Круг субъектов должностных преступлений требует уточнения
ТРЕБУЕТ УТОЧНЕНИЯ
А. ПАВЛИНОВ
А.
Павлинов, старший преподаватель
Владимирского юридического института
Минюста России, кандидат юридических
наук.
К проблеме определения субъектов
преступлений против интересов
государственной службы и службы в органах
местного самоуправления и преступлений
против интересов службы в коммерческих и
иных организациях на страницах "Российской
юстиции" обращались многие авторитетные
авторы, в частности профессора Б. Волженкин,
П. Яни. Однако считать ее разрешенной
преждевременно.
Существенным
содержательным отличием понятия
должностного лица в действующем УК
(примечание 1 к ст. 285) от определения
должностного лица, дававшегося в
примечании к ст. 170 УК РСФСР, является то, что
из категории должностных лиц выпадают лица,
выполняющие определенные функции в
государственных предприятиях. Это прежде
всего начальники производств, главные
инженеры, генеральные директора
государственных и муниципальных унитарных
предприятий. Таковые согласно закону
теперь являются управленцами коммерческих
и иных организаций и в случае совершения
ими злоупотреблений должны привлекаться к
уголовной ответственности по статьям главы
23 УК.
В этой связи вызывает удивление
положение, содержащееся в п. 10
Постановления Пленум Верховного Суда РФ от
5 ноября 1998 г. "О практике применения судами
законодательства об ответственности за
экологические правонарушения", где
внимание судов обращено на то, что в
случаях, когда виновным в совершении
экологического преступления признается
должностное лицо государственного
предприятия... оно должно нести
ответственность по соответствующей статье
за совершение экологического преступления,
а при наличии в действиях признаков
злоупотребления должностными
полномочиями... несет также ответственность
соответственно по ст. 285 УК РФ.
Кроме
того, необходимо отметить, что п. 6
Постановления Пленума Верховного Суда РФ
от 10 февраля 2000 г. "О судебной практике по
делам о взяточничестве и коммерческом
подкупе" расширяется перечень лиц,
выполняющих управленческие функции в
коммерческих и иных организациях за счет
отнесения к ним также поверенных,
представляющих в соответствии с договором
интересы государства в органах управления
акционерных обществ (хозяйственных
товариществ), часть акций (доли, вклады)
которых закреплена в федеральной
собственности.
Факт, что значительное
число практических работников подвергают
критике современное законодательное
определение должностного лица и предлагают
вернуться к тому, чтобы к должностным
относить и лиц, занимающих определенные
должности на государственных и
муниципальных предприятиях. Данное
предложение представляется неприемлемым в
связи с тем, что положения УК РФ напрямую
коррелируют с нормами Гражданского кодекса
и, в частности, со ст. 50.
Несомненный
интерес представляет подход к
разграничению рассматриваемых категорий
работников в уголовном законодательстве
зарубежных стран. Так, в Примерном
уголовном кодексе США предусмотрено
деление субъектов коррупции на: публичных
служащих и субъектов коммерческого
взяточничества, куда относят и адвокатов,
врачей, бухгалтеров, директоров
инкорпорированных или неинкорпорированных
объединений. Замечу также, что согласно
американскому законодательству партийные
должностные лица отвечают за коррупционные
преступления наряду с государственными
служащими, а преступления тех и других
относятся к посягающим на деятельность
публичной администрации. По мнению
американского законодателя, деятельность
политических партий - это не сфера частного
бизнеса, а сфера общественных интересов,
тесно переплетаемых с государственными.
Некоторые российские криминалисты
(профессор А. Наумов) считают, что такой
зарубежный опыт следует перенять и вывести
партийных чиновников из круга субъектов
преступлений, предусмотренных главой УК о
преступлениях против интересов службы в
коммерческих и иных организациях, сделав их
субъектами преступлений против
государственной власти и интересов
государственной службы и службы в органах
местного самоуправления. Вставать на такую
позицию, на мой взгляд, нельзя. В
соответствии со ст. 10 Конституции РФ
государственная власть в Российской
Федерации осуществляется на основе
разделения на законодательную,
исполнительную и судебную. Отождествление
партийных функционеров с должностными
лицами, выполняющими функции
представителей власти, равнозначно слиянию
партийного и государственного аппарата.
В российской следственной и судебной
практике возникает еще немало трудностей
при решении вопросов о признании отдельных
категорий работников должностными лицами и
имеются тенденции как к расширению, так и к
сужению круга лиц, признаваемых субъектами
должностных преступлений.
В теории
остается дискуссионным вопрос об отнесении
к должностным лицам врачей и
преподавателей. Исходя из материалов
судебной практики последних лет
преподаватель государственного учебного
заведения признан субъектом должностного
преступления. Так, Курганским областным
судом 5 ноября 1998 г. М. осужден по ч. 2 ст. 173,
ст. 175 УК РСФСР, п. "б" ч. 4 ст. 290 и ст. 292 УК РФ. Он
признан виновным в неоднократном получении
взяток от студентов заочного факультета
Курганского госуниверситета, должностных и
служебных подлогах, совершенных в 1996 - 1997
гг.
В кассационных жалобах осужденный и
его адвокат просили об отмене приговора и
прекращении производства по делу за
отсутствием события и состава
преступления, так как, по их мнению,
преподаватель университета не является
должностным лицом, т.е. субъектом
должностного преступления.
Судебная
коллегия по уголовным делам Верховного
Суда РФ 11 марта 1999 г. жалобы оставила без
удовлетворения, а приговор частично
изменила, указав, что М., работая доцентом
кафедры, как преподаватель был наделен
правом принятия студенческих экзаменов.
Несдача студентом экзамена, т.е. получение
неудовлетворительной оценки, влекла
определенные правовые последствия: он не
допускался к следующей сессии, не
переводился на следующий курс, не получал
официального вызова на сессию и мог быть
отчислен из вуза.
Поскольку М. выполнял
свои обязанности в государственном учебном
заведении, он являлся должностным лицом,
наделенным организационно -
распорядительными функциями, а значит и
субъектом должностных преступлений,
которые (функции) указаны в примечании 1 к
ст. 285 УК РФ и в примечании к ст. 170 УК
РСФСР.
Таким образом, с доводами жалоб о
том, что М. не являлся субъектом
должностного преступления, высшая судебная
инстанция обоснованно не согласилась.
Другой пример. Ставропольским краевым
судом 27 июля 1999 г. Ш., председатель
медицинской комиссии при городской
поликлинике, осужден по п. "б" ч. 4 ст. 290 УК РФ.
Он признан виновным в том, что, являясь
врачом - терапевтом городской поликлиники и
по совместительству - заместителем
заведующего горздравотделом администрации
г. Невинномысска, назначенным на должность
председателя медицинской водительской
комиссии при поликлинике, злоупотребляя
своим служебным положением, из корыстных
побуждений в течение 1997 - 1998 гг. при приеме
граждан, проходящих медицинскую комиссию,
получал взятки за выдачу медицинских
справок о профессиональной пригодности.
Считаю верным, что общим основанием для
признания тех или иных лиц должностными
следует считать характер выполняемых ими
функций. Одни и те же категории работников
по характеру и содержанию деятельности
могут выполнять и функции, связанные с
административно - хозяйственными либо
организационно - распорядительными
обязанностями, и функции профессиональные.
Поэтому решающим признаком в этих случаях
будет установление того, выполняло ли
данное лицо в конкретном случае
должностные или профессиональные функции.
Этот критерий применим ко всем названным и
другим категориям работников.
В
заключение остановлюсь на основных
тенденциях развития законотворчества в
уголовно - правовом определении понятий
"должностное лицо" и "лицо, выполняющее
управленческие функции в коммерческих и
иных организациях". В связи с подготовкой
ратификации Россией Европейской конвенции
об уголовной ответственности за коррупцию
(1999 г.) был разработан законопроект "О
внесении изменений и дополнений в
Уголовный кодекс Российской Федерации", в
том числе в примечания к ст. ст. 201, 204, 285.
Предлагаемое им понятие должностного лица
(новая редакция примечания к ст. 285 УК) имеет
принципиально иное звучание, нежели сейчас,
поскольку признает в качестве такового,
помимо представителей власти, "лиц,
замещающих государственные должности в
федеральных органах государственной
власти, органах государственной власти
субъектов Российской Федерации, в иных
государственных органах, образуемых в
соответствии с законодательством
Российской Федерации, замещающих
муниципальные должности, предусмотренные
уставом муниципального образования, а
также лиц, представляющих интересы
Российской Федерации, субъекта Российской
Федерации или муниципального образования в
какой бы то ни было российской или
международной организации". В качестве
таковых также признаются должностные лица
иностранных государств, которые занимают
назначаемые или выборные должности в
органе законодательной, исполнительной или
судебной власти иностранного государства,
либо отправляют государственные функции в
интересах иностранного государства, либо
являются сотрудниками
межправительственной, межгосударственной
или иной международной организации. Эта
новелла обусловлена положениями ст. ст. 1, 3 -
6, 9 - 11 Конвенции, устанавливающими
обязанность государства законодательно
обеспечить уголовную ответственность за
получение взятки независимо от занимаемой
в государстве должности.
Законопроект,
учитывая требования ст. ст. 6 и 7 Конвенции,
по иному, чем в действующем российском
законодательстве, формулирует и понятие
"лицо, выполняющее управленческие функции в
коммерческих и иных организациях",
поскольку признает в качестве таковых
служащих организации. Повышенная
ответственность предусматривается при
этом для руководителей организации, ее
филиала, представительства или другого
обособленного подразделения.
Вместе с
тем использование понятия "руководитель"
при определении субъекта преступлений,
предусмотренных ст. ст. 201, 204 УК,
представляется ряду экспертов, в частности
из Следственного комитета при МВД РФ,
неоправданным, так как коммерческая и иная
организация вправе самостоятельно
устанавливать статус лиц, выполняющих
управленческие функции. В данной ситуации
формальный статус лица, занимающего
должность руководителя организации, и
реальный объем его полномочий (по
управлению имуществом организации и
распоряжению деятельностью иных
работников организации) могут значительно
отличаться. При этом функции по управлению
организацией фактически может
осуществлять лицо, формально не занимающее
должность руководителя.
Сформулированная редакция п. 1 примечания к
ст. 201 УК, в соответствии с которой "под
руководителем организации понимается лицо,
которое... уполномочено выступать от ее
имени", также, по моему мнению, не может быть
принята, поскольку она фактически
определяет в качестве субъекта
преступления лицо, выполняющее не
управленческие, а представительские
функции. Необходимо учитывать, что в одной
организации указанные функции могут
осуществляться разными лицами.
Предлагаемая редакция примечания к ст. 285 УК
представляется неудачной, так как отрывает
понятие "должностное лицо" от характера
выполняемых функций (исключено указание на
выполнение лицом организационно -
распорядительных либо административно -
хозяйственных функций). Дефиниция весьма
громоздка и расплывчата, без достаточных
оснований значительно увеличивает круг
лиц, которые могут быть признаны
должностными.
Разработчиками одного из
первых проектов федерального закона "О
борьбе с коррупцией" (так и не принятого), а
позднее рядом ученых также высказывались
идеи о пересмотре круга субъектов
должностных преступлений. Не со всеми из
них можно согласится. Так, вызывает
возражение предложение о введении
уголовной ответственности юридических лиц.
Оно не согласуется с принципом личной
виновной ответственности, общепринятым в
доктрине российского уголовного права.
Индивидуальная уголовная ответственность
(чаще всего, высокопоставленного
должностного лица) в таком случае
превратится в коллективную. Неприемлемой
мне представляется и идея о расширении
круга субъектов взяточничества.
Государственные служащие и служащие
органов местного самоуправления, не
являющиеся по УК должностными лицами, при
получении незаконного материального
вознаграждения объективно, в силу
отсутствия надлежащих полномочий и
занимаемого положения не могут причинить
существенного вреда нормальной
деятельности государственной власти,
подорвать авторитет публичного аппарата
управления, который они также, несомненно,
представляют.
Понятие должностного
лица, данное в примечании к ст. 285 УК, по
моему мнению, не требует скорого
(революционного) законодательного
пересмотра. Определение круга лиц,
относимых к субъектам должностных
преступлений, требует выверенного подхода
и должно основываться, прежде всего, на
законе и складывающейся на его основе
судебной практике.
ССЫЛКИ НА ПРАВОВЫЕ
АКТЫ
"КОНСТИТУЦИЯ РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ"
(принята всенародным
голосованием 12.12.1993)
"УГОЛОВНЫЙ КОДЕКС
РСФСР"
(утв. ВС РСФСР
27.10.1960)
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ПЕРВАЯ)"
от 30.11.1994 N
51-ФЗ
(принят ГД ФС РФ 21.10.1994)
"УГОЛОВНЫЙ
КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ" от 13.06.1996 N
63-ФЗ
(принят ГД ФС РФ
24.05.1996)
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Пленума Верховного
Суда РФ от 05.11.1998 N 14
"О ПРАКТИКЕ
ПРИМЕНЕНИЯ СУДАМИ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ОБ
ОТВЕТСТВЕННОСТИ
ЗА ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ
ПРАВОНАРУШЕНИЯ"
ПОСТАНОВЛЕНИЕ Пленума
Верховного Суда РФ от 10.02.2000 N 6
"О
СУДЕБНОЙ ПРАКТИКЕ ПО ДЕЛАМ О
ВЗЯТОЧНИЧЕСТВЕ И КОММЕРЧЕСКОМ
ПОДКУПЕ"
Российская юстиция, N 9, 2001
