Принципы деятельности управляющих акционерного общества
правомерных интересов его акционеров,
работников, а также общественных интересов,
даже если их соблюдение прямо не предписано
нормой закона.
В связи с этим уместно
привести пример, отражающий подход
германской доктрины акционерного права к
сходной проблеме. Германский Акционерный
закон 1937 г. содержал в § 70 указание на
обязанность правления осуществлять
руководство акционерным обществом так, как
того требуют интересы предприятия и его
работников, а также общие нужды народа и
государства. В действующем в настоящее
время Акционерном законе ФРГ 1965 г. такое
положение отсутствует. Тем не менее в
специальной литературе по вопросам
акционерного права германскими учеными
практически единодушно утверждается, что
названная норма в значительной степени
сохраняет свою актуальность: учитывая,
разумеется, интересы акционеров, правление
акционерного общества должно вместе с тем
принимать во внимание интересы работников
общества, а также общественные интересы
<*>. Согласно мнению, выраженному в
обосновании к правительственному проекту
Акционерного закона ФРГ 1965 г., не требуется
прямо указывать в законе на
соответствующую обязанность правления. В
социальном правовом государстве учет
указанных интересов является естественным
долгом акционерного общества и его органов
управления <**>.
--------------------------------
<*> См.: Rumpff K. Zur Verantwortlichkeit des Vorstandes bei Verletzung
der am Unterneh - mensleben beteiligten Interessen (Belegschaft und
Oeffentlichkeit) // Der Betrieb. 1971. N 29/30; Brinkmann T.
Unternehmensinteresse und Unternehmensstruktur. Frankfurt/Main - Bern. 1983. S.
80 ff., S. 294 ff.
<**> См.: Hefermehl W. in
Gessler/Hefermehl/Eckardt/Kropff, Aktiengesetz, Kommentar, Bd. 2. Muenchen, 1973
- 1974, 76. Rnd. 19 ff.
В российском праве
обязанность управляющих акционерного
общества учитывать правомерные интересы
акционеров, работников общества, а также
общественные интересы охватывается
предъявляемым к ним требованием
добросовестности и разумности. Однако
возникает вопрос о том, как соотносится эта
обязанность управляющих с прямо
установленной ст. 71 Закона максимой:
действовать в интересах акционерного
общества, в особенности в случае коллизии
интересов. Представляется, что правомерные,
но не санкционированные, не охраняемые
специально интересы акционеров, работников
общества и общественные интересы могут и
должны быть учтены управляющими в той
степени, в какой это не противоречит
правомерным интересам самого акционерного
общества <*>.
--------------------------------
<*> Утверждение о том, что управляющие
должны действовать исключительно в
интересах представляемого юридического
лица (см.: Комментарий к Гражданскому
кодексу Российской Федерации, части первой.
С. 89), справедливо, по всей видимости, для
случаев, когда учет интересов других лиц
противоречил бы правомерному интересу
представляемого юридического лица.
Комментарий к Гражданскому кодексу
Российской Федерации (части первой) (под
ред. О.Н. Садикова), включен в информационный
банк согласно публикации - М.: Юридическая
фирма КОНТРАКТ, Издательский Дом ИНФРА-М,
1997.Разумеется, недопустимо необоснованное
и несоразмерное следование интересам
указанных лиц или групп лиц, а также
общественным интересам, в результате чего
интересы акционерного общества
оказываются отодвинутыми на второй план.
Например, если речь идет о небольшом
акционерном обществе, решение управляющего
о выплатах помимо заработной платы крупных
дополнительных вознаграждений работникам,
когда эти выплаты не основаны на
результатах труда, а их осуществление
входит в противоречие с финансовым
положением общества, будет означать, скорее
всего, нарушение управляющим принципа
добросовестности и разумности. Равным
образом может быть признано нарушением
принципа пожертвование на общественно
полезные цели крупных денежных средств от
имени акционерного общества в ситуации,
когда оно испытывает нехватку ресурсов для
собственного планомерного
развития.
Конкретизация содержания и
индивидуальный подход
при применении
принципа добросовестности и
разумности
Рассматриваемый принцип, как
и каждый из его элементов, - требований
действовать в интересах общества,
осуществлять свои права и исполнять
обязанности в отношении общества
добросовестно и разумно - служит
объективными и общими для всех управляющих
правилами их деятельности и одновременно
критериями ее оценки <*>.
--------------------------------
<*> См.: Гражданский
кодекс Российской Федерации. Часть первая.
Научно - практический комментарий. С.
111.
Вместе с тем очевидно, что идеальный,
соответствующий всем возможным на практике
случаям тип добросовестного и разумного
управляющего ни нормой закона, ни теорией
смоделирован быть не может. К примеру,
действия такого руководителя по
организации бухгалтерского учета в одном
случае в крупном, активно функционирующем
обществе, а в другом случае - небольшом по
численности работников, имеющем
незначительные обороты обществе могут
существенно отличаться как по характеру,
так и по конкретной направленности. Если в
первом случае добросовестность действий
управляющего определяется прежде всего
уровнем организации деятельности и
контроля за деятельностью в обществе
специального подразделения (бухгалтерии),
то во втором нередко предполагает,
насколько это позволяет объем работы, более
внимательное изучение управляющим
важнейших бухгалтерских документов
общества.
Следовательно, необходимо
конкретизировать содержание принципа
добросовестности и разумности с учетом
особенностей формы организации, размера и
экономического положения общества, а также
характера обязанностей различных групп
управляющих. Решающую роль в такой
конкретизации, конечно, призвана сыграть
судебная практика. Во многом именно этой
цели служит требование, содержащееся в п. 3
ст. 71 Закона, на которое указывалось выше.
В отличие от конкретизации содержания
принципа добросовестности и разумности
индивидуальный подход в процессе его
применения был бы, очевидно, ошибочен. Как
уже было отмечено выше, каждый
добросовестный управляющий ответствен за
наличие у него знаний, способностей и опыта,
необходимых для осуществления своих
функций. Ограниченный учет индивидуальных
знаний и способностей, расширяющий сферу
ответственности управляющего, возможен,
надо полагать, в тех случаях, когда он
обладает выходящими за рамки обычно
необходимых знаниями и способностями,
требующимися при принятии какого-либо
решения. Как правило, такие специальные
(чаще всего профессиональные) знания и
способности должны использоваться
управляющим. В противном случае соблюдение
им принципа добросовестности и разумности
может быть поставлено под
сомнение.
Правовое значение принципа
добросовестности и разумности
Значение
рассматриваемого принципа заключается
прежде всего в том, что он охватывает все
обязанности управляющих, предусмотренные
нормами ГК, Закона, других законодательных
и иных правовых актов, уставом акционерного
общества, его внутренними документами, а
также договорами с управляющими. Нарушение
любой из таких обязанностей по общему
правилу должно рассматриваться как
нарушение принципа. Вместе с тем многие
обязанности управляющих, не закрепленные
специальными нормами, обусловлены
принципом добросовестности и
разумности.
С другой стороны, все права
и обязанности управляющих подчинены
принципу добросовестности и разумности
таким образом, что в случаях, когда
осуществление конкретного права или
конкретной обязанности противоречит
принципу, управляющие должны
руководствоваться именно принципом. Так,
управляющий, формально обязанный
подчиняться решениям общего собрания
акционеров и совета директоров
(наблюдательного совета) общества, не
должен исполнять конкретное решение, если
оно противозаконно. Принцип
добросовестности и разумности
устанавливает, следовательно, границы прав
и обязанностей управляющих.
Очевидно,
что наибольшее практическое значение
рассматриваемый принцип имеет
применительно к ответственности
управляющих перед обществом <*>. Общее
основание такой ответственности
предусмотрено п. 2 ст. 71 Закона, в
соответствии с которым управляющие
отвечают перед обществом за убытки,
причиненные обществу их виновными
действиями (бездействием). Принимая во
внимание сферу действия и назначение
указанной нормы, можно утверждать, что под
действиями (бездействием) управляющих
здесь имеется в виду виновное неисполнение
или ненадлежащее исполнение ими своих
управленческих (для управляющих, связанных
с обществом трудовыми отношениями, -
должностных) обязанностей.
--------------------------------
<*> См.: Иванов И.Л.
Ответственность управляющих перед
акционерным обществом (опыт России и
Германии) // Государство и право. 1998. N 11. С. 96,
98 - 99.
Принцип добросовестности и
разумности определяет критерии оценки
соответствующих действий (бездействия)
управляющих. Нарушение принципа
свидетельствует об их противоправности и,
по общему правилу, одновременно об их
виновности <*>. Надо полагать, что иные
действия или бездействие управляющих не
могут быть признаны противоправными и
виновными в смысле ст. 71 Закона.
--------------------------------
<*> Так справедливо
полагает М.И. Брагинский (см.: Комментарий к
части первой Гражданского кодекса... С.
85).
Представляется, что такая позиция не
входит в противоречие с применимыми в
данном случае положениями ст. 401 ГК. В
соответствии с п. 1 ст. 401 ГК лицо признается
невиновным, если при той степени
осмотрительности, какая от него
требовалась по характеру обязательства и
условиям оборота, оно приняло все меры для
надлежащего исполнения обязательства.
Принцип добросовестности и разумности как
раз и определяет должную степень
осмотрительности, объем и характер
действий по надлежащему осуществлению прав
и исполнению обязанностей управляющих
общества. Таким образом, соблюдавший
принцип управляющий должен быть признан
невиновным.
Напротив, нарушивший
принцип управляющий должен быть по общему
правилу признан виновным. Расширение в
данном случае понятия неосторожности как
формы вины представляется совершенно
оправданным. Исключения составят случаи
объективной невозможности исполнения, а
также ситуации, когда в момент совершения
противоправного деяния управляющий
вследствие психического расстройства не
мог понимать значения своих действий или
руководить ими. Последнее исключение можно
считать, по всей видимости, наиболее ярким
проявлением классического принципа вины в
конструкции ответственности управляющих
перед обществом.
Обобщая сказанное,
следует сделать вывод о том, что нарушение
принципа добросовестности и разумности,
закрепленного п. 1 ст. 71 Закона, наряду с
причинением обществу убытков и при наличии
причинно - следственной связи между
нарушением и убытками образует содержание
предусмотренного п. 2 той же статьи
основания ответственности управляющих
перед акционерным обществом <*>.
Договорное изменение указанного основания
ответственности невозможно <**>. Иные
основания ответственности могут
устанавливаться только федеральными
законами <***>.
--------------------------------
<*> Ср.: Федеральный закон "Об акционерных
обществах". Практический комментарий к
применению // Бюллетень "Правовые нормы о
предпринимательстве". Практикум
акционирования. Специальный выпуск. 1996. С.
82.
<**> О невозможности договорного
регулирования ответственности управляющих
перед акционерным обществом см.: Иванов И.Л.
Указ. соч. С. 100 - 101. Иной точки зрения
придерживается С. Шишкин (см.: Федеральный
закон "Об акционерных обществах".
Практический комментарий к применению. С.
82).
<***> Установленное
законодательством о труде ограничение
ответственности, распространявшееся ранее
на управляющих, связанных с обществом
трудовыми отношениями, перестало
применяться к ним согласно норме п. 3 ст. 69
Закона.
ССЫЛКИ НА ПРАВОВЫЕ АКТЫ
"КОНСТИТУЦИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
(принята всенародным голосованием
12.12.1993)
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ПЕРВАЯ)"
от 30.11.1994 N
51-ФЗ
(принят ГД ФС РФ
21.10.1994)
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН от 26.12.1995 N
208-ФЗ
"ОБ АКЦИОНЕРНЫХ ОБЩЕСТВАХ"
(принят ГД ФС РФ 24.11.1995)
ФЕДЕРАЛЬНЫЙ ЗАКОН
от 08.02.1998 N 14-ФЗ
"ОБ ОБЩЕСТВАХ С
ОГРАНИЧЕННОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТЬЮ"
(принят
ГД ФС РФ 14.01.1998)
Журнал российского
права, N 5-6, 1999
