Соотношение права и факта во владельческой защите
постройку как самостоятельный вещный
объект на земельном участке, входящем в ту
часть земельного фонда, которая находится в
распоряжении государственных и
муниципальных органов власти, вправе
просить эти органы о предоставлении ему
этого земельного участка и в случае
удовлетворения ходатайства может по
решению суда приобрести право
собственности на указанную постройку.
Незаконное владение, таким образом,
перерастает в право собственности.
Полагаем, что владение играет здесь роль
скорее юридического факта, т.е. выступает
как обстоятельство, к которому закон
привязывает возникновение правоотношения
(в данном случае права собственности), а не
длящееся фактическое отношение, при
котором владеющий несобственник защищает
свои позиции против посягательств третьих
лиц, ссылаясь лишь на факт владения.
Примером такого длящегося фактического
отношения, подлежащего защите, отчасти
может являться владение по
приобретательной давности (п. 2 ст. 234 ГК РФ).
Однако подобная защита ограничена рядом
требований (в частности, весьма спорным в
современной цивилистике условием о
добросовестности владельца) и не может быть
квалифицирована как владельческая в
подлинном понимании этого термина.
Владение по приобретательной давности не
защищается против собственника и
титульного владельца. Далее, в основе
защиты владения для давности лежит не сам
факт владения и его нарушения, как при
интердиктной, посессорной защите, а наличие
совокупности условий владения.
Тем не
менее можно констатировать, что
отечественный законодатель все же придает
фактическому владению определенный
"правовой вес" - ведь при наличии указанных в
законе условий (непрерывность,
длительность, добросовестность и др.)
владение становится правом собственности,
и в период течения срока приобретательной
давности владелец пользуется защитой
против третьих лиц (кроме указанных
исключений).
Для давностного владельца
закон допускает зачесть время владения
своих правопредшественников. А
правопреемство, как известно, относится к
праву, а не к фактическому отношению, хотя
использование в данном случае термина
"правопреемство" достаточно условно. Как
отмечает Д.И. Мейер, переходу давностного
владения "сопутствует мысль о праве - мысль
ложная... однако действительная" <*>.
Поскольку узукапиент является фактическим
владельцем, не имеющим правового титула,
речь скорее идет о переходе самой
возможности приобретения права
собственности по истечении установленных
сроков приобретательной давности. Закон
допускает подобный переход в связи с тем,
что лицо, владеющее имуществом как
собственник, воспринимается и окружающими
в этом качестве. А потому правопреемник
такого владельца имеет все основания
полагать, что он также будет являться
законным обладателем вещи. Закрепляя
данное правило в виде перехода давностного
владения "как бы" в порядке правопреемства,
закон, по сути, предусматривает для
добросовестных правопреемников льготный
срок приобретательной давности,
сокращенный по сравнению с общим сроком на
все время давностного владения
правопредшественника. Несколько слов
следует сказать о "добросовестности" таких
владельцев как об одном из условий
приобретательной давности, а
следовательно, и защиты "давностного"
владения.
--------------------------------
<*>
Мейер Д.И. Указ. соч. С. 68.
Защита
давностного владельца, как следует из
смысла п. 2 ст. 234 ГК РФ, охватывает и случаи
незаконного владения. Как указал Пленум ВАС
РФ в Постановлении от 25 февраля 1998 г. N 8,
право собственности в силу
приобретательной давности может быть
приобретено как на бесхозяйное имущество,
так и на имущество, принадлежащее на праве
собственности другому лицу.
Очевидно,
что понимание добросовестности в смысле ст.
302 ГК РФ как "незнания" обстоятельств,
препятствующих приобретению имущества, не
может применяться к давностному владельцу,
поскольку такой владелец, как правило,
знает о незаконности своего владения. Нормы
о добросовестности владения имеют здесь
совершенно иной смысл, ибо направлены на
защиту правопорядка в целом: добросовестно
в этом плане может владеть и вор - он
предполагается собственником и избавлен от
сложностей доказывания своего права. Как
отмечает М.Г. Масевич, добросовестное
владение выражается в "правомерном
пассивном поведении", исключающем
злонамеренные действия против
собственника, такие, как, например, подделка
документов, сокрытие имущества <*>. Тем
самым есть основания полагать, что в рамках
института приобретательной давности
защита предоставляется любому владению (в
том числе фактически основанному на
недобросовестном приобретении), и в таком
значении она, безусловно, имеет сходство с
посессорной защитой (однако не может
отождествляться с ней).
--------------------------------
<*> Масевич М.Г.
Способы возникновения права собственности
// Гражданское право России. Общая часть. М.,
2001. С. 445.
В этом плане, поскольку правила о
защите давностного владения касаются
непосредственно порядка осуществления
защиты фактического владения (в том числе,
как было показано, и беститульного),
соответствующие нормы, но без привязки к
условиям давности, следовало бы поместить в
главу 20 ГК РФ ("О защите права собственности
и других вещных прав"), после норм статьи 305,
направленных на защиту титульного
владения.
Тем не менее даже в рамках
приобретательной давности фактический
владелец не обладает достаточной защитой.
Здесь можно привести в качестве примера
следующую ситуацию, непосредственно
связанную с защитой владения
несобственника. Собственнику отказано в
иске по мотиву пропуска исковой давности
(ст. 199 ГК РФ) или же добросовестности
приобретателя (302 ГК РФ), но узукапиент еще
не стал собственником, поскольку не истекли
сроки, предусмотренные ст. 234 ГК РФ.
Собственник же, исчерпав судебные пути
защиты своего "голого" права, тем или иным
способом (похитив или насильственно
отобрав) фактически восстанавливает свое
владение вещью. В этом случае владение
добросовестного приобретателя никак не
защищено, и для самоуправно действовавшего
собственника никаких санкций не наступит. В
случае наличия в нашем законодательстве
защиты фактического владения независимо от
правового основания данная ситуация была
бы разрешена в пользу владельца
(узукапиента) - посессорный иск был бы
удовлетворен без проверки оснований
владения, владение было бы восстановлено, а
в петиторном процессе решался бы вопрос об
обоснованности требования собственника.
Кроме того, на практике существенные
трудности вызывает вопрос, как может
добросовестный владелец земельного
участка отстоять свои интересы и защитить
свое владение от притязаний муниципальных
органов. В этом плане вопрос о применении в
России института приобретательной
давности по отношению к земельным участкам
остается дискуссионным.
Ограничиваясь
в настоящей работе рассмотрением общих
вопросов владельческой защиты, можно
отметить, что в теории гражданского права
очень часто можно встретить смешение
указанного понятия, которое должно носить
самостоятельный характер правового
института, с другими отношениями владения.
Так, Е.А. Суханов пишет о "владельческой
защите" титульного, а также добросовестного
владения. Д.О. Тузов обозначает реституцию
как посессорное средство, направленное на
защиту фактического состояния <*>. Между
тем как, во-первых, со времен Савиньи
владельческая защита предполагает защиту
независимо от титула или добросовестности;
во-вторых, владельческая защита
применяется лишь против насилия (или
самоуправства - по германскому
Гражданскому уложению). Но если вещь
передана без насилия, по воле владельца, по
соглашению, защита осуществляется в рамках
личных отношений с этим лицом <**>.
--------------------------------
<*> См.
соответственно: Матеи У., Суханов Е.А.
Основные положения права собственности. М.,
1999. С. 375; Тузов Д.О. Реституция и виндикация:
проблемы соотношения // Вестник ВАС РФ. 2002. N
3. С. 119.
<**> Скловский К.И. Некоторые
проблемы реституции // Вестник ВАС РФ. 2002. N 8.
С. 111.
Представляется, что институт
владения нуждается в особом нормативном
регулировании в отечественном гражданском
праве. Ведь при помощи защиты владения
можно сконструировать более эффективную
защиту права собственности: собственность
может защищаться дважды - через владение,
поскольку собственник большей частью
является владельцем, и самостоятельно.
Прежде всего, существует потребность в
легальном определении владения как
"фактического состояния", а также в придании
такому владению упрощенной защиты
независимо от его правовой основы. Весьма
ценен в этом отношении опыт
законодательства других стран, в частности
Франции и Германии, где установлена
презумпция, что владелец движимой вещи
является ее собственником (ст. 2279 ФГК, § 1006
ГГУ), ибо в качестве владельцев в
большинстве случаев выступают
собственники. В случае же, когда владеют
иные лица, кроме собственника (хранители,
перевозчики, подрядчики, владельцы
найденных вещей, безнадзорного скота и
проч.), владельческая защита должна
обеспечивать в конечном счете охрану
интересов собственника, поскольку
перечисленные лица часто осуществляют
владение в интересах все тех же
собственников имущества.
Далее,
необходимо закрепить в российском
гражданском праве "вертикальную" структуру
владения, аналогичную германскому
институту двойного владения, с признанием
тем самым одновременного существования
владения собственника и владения
фактического держателя вещи, что уже
обсуждалось в цивилистике <*>. Отсутствие
в российском законодательстве подобной
предложенной градации владения приводит к
чрезмерно широкому пониманию законного
владельца, наделенного к тому же
виндикационным иском против
собственника.
--------------------------------
<*> См., напр.: Толстой Ю.К. Общие положения
о праве собственности // Гражданское право.
Ч. 1. СПб., 1996. С. 297.
Тогда к законным
владельцам были бы отнесены обладатели
вещных прав, предусмотренных Гражданским
кодексом; лица, управомоченные на владение
в силу закона (опекуны, попечители,
доверительные управляющие); лица,
заключившие договор с собственником (лицом,
полномочным действовать от имени
собственника) на передачу имущества во
владение и возмездное пользование. К
категории держателей возможно отнесение,
скажем, лиц, владеющих вещью не для себя или
по безвозмездным основаниям.
Приняв
одну из моделей защиты владения, можно
усилить режим защиты владения, поскольку
нарушителя будут преследовать сразу два
лица. Проводя вышеуказанное разграничение,
можно разрешить проблему коллизии двух
исков, направленных на защиту владения,
неразрешимую при нынешней редакции ст. 305 ГК
РФ. Например, собственник, вручив вещь по
договору ссуды, заключает на эту же вещь
договор имущественного найма. Может ли
арендатор требовать отобрания вещи у
ссудополучателя и передачи ему во владение
и пользование? А если спорная вещь перейдет
к третьему лицу... Чей иск следует
удовлетворить, если все трое предъявят иски
об истребовании вещи из чужого незаконного
владения? Проблема может быть решена, если
при стечении исков о защите владения
установить приоритет этих исков в
зависимости от градации права владения на
две или более категории либо по времени
возникновения самого этого права
владения.
Что может быть критерием для
выделения подобных категорий? Во-первых,
источник возникновения права владения:
например, право владения, возникшее
естественным путем из права собственности,
могло бы иметь более высокий приоритет, чем
право владения, возникшее на основе
возмездного договора, которое, в свою
очередь, будет приоритетнее, чем владение,
возникшее из договора безвозмездного.
Во-вторых, фактическое ли это
(непосредственное) или опосредованное
владение.
В-третьих, хронологический
порядок возникновения владения в рамках
принятых для данных случаев сроков
давности.
Как конкретно будет решен
этот вопрос, зависит от подхода
законодателя, однако необходимость той или
иной градации владения для выявления
данных приоритетов очевидна.
На
изложенную проблему можно взглянуть и в
более широком смысле, учитывая
социокультурный контекст. По своей сути
защита владения, можно даже сказать
"презумпция законного владения", имеет
такое же принципиальное наполнение, как в
свое время возымела презумпция
невиновности - знаковая и актуальная при
возрастании роли личности в государстве.
Хочется верить, что юридическое оформление
защиты владения предвосхитит, а может быть,
и послужит инструментом более глубоких
трансформаций, выходящих за пределы только
лишь юридической науки.
ССЫЛКИ НА
ПРАВОВЫЕ АКТЫ
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ВТОРАЯ)" от
26.01.1996 N 14-ФЗ
(принят ГД ФС РФ
22.12.1995)
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ПЕРВАЯ)" от 30.11.1994 N 51-ФЗ
(принят ГД ФС РФ 21.10.1994)
"ОСНОВЫ
ГРАЖДАНСКОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА СОЮЗА ССР И
РЕСПУБЛИК"
(утв. ВС СССР 31.05.1991 N
2211-1)
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РСФСР"
(утв.
ВС РСФСР 11.06.1964)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Пленума ВАС
РФ от 25.02.1998 N 8
"О НЕКОТОРЫХ ВОПРОСАХ
ПРАКТИКИ РАЗРЕШЕНИЯ СПОРОВ, СВЯЗАННЫХ С
ЗАЩИТОЙ ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ И ДРУГИХ
ВЕЩНЫХ ПРАВ"
Законодательство и
экономика, 2005, N 6
