Зачисление исполнения в счет нескольких однородных долгов
ситуациях. В самом деле, неясность с
отнесением того или иного платежа к
определенному долгу может возникать во
всех случаях, когда у должника имеется
несколько однородных долгов.
Поэтому в
рамках дальнейшего развития российского
гражданского законодательства, на наш
взгляд, следует разработать и поместить в
главу Гражданского кодекса об исполнении
общие подробные нормы о зачислении
исполнения в счет различных однородных
долгов.
До решения законодателем этого
вопроса следует руководствоваться
аналогией закона (ст. 522 ГК РФ) и аналогией
права (ст. 6 ГК РФ), поскольку в этой части мы,
как представляется, имеем дело с пробелом в
гражданском законодательстве.
Каким
образом должны быть урегулированы
отношения в этой области?
Исходя из
общих принципов гражданского права о
свободе договора, а также о приобретении и
осуществлении гражданских прав субъектами
своей волей и в своем интересе (пункты 1 - 2
ст. 1 ГК РФ), принимая при этом во внимание
предписания статьи 309 ГК РФ, на наш взгляд,
следует признать, что порядок зачисления
исполнения в счет различных однородных
долгов прежде всего может быть определен в
договоре (договорах).
На этом подходе
основывались и разработчики проекта
Гражданского уложения <*>. В зарубежной
судебной практике (Германия, Франция) также
можно обнаружить примеры поддержки
преобладающего значения прямо выраженного
условия договора над нормами закона <**>.
Хотя как отечественное, так и зарубежное
законодательство не имеют ясно
сформулированных норм на этот счет, что с
учетом сказанного выше представляется
недостатком положительного
законодательства.
--------------------------------
<*> Ими указывалось, что "разумеется само
собой, что зачисление платежей может быть
определено прежде всего соглашением
сторон" (см.: Гражданское уложение: Проект. Т.
2. С. 231).
<**> См., напр.: Principles Of European Contract
Law. Part I and II / Ed. By Ole Lando, Hugh Beale. The Hague, London, Boston,
2000. P. 350.
В свете этого императивность норм
статьи 522 ГК РФ видится нам мало
оправданной, ибо стеснение свободы
усмотрения сторон по вопросу отнесения
того или иного платежа в счет разных долгов
не находит оснований ни с позиций интересов
самих сторон, ни с позиций защиты интересов
третьих лиц.
Поскольку в большинстве
случаев наличие ситуации с однородными
обязательствами должника, проистекающими
из различных оснований, возникает в связи с
наличием нескольких договоров между
сторонами, специфика правоотношений
заключается в том, что ни в одном из таких
договоров не устанавливаются условия,
регулирующие отношения по данному вопросу
<*>. Следовательно, необходимо, помимо
указания закона на возможность определения
соответствующего порядка соглашением,
установить подробные правила на случай,
если стороны не урегулируют данные
отношения в договоре.
--------------------------------
<*> Арбитражная
практика свидетельствует о том, что порядок
погашения обязательств может быть
установлен по соглашению сторон и после
производства расчетов, например в акте
сверки задолженности. При этом такие
соглашения рассматриваются судами как
соответствующие статье 522 ГК РФ. (См.:
Постановление Федерального арбитражного
суда Поволжского округа от 16.11.2000 N А55-1533/00-33
// Консультант Арбитраж: Поволжский
Округ.)
Итак, какой же подход должен быть
предпринят, если договор умалчивает о
вопросе отнесения исполнения в счет
различных однородных долгов?
Российские законодательство и доктрина,
равно как и зарубежное законодательство
<*>, отдают право определения подлежащего
прекращению исполнением обязательства
должнику.
--------------------------------
<*>
Бельгия, Франция, Люксембург (ст. 1253),
Германия (§ 366), Испания (ст. 1172), Квебек (ст.
1569), Нидерланды (ст. 6:43). В Австрии требуется
согласие кредитора (§ 1415). В США существуют
ограничения выбора должника для случаев,
когда должник исполняет обязательство
третьему лицу.
По-иному сформулированы
частные предписания статьи 319 ГК РФ,
очередность которых возможно изменить по
соглашению сторон, но не односторонним
волеизъявлением, что характерно и для
других законодательств.
Законодательство не дает прямого ответа на
вопрос о возможности должника не только
остановить свой выбор на одном из
нескольких обязательств, подлежащих
прекращению, но распределить произведенное
исполнение между несколькими
обязательствами. Принимая во внимание
правила о частичном исполнении,
представляется допустимым для должника
определить, что произведенное им
исполнение осуществляется в счет
конкретных его обязательств, указав, в
каких частях необходимо засчитывать такое
исполнение <*>. Такой вывод, на наш взгляд,
следует из самого права должника указать на
подлежащий прекращению долг.
--------------------------------
<*> Principles Of European
Contract Law. Part I and II / Ed. By Ole Lando, Hugh Beale. The Hague, London,
Boston, 2000. P. 348.
Таким образом, должник вправе
при производстве исполнения, а согласно
статье 522 ГК РФ - без промедления после
исполнения (оплаты поставки), указать, в
счет какого конкретно обязательства
должника должно засчитываться
произведенное исполнение.
Примечательно, что российское
законодательство в отличие от норм других
законодательств использует более гибкий
подход в отношении времени выбора
должником подлежащего прекращению
обязательства. Должник может осуществить
такой выбор не только непосредственно в
момент исполнения, но и незамедлительно
после производства исполнения <*>. Здесь
законодателем использован оценочный
критерий - незамедлительно после
исполнения.
--------------------------------
<*>
Судебная практика некоторых государств,
однако, для отдельных случаев
устанавливает исключения, позволяющие
должнику определить принадлежность
исполнения и после производства
исполнения. (См., напр.: Palandt. Burgerliches Gezetzbuch. 57
Auflage. Verlag C.H. Munchen, 1998. S. 439 - 440.)
Российская
судебная практика не имеет еще достаточно
примеров оценки данного положения <*>.
Думается, что во многих случаях ему будет
отвечать такая ситуация, когда, например,
выбор производится на следующий день после
исполнения.
--------------------------------
<*>
В одном из дел суд обратил внимание на
необходимость оценки нижестоящим судом при
новом рассмотрении дела письма должника о
принадлежности платежей, которое было
направлено кредитору спустя более чем год
после производства платежей. (См.:
Постановление Федерального арбитражного
суда Московского округа от 23.09.98 N КГ-А40/2209-98
// Консультант Арбитраж: Московский
Округ.)
Совершенно очевидно, что должник
обязан довести до кредитора свое
волеизъявление о совершенном им выборе.
Поскольку закон не выдвигает каких-либо
требований в отношении формы такого
уведомления, то с учетом норм, относящихся к
конкретному договору, условий договора и
действующих в этой сфере обычаев, а также
сложившейся между сторонами деловой
практики оно может быть сделано как в
устной, так и в письменной форме. С
практической точки зрения для разрешения
возможных на этот счет споров письменное
уведомление является более
предпочтительным.
Относительно
содержания уведомления анализ
европейского договорного права показывает,
что обычно воля должника должна быть прямо
выражена. Однако возможен и
подразумеваемый выбор, который выводится
из факта, что должник уплатил строго
определенную сумму одного из долгов или что
по другому долгу истекла исковая давность
<*>. Думается, что эти подходы могли бы
быть восприняты и российской правовой
системой.
--------------------------------
<*>
Principles Of European Contract Law. Part I and II / Ed. By Ole Lando, Hugh
Beale. The Hague, London, Boston, 2000. P. 348.
Российское
гражданское законодательство не знает
исключений из правил, позволяющих должнику
сделать выбор в отношении обязательства,
подлежащего прекращению (ст. 522 ГК РФ).
Некоторые зарубежные законодательства
устанавливают исключение из права выбора
подлежащего прекращению исполнением
обязательства. Так, в соответствии с частью
2 статьи 1569 Гражданского кодекса Квебека
должник не вправе без согласия кредитора
отнести платеж к обязательству, срок
исполнения по которому не наступил,
преимущественно перед обязательством, срок
исполнения по которому наступил, если
только соглашением сторон не было
предусмотрено право должника совершить
платеж досрочно.
Если должник не
указывает одно из нескольких однородных
обязательств, по которому он осуществляет
платеж, законодательство должно определить
правила для отнесения этого исполнения к
одному из долгов.
Гражданскому праву
известно по крайней мере два подхода к
этому вопросу. Первый, используемый
преимущественно в странах общего права,
сводится к переходу права выбора
обязательства, подлежащего прекращению, к
кредитору (субсидиарное право выбора
кредитора). Второй, используемый
преимущественно в странах
континентального права, основывается на
установленных в законе критериях отнесения
исполнения к тому или иному обязательству,
без права кредитора осуществить выбор
самому <*>.
--------------------------------
<*>
В то же время зарубежная судебная практика,
отходя от буквального текста закона,
свидетельствует, что соглашением сторон
допускается возможность установить право
выбора принадлежности за кредитором. (См.,
напр.: Palandt. Burgerliches Gezetzbuch. 57 Auflage. Verlag C.H. Munchen,
1998. S. 439 - 440.)
Российское право (ст. 522 ГК РФ)
не предусматривает возможности перехода
права определения (выбора) прекращающегося
обязательства к кредитору. В случае
отсутствия определения принадлежности
платежа к определенному обязательству
критерии его отнесения к конкретному долгу
установлены в законе.
Несколько иной
подход, как указывалось выше, использовался
в проекте Гражданского уложения Российской
Империи, где статьей 1636 устанавливалось,
что должник, принявший без возражения
платежную расписку с обозначением в ней, к
какому из нескольких денежных долгов она
относится, не вправе требовать зачисления
произведенного платежа в счет другого
долга. Тем самым при пассивности в
определении принадлежности исполнения со
стороны должника кредитору
предоставлялось право определить эту
принадлежность самостоятельно, а
отсутствие возражений со стороны должника
устанавливало соответствующую
принадлежность платежа. Однако данный
механизм скорее ближе к особой форме
заключения соглашения между должником и
кредитором, где выдача расписки с
обозначением принадлежности принимаемого
платежа, по существу, выступает офертой по
соглашению, предметом которого является
определение такой принадлежности, а
молчание должника, принявшего расписку, -
акцептом. Поэтому установленный упомянутым
проектом порядок скорее следует отнести к
возможности кредитора выступить с
инициативой заключения соглашения об
отнесении платежа к тому или иному
обязательству, нежели к переходу права
выбора к кредитору ex lege. Аналогичный подход
наблюдается в Гражданском кодексе Квебека
(ст. 1571).
Принципы европейского
договорного права прямо устанавливают
возможность перехода права выбора к
кредитору. Согласно параграфу 2 статьи 7:109,
если сторона, производящая исполнение, не
определяет, к какому обязательству
относится исполнение, другая сторона может
в течение разумного времени отнести
исполнение к обязательству по своему
выбору. Она должна информировать сторону,
производящую исполнение, о сделанном
выборе. Однако любое отнесение исполнения к
обязательству: (а) срок исполнения которого
не наступил, или (б) которое незаконно, или
(с) которое оспорено, - недействительно.
Принципы международных коммерческих
договоров УНИДРУА стоят практически на
таких же позициях (п. 2 ст. 6.1.12). При молчании
должника кредитор в течение разумного
срока после платежа может заявить должнику
об обязательстве, к которому он относит
платежи, при условии, что срок по
обязательству уже наступил и оно
бесспорно.
В комментарии к Принципам
европейского договорного права
относительно уведомления кредитора о
сделанном выборе указывается на
декларативность такого заявления,
требование о производстве которого
основывается на принципе добросовестности
("добрых нравах"). Отсутствие такого
уведомления кредитора не приводит к
недействительности самого выбора, однако
может служить основанием для требования о
возмещении убытков <*>.
--------------------------------
<*> Principles Of European
Contract Law. Part I and II / Ed. By Ole Lando, Hugh Beale. The Hague, London,
Boston, 2000. P. 349.
Система, базирующаяся на
переходе права определения принадлежности
исполнения к кредитору при молчании
(пассивности) должника, может, очевидно,
опираться на представление о том, что, коль
скоро должник не воспользовался своим
правом определить принадлежность платежа,
это обстоятельство ему безразлично и,
следовательно, уважая возможный интерес
кредитора в определении принадлежности
исполнения, право выбора следует
предоставить ему.
Данный подход, на наш
взгляд, покоится на весьма обоснованной
позиции. По сравнению с другой концепцией,
не допускающей перехода права выбора к
кредитору, Принципы европейского
договорного права представляются нам более
гибкими, отдающими приоритет интересу
сторон гражданского правоотношения и в
результате в большей степени отвечающими
назначению гражданских прав. Недостатки
этого подхода можно усмотреть в
следующем.
Предполагаемая
индифферентность должника в отношении
принадлежности произведенного им
исполнения может оказаться мнимой. Должник
может не указать принадлежность исполнения
в силу обыкновенной забывчивости,
заблуждения или по каким-либо другим
причинам, которые на самом деле не
свидетельствуют о его безразличном
отношении к принадлежности исполнения, а
наоборот, опровергают эту презумпцию.
Кроме того, предоставляя выбор кредитору,
право создает известную неопределенность в
правоотношении, ибо, пока выбор кредитором
не сделан ни для сторон, ни для третьих лиц,
неизвестно, какое именно из обязательств
должника прекращено исполнением. Правда,
эта неопределенность отчасти нивелируется
установлением разумного срока для
определения кредитором принадлежности
исполнения.
Этих недостатков лишена
концепция, не признающая перехода выбора к
кредитору. Однако ей присущи иные
недостатки. Она игнорирует истинную волю
сторон, устанавливая в законе правила
очередности обязательств, подлежащих
прекращению исполнением, при пассивности
должника. Указанная очередность также
основывается на презумпции, состоящей в
том, что какие-то обязательства первых
очередей предпочтительней прекратить
исполнением по сравнению с обязательствами
последующих очередей, и основывается на
предполагаемой разумной воле сторон.
Однако в действительности эта презумпция
также может не подтверждаться,
