Незаконное предпринимательство как альтернативный формально - материальный состав преступлений
ФОРМАЛЬНО - МАТЕРИАЛЬНЫЙ СОСТАВ
ПРЕСТУПЛЕНИЙ
О. ТОЛМАЧЕВ
О. Толмачев,
судья Курганского областного суда.
В
"Российской юстиции" N 4 за 2000 год
опубликована статья председателя
Ставропольского краевого суда С.
Коровинских "Уголовная ответственность за
незаконное предпринимательство" с
детальным анализом и критикой редакции ст.
171 УК РФ.
Некоторые позиции автора
представляются спорными, и мне хотелось бы
высказать по ряду вопросов свое мнение.
Как свидетельствует практика применения
УК, неверное толкование диспозиций
некоторых статей его Особенной части
приводит либо к их неправильному
применению, либо к неприменению вообще и
несправедливому причислению к отряду
"мертворожденных".
Альтернативность
состава преступления, предусмотренного ст.
171 УК, по мнению С. Коровинских, заключается
в том, что оно является оконченным либо
после наступления последствий в виде
причинения крупного ущерба гражданам,
организациям или государству (материальный
состав), либо после извлечения в результате
занятия незаконным предпринимательством
дохода в крупном размере (формальный
состав). Такое толкование закона меня,
например, не убеждает.
При совершении
преступления с прямым умыслом, каким и
является деяние, предусмотренное ст. 171 УК,
общественно опасные последствия
представляют собой результат достижения
преступной цели, к которой стремится
субъект. Целью же любой
предпринимательской деятельности, в том
числе и незаконной, является получение
дохода (прибыли) лицом, осуществляющим
такую деятельность (п. 1 ст. 2 ГК РФ). А
полученный доход в смысле, придаваемом ему
диспозицией ч. 1 ст. 171 УК, и представляет
собой такой результат и последствие деяния
в виде незаконного предпринимательства,
указанного в диспозиции этой нормы.
Установленный же диспозицией крупный
размер полученного дохода - это значимость
и признак степени общественной опасности
посягательства на охраняемый уголовным
законом объект, объективной способности
деяния причинить объекту существенный
вред, при наличии которого оно и может
считаться преступлением.
При этом
последствия незаконного
предпринимательства в виде причинения
крупного ущерба гражданам, организациям,
государству либо в виде извлечения дохода в
крупном размере, в диспозиции ч. 1 ст. 171 УК
буквально и недвусмысленно отделены от
описания деяния как такового словами
"...если это деяние...".
Общественно
опасные последствия в материальных
составах могут представлять собой не
только прямой имущественный ущерб или вред
здоровью, но и существенное нарушение прав
и законных интересов граждан и организаций
либо охраняемых законом интересов общества
или государства (ст. ст. 201, 202, 293, ч. 1 ст. 285, ч. 1
ст. 286 УК и др.). В ст. 289 УК последствия
незаконного участия должностного лица в
предпринимательской деятельности,
являющиеся элементом материального
состава, обозначены в виде предоставления
этим лицом льгот и преимуществ организации,
осуществляющей предпринимательскую
деятельность, или оказания ей
покровительства.
Поэтому
представляется более верным отнесение к
материальным составам преступления,
предусмотренного только ч. 1 ст. 171 УК, но не
ч. 2, являющейся действительно
альтернативным формально - материальным
составом.
Прежде чем анализировать
диспозицию ч. 2 ст. 171 УК, необходимо
обратиться к ст. 167 УК, имеющей структуру, во
многом схожую со ст. 171.
Часть 1 ст. 167 УК
предусматривает уголовную ответственность
за умышленное уничтожение или повреждение
чужого имущества, если эти деяния повлекли
причинение значительного ущерба. Часть 2
этой статьи изложена дословно так: "Те же
деяния, совершенные путем поджога, взрыва
или иным общеопасным способом, либо
повлекшие по неосторожности смерть
человека или иные тяжкие последствия, -
наказываются...". Таким образом, ст. 167 УК РФ
повторила структуру ст. 149 УК РСФСР.
Пункт 1 Постановления Пленума Верховного
Суда СССР от 2 марта 1989 г. "О практике
применения судами законодательства по
делам, связанным с пожарами" разъяснил, что
уголовная ответственность за умышленное
уничтожение или повреждение имущества,
совершенное путем поджога, наступает
независимо от того, является причиненный
ущерб значительным или нет.
В
дальнейшем высшие судебные инстанции
неоднократно указывали на ошибочное
истолкование судами диспозиции ч. 2 ст. 149 УК
РСФСР (т.е. о самом деянии, а не о его
последствиях, к которым относится
причинение значительного ущерба).
Таким
образом, учитывая отсутствие новелл в ст. 167
УК РФ по сравнению со ст. 149 УК РСФСР, следует
вывод, что состав преступления,
предусмотренного ч. 1 ст. 167 УК, является
материальным, а ч. 2 - альтернативным
формально - материальным, так как
определяет уголовную наказуемость
умышленного уничтожения или повреждения
чужого имущества как в случае наступления
тяжких последствий либо наступления по
неосторожности смерти человека, так и без
их наступления по одному лишь общеопасному
способу его совершения (взрыв, поджог и
т.п.).
Аналогичным образом
сформулированы ст. 330 УК ("Самоуправство"),
ст. 285 УК ("Злоупотребление должностными
полномочиями"), ст. 286 УК ("Превышение
должностных полномочий") и другие, первые
части которых предусматривают
наказуемость деяний при условии
наступления перечисленных общественно
опасных последствий, а последующие части -
наказуемость этих же деяний, но общественно
опасных либо по способу их совершения
(применение насилия и пр.), либо по
"весомости" должности лица, совершающего
деяние, что само по себе подразумевает
нанесение существенного нематериального
урона государственным интересам, либо по
признаку наступления еще более тяжких
последствий, нежели предусмотренных
"неквалифицированным составом".
Применение уголовного закона по аналогии
запрещено ст. 3 УК. Однако данный запрет не
имеет ничего общего с применением по
аналогии толкований уголовно - правовых
норм и терминов, разъяснении
правоприменительной практики, даваемых
Верховным Судом РФ в целях единообразия
толкования и применения уголовно - правовых
норм. Поэтому проблемы, поднятые в статье С.
Коровинских относительно содержания
понятий "доход" и "ущерб" и связанных с ними
трудностей в применении ст. 171 УК, следует
относить лишь к ее ч. 1 и п. "б" ч. 2,
предусматривающей ответственность за
незаконное предпринимательство,
сопряженное с извлечением дохода в особо
крупном размере, но не ко всей ст. 171 УК.
В
том случае, если объектом уголовного
преследования является незаконное
предпринимательство, совершенное
организованной группой или лицом, ранее
судимым за незаконное предпринимательство
или незаконную банковскую деятельность (п.
п. "а", "в" ч. 2 ст. 171 УК), установление наличия
последствий такой деятельности не
требуется и составы этих преступлений
являются формальными.
Такое понимание
механизма уголовно - правового
регулирования общественных отношений в
этой области представляется более точным,
так как ст. 171 УК в существующем виде
нацеливает правоохранительные органы на
борьбу с самыми опасными видами
незаконного предпринимательства, которые и
наносят существенный урон обществу и
объекту уголовно - правовой охраны. Ведь
группа лиц, занимающаяся незаконной
предпринимательской деятельностью,
действует, как правило, со значительно
большим размахом и в масштабах, не
сравнимых с деятельностью отдельных
субъектов. Учитывая, что систематичность
получения прибыли является в соответствии
с п. 1 ст. 2 ГК неотъемлемым признаком такой
деятельности, она предопределяет
устойчивость занятия ею в течение
относительно продолжительного времени как
один из признаков организованной группы (ч.
3 ст. 35 УК).
Усиление же уголовно -
правового регулирования правоотношений в
области предпринимательской деятельности
в предлагаемом С. Коровинских виде
нацеливает на включение в разряд уголовно
наказуемых деяний, совершаемых отдельными
лицами, по принципу несоблюдения ими
разрешительного порядка занятия
предпринимательской деятельностью и
процедуры регистрации в качестве субъектов
такой деятельности.
Более эффективно
борьба с относительно "мелкой"
предпринимательской незаконной
деятельностью может вестись путем
применения норм административного
законодательства. Другое дело, что ст. 156
КоАП РСФСР несколько устарела по своему
буквальному содержанию, да и санкции за ее
нарушение также нуждаются в пересмотре.
Сравнительно редкое же применение ст. 171 УК
в следственной и судебной практике при
довольно широкой распространенности
"теневой" экономики вызвано отнюдь не
несовершенством закона, а неверным его
восприятием и толкованием.
Если и
ставить вопрос об усовершенствовании
диспозиций ч. 1 и п. "б" ч. 2 ст. 171 УК, то лишь с
позиции необходимости возврата в эти
материальные составы понятия
"неконтролируемый доход", ранее
содержавшегося в ст. 162.5 УК РСФСР,
предусматривавшей уголовную
ответственность за незаконное
предпринимательство в сфере торговли.
Термин "доход", присутствующий ныне в ст. 171
УК и являющийся по своему происхождению
гражданско - правовым, имеющий к тому же
разночтения в толковании различных норм
гражданского законодательства, плохо
"уживается" с незаконной (скрытой)
предпринимательской деятельностью. И
предложение С. Коровинских в
заключительной части его статьи можно было
бы поддержать, если бы им при этом не
предлагалось исключение неконтролируемого
дохода из разряда последствий незаконного
предпринимательства как деяния путем
включения его в само деяние.
Подобная
позиция, на мой взгляд, мешает применению и
ст. 146 УК, предусматривающей уголовную
ответственность за нарушение авторских и
смежных прав. При чрезвычайной
распространенности этого вида
преступлений, наглядно демонстрирующихся в
киосках, магазинах и на рынках в виде
неприкрытой торговли контрафактным
товаром, масштабы применения ст. 146 УК не
соответствуют этой распространенности и
более чем скромны, а на периферии, и в
частности в Курганской области, ее
применение практически сведено к нулю.
Сетования правоохранительных структур на
существование в ч. 1 ст. 146 УК
неопределенного термина "крупный ущерб", в
случае причинения которого незаконное
использование объектов авторского права
или смежных прав и является уголовно
наказуемым, не могут считаться оправданием
к неприменению и ч. 2 ст. 146 УК,
предусматривающей уголовную
ответственность за те же деяния,
совершенные неоднократно либо группой лиц
по предварительному сговору или
организованной группой. При этом
установления и доказывания наступления
последствий этих действий в виде
причинения крупного ущерба не требуется,
так как опять же в ч. 2 ст. 146 УК речь идет
именно о деяниях, перечисленных в ч. 1, а не
их последствиях, точно и недвусмысленно
отделенных от самих деяний в тексте ч. 1 (т.е.
"неквалифицированном составе"). И
общественная опасность деяний, запрещенных
ч. 2 ст. 146 УК под угрозой наказания,
заключается в наличии перечисленных
квалифицирующих признаков, а не в
наступлении каких-либо последствий.
Тем
самым уголовный закон ориентирует
правоприменителя на борьбу с подпольными
студиями и группами дельцов, имеющими
развитую сеть производства и сбыта
контрафактной продукции, наводняющими
рынок "пиратской" аудио- и видеопродукцией,
компакт - дисками, в том числе с программным
обеспечением для персональных компьютеров
и прочей контрафактной массой, а не с
отдельными индивидуумами - плагиаторами.
Учитывая, что объекты посягательства
преступлений, предусмотренных ст. ст. 146 и 171
УК, различны, не исключено существование
совокупности этих составов в действиях
нелегальных производителей контрафактной
продукции.
Интересно, что в настоящее
время фактически узаконено укрывательство
преступлений, предусмотренных ст. 146 УК,
существованием в КоАП РСФСР ст. 150.4
("Продажа, сдача в прокат и иное незаконное
использование экземпляров произведений
или фонограмм"), которая вступает в коллизию
с ч. 2 ст. 146 УК. И хотя в соответствии со ст. 3
УК и ч. 2 ст. 10 КоАП РСФСР коллизия эта
разрешается в пользу уголовного закона,
лица, систематически и неоднократно
незаконно использующие объекты авторского
права или смежных прав, в подавляющем
большинстве несут всего лишь
административную ответственность по ст. 150.4
КоАП РСФСР, хотя ч. 2 ст. 146 УК
предусматривает ответственность за
преступление публичного, а не
частнопубличного обвинения.
ССЫЛКИ НА
ПРАВОВЫЕ АКТЫ
"УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС
РСФСР"
(утв. ВС РСФСР 27.10.1960)
"КОДЕКС
РСФСР ОБ АДМИНИСТРАТИВНЫХ
ПРАВОНАРУШЕНИЯХ"
(утв. ВС РСФСР
20.06.1984)
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ПЕРВАЯ)"
от 30.11.1994 N
51-ФЗ
(принят ГД ФС РФ 21.10.1994)
"УГОЛОВНЫЙ
КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ" от 13.06.1996 N
63-ФЗ
(принят ГД ФС РФ 24.05.1996)
Российская юстиция, N 7, 2001
