Как компенсировать моральный вред богатому и бедному?
В. УСКОВ
В. Усков, мировой судья (г. Улан -
Удэ, Республика Бурятия).
Одним из спорных
моментов, постоянно возникающих в судебной
практике, является определение размера
компенсации морального вреда. О критериях,
которыми суд должен руководствоваться при
решении этого вопроса, говорилось в статье
Э. Гаврилова "Как определить размер
компенсации морального вреда?" (Российская
юстиция. 2000. N 6).
Не могу согласиться с
точкой зрения автора относительно учета
индивидуальных особенностей потерпевшего
при определении размера компенсации. По
мнению Э. Гаврилова, он не должен зависеть
от личностных особенностей потерпевшего,
степени его эмоциональности, ранимости,
уровня самооценки, физического развития,
пола и т.д. Автор по существу не учитывает
специфичность морального вреда и
фактически идентифицирует его с вредом
материальным. Моральный вред возникает в
результате физических либо нравственных
страданий. Физические страдания, чувство
физической боли - категория
физиологическая. У разных людей разный
болевой порог, разная способность терпеть
физическую боль. И было бы неправильным
считать, что удар одинаковой силы по лицу
профессионального боксера и малолетнего
ребенка причинит им одинаковую физическую
боль, а следовательно, и одинаковый
моральный вред, который может быть
компенсирован равной денежной суммой.
Что касается нравственных страданий, то их
можно определить как совокупность
отрицательных эмоций - чувства страха,
унижения, обиды и т.д. Естественно, что
степень и глубина подобных психических
реакций напрямую зависит как от
индивидуальных особенностей психики,
уровня развития интеллекта, самооценки
потерпевшего, так и от положения объекта,
посягательство на который причиняет
моральный вред, в системе ценностей самого
потерпевшего. Представляется ошибочным
мнение о том, что компенсация морального
вреда за психические страдания, вызванные
шрамом на ноге от укуса собаки, должна быть
одинаковой как для лица, придающего большое
значение своей внешности, так и для
человека, не очень сильно ею озабоченного.
Ведь если в системе ценностей потерпевшего
его собственная внешность стоит на одном из
первых мест, то и причинение ущерба
внешнему виду вызовет у него глубокие
переживания. В случае же, когда потерпевший
вообще не придает значения красоте своего
тела и не испытывает отрицательных эмоций
от того, что его внешность пострадала, можно
говорить лишь о компенсации морального
вреда, выразившегося в физической боли от
укуса собаки. В соответствии со ст. 1064 ГК РФ
вред, причиненный личности гражданина,
подлежит возмещению в полном объеме.
Следовательно, размер денежной суммы,
подлежащей взысканию в счет компенсации
морального вреда, прямо пропорционален
степени физических или нравственных
страданий, характер которых в свою очередь
зависит от индивидуальных особенностей
потерпевшего. Таким образом, законодатель
обоснованно предписывает судам (ст. ст. 151,
1101 ГК) при определении размера компенсации
морального вреда учитывать индивидуальные
особенности потерпевшего.
Законодательство не конкретизирует, какие
именно индивидуальные особенности
потерпевшего могут влиять на размер
денежных сумм, взыскиваемых в порядке
компенсации морального вреда.
Неразрешенным остается вопрос - нужно ли
учитывать материальное положение
потерпевшего при определении размера
компенсации морального вреда? Э. Гаврилов
обоснованно указывает на возможность
применения положений гл. 59 ГК
("Обязательства вследствие причинения
вреда") к обязательствам из причинения
морального вреда. Законодатель
предписывает учитывать доходы
потерпевшего лишь при возмещении утраты
этих доходов (ст. 1085 ГК). Применительно же к
определению размера компенсации
морального вреда необходимо во всех
случаях учитывать материальное положение
лица, которому такой вред причинен. При этом
чем выше доходы потерпевшего, тем большая
сумма должна взыскиваться. На первый взгляд
такая постановка вопроса грубо нарушает
принцип равноправия граждан. Однако
необходимость учета материального
положения потерпевшего в данном случае
продиктована спецификой компенсируемого
вреда. Когда лицу причинен материальный
ущерб, т.е. лицо лишилось материальной
субстанции, имеющей денежную стоимость,
затруднения при определении суммы
возмещения могут возникнуть лишь в связи с
установлением денежной стоимости этой
субстанции. Моральный же вред, как
категория нематериальная, не может быть
оценен денежной суммой, как категорией
исключительно материальной. Компенсация
морального вреда есть предоставление
потерпевшему возможности испытать за счет
взысканной суммы положительные эмоции,
соразмерные испытанным им физическим или
нравственным страданиям. Предположим, что
двум лицам причинены нравственные
страдания одинаковой степени тяжести, т.е.
потерпевшие испытали одинаковое
количество отрицательных эмоций. При этом
один потерпевший имеет очень высокий доход,
а другой является безработным, уровень его
доходов крайне низок. Естественно, что
состоятельному человеку для того, чтобы
испытать положительные эмоции, соразмерные
причиненному моральному вреду, необходима
гораздо большая сумма денег, чем человеку
малообеспеченному. Безработный гражданин
может испытать точно такие же
положительные эмоции от покупки новой
рубашки на взысканные деньги, как и
обеспеченный человек - от приобретения
нового автомобиля. Представляется, что в
обоих случаях обоим лицам в равной степени
компенсирован причиненный моральный вред,
хотя взысканные суммы неодинаковы.
Таким образом, при определении размера
взыскиваемой в счет компенсации морального
вреда денежной суммы судам необходимо
руководствоваться не только
индивидуальными психологическими
особенностями потерпевшего, но и его
материальным положением, что, на мой взгляд,
не только не противоречит принципу
равенства граждан, но и соответствует
требованию ст. 1064 ГК о праве потерпевшего на
возмещение в полном объеме вреда, ему
причиненного.
ССЫЛКИ НА ПРАВОВЫЕ АКТЫ
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ПЕРВАЯ)"
от 30.11.1994 N
51-ФЗ
(принят ГД ФС РФ
21.10.1994)
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ВТОРАЯ)"
от 26.01.1996 N
14-ФЗ
(принят ГД ФС РФ 22.12.1995)
Российская юстиция, N 12, 2000
