Участие прокурора в арбитражном судопроизводстве как элемент многоотраслевого прокурорского надзора
и общественных интересов. Отдельные
прокуроры встают на защиту конкретного
участника экономических отношений при
отсутствии данных о том, что правонарушение
непосредственно затрагивает публичные
интересы. Такие факты допускались в
прокуратурах Амурской, Архангельской,
Самарской, Тюменской областей, некоторых
республик.
И.о. прокурора Амурской
области обратился с иском в интересах
акционерного общества "Атланта" к
Дальневосточному военному округу о
взыскании задолженности за поставленное
продовольствие в сумме 3 млрд.
неденоминированных рублей. Несмотря на то,
что единственной причиной образования
задолженности было невыделение средств из
бюджета, о чем прокуратуре хорошо известно,
ею было заявлено требование о взыскании с
ответчика пеней, превышающих основную
задолженность более чем в десять раз, - в
размере 30 млрд. руб. Кассационной
инстанцией в иске прокурора во взыскании
пеней обоснованно отказано.
Прокуратурой Самарской области
предъявлено несколько исков к крестьянским
(фермерским) хозяйствам о взыскании
задолженности по кредитам в пользу
коммерческого банка "Фермер-банк" по явно
надуманным мотивам необходимости защиты
его вкладчиков.
По искам этой же
прокуратуры с территориального фонда
обязательного медицинского страхования
взыскано 35 млрд. руб. в интересах частных
страховых компаний "Базис" и "Самарское
страховое общество". Как показало
рассмотрение дел в Президиуме Высшего
Арбитражного Суда РФ, иск предъявлен без
должного обоснования, вследствие чего дела
направлены на новое рассмотрение.
Характерно, что в последние годы
прокуратурой области не было направлено ни
одного иска в интересах самого
территориального фонда, на котором лежит
основное бремя финансирования
здравоохранения.
В Республике Адыгея во
второй половине 1997 г. получила массовое
распространение незаконная практика
обращений предприятий - производителей
алкогольной продукции в арбитражный суд с
противоречащими действующему
законодательству и Постановлению
Конституционного Суда РФ от 18 февраля 1997 г.
требованиями к налоговым органам о
производстве зачетов ранее уплаченных
лицензионных сборов в счет задолженности
по налоговым платежам в бюджет. Эти
противоречащие законодательству
требования удовлетворялись арбитражным
судом, что повлекло необоснованные
налоговые освобождения на суммы свыше 25
млрд. неденоминированных рублей.
Со
стороны Прокуратуры Республики надлежащей
реакции на незаконные судебные акты не
последовало. Более того, первый заместитель
прокурора Республики предъявил в
арбитражный суд аналогичный иск об
обязании госналогинспекции по Майкопскому
району произвести такой зачет в интересах
АОЗТ "Фирма "Пищеком" в счет погашения
недоимок по налогам на сумму свыше 3 млрд.
неденоминированных рублей, который был
удовлетворен. Грубые судебные и
прокурорские ошибки устранены по протестам
заместителя Генерального прокурора РФ
Президиумом Высшего Арбитражного Суда
РФ.
По-прежнему некоторые прокуроры
стремятся улучшить статистические данные
за счет исков, предъявленных в интересах
Сбербанка РФ (Республика Калмыкия и ряд др.).
Хотя его контрольный пакет акций и
принадлежит государству, однако банк
является коммерческим, имеет развитую
юридическую службу и способен
самостоятельно отстаивать нарушенные в
результате рискованной кредитной политики
собственные имущественные интересы.
Подобный поверхностный и односторонний
подход к защите интересов субъектов
предпринимательской деятельности
характерен и для ряда других регионов.
Повсеместно предъявление исков в защиту
конкретных предприятий и организаций не
сопровождается постановкой, как это
требует приказ Генерального прокурора РФ,
вопросов об ответственности их
руководителей и должностных лиц, халатно
относящихся к выполнению своих служебных
обязанностей по использованию правовых
средств.
Генеральная прокуратура и
Президиум Высшего Арбитражного Суда
выработали согласованную и, полагаю,
правильную позицию о том, что право
констатировать нарушение общественных
интересов в каждом конкретном случае
принадлежит только прокурору,
обращающемуся с иском. Такой подход
позволил во многом упорядочить наши
отношения с арбитражными судами, снять
элементы конфронтационности, имевшие место
в ряде территорий. Но это отнюдь не есть
приглашение к прокурорскому произволу.
И законодательство, и документы
Генеральной прокуратуры содержат четкие
критерии определения обоснованности
прокурорского вмешательства в форме
обращения в арбитражный суд. Особенно
нетерпимы случаи, когда при отсутствии
данных о нарушенных публичных интересах
прокурорское обращение входит в
противоречие с требованиями закона, не
подкреплено необходимой
доказательственной базой. Такие примеры, к
сожалению, тоже есть. Каждый подобный
случай, как и прежде, будет оцениваться
принципиально. В решении коллегии
Генеральной прокуратуры РФ от 29 января с.г.
совершенно правильно поставлен вопрос о
персональной ответственности тех, кто
подобными действиями по существу
дискредитирует саму идею прокурорского
участия в арбитражном судопроизводстве.
Неполное использование всех
процессуальных возможностей на всех
стадиях арбитражного процесса. Современный
арбитражный процесс молод по сравнению с
уголовным или гражданским, на протяжении
короткого периода дважды реформировался.
Но это не оправдывает прокуроров, которые
пока еще слабо используют, в частности,
возможности апелляционной инстанции по
полному пересмотру дела, включая и ее право
при известных обстоятельствах оперировать
иным кругом доказательств, чем суд первой
инстанции. Апелляционные и кассационные
жалобы, многие представления о надзорном
опротестовании стереотипны по содержанию и
правовой аргументации. Не случайно в
прошлом году апелляционные жалобы
прокуроров удовлетворены чуть больше чем
на одну треть (35%), а кассационные - на 54%.
Мы рассчитываем, что разработанная
управлением и одобренная коллегией
Генеральной прокуратуры РФ типовая модель
изучения арбитражного дела на предмет
законности и обоснованности состоявшихся
по нему судебных актов послужит неплохим
подспорьем для нижестоящих прокуроров, в
том числе и при решении вопросов об
апелляционном и кассационном обжаловании,
повысит качество и результативность
участия прокуроров на этих стадиях
процесса. Тем более что мы разделяем мнение
руководства Высшего Арбитражного Суда:
надзорный пересмотр - это исключительная
стадия процесса, и к ней не следует
подходить как к конвейерному производству.
Каждое дело, пересмотренное Президиумом
ВАС, должно быть своеобразной точкой
отсчета, ориентиром не только для
арбитражных судов, но для всех
правоприменителей, включая прокуроров.
За два последних года управлением
подготовлено 395 (свыше 80% из них - по
представлениям нижестоящих прокуроров)
надзорных протестов. Свыше 89% из числа
рассмотренных Президиумом Высшего
Арбитражного Суда РФ удовлетворены. При
принятии решений по подавляющему
большинству из них мы исповедовали именно
вышеизложенный подход. Многие протесты
Генеральной прокуратуры позволили
скорректировать судебную и прокурорскую
практику (в том числе, по сложным вопросам
налогообложения, ответственности
собственников и учредителей по долгам
учреждений).
Необходимость дальнейшего
совершенствования законодательства о
полномочиях прокуроров в арбитражном
процессе. По мнению многих прокуроров, она
есть. В рамках дальнейшего
совершенствования арбитражного
процессуального законодательства (большая
работа в этом направлении ведется в Высшем
Арбитражном Суде РФ), не входя в
противоречие с основополагающими
принципами состязательности, равенства
прав сторон и диспозитивности, можно было
бы решить вопрос о возможности вхождения
прокурора в процесс по делам, возбужденным
не по его искам, когда того требует
необходимость защиты государственных и
общественных интересов. Эта идея все чаще
высказывается многими субъектами
экономической деятельности,
заинтересованными в укреплении правовых
начал предпринимательства, обеспечении
реального механизма защиты нарушенного
права. Наверно, было бы правильным, чтобы
такое решение принимал арбитражный суд с
учетом мнения лиц, участвующих в деле.
Требуют конкретизации формы и методы
прокурорского воздействия на участников
исполнительного производства с тем, чтобы
обеспечить реальное и оперативное
исполнение судебных актов, от чего в
немалой степени зависит авторитет судебной
власти.
Но и в рамках действующего
законодательства существуют все
объективные предпосылки для нашей
эффективной работы в арбитражном
судопроизводстве. В этом смысле позволю
себе напомнить слова Томаса Маколея о том,
что "лучше иметь нереформированные законы,
применяемые в реформенном духе, чем
реформированные законы, применяемые в духе,
враждебном всякой реформе".
29 января 1999
г. коллегия Генеральной прокуратуры
Российской Федерации рассмотрела вопрос об
эффективности использования прокурорами
полномочий по участию в арбитражном
судопроизводстве в борьбе с
правонарушениями в экономике и приняла
соответствующее решение. Мы рассматриваем
его в качестве этапного для этого
направления прокурорской
деятельности.
ССЫЛКИ НА ПРАВОВЫЕ АКТЫ
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН от 10.02.1999 N 31-ФЗ
"О
ВНЕСЕНИИ ИЗМЕНЕНИЙ И ДОПОЛНЕНИЙ В
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН "О
ПРОКУРАТУРЕ
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
(принят ГД ФС РФ
23.12.1998)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Конституционного
Суда РФ от 18.02.1997 N 3-П
"ПО ДЕЛУ О ПРОВЕРКЕ
КОНСТИТУЦИОННОСТИ ПОСТАНОВЛЕНИЯ
ПРАВИТЕЛЬСТВА
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОТ
28 ФЕВРАЛЯ 1995 ГОДА "О ВВЕДЕНИИ ПЛАТЫ ЗА
ВЫДАЧУ ЛИЦЕНЗИЙ НА ПРОИЗВОДСТВО, РОЗЛИВ,
ХРАНЕНИЕ И ОПТОВУЮ
ПРОДАЖУ
АЛКОГОЛЬНОЙ ПРОДУКЦИИ"
Законность, N 5,
1999
