Принцип следование судьбе страховщика: правовой анализ
данного положения в тексте договора
перестраховщик не имеет права даже
оспаривать решение перестрахователя о
признании того или иного события страховым
случаем по прямому договору страхования.
Здесь возможен ряд ситуаций. Базовым
является допущение о наличии или
отсутствии страхового случая по договору
прямого страхования.
Ситуация 1.
Страховой случай действительно имел место,
и перестраховщик согласен с принятым
перестрахователем решением о страховой
выплате. Здесь проблем, естественно, не
возникает, ведь согласно договору
перестрахования он как раз обязался
возместить своему контрагенту убытки,
возникшие у того после осуществления
выплаты страхового возмещения. Совершенно
очевидно, что дополнять это основное
обязательство перестраховщика еще
оговоркой нет никакой надобности. К тому же
и в силу Закона (п. 1 ст. 967 ГК РФ) по договору
перестрахования страхуется именно риск
выплаты страховщиком страхового
возмещения или страховой суммы по
заключенному им основному договору
страхования.
Ситуация 2. Перестраховщик
ошибочно отвергает законное и обоснованное
признание страховщиком спорного события
страховым случаем. Понятно, что при
обращении перестрахователя в суд тот
должен удовлетворить его требование и
взыскать с перестраховщика сумму
страхового возмещения в соответствии с
условиями перестраховочного договора.
Оговорка следования судьбе и тут является
излишней, так как опять действует основное
перестраховочное обязательство.
Ситуация 3. Страхового события по договору
прямого страхования нет, но страховщик либо
ошибочно, либо по каким-то иным
соображениям определяет в качестве
такового некое неблагоприятное
происшествие со страхователем или его
имуществом. Перестраховщик, в свою очередь,
отказывает в страховой выплате по договору
перестрахования, считая, что сумма,
уплаченная цедентом, не является страховым
возмещением. В этом случае основное
перестраховочное обязательство уже не
действует, так как нет страховой выплаты по
основному договору страхования, но в силу
рассматриваемой оговорки перестраховщик
как бы должен возместить перестрахователю
его убытки в размере, определенном
договором, и, главное, не оспаривать
незаконное решение контрагента.
Ситуация 4 - фабула предыдущей ситуации, но
перестраховщик добровольно соглашается
платить на основании участия в судьбе.
Несложно заметить, что фактически принцип
следования судьбе означает не что иное, как
запрет на оспаривание решений
перестрахователя в тех случаях, когда
перестраховщик с ними не согласен.
Как
частный случай может иметь место спор по
поводу необоснованного осуществления
цедентом страховой выплаты, хотя имелись
законные основания не оплачивать
страхователю убытки, например, из-за того,
что по его вине страховщик утратил право на
суброгацию (п. 4 ст. 965 ГК РФ), либо когда, по
мнению перестраховщика, его контрагент
неверно определил размер подлежащих
возмещению убытков. Таким образом,
фактически предлагается следующая
конструкция: перестраховщик не согласен с
тем, что перестрахователь должен был
выплачивать страховое возмещение
полностью или в определенной части, но не
имеет права это оспаривать, в том числе в
суде, поскольку заранее согласился
следовать всем решениям своего
контрагента. Однако такой подход явно
противоречит закону, потому что означает
отказ от защиты своих прав. Между тем отказ
субъекта гражданских отношений от защиты
своих законных прав, даже если такой отказ
был добровольным, не порождает правовых
последствий. П. 2 ст. 9 ГК РФ прямо
устанавливает: отказ граждан и юридических
лиц от осуществления принадлежащих им прав
не влечет прекращения этих прав, за
исключением случаев, предусмотренных
законом. Вряд ли нужно специально говорить,
что не существует каких-либо законов,
прекращающих права участников
перестраховочных отношений при их отказе
от этих прав в силу заранее достигнутой
договоренности. Ссылки на свободу договора
как основание для включения в него любых
условий, которые формально не противоречат
закону <*>, здесь не проходят, потому что
должна быть специальная норма о
прекращении прав при отказе от них,
подобная, например, ст. 409 ГК РФ,
предусматривающая прекращение
обязательства, т.е. права требования, при
получении откупного и т.д.
--------------------------------
<*> См.: Сушков А.И.
Указ. соч. С. 55.
Еще более сомнителен, с
точки зрения закона, отказ от судебной
защиты своего нарушенного права. Такая
защита является одним из семи
основополагающих начал гражданского права
(п. 1 ст. 1 ГК РФ) и относится к числу основных
конституционных прав граждан и юридических
лиц (ст. 46 Конституции РФ). В этой связи ст. 4
АПК РФ (см. также ст. 3 ГПК РСФСР) установила,
что всякое заинтересованное лицо вправе в
предусмотренном законом порядке
обратиться в арбитражный суд за защитой
нарушенного или оспариваемого права либо
охраняемого законом интереса, а отказ от
этого права недействителен.
Необходимо
сказать, что при обстоятельном анализе
выявляется несостоятельность и
утверждения некоторых страховщиков о будто
бы выигранных на основе данного принципа
спорах с перестраховщиками в арбитражных
судах. Да, подчас суды действительно
ссылаются на анализируемое положение, но,
как правило, одновременно они признают
обоснованным решение страховщика о
квалификации произошедшего события
страховым случаем. Иными словами, во главу
угла ставится все-таки сущностный момент -
имел место страховой случай или нет. Так, в
решении Арбитражного суда г. Москвы от 17 мая
1999 г. по делу N А40-9266/99-9-131 после ссылки на
принцип следования перестраховщика всем
решениям страховщика опровергаются доводы
ответчика о неправомерной квалификации
аварии вертолета в качестве страхового
случая по прямому договору страхования и
делается вывод о наличии страхового
события. Но даже с учетом сказанного ссылки
судов на принцип следования судьбе
страховщика представляются неправильными,
поскольку, как было доказано выше, он в
качестве юридического обязательства по
сути своей противоречит закону и в силу
этого ничтожен.
Надо также подчеркнуть,
что судебная практика в отношении данного
принципа весьма непоследовательна и
противоречива. Например, Арбитражный суд
Иркутской области в своем решении от 5
ноября 1999 г. по делу N А-19-2219/99-5 отказал в
удовлетворении иска перестрахователю,
который аргументировал свои требования к
перестраховщику указанным принципом. Суд
пришел к выводу, что страхового события по
оригинальному договору страхования не
было, а произведенная истцом выплата
денежных средств не является страховым
возмещением. Более того, все чаще суды
указывают в своих решениях, что
перестраховщик, являющийся согласно Закону
(ст. 967 ГК РФ) страховщиком в
перестраховочном договоре, обязан
проверить обоснованность и законность
страховой выплаты, осуществленной
перестрахователем, и только после этого
имеет право платить сам.
Некоторые
юристы высказывали мнение, что само
рассмотрение судом в гражданском деле по
спору, связанному с договором
перестрахования, вопроса о законности и
обоснованности решения страховщика о
признании конкретного события страховым
случаем по основному договору страхования
неправомерно, так как это выходит за рамки
перестраховочных отношений, и поэтому
перестраховщик, желающий оспорить
страховой акт, должен предъявлять в суд
встречный иск о признании данного
документа недействительным. Так, А.И. Сушков
в уже упоминавшейся статье (с. 56) пишет, что
"при этом суды рассматривают не только
отношения сторон по договору
перестрахования, но и фактически вынуждены
вникать в отношения между страховщиком и
страхователем, возникшие в связи с
договором страхования, не являющимся
предметом судебного спора".
Полагаем,
что такой подход не является
безальтернативным. Конечно, перестраховщик
может направлять в суд такие иски, но особой
необходимости в этом, как нам кажется, нет.
Ведь согласно пп. 1 и 2 ст. 967 ГК РФ
перестрахование представляет собой
фактически страхование
предпринимательского риска, т.е. является
разновидностью имущественного
страхования. В то же время имущественное
страхование носит исключительно
компенсационный характер и призвано
возмещать убытки, причиненные страхователю
в результате страхового случая (см. п. 1 ст. 928
ГК РФ). Таким образом, перестрахователь
вправе рассчитывать на получение от
перестраховщика страхового возмещения
лишь при условии, что докажет наличие у себя
убытков, связанных со страховой выплатой по
основному договору страхования. Суд как раз
и оценивает доказательства наличия таких
убытков.
Надо учитывать и финансовые
последствия. Если страховой акт составлен
неправомерно, то убытков, которые обязан
возмещать перестраховщик, - нет. Поэтому
выплаты страхового возмещения,
произведенные перестраховщиком в подобных
ситуациях, таковыми на самом деле не
являются, это просто безосновательное
списание денег в пользу своего партнера. В
силу этого они никак не могут быть отнесены
на себестоимость произведенной продукции,
работ или услуг, а их источником может быть
только прибыль после налогообложения. Но и
это еще не все. Как известно, согласно ст. 575
ГК РФ дарение в отношениях между
юридическими лицами не допускается, а
дарением считается всякая безвозмездная
передача имущества или имущественных прав.
Вот почему нельзя исключать вероятность
того, что перестрахователю все полученное
по такого рода операции придется либо
возвратить перестраховщику (п. 2 ст. 167 ГК РФ),
либо, если будет признано, что подобная
сделка совершена с целью, противной основам
правопорядка и нравственности, - в доход
государства (часть 2 ст. 169 ГК РФ).
А
теперь аспект, связанный с желанием
страховщиков получить абсолютные гарантии
страховых выплат им со стороны
перестраховщиков. На мой взгляд, здесь
главными являются соглашение сторон
договора о характере своих взаимоотношений
и та политика в области выплат страхового
возмещения, какую проводит сторона,
принимающая риск. Если перестраховщик
провозгласил и последовательно реализует
на практике лояльную по отношению к
контрагенту политику урегулирования
убытков по перестраховочным договорам,
когда он готов добросовестно выполнять
свои обязательства по выплате страхового
возмещения, отдавая безусловный приоритет
рыночным интересам и не придавая
принципиального значения всякого рода
формальным моментам, то, собственно, это и
есть то самое следование судьбе, о котором
мечтают страховщики. И в этом смысле данный
принцип вполне уместен как наиболее емкое и
четкое выражение сути соответствующей
политики перестраховщика в области
урегулирования страховых случаев.
Может ли такой подход быть реализован в
юридически обязательных и корректных
формах? Полагаем, что в полной мере нет,
учитывая приведенные соображения о
ничтожности отказа перестраховщика от
судебной защиты. Но определенные шаги в
целях прояснения и упрощения отношений
сторон могут быть предприняты. Для начала
из договоров, главным образом договоров об
общих условиях факультативного
перестрахования, должны быть исключены
всякого рода ограничения ответственности
перестраховщика, естественно, ее лимитов.
Следует предусмотреть и максимально
возможное упрощение процедуры
урегулирования страховых выплат, исходя в
основном из необходимости доказать
налоговым органам ее обоснованность,
наконец, практически исключить возможность
досрочного расторжения перестраховочного
договора по инициативе
перестраховщика.
ССЫЛКИ НА ПРАВОВЫЕ
АКТЫ
"КОНСТИТУЦИЯ РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ"
(принята всенародным
голосованием 12.12.1993)
"ГРАЖДАНСКИЙ
ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ КОДЕКС РСФСР"
(утв. ВС
РСФСР 11.06.1964)
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ПЕРВАЯ)"
от
30.11.1994 N 51-ФЗ
(принят ГД ФС РФ
21.10.1994)
"АРБИТРАЖНЫЙ ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ
КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
от 05.05.1995 N
70-ФЗ
(принят ГД ФС РФ
05.04.1995)
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ВТОРАЯ)"
от 26.01.1996 N
14-ФЗ
(принят ГД ФС РФ 22.12.1995)
РЕШЕНИЕ
Арбитражного суда г. Москвы от 17.05.1999
N
А40-9266/99-9-131
РЕШЕНИЕ Арбитражного суда
Иркутской области от 05.11.1999
N А-19-2219/99-5
Финансы, N 9, 2001
