "Об
акционерных обществах", регулирующий один
из случаев, при которых акционерное
общество не вправе принимать решение о
выплате (объявлении) дивидендов по акциям, а
именно: если "на момент выплаты дивидендов
оно отвечает признакам несостоятельности
(банкротства) в соответствии с правовыми
актами Российской Федерации о
несостоятельности (банкротстве)
предприятий или указанные признаки
появятся у общества в результате выплаты
дивидендов".
Очевидно, что фактической
выплате дивидендов всегда предшествует
принятие решения о выплате. В п. 4 ст. 42
Федерального закона установлено, что "дата
выплаты годовых дивидендов определяется
уставом общества или решением общего
собрания акционеров о выплате годовых
дивидендов". В отношении промежуточных
дивидендов там же указано, что дата их
выплаты "определяется решением совета
директоров (наблюдательного совета)
общества о выплате промежуточных
дивидендов, но не может быть ранее 30 дней со
дня принятия такого решения". Итак, ясно, что
в ряде случаев при принятии
соответствующего решения невозможно
предвидеть появление признаков
несостоятельности (банкротства) общества в
момент реальной выплаты дивидендов.
Сказанное приводит к мысли о том, что абз. 4 в
указанной формулировке не следовало
включать в текст закона, а затронутый в нем
вопрос о последствиях появления признаков
несостоятельности (банкротства)
акционерного общества для выплаты
дивидендов заслуживает выделения из
состава п. 1 и особого рассмотрения.
Указанный момент важен не только сам по
себе, но в силу его тесной взаимосвязи с
ситуацией, предусмотренной п. 4 ст. 32
Федерального закона. В соответствии с этим
пунктом "акционеры - владельцы
привилегированных акций..., размер
дивиденда по которым определен в уставе
общества..., имеют право участвовать в общем
собрании акционеров с правом голоса по всем
вопросам его компетенции, начиная с
собрания, следующего за годовым общим
собранием акционеров, на котором не было
принято решение о выплате дивидендов или
было принято решение о неполной выплате
дивидендов по привилегированным акциям
этого типа. Право акционеров - владельцев
привилегированных акций такого типа
участвовать в общем собрании акционеров
прекращается с момента первой выплаты по
указанным акциям дивидендов в полном
размере".
Владельцам кумулятивных
привилегированных акций такое право
предоставлено абз. 2 того же пункта: начиная
с собрания, следующего за годовым общим
собранием акционеров, на котором должно
было быть принято решение о выплате по этим
акциям в полном размере накопленных
дивидендов, если такое решение не было
принято или было принято решение о неполной
выплате дивидендов... до момента выплаты
всех накопленных по указанным акциям
дивидендов в полном размере.
Итак,
вопрос принятия или непринятия решения о
полной или частичной выплате дивидендов, а
с ним и необходимость четкого и
недвусмысленного изложения
сформулированных в Федеральном законе
требований приобретают особое значение.
Нетрудно представить, в сколь щекотливом
положении может оказаться акционерное
общество, неожиданно столкнувшись с
необходимостью допуска к принятию
важнейших управленческих решений
владельцев акций, обычно не имевших в
соответствии с российским
законодательством права на управление
акционерным обществом. Превращение
привилегированных акций в голосующие
способно коренным образом изменить
расстановку сил в управлении обществом.
Таким образом, включение в п. 1 ст. 43
Федерального закона абз. 4 внесло в правовое
регулирование ощутимый элемент
неуверенности: если решение о выплате
дивидендов не принято в связи с опасениями
по поводу возможной или ожидаемой
несостоятельности в момент выплаты
дивидендов, которая, кстати, может и не
наступить, то, начиная с собрания,
следующего за годовым общим собранием, на
котором не было принято соответствующее
решение (о выплате дивидендов), владельцы
привилегированных акций начинают
участвовать в управлении акционерным
обществом вплоть до момента выплаты им
дивидендов в полном размере, о чем они
должны быть уведомлены в установленном
порядке.
На практике отдельные
акционерные общества столкнулись с
подобной ситуацией уже на первом году
действия упомянутого Федерального закона.
Ее формированию способствовало то
обстоятельство, что законодатель не
уточнил, какое именно общее годовое
собрание следует рассматривать как первое,
то есть запускающее механизм,
предусмотренный вышеуказанной нормой
статьи 32. Рассматривать ли как таковое
собрание, проводимое уже после введения в
действие Федерального закона, либо им можно
считать собрание, проведенное еще до
наступления этого момента. В связи с этим на
общих годовых собраниях, имевших место в 1996
году, в период действия Федерального
закона, возникал вопрос о последствиях
непринятия решения о выплате (объявлении)
дивидендов на общих годовых собраниях,
состоявшихся в 1995 году. Таким образом, часть
обществ была поставлена перед реальной
угрозой наступления предусмотренных
Законом неблагоприятных для себя
последствий из-за неподготовленности к
управленческим катаклизмам в виде
внезапного изменения соотношения
голосующих и неголосующих акций.
В
каждом конкретном случае урегулирование
этой коллизии зависело от способности
заинтересованных лиц убедить своих
оппонентов в собственной правоте,
поскольку Федеральный закон не содержал
однозначного варианта решения.
Вместе с
тем в действующем законодательстве имелась
подсказка, вносившая некоторую ясность в
эту запутанную ситуацию, но не делающая
более легким положение руководящих органов
акционерного общества.
Дело в том, что
продолжающий действовать и поныне Типовой
устав акционерного общества открытого
типа, утверждаемого Государственным
комитетом Российской Федерации по
управлению государственным имуществом, его
территориальным агентством, комитетом по
управлению имуществом республики в составе
Российской Федерации, края, области,
автономной области, автономного округа,
районов (кроме районов в городах) и городов
(кроме городов районного подчинения),
утвержденный Указом Президента Российской
Федерации от 1 июля 1992 года N 721 "Об
организационных мерах по преобразованию
государственных предприятий, добровольных
объединений государственных предприятий в
акционерные общества" (в ред. Указа
Президента РФ от 16 ноября 1992 года N 1392) <*>,
содержит норму п. 5.3 о правах владельца
привилегированных акций типа А.
--------------------------------
<*> Собрание актов
Президента и Правительства РФ, 1992, N 1, ст.
3.
В соответствии с ней владельцы акций
этого типа имеют право на получение
ежегодного фиксированного дивиденда. При
этом общая сумма, выплачиваемая в качестве
дивиденда по каждой привилегированной
акции типа А, устанавливается в размере 10
процентов чистой
