Прочные звенья непрочной цепи
А. СЕЛИВОНЧИК
А. Селивончик, юрист,
аспирант ИГПАН.
Острота проблемы со
снабжением сельхозпроизводителей горюче -
смазочными материалами заключается, с
одной стороны, в неизменной сезонной
потребности в них и с хронической нехваткой
средств на их оплату, с другой. На
законодательном уровне эта проблема не
решена, поэтому федеральная исполнительная
власть стоит перед необходимостью ежегодно
с наступлением весны находить тот или иной
выход из положения.
Постановлением
Правительства РФ от 5 марта 1999 г. N 259 был
предусмотрен комплекс экономико - правовых
мер, суть которых сводится, во-первых, к
определению рекомендуемых цен на ГСМ,
во-вторых, к привлечению для их оплаты
бюджетных и кредитных ресурсов и, в-третьих,
к предоставлению поставщикам ГСМ отсрочек
на беспроцентной основе по уплате налогов и
сборов в федеральный бюджет на сумму,
равную стоимости поставленных
сельхозпроизводителям ГСМ.
Все
названные меры, однако, не дали бы
позитивного результата при отсутствии
отработанных схем взаимодействия
нефтеперерабатывающих организаций с
сельхозпроизводителями. Содержание таких
схем зависит, главным образом, от характера
сотрудничества сторон, то есть от его
продолжительности и масштабности.
Так,
если дело ограничивается разовой закупкой
ГСМ каким-либо сельхозпроизводителем, то на
практике используется договор поставки в
сочетании, как правило, с поручительством
органов местного самоуправления за
осуществление платежей. За отсутствием
специального нормативного материала
сторонам приходится ориентироваться на
общие нормы гл. 30 ГК РФ в части отношений
поставки, приспосабливая их к специфике
отношений по продаже ГСМ.
Другим
вариантом служит договор мены,
урегулированный в гл. 31 ГК РФ. Здесь каждая
из сторон признается продавцом товара,
который она обязуется передать, и,
соответственно, покупателем товара,
который она обязуется принять в обмен,
причем к отношениям сторон применяются
сформулированные в гл. 30 ГК РФ правила о
купле - продаже. Следует, однако, признать,
что в данном случае мы имеем дело с
совершенно особым вариантом мены и связано
это с тем обстоятельством, что к договорам
мены нефтепродуктов на сельхозпродукцию не
может быть применено общее правило ст. 570 ГК
РФ, по которому право собственности на
обмениваемые товары переходит к сторонам
одновременно после исполнения каждой из
них обязанности передать товар другой
стороне.
По договорам, о которых идет
речь, право собственности на горюче -
смазочные материалы переходит к
сельхозпроизводителю с самого начала и в
тот момент, когда сельхозпродуктов еще не
существует в природе. Это и ставит его в
более выгодное положение в сравнении с
нефтеперерабатывающим предприятием, так
как последнее лишено реальной возможности
в случае непоставки сельхозпродуктов
потребовать израсходованное топливо
обратно. Остается, правда, возможность
предъявить требование о возмещении
убытков, но на практике она является "слабым
утешением" ввиду свойственных
сельхозпроизводителям финансовым
трудностям.
Обмениваемые товары в силу
диспозитивной нормы, закрепленной в п. 1 ст.
568 ГК РФ, предполагаются равноценными. И
если в договоре отсутствует условие о
привязке цен к каким-либо внешним факторам,
они должны оставаться неизменными на весь
срок действия договора. Поэтому нельзя
считать правильной позицию тех
нефтеперерабатывающих предприятий,
которые в ходе топливного кризиса 1999 г. и
связанного с ним повышения цен на горюче -
смазочные материалы потребовали изменения
соответствующих условий договоров мены.
Конъюнктурное повышение цен, на наш взгляд,
не следует рассматривать в качестве
существенного изменения обстоятельств,
дающего основания для изменения договора
мены в порядке ст. 451 ГК РФ. В указанной норме
под существенным изменением обстоятельств
понимается ситуация, когда они изменились
настолько, что если бы стороны могли это
разумно предвидеть, договор вообще не был
бы ими заключен, или был бы заключен на
значительно отличающихся условиях. Дело,
однако, в том, что в данном случае, если
обратиться к 1999 г., рост мировых цен на нефть
начался еще до заключения сезонных
договоров мены, и, следовательно,
производители нефтепродуктов вполне могли
предвидеть дальнейшее движение цен.
Наиболее применяемая санкция в
рассматриваемых договорах - пеня,
устанавливаемая за задержку передачи
товаров. По мнению Высшего Арбитражного
Суда, высказанного по конкретному спору,
включение санкций такого рода в договоры
мены возможно на основании п. 4 ст. 421 ГК РФ,
по которой условия договоров определяются
по усмотрению сторон, кроме случаев, когда
содержание соответствующего условия
предписано законом или иными правовыми
актами. Поскольку условие об
ответственности стороны за задержку
передачи товара не противоречит
законодательству, его следует считать
правомерным.
На наш взгляд,
правомерность условий такого рода
определяется, прежде всего, п. 2 ст. 567 ГК РФ,
распространившим на отношения мены правила
о купле - продаже в той части, в которой они
отвечают правилам ГК о самой мене и ее
существу. Но санкция за просрочку в
передаче товара, свойственная купле -
продаже, защищая интересы сторон, отнюдь не
противоречит ни нормам о мене, ни ее
правовой сущности, а потому и имеет право на
существование.
Если, далее,
производитель нефтепродуктов приходит к
соглашению с исполнительной властью
какого-либо региона о налаживании
масштабного, долговременного
сотрудничества, тогда схема договорных
связей значительно усложняется.
Первым
и важнейшим звеном названной схемы
выступает договор нефтеперерабатывающей
компании с правительством региона о
взаимном сотрудничестве. Смысл такого
договора состоит в том, что он играет роль
"пускового механизма", создающего правовые
основы для работы компании в регионе.
Обязанности сторон в подобных
обязательствах обычно сводятся к
следующему.
Правительство принимает
меры к созданию для компании
благоприятного налогового режима, условий
для размещения на территории региона сырья
для переработки, а для этого предоставляет
земельные участки под строительство
нефтебаз. Компании оказывается содействие
в заключении договоров с
сельхозпроизводителями регионов на
поставку ей в порядке мены
сельхозпродуктов.
Дело, однако, не
ограничивается чисто производственным
сотрудничеством. Компании, если в ее планы
входит прочное внедрение в регион,
необходимо разместить там персонал -
собственный или создаваемых специально для
этих целей дочерних компаний. Все это
требует создания объектов социально -
бытового назначения, не говоря уже о
жилье.
Компания, в свою очередь, не может
ограничивать свои задачи в регионе
извлечением прибыли. К ее обязанностям, как
показывает практика, обычно относят
осуществление совместных с правительством
социальных программ, развитие
инфраструктуры, формирование на паритетных
началах с регионом системы страхования
экологических и технологических рисков.
Сотрудничество, о котором идет речь, вполне
укладывается в предусмотренный гл. 55 ГК РФ
договор о совместной деятельности, причем
сам по себе такой договор отнюдь не
направлен на непосредственное получение
его сторонами прибыли, - он лишь создает
необходимые предпосылки для реализации их
стратегических интересов.
Второе звено
рассматриваемой схемы связано с договорами
мены. Компания могла бы заключить такие
договоры с каждым сельхозпроизводителем
региона, однако ввиду их большого
количества это означало бы для нее
"головную боль". Поэтому практика идет иным
путем: обязательство мены возникает между
компанией и рекомендуемой правительством
региона коммерческой организацией,
играющей в данном регионе роль основного
заготовителя сельхозпродуктов.
Заготовитель, в свою очередь, - и это третье
звено схемы - вступает в договоры мены с
сельхозпроизводителями. Затем
нефтепродукты в порядке транзитных
поставок, минуя заготовителя, поступают в
хозяйства, а по мере сбора урожая
сельхозпродукты по указанию компании
отгружаются организациям, которые и
осуществляют их переработку или продажу.
Уязвимой точкой рассмотренной схемы
являются, как это ни парадоксально, сами
сельхозпроизводители. Получив и
использовав жизненно необходимые для них
горюче - смазочные материалы, они всячески
стремятся затем уклониться от встречных
поставок своей продукции. По человечески их
можно понять: без малого за каждым
хозяйством тянется длинный "шлейф" взятых
кредитов, которые надо отдавать живыми
деньгами, не говоря уже о суммах,
необходимых для развития.
Но тогда
следует понять и губернаторов, по
распоряжениям которых ГИБДД не выпускает
за пределы регионов машины с
сельхозпродуктами по той причине, что они
нужны как для создания госрезерва на случай
неурожая, так и для расчетов за топливо по
договорам, по которым правительство
выступило в роли поручителя.
Губернаторы вне сомнений нарушают своими
действиями требования Конституции РФ и п. 3
ст. 1 ГК РФ, в силу которой товары свободно
перемещаются на всей территории РФ, а
ограничения в этом плане могут вводиться
только федеральными законами, если это
необходимо для обеспечения безопасности,
защиты жизни и здоровья людей, охраны
природы и культурных ценностей.
Но
причины таких нарушений следует, в конечном
счете, искать не в "происках" губернаторов, а
в поведении ряда производителей
сельхозпродукции, которые создали для
сельского хозяйства прочный имидж "черной
дыры", в которую безвозвратно утекают
топливо, техника и финансовые ресурсы.
Для таких производителей, однако,
существует законодательство о банкротстве.
И хотя его процедуры занимают много
времени, они позволяют рано или поздно
передать хозяйство в руки тех, кто умеет
жить по средствам.
ССЫЛКИ НА ПРАВОВЫЕ
АКТЫ
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ПЕРВАЯ)"
от 30.11.1994 N
51-ФЗ
(принят ГД ФС РФ
21.10.1994)
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ВТОРАЯ)"
от 26.01.1996 N
14-ФЗ
(принят ГД ФС РФ 22.12.1995)
Бизнес-адвокат, N 3, 2000
