Проблемы ответственности по трудовому договору
(КОНТРАКТУ) ЗА РАЗГЛАШЕНИЕ ИНФОРМАЦИИ,
СОСТАВЛЯЮЩЕЙ КОММЕРЧЕСКУЮ ТАЙНУ
А.
КОЛОМИЕЦ
А. Коломиец, магистр частного
права.
В ряде случаев на практике
возникают сложности по разграничению
трудовых и гражданско - правовых договоров
(контрактов). В этой связи следует
подчеркнуть, что специфика обязанностей
работника по трудовому договору (контракту)
состоит в выполнении конкретной - трудовой
функции, то есть работы по определенной
специальности, должности, соответствующей
квалификации. Именно эта обязанность
работника, неразрывно связанная с
подчинением внутреннему трудовому
распорядку, и позволяет прежде всего
отграничить трудовой договор (контракт) от
гражданско - правового, предметом которого
является лишь определенный результат
труда, выполнение индивидуального
конкретного трудового задания (заказа,
поручения), осуществляемого без подчинения
исполнителя работы внутреннему трудовому
распорядку предприятия.
Основания
ответственности за разглашение
информации,
составляющей коммерческую
тайну
Правилом ч. 2 п. 2 ст. 139 Гражданского
кодекса РФ предусмотрена обязанность
работников возместить убытки, возникшие в
связи с разглашением ими вопреки трудовому
договору сведений, составляющих
коммерческую тайну.
Следует отметить
одно важное обстоятельство, которое
говорит о замедленной динамике
реформирования законодательства
Российской Федерации о труде: КЗоТ не
содержит ни одной нормы, которая бы
говорила о восприятии института
коммерческой тайны. Поэтому с большой долей
уверенности можно утверждать, что в том
объеме, который предусмотрен правилами ст.
15 и 139 ГК, возмещение убытков, причиненных
незаконным разглашением работником
коммерческой тайны, право доступа к которой
он получил в соответствии с трудовым
договором (контрактом), сегодня практически
невозможно.
Однако определенная
материальная ответственность на работника
все же может быть возложена. Ее основанием
является наличие следующих обязательных
условий (элементов):
а) прямого
действительного ущерба (ч. 3 ст. 118 КЗоТ);
б) противоправного поведения работника;
в) причинной связи между действиями
(бездействием) работника и причиненным
ущербом;
г) вины работника в причинении
ущерба (ч. 2 ст. 118 КЗоТ).
Прямой
действительный ущерб. Важно отметить, что
материальная ответственность по нормам
трудового законодательства возлагается на
работника как за ущерб, причиненный
предприятию, с которым он состоит в
трудовых отношениях, так и за ущерб,
возникший у предприятия в связи с
возмещением им убытков, причиненных его
работником третьим лицам.
Применительно к изложенному под прямым
действительным ущербом понимается, в
частности, уменьшение наличного имущества
предприятия вследствие утраты, ухудшения
или понижения его ценности, а также
необходимости произвести излишние
выплаты.
Здесь возникает вопрос:
возможно ли в качестве санкции применить к
работнику, разгласившему вопреки трудовому
договору (контракту) коммерческую тайну,
взыскание в виде возмещения причиненного
им ущерба в размере суммы, равной прямому
действительному ущербу? Как показывают
результаты анализа ст. 139, 1064 - 1083 ГК, а также
ст. 118 - 123 КЗоТ, применение подобной санкции
практически невозможно. В качестве
обоснования данной позиции можно привести
следующие аргументы.
Во-первых, под
понятием "прямой действительный ущерб"
понимается уменьшение, ухудшение или
понижение ценности уже имеющегося
имущества (реальная оценка себестоимости
имущества, отраженная в смете, балансе или
других документах бухгалтерской
отчетности).
Во-вторых, определение
реальной стоимости информации,
составляющей коммерческую тайну, - вопрос
более чем сложный, даже если размер такой
стоимости включен в раздел "нематериальные
активы" баланса организации. Оценку
стоимости такой информации производит сам
обладатель коммерческой тайны, ибо пока не
существует сколько-нибудь отработанной
методики определения стоимости информации,
в том числе информации, составляющей
коммерческую тайну.
В-третьих, это
нереально еще и потому, что в бухгалтерской
документации в данном случае должна
проставляться оценка имущества (в денежном
выражении), отражающая наличие не реального
имущества, как это вытекает из смысла
правил ст. 11 и 12 Федерального закона от 21
ноября 1996 года N 129-ФЗ "О бухгалтерском учете"
и иных нормативных актов <*>, а то, что
подразумевается под этим в будущем, то есть
возможные денежные суммы, которые могут
быть получены в результате реализации
обладателем коммерческой тайны своих прав
по использованию и распоряжению такой
информацией. Однако и эти расчеты должны
быть подтверждены соответствующими
материалами с обоснованиями указанных
сумм. Фактически в данном случае речь идет о
неполученных доходах в связи с
использованием такой информации <**>.
--------------------------------
<*> Собрание
законодательства РФ. 1996. N 48. Ст. 5369;
Постановление Правительства РФ от 8 июля 1997
г. N 835 (Собрание законодательства РФ. 1997. N 28.
Ст. 3448) и Приказ ЦБ РФ от 18 июня 1997 года N 02-263
(Вестник Банка России. N 49. 1997. Спец. выпуск) -
дан в редакции Приказа ЦБ РФ от 31 июля 1997
года N 02-342 (Вестник Банка России. N 49. 1997.
Дополнение).
<**> Как показывает
практика, в отдельных случаях техническая
ошибка, допущенная при отражении
производственных операций (например,
неправильная запись в инвентаризационной
описи цены имеющихся в наличии товаров),
может привести к расхождению учетных
данных в бухгалтерских документах. Суды
проводят тщательную проверку причин
возникновения подобных обстоятельств,
обращая особое внимание на установление
факта, понесло или не понесло предприятие
реальный ущерб. В частности, в ряде судебных
решений указывалось, что до тех пор, пока
ошибочно заприходованные по заниженной
цене товары не реализованы, предприятие
ущерба не понесло.
По общему правилу (ч. 1
ст. 121.3 КЗоТ) фактические потери исчисляются
исходя из балансовой стоимости
(себестоимости) материальных ценностей за
вычетом износа по установленным нормам.
Следовательно, размер ущерба должен быть
подтвержден документально. - См. :
Комментарий законов о труде Российской
Федерации. М., 1993. С. 193 - 194.
Таким образом,
применительно к оценке стоимости
информации, составляющей коммерческую
тайну, можно говорить лишь о доходах,
которые еще не получены. Отсюда становится
понятным, что в соответствии с ч. 3 ст. 118 КЗоТ
("При определении размера ущерба
учитывается только прямой действительный
ущерб; неполученные доходы не учитываются")
с работника невозможно взыскать вообще
какую-либо сумму, возмещающую причиненный
им в связи с разглашением коммерческой
тайны ущерб.
Что касается оценки
реального уменьшения наличного имущества
предприятия вследствие утраты, ухудшения
или понижения его ценности, то она, по
мнению автора, все же возможна, если,
например, есть денежная сумма, полученная в
результате деятельности, связанной с
выполнением обязательств по гражданско -
правовому договору, предметом которого
является использование информации,
составляющей коммерческую тайну (когда
получателю (пользователю) этой информации
причинен ущерб в связи с разглашением
коммерческой тайны работником организации,
которая является передающей стороной по
такому договору, в связи с чем получатель
предъявляет требование к обладателю
коммерческой тайны (передающей стороне)
возместить причиненные им убытки в связи с
неисполнением либо ненадлежащим
исполнением обязательств по договору - ст.
393 и 396 ГК).
Для обладателя коммерческой
тайны, вынужденного возместить контрагенту
причиненный его работником ущерб, это может
означать реальное уменьшение его
имущества, в связи с чем он приобретает
право обратного требования (регресса) к
своему работнику, разгласившему
коммерческую тайну (ст. 1081 ГК). Однако
выплаченная получателю по гражданско -
правовому договору (применительно к
правилу ст. 393 ГК) сумма не может быть
возмещена. Дело в том, что с таким
работником у обладателя коммерческой тайны
заключен трудовой договор (контракт), а это
означает, что размер возмещаемого им ущерба
определяется по нормам ст. 118 - 123 КЗоТ, как
предполагается из общего смысла правила п. 1
ст. 1081 ГК. Заметим, что все это будет в
случае, когда такой работник по трудовому
договору (контракту) имеет право доступа к
информации, составляющей коммерческую
тайну.
По мнению автора, спорным
является вопрос о возможности применения к
изложенной ситуации ч. 1 п. 1 ст. 1068 Кодекса,
ибо норма содержит ограничение, в
соответствии с которым юридическое либо
физическое лицо возмещает вред,
причиненный его работником лишь при
исполнении трудовых (служебных,
должностных) обязанностей.
Представить
себе, что работник сразу по окончании
рабочего времени "забывает" полученную для
работы информацию, составляющую
коммерческую тайну, вряд ли возможно.
Отсюда и неопределенность в правовом
регулировании ответственности работника,
незаконно разгласившего охраняемую
информацию вне исполнения им трудовых
(служебных, должностных) обязанностей.
Видимо, в данном случае будет "длящееся"
исполнение трудовых (служебных,
должностных) обязанностей в соответствии с
подписанным работником обязательством о
неразглашении информации, составляющей
коммерческую тайну. Юридическим
обоснованием этого служит п. 7 ст. 6
Федерального закона от 20 февраля 1995 года N
24-ФЗ "Об информации, информатизации и защите
информации", в соответствии с которым
"собственник информационных ресурсов
пользуется всеми правами, предусмотренными
законодательством Российской Федерации, в
том числе он имеет право: ... устанавливать в
пределах своей компетенции режим и правила
обработки, защиты информационных ресурсов
и доступа к ним; определять условия
распоряжения документами при их
копировании и распространении". Думается, с
учетом этой нормы обладатель информации,
составляющей коммерческую тайну, вправе
устанавливать ограничения на разглашение
такой информации и вне пределов рабочего
времени работников.
Здесь в наибольшей
степени допустимо применение п. 2 ст. 139 ГК,
согласно которому лица, разгласившие
коммерческую тайну вопреки трудовому
договору, в том числе контракту, обязаны
возместить причиненные убытки. В сочетании
с условиями трудового договора (контракта)
эта норма может стать основой применения (с
учетом норм КЗоТ) санкций к работнику,
незаконно разгласившему коммерческую
тайну, в связи с чем причинен ущерб третьему
лицу (контрагенту).
Необходимо отметить,
что в п. 4 ст. 121 КЗоТ указано: когда ущерб
предприятию причинен работником не при
исполнении трудовых обязанностей, он
возмещается им в полном размере - в этом
случае ответственность работника
ужесточается. Однако в отношении работника,
с которым заключен трудовой договор с
правом доступа к информации, составляющей
коммерческую тайну, такая мера вряд ли
возможна.
Все понесенные контрагентом
убытки возместит работодатель, а работник в
порядке регресса возместит своему
работодателю ущерб все же в ограниченном
законодательством о труде размере (ст. 118 - 123
КЗоТ).
Противоправность поведения
работника (ч. 2 п. 2 ст. 139 ГК).
Противоправность может выражаться в
различного рода действиях (бездействии),
приведших к разглашению информации,
составляющей коммерческую тайну
работодателя, чем ему нанесен ущерб.
При
определении причинной связи между
действиями (бездействием) работника,
выразившимися в разглашении ставшей ему
известной в силу трудового договора
(контракта) коммерческой тайны, и
причиненным ущербом берутся во внимание
все аспекты деятельности работника,
предусмотренные трудовым договором
(контрактом), должностными инструкциями, а
также его личные качества.
Однако
изложенное не означает, что вопрос
возникновения оснований юридической
ответственности в данном случае решен
однозначно.
По мнению С. Братуся, более
спорным и сложным является вопрос о природе
материальной ответственности за
имущественный вред, причиненный
организации противоправными действиями
работников, связанными с выполнением их
трудовых функций.
Господствующим стало
мнение, что нормы о материальной
ответственности составляют
самостоятельный институт трудового права,
отличный от гражданско - правовых
обязательств, возникающих из причинения
имущественного вреда <*>. Автор выражает
сомнение по поводу однозначности выделения
норм материальной ответственности в
самостоятельный институт трудового
права.
--------------------------------
<*> См.:
Братусь С. Юридическая ответственность и
законность. М., 1976. С. 152.
Таким образом,
права обладателя коммерческой тайны на
возмещение причиненного имущественного
ущерба работником, разгласившим ее, жестко
ограничены нормами КЗоТ.
Подобное
ограничение прав работодателя (обладателя
коммерческой тайны) способствует практике
внедрения в конкурирующую фирму "своих"
людей для неправомерного получения
информации, составляющей коммерческую
тайну, хотя, конечно, нельзя всех
работников, надлежащим образом получивших
право доступа к коммерческой тайне,
причислять к категории лиц, готовых
злоупотребить полученными правами.
В
связи с этим, видимо, следует признать
необходимым отграничивать момент
наступления гражданско - правовой
ответственности и ответственности по
трудовому договору формой вины работника -
правонарушителя. Если имеет место
неосторожность, ответственность
регулируется нормами трудового
законодательства. Если это умысел, правовое
регулирование ответственности в этом
случае подпадало бы под действие норм КЗоТ,
ГК и УК со всеми вытекающими отсюда
последствиями. Причем установление формы
вины должно производиться в судебном
порядке.
Итак, указанное обстоятельство
в сфере охраны прав обладателя
коммерческой тайны представляет собой не
урегулированную трудовым
законодательством форму возможного
нарушения следующих норм действующего
законодательства Российской Федерации:
- ч. 4 ст. 29 Конституции РФ - "каждый имеет
право свободно искать, получать,
передавать, производить и распространять
информацию любым законным способом";
- ч.
1 ст. 35 Конституции - "право частной
собственности охраняется законом";
- ч. 2
п. 2 ст. 139 ГК - "лица, незаконными метода
получившие информацию, которая составляет
служебную или коммерческую тайну, обязаны
возместить причиненные убытки. Такая же
обязанность возлагается на работников,
разгласивших служебную или коммерческую
тайну вопреки трудовому договору, в том
числе контракту ... ";
- п. 1 ст. 6
Федерального закона "Об информации,
информатизации и защите информации" -
"отношения по поводу права собственности на
информационные ресурсы регулируются
гражданским законодательством Российской
Федерации".
В связи с изложенным следует
отметить, что возникшая в настоящее время в
российском законодательстве проблема,
связанная с недостаточным урегулированием
ответственности за разглашение информации,
составляющей коммерческую тайну (при
наличии
