Страховой интерес при страховании имущества
у лица, несущего риск его утраты и
повреждения. Ни у какого другого лица,
понесшего убытки из-за утраты или
повреждения имущества, не может возникнуть
их первая составляющая. Поэтому и
возмещаться она может только тому, у кого
возникла, то есть тому, кто несет риск
утраты и повреждения имущества.
Таким
образом, договор страхования имущества
должен быть заключен в пользу лица,
несущего риск утраты и повреждения
застрахованного имущества. Договор
страхования в пользу иного лица, несущего
убытки от утраты или повреждения имущества,
не будет предоставлять защиту тому лицу,
интерес которого застрахован, и в
соответствии со ст. 2 Закона "Об организации
страхового дела в Российской Федерации"
такие отношения не являются страховыми.
Вывод, на мой взгляд, может быть только один:
термин интерес в сохранении имущества,
использованный в п. 1 ст. 930 ГК, с юридической
точки зрения следует понимать как интерес
лица, несущего риск утраты или повреждения
имущества. Этот термин не может обозначать
интерес лиц, несущих другие убытки,
связанные с утратой или повреждением
имущества, как это подсказывают
рассуждения, основанные только на здравом
смысле и логике.
Когда термин,
использованный в тексте закона, имеет
несколько толкований и толкование,
основанное на законе, не соответствует
толкованию, основанному на здравом смысле,
всегда есть большая вероятность, что термин
будет истолкован на основании здравого
смысла, а не закона. Огромную роль в таком
случае приобретает судебное толкование, а
судебное толкование, сделанное высшей
судебной инстанцией, особенно важно.
2.
Рассмотрим толкование понятия "интерес в
сохранении имущества", которое Президиум
ВАС РФ дал в своем Постановлении от 21 апреля
1998 года, и другие важные вопросы,
разрешенные в этом Постановлении.
А.
Изложу кратко содержание дела.
Арендатор застраховал арендованное
имущество, в том числе и на случай пожара, в
свою пользу. Имущество сгорело. Страховщик
в выплате отказал, мотивируя это
недействительностью договора страхования
в соответствии с п. 2 ст. 930 ГК в связи с
отсутствием интереса в сохранении
застрахованного имущества у лица, в пользу
которого заключен договор. Страхователь
подал иск, а страховщик - встречный иск о
признании договора недействительным. Суд
первой инстанции иск страхователя
удовлетворил, а страховщику в иске отказал.
Апелляционная инстанция, напротив,
признала договор страхования
недействительным на основании п. 2 ст. 930 ГК,
удовлетворила встречный иск, а
страхователю в иске отказала. Заместитель
генерального прокурора принес протест, в
котором просил отменить решение
апелляционной инстанции и оставить в силе
первое решение. Дело было рассмотрено
Президиумом ВАС РФ: в результате отменены и
постановление апелляционной инстанции и
решение суда первой инстанции, а дело
направлено на новое рассмотрение в первую
инстанцию того же суда.
Б. Суд надзорной
инстанции аргументировал решение об отмене
постановления апелляционной инстанции
следующим образом.
В силу статьи 930
Гражданского кодекса Российской Федерации
имущество может быть застраховано по
договору страхования в пользу лица
(страхователя), имеющего основанный на
договоре интерес в сохранении этого
имущества.
ООО "Привоз" (страхователь. -
Ю.Ф.) арендует имущество на основании
договора аренды от 17 апреля 1995 года, который
действует в течение 15 лет и содержит
обязанность арендатора по страхованию.
Следовательно, вывод апелляционной
инстанции об отсутствии у страхователя
интереса в сохранении имущества и
признание недействительным договора на
основании ст. 930 Гражданского кодекса
Российской Федерации неправомерны, поэтому
постановление подлежит отмене.
Иными
словами, из двух рассмотренных толкований
понятия "интерес в сохранении имущества"
суд выбрал то, которое основано на здравом
смысле, а не на законе. Суд не привел
нормативного обоснования, почему из двух
толкований он выбрал именно это. Из
постановления неясно, рассматривал ли суд
возможность иного толкования или исходил
из того, что термин "интерес в сохранении
имущества" понятен всем. Полагаю, что
какое-то иное толкование было рассмотрено:
ведь апелляционная инстанция, принимая
решение о недействительности договора
страхования, наверняка привела аргументы в
пользу того, что у арендатора интереса нет.
Следовательно, указанные аргументы судом
надзорной инстанции были рассмотрены и
отвергнуты. Ссылок на эти аргументы и нормы
закона, которым они не соответствуют, в
постановлении нет.
Анализ
Постановлений Президиума ВАС РФ
свидетельствует: если надзорная инстанция
отменяет решения предыдущих в связи с тем,
что решения не соответствуют нормам закона,
в постановлениях это всегда находит
отражение. Рискну предположить, что суд
надзорной инстанции и не нашел таких норм, а
отверг аргументацию апелляционной
инстанции, так как счел ее неверной.
По-моему, приведенную цитату из текста
постановления нельзя расценить иначе, как
сознательное толкование судом термина
интерес в сохранении имущества на основе
здравого смысла и внутреннего убеждения,
без нормативного обоснования.
Обратим
внимание еще на один аспект. Если арендатор
имеет интерес, основанный на договоре
аренды, и соответственно право заключать
договор страхования в свою пользу, то и
хранитель должен иметь такой интерес,
основанный на договоре хранения.
Действительно, хранитель обязан вернуть
вещь поклажедателю (ст. 900 ГК), он несет
ответственность перед поклажедателем (ст.
901 ГК) - конечно, он заинтересован в
сохранении вещи. Почему же тогда п. 4 ст. 919 ГК
запрещает ломбарду страховать переданную
ему на хранение вещь в свою пользу?
Вернемся к Постановлению Президиума ВАС РФ.
Установив, что договор страхования
действует, логично было бы оставить в силе
решение суда первой инстанции.
Действительно, есть действующий договор
страхования, из которого вытекает
обязательство страховщика выплатить
страхователю страховое возмещение при
утрате или повреждении застрахованного
имущества в случае пожара. Произошел пожар -
имущество оказалось утраченным.
Обязательство, следовательно, должно быть
исполнено. На каком же основании
освобождать страховщика от его исполнения?
Логичнее оставить в силе первое решение.
Суд надзорной инстанции между тем
разобрался в сути сложившейся ситуации.
Скорее всего, на арендатора не перенесен по
договору риск утраты и повреждения
имущества потому, что при заключении
договора аренды на этом не акцентируют
внимание. Имущество сгорело в результате
действия непреодолимой силы, то есть и от
ответственности перед собственником
арендатор, вероятнее всего, будет
освобожден по основаниям ст. 401 ГК. Если в
таких условиях оставить в силе первое
решение и обязать страховщика произвести
выплату, решение будет несправедливым.
Арендатор, с имуществом которого ничего не
произошло, получит страховую выплату
вместо лица, утратившего имущество, и
оставит ее себе, то есть попросту
неосновательно обогатится за счет
собственника. Надзорная инстанция отменяет
и первое решение, аргументируя это таким
образом.
Решение суда первой инстанции
также нельзя признать обоснованным, так как
судом неполно исследованы обстоятельства
дела.
В результате пожара уничтожено
имущество, не принадлежащее ООО "Привоз",
однако последнее требует возместить его
стоимость в виде выплаты страхового
возмещения.
Право на получение
страхового возмещения зависит от того,
будет ли ООО "Привоз" нести ответственность
за гибель имущества перед собственником
или неосновательно обогатится.
Для
решения вопроса об ответственности перед
собственником важно выяснить, несет ли ООО
"Привоз" риск случайной гибели имущества
(ст. 211 Гражданского кодекса Российской
Федерации), и учесть, что имущество
уничтожено вследствие действия
непреодолимой силы (ст. 401 Кодекса).
Первый абзац текста выражает правильную и
довольно очевидную идею: нельзя требовать
возмещения стоимости погибшего имущества,
которое тебе не принадлежало и которое не
ты будешь восстанавливать.
Между тем
второй абзац перечеркивает эту мысль,
утверждая, что право на получение
возмещения зависит не от того, принадлежит
тебе имущество или не принадлежит, должен
ты его восстанавливать или нет, а от того,
будешь ли ты нести ответственность перед
собственником за гибель этого имущества. Но
зависимость права на выплату от
возникновения ответственности страхуется
по договору страхования ответственности, а
речь идет о договоре страхования имущества.
У вывода, который сделал суд, нет
нормативного обоснования, и поэтому можно
предположить, что надзорная инстанция не
заметила этого нонсенса в тексте
постановления, а значит, не вполне четко
отличает страхование ответственности от
страхования имущества. Из третьего абзаца
видно, что суд не различает ответственность
за утрату и повреждение имущества и
обязанность нести риск его утраты и
повреждения, хотя разница эта весьма
существенна.
В. Из сказанного следует,
что договор страхования остается
действующим, а страхователю в выплате
скорее всего будет отказано. Рассмотрим
основание, по которому ему может быть
отказано в выплате при действующем
договоре.
Страхователю будет отказано в
выплате, вероятнее всего, по основанию ст. 929
ГК, где определено, что возмещению подлежат
убытки. Поскольку убытки у страхователя не
возникли, следовательно, нет и права на
возмещение. Но если нет убытков, то нет и
страхового случая, ибо он и есть
возникновение убытков в результате
воздействия определенной опасности.
Значит, отказ в выплате следует обосновать
отсутствием страхового случая. Но событие,
на случай наступления которого
осуществлялось страхование (так определен
страховой случай в ст. 942 ГК), произошло -
имущество сгорело. Следовательно, стороны в
договоре страхования согласовали в
качестве страхового случая событие,
которое может и не вызвать убытков у лица, в
пользу которого заключен договор. Значит,
существенное условие договора страхования
не согласовано и договор страхования не
заключен.
Приведенное рассуждение не
вполне закончено, так как в Кодексе не
сказано, что событие, которое вызывает
убытки, но не у того лица, в пользу которого
заключен договор, нельзя считать страховым
случаем. Обратимся к ст. 2 Закона об
организации страхового дела в РФ. В ней
указано, что страхование - это защита
интересов физических и юридических лиц.
Интересы же состоят в том, чтобы не
возникали убытки, а защита осуществлялась
путем выплаты. Значит, если событие
вызывает убытки не у того лица, кому должна
производиться выплата, то защита интереса
отсутствует, отношения не являются
страховыми, событие не является страховым
случаем.
Таким образом, при действующем
договоре страхования отказ в выплате по
мотиву отсутствия убытков, когда событие,
согласованное в качестве страхового
случая, наступило, неизбежно влечет вывод о
том, что договор не действует, так как не
может считаться заключенным. Исходя из
того, что договор действует, мы логически
пришли к отрицанию этого положения.
Г.
Сейчас мы увидим, как опасно полагаться на
здравый смысл и естественное чувство
справедливости и пренебрегать законом.
Решение, кажущееся справедливым, в
действительности оказывается
противоположным.
Проанализируем
проблему, которая не была предметом
рассмотрения в этом деле. Подумаем о судьбе
страховой премии, внесенной
страхователем.
Страховщик заявил о
недействительности договора по причине
отсутствия интереса. Это означает, что,
заключая договор и получая страховую
премию, он действовал сознательно
недобросовестно: он же не знал, что
надзорная инстанция признает наличие
интереса. За такую недобросовестность в
соответствии с п. 2 ст. 930 ГК договор
признается недействительным, а ст. 1103 ГК
предусматривает соответствующее наказание
- возврат полученной страховщиком премии
(ст. 1102 ГК) вместе с доходом, который извлек
страховщик (ст. 1107 ГК). Страховщик, подавая
встречный иск, внутренне с этим смирился.
(Видимо, он так и предполагал при заключении
договора: получу премию, и если все будет в
порядке, премия останется у меня вместе с
доходом, который будет получен от ее
размещения, а если что-то случится, верну ее,
а в среднем выигрыш всегда будет за мной.
Многие страховщики рассуждают именно
так).
Но договор признан действующим, а в
выплате скорее всего будет отказано.
Значит, страховщик не только не выплатит
возмещение, но и оставит себе премию со всем
полученным доходом, то есть избежит
наказания за очевидную недобросовестность,
к чему он явно уже был готов. Такова
истинная цена справедливости, которая
достигается не в соответствии с законом, а
лишь на основе внутреннего убеждения.
3.
Практический вывод. Договор страхования
имущества ни в коем случае нельзя заключать
в пользу лица, которое не несет риска утраты
и повреждения имущества. Если он все же
будет заключен, то в проигрыше останутся и
тот, в пользу кого он заключен, так как
возмещения он не получит, и тот, кто
заплатил премию, поскольку он ее не
вернет.
А вот недобросовестный
страховщик окажется в выигрыше. Если п. 2 ст.
930 ГК в этом случае освобождает страховщика
от выплаты, но предусматривает для него
наказание за то, что он не проверил наличие
интереса при заключении договора, то
рассмотренное Постановление Президиума
ВАС РФ фактически освобождает страховщика
не только от выплаты, но и от этого
наказания.
------------------------------------------------------------------
ССЫЛКИ
НА ПРАВОВЫЕ АКТЫ
ЗАКОН РФ от 27.11.1992 N
4015-1
"ОБ ОРГАНИЗАЦИИ СТРАХОВОГО ДЕЛА В
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
"ГРАЖДАНСКИЙ
КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ
ПЕРВАЯ)"
от 30.11.1994 N 51-ФЗ
(принят ГД ФС
РФ 21.10.1994)
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ВТОРАЯ)"
от 26.01.1996 N
14-ФЗ
(принят ГД ФС РФ
22.12.1995)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Президиума ВАС РФ от
21.04.1998 N 1540/98
Хозяйство и право, N 9, 1998
