Допустимость доказательств, полученных органами дознания до возбуждения дела

ПОЛУЧЕННЫХ ОРГАНАМИ ДОЗНАНИЯ ДО ВОЗБУЖДЕНИЯ ДЕЛА
В. МАЕВСКИЙ
В. Маевский, заместитель прокурора Тульской области.
В последние годы суды все чаще рассматривают уголовные дела в отношении членов и лидеров организованных преступных групп (значительная часть которых продолжает оставаться на свободе), а также дела о заказных убийствах, бандитских нападениях, вымогательстве, сбыте наркотиков и других преступлениях, где свидетели под влиянием угрозы вынуждены менять свои показания уже в процессе следствия или давать правдивые показания лишь при условии неразглашения их места жительства.
Рассмотрение таких дел в открытых судебных заседаниях представляет потенциальную угрозу не только для жизни и здоровья свидетелей и потерпевших, но и судей. Кроме того, участились случаи, когда пресса, те или иные политические или общественные, а то и криминальные организации пытаются различными способами оказать давление на суд в защиту определенных лиц.
Несмотря на то что действующее российское уголовно - процессуальное законодательство (ст. 18 УПК РСФСР) не предусматривает в таких случаях возможность рассмотрения дел в закрытом судебном заседании, представляется, что законные основания для применения закрытого порядка судебного рассмотрения таких уголовных дел в настоящее время имеются.
В 1998 году Россия ратифицировала международную "Конвенцию о защите прав человека и основных свобод" 1950 года, п. 1 ст. 6 которой предусматривается возможность судебного рассмотрения уголовного дела в отсутствие прессы и публики "по соображениям морали, общественного порядка или государственной безопасности, а также когда того требуют интересы несовершеннолетних или для защиты частной жизни сторон, или в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо - при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия".
Согласно п. 4 ст. 15 Конституции РФ международные договоры являются составной частью правовой системы Российской Федерации, и если международным договором установлены иные правила, чем предусмотрены Федеральным законом, то применяются правила международного договора.
Без сомнения, положения ст. 6 названной Конвенции значительно расширяют сравнительно с УПК возможности российских судов в обеспечении своей независимости и безопасности участников судебного разбирательства.
Таким образом, если в процессе подготовки к судебному заседанию (или самого разбирательства) суду становятся известными обстоятельства, свидетельствующие о том, что открытое разбирательство уголовного дела может представлять угрозу для жизни или здоровья участников судебного процесса или создает условия для незаконного воздействия на суд со стороны средств массовой информации или каких-либо организаций, то у суда имеются все основания признать эти обстоятельства противоречащими интересам правосудия и вынести постановление о слушании дела в закрытом судебном заседании.
Конечно, такие формулировки международной Конвенции, как "при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия", может быть, не совсем пригодны для России. Под них с нашим мышлением можно подогнать все что угодно. Поэтому важно, чтобы в новом УПК случаи, когда допускается закрытое судебное разбирательство, были описаны более детально с учетом международного опыта и реалий нашей практики.
Представляется, надо прямо указать в новом УПК, что закрытое судебное разбирательство (помимо случаев, предусмотренных ст. 18 УПК РСФСР) допускается, когда имеются основания полагать, что открытое слушание дела может представлять угрозу для жизни и здоровья участников судебного заседания или создает условия для незаконного воздействия на суд со стороны прессы или каких-либо организаций.
Требует обсуждения и другая форма судебного разбирательства - заочная. То, что она используется очень редко, неудивительно, так как это исключительный порядок судопроизводства. Мало того, у большинства судей существует определенный психологический комплекс недопустимости заочного рассмотрения уголовного дела, и это представление настолько укрепилось в их сознании, что многие просто игнорируют ст. 246 УПК, разрешающую рассматривать уголовные дела в отсутствие подсудимого в строго ограниченных случаях. Между тем возможность заочного рассмотрения дела допускается и п. 2 ст. 123 Конституции РФ. Проблема эта не надуманная: ведь только в судах Тульской области имеется свыше 200 уголовных дел, приостановленных в течение последних трех лет в связи с розыском подсудимых, скрывшихся от суда, причем не менее чем в половине случаев подсудимые скрываются за пределами Российской Федерации.
Представляется, что процесс накопления в судах значительного числа уголовных дел, по которым годами не выносится никакого решения, не имеет ничего общего с законностью - нарушаются права потерпевших, утрачиваются доказательства, порождается безнаказанность. В определенной степени это связано и с тем, что исключительный порядок заочного судопроизводства не имеет детальной правовой регламентации, обеспечивающей не только установление истины в этих особых условиях, но и обеспечение прав всех заинтересованных лиц, в том числе и отсутствующих. Вопросов здесь много, начиная с вручения обвинительного заключения и кончая предоставлением последнего слова.
Отсутствие подсудимого в суде предполагает обязательное участие его защитника, избранного подсудимым или по назначению суда (по аналогии с п. 3 ст. 49 УПК). Защитник, по-видимому, имеет право получить вместо отсутствующего подзащитного обвинительное заключение в установленный законом срок для обеспечения защиты его интересов. Рассмотрение дела должно происходить с обязательным участием заседателей и прокурора, чтобы свести к минимуму возможность ошибочного решения. Отсутствие подсудимого предполагает обязательный допрос в суде свидетелей и оглашение документов, на которые он ссылался в подтверждение своих показаний на предварительном следствии. Все это вытекает из общих требований уголовно - процессуального закона о полноте и объективности судебного разбирательства, но пока конкретного выражения в действующем законе не получило.
Надеюсь, что эти вопросы найдут свое разрешение в новом УПК РФ. Пока же, как представляется, судебное разбирательство в отсутствие подсудимого при условии, что оно не препятствует установлению истины по делу, должно происходить по правилам действующего закона и отказываться от него нет никаких оснований.
Важен также вопрос о возможности принимать и использовать в качестве доказательств при вынесении приговора документы, составленные органами дознания до возбуждения уголовного дела, в процессе административной, оперативно - розыскной или проверочной деятельности. Наиболее частым возражением против приема и использования их в качестве доказательств является довод о том, что доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться при постановлении приговора. При этом считается как бы само собой разумеющимся, что под законом, нарушение которого влечет признание доказательства не имеющим юридической силы, имеется в виду уголовно - процессуальный закон. А поскольку различные рапорты, справки, протоколы изъятия, акты обследования помещения или транспорта, акты передачи денег, протоколы досмотра и другие документы, составленные должностными лицами органов дознания в процессе выявления и пресечения преступления или административного правонарушения, никакими статьями УПК прямо не предусмотрены, то закономерным представляется вывод о недопустимости их использования в качестве доказательств по уголовному делу. Между тем для понимания ошибочности такого вывода не требуется каких-либо глубоких изысканий, нужно только внимательно прочитать закон. В ч. 3 ст. 69 УПК действительно говорится о недопустимости доказательств, полученных с нарушением закона, но не конкретно уголовно - процессуального закона, а закона вообще. Нет никаких законных оснований требовать от различных правоохранительных органов, чтобы до возбуждения уголовного дела, при осуществлении оперативно - розыскных, административных и иных полномочий они выполняли требования уголовно - процессуального закона, определяющего порядок ведения дознания и предварительного следствия. При проведении оперативно - розыскных мероприятий они обязаны выполнять Федеральный закон "Об оперативно - розыскной деятельности", при проведении административной деятельности - Кодекс РСФСР об административных правонарушениях, а органы милиции - Закон "О милиции", налоговой полиции - Закон "О федеральных органах налоговой полиции" и т.д.
Более того, ст. 118 УПК на органы дознания возлагается принятие необходимых оперативно - розыскных и иных мер в целях обнаружения преступлений и лиц, их совершивших. Другими словами, и оперативно - розыскные, и другие меры органов дознания по выявлению и пресечению преступлений признаны законными самим УПК, и потому их результаты не могут быть отвергнуты.
Согласно ч. 2 ст. 70 УПК доказательства могут быть представлены для последующей проверки и оценки следователю, прокурору и суду любыми гражданами, предприятиями, учреждениями и организациями. Почему же отдельные судьи отказываются принимать в качестве допустимых доказательств предметы или документы, полученные до возбуждения уголовного дела органами милиции, налоговой полиции или безопасности в процессе их законной деятельности, направленной на выявление и пресечение преступления или правонарушения? По их логике представить доказательства могут любые организации, кроме правоохранительных органов. Почему такая дискриминация?
Еще более удивительна логика юристов, которые отказываются рассматривать в качестве доказательств объяснения очевидцев, полученные в процессе проверки заявлений о преступлениях милицией или другими правоохранительными органами. Ссылаясь на то, что очевидцы не были предупреждены об уголовной ответственности, а значит, их объяснения не могут быть расценены как показания свидетелей, их нередко отвергают как документы, полученные непроцессуальным путем.
Действительно, объяснения очевидцев, полученные до возбуждения уголовного дела, не могут быть признаны показаниями свидетелей и потерпевших. Это совершенно другой вид доказательств, предусмотренный ч. 2 ст. 69 УПК в качестве "иных" документов. Получение их в процессе проверки заявлений о преступлениях прямо предусмотрено ч. 2 ст. 109 УПК, и предупреждения об уголовной ответственности при этом не требуется. Поэтому они не могут быть отвергнуты по данной причине.
Точно так же протокол изъятия вещей и документов, составленный в процессе проверки административного правонарушения в порядке ст. ст. 231 и 244 КоАП РСФСР, рапорт сотрудника милиции, зафиксировавшего факт изъятия оружия или наркотиков в соответствии с Законом о милиции, или акт обследования транспортного средства, составленный оперативным работником на основании Закона "Об оперативно - розыскной деятельности", в процессе которого изъяты предметы, выведенные из гражданского оборота, не идентичны протоколам выемки, обыска или осмотра места происшествия, составляемым в процессе дознания или предварительного следствия. Это другой вид доказательств, также допускаемый ст. 69 УПК в качестве "иных документов". Закон не расшифровывает, какие именно документы подразумеваются под "иными", не устанавливает в отличие от всех других доказательств какой-либо определенный порядок их получения. Важно лишь, что получены они должны быть законным путем и уполномоченным на это органом. А раз так, то нет никаких юридических препятствий для использования после проверки следственным путем в качестве доказательств по уголовным делам документов, составленных органами дознания в виде протоколов изъятия, рапортов, актов обследования и иных документов, полученных сотрудниками правоохранительных органов законным путем до возбуждения уголовного дела. Эта позиция полностью соответствует и требованиям п. 2 ст. 50 Конституции РФ, которая признает недопустимыми лишь те доказательства, которые получены с нарушением федерального закона.
В качестве возражений против приема и использования в качестве доказательств, например, документов об изъятии предметов в процессе оперативно - розыскной, проверочной или административной деятельности милиции на практике, помимо того, что они якобы не предусмотрены УПК, выдвигается довод о том, что при осуществлении этих действий не присутствуют понятые, тогда как их участие при изъятии предметов и документов является обязательным (ст. 171 УПК). Причем этот довод можно услышать не только в суде, но и в прокуратуре. Между тем получение следователем или дознавателем предметов и документов, используемых в качестве доказательств, уголовно - процессуальный закон не всегда связывает с обязательным участием понятых. Так, ст. 70 УПК предусматривает возможность истребования предметов и документов от граждан и организаций. Поэтому, если в соответствии с запросом следователя или дознавателя предприятие или организация представит предметы или документы, отразив это в сопроводительном письме, нет никаких оснований для исключения их из числа доказательств. Точно так же не должно быть юридических препятствий для использования в качестве доказательств предметов или документов, представленных следователю подозреваемым, обвиняемым или потерпевшим. Поскольку закон какой-либо формы документа по представлению ими доказательств следователю не предусматривает, на практике это фиксируется или отдельным заявлением такого лица или заявление о предоставлении доказательства отражается в протоколе его допроса.
Само по себе участие понятых при изъятии предметов и документов, конечно, очень желательно: оно позволяет в процессе предварительного и судебного следствия проверить с достаточной полнотой достоверность представленных доказательств. Должностные лица правоохранительных органов это понимают и стремятся обеспечить их участие даже тогда, когда закон этого не требует, например при планировании оперативно - розыскных действий заранее.
Однако при внезапном обнаружении оружия, боеприпасов или наркотиков, тем более если это происходит в ночное время или в месте, удаленном от населенного пункта, или в результате боевого захвата, участие понятых практически невозможно, а нередко просто опасно.
Для решения вопроса о возможности использования в качестве доказательства по уголовному делу предметов и документов, полученных до его возбуждения в процессе административной, оперативно - розыскной или проверочной деятельности, важно, соблюдены ли требования закона, регулирующего эту деятельность. Если этот закон в определенных случаях требует при досмотре и изъятии предметов или документов участия понятых (например, при отсутствии владельца вещи - ст. 243 КоАП РСФСР), то его неисполнение означает невозможность последующего использования протокола, составленного в процессе проверки административного правонарушения в качестве

Что делать следователю, если защитник не явился на допрос  »

Комментарии к законам »