Понятие экономической преступности в современной криминологии
в сфере экономической деятельности" и главы
23 "Преступления против интересов службы в
коммерческих и иных организациях".
Имущественные посягательства - кражи,
грабежи, разбои - отнесены к преступлениям в
сфере экономики. Думается, что в широком
социальном контексте, в частности, с точки
зрения этиологии экономических
преступлений, такой подход возможен и
оправдан. Однако в плане решения реальных
проблем в обозримой перспективе он создает
ряд дополнительных трудностей и в конечном
итоге мало эффективен.
"Трудности, -
замечает А.П. Кузнецов, - заключаются в том,
что почти все экономические преступления
причиняют вред и отношениям собственности.
И в то же время преступления против
собственности, совершаемые в сфере
производства, предпринимательской
деятельности, торговли, оказания иных
услуг, одновременно нарушают и нормальный
уклад экономических отношений. Но, с другой
стороны, значительная часть преступлений
против собственности совершается вне сферы
экономических отношений, а грабежи, разбои -
в подавляющем большинстве" <*>.
Преступлениями против собственности и
экономическими преступлениями занимаются
разные подразделения МВД: уголовный розыск
и БЭП, и хотя их профессиональные интересы
нередко пересекаются, тем не менее
специфика компетенции в данном случае
очевидна.
--------------------------------
<*>
Кузнецов А.П. Преступления в сфере
экономической деятельности (понятие, место,
классификация) // Следователь. 1999. N 4. С.
5.
Другое мнение состоит в том, что
экономическая преступность - это
совокупность преступлений,
предусмотренных главой 22 УК Российской
Федерации "Преступления в сфере
экономической деятельности". Именно такой
позиции придерживается Б.В. Волженкин в
своем монографическом труде "Экономические
преступления", замечая, что видовым
объектом этих преступлений является
установленный порядок осуществления
предпринимательской или иной
экономической деятельности по поводу
производства, распределения, обмена и
потребления материальных благ и услуг
<*>. Думается, что с этим не вполне можно
согласиться. Экономические преступления
могут посягать и на экономическую
безопасность государства (в этом плане
нельзя игнорировать предшествующий
законодательный опыт). Более того, защита
экономической безопасности государства в
принципе должна быть главным приоритетом
при конструировании экономических
преступлений. Вообще вряд ли правильно
полагать, что глава 22 УК России имеет
законченный вид и не будет подвергаться
существенным коррективам в обозримой
перспективе.
--------------------------------
<*>
См.: Волженкин Б.В. Экономические
преступления. СПб.: Юридический центр Пресс,
1999. С. 53 - 54.
Еще более сужает предложенный
Б.В. Волженкиным подход Е.Е. Дементьева,
которая на основе анализа зарубежных
исследований приходит к выводу, что к
экономической преступности относятся
деяния, которые: 1) совершаются в процессе
профессиональной преступной деятельности;
2) реализуются в рамках и под прикрытием
законной экономической деятельности; 3)
носят корыстный характер; 4) имеют длящееся
систематическое развитие; 5) наносят ущерб
экономическим интересам государства,
частного предпринимательства и граждан; 6)
совершаются юридическими и физическими
лицами, действующими от имени и в интересах
предприятия <*>.
--------------------------------
<*> См.: Дементьева Е.Е. Проблемы борьбы с
экономической преступностью в зарубежных
странах. Дис... канд. юрид. наук. М., 1996. С.
30.
Ранее, до решительного создания
рыночной экономики, в период действия УК
РСФСР 1960 г., экономические преступления
сводились к хозяйственным, и их родовым
объектом признавалась правильная и
нормальная деятельность социалистического
народного хозяйства <*>. Видимо, этот
устоявшийся и глубоко усвоенный подход
сказывается на сознании специалистов при
анализе экономических преступлений. Не
случайно в некоторых работах, посвященных
исследованию преступных посягательств
характеризуемой направленности в условиях
рыночной экономики, родовым объектом этой
группы преступлений признается ведение и
организация народного хозяйства <**>.
--------------------------------
<*> См.: Леонтьев Б.М.
Ответственность за хозяйственные
преступления. М.: Госюриздат, 1963; Некипелов
П.Т. Понятие и система хозяйственных
преступлений по советскому уголовному
праву. М.: Саратовский юридический институт,
1963; Ляпунов Ю.И. Хозяйственные преступления.
М.: Высшая школа МВД СССР, 1964; Кригер Г.Л.
Понятие и система хозяйственных
преступлений // Курс советского уголовного
права. В 6 тт. Т. 5. М.: Наука, 1972. С. 395 - 396.
<**> См.: Гоголев Ю.В. Ответственность за
хозяйственные преступления в сфере
торговли в условиях рыночной экономики.
Автореф. дис... канд. юрид. наук. Н. Новгород,
1993 С. 7, 12.
Сторонники подхода,
связывающего экономические и
хозяйственные преступления, обращают
внимание на то, что первые, по существу,
являются генетическим порождением (в
историческом контексте) вторых. Так, Н.А.
Лопашенко справедливо обращает внимание на
то, что в законодательной истории
советского периода преступления в сфере
экономической деятельности (хозяйственные
преступления) присутствовали во всех
кодексах, включали в себя достаточно
большое количество составов, большинство
из которых, впрочем, составляли
преступления в сфере окружающей среды.
Разница в законодательном регулировании
хозяйственных преступлений по УК 1922, 1926 и 1960
(в первоначальной редакции) годов не была
принципиальной, защищались
социалистический уклад хозяйственной
деятельности, принципы планирования и
жесткого распределения, запрещались
предпринимательские формы ведения
экономической деятельности, инициатива,
хозрасчет и т.п. Изменения в традиционные
понятия стали вноситься лишь в начале
девяностых годов <*>.
--------------------------------
<*> См.: Лопашенко
Н.А. Вопросы квалификации преступлений в
сфере экономической деятельности. Саратов:
Изд-во Саратовского гос. ун-та, 1997. С.
9.
Однако эти изменения были настолько
революционны, что в целом о преемственности
нового уголовного законодательства по
отношению к ранее действовавшему (с точки
зрения хозяйственных - экономических
преступлений), к сожалению, говорить
практически не приходится. Преемственность
возможна и в определенной мере существует в
законодательном описании нескольких
составов - фальшивомонетничества, обмана
потребителей, приобретения или сбыта
имущества, заведомо добытого преступным
путем.
Многие криминалисты (в том числе
те, кто активно и непосредственно
участвовал в законодательном процессе)
безоговорочно восприняли рыночную
концепцию экономики, что сказалось на
понимании экономических преступлений. В
результате возникло и приобрело
сторонников мнение (с которым нельзя
согласиться), что в рыночной экономике
понятие нормальной хозяйственной
деятельности означает следование законам и
обычаям делового оборота в процессе
предпринимательской деятельности. "Главный
же интерес предпринимательской
деятельности заключается в
систематическом получении прибыли от
пользования имуществом, продажи товаров,
выполнения работ или оказания услуг (ч. 3 п. 1
ст. 2 ГК). Незаконное нарушение этого
главного интереса и представляет собой
экономическое правонарушение" <*>.
Последовательное развитие данного тезиса
приводит к неверному выводу о том, что
уголовное законодательство должно
обеспечивать получение прибыли
предпринимателем.
--------------------------------
<*> Кузнецов А.П. Преступления в сфере
экономической деятельности (понятие, место,
классификация) // Следователь. 1999. N 4. С.
5.
В.В. Колесников пытается определить
феномен экономической преступности через
ее признаки, к которым он относит <*>:
--------------------------------
<*> См.: Колесников
В.В. Экономическая преступность в
современном рыночном хозяйстве //
Криминология - XX век. М.: Юридический центр
Пресс, 2000. С. 334.
1. Осуществление в сфере
предпринимательства, в сфере бизнеса под
прикрытием законной экономической
деятельности.
2. Осуществление
непосредственно в процессе экономической
(предпринимательской) деятельности, в ее
границах и пределах компетенции.
3.
Осуществление субъектами
предпринимательства (бизнеса).
4.
Использование криминальных методов
присвоения экономических благ в процессе
осуществления законной экономической
деятельности, паразитирование на
хозяйственно-правовых условиях,
воспроизводимых официальной (разрешенной)
рыночной экономической средой.
5.
Высокий социальный статус страты
предпринимателей и высокий кредит доверия
к ней со стороны общества, которые
проституируются
бизнесменами-делинквентами, служат им
прикрытием для осуществления своей
преступной деятельности.
6. Анонимность,
отсутствие персонификации жертв.
7.
Отсутствие прямого контакта с жертвой.
8. Специфичность и множественность объектов
посягательств.
9. Специфичность
субъектов экономической преступности.
10. Массовость и типичность преступлений.
11. Скрытность преступлений.
12.
Корыстный характер преступлений.
13.
Отношение к категории ненасильственных
преступлений.
14. Наличие феномена
безразличного, индифферентного отношения
общества к экономической преступности.
Определение операционального термина
через признаки вряд ли вообще может быть
признано удачным, поскольку это
противоречит логике научного исследования.
Признаки понятия обычно являются его
эмпирическими индикаторами и
устанавливаются путем использования
дедуктивного метода <*>. В этом легко
убедиться, если попытаться "сложить"
приведенные признаки в понятие. Из этого
ничего не получится. Кроме того, В.В.
Колесников указывает много признаков,
имеющих отношения не к понятию, а к явлению
экономической преступности, а это разные
вещи. Иные признаки, например указанные в п.
13, просто не нужны, так как повторяют другие
пункты (п. 12). Пункт 14 неверен по существу,
ниже мы постараемся показать, что общество
глубоко обеспокоено состоянием
экономической преступности.
--------------------------------
<*> См.: Лекции по
методике конкретных социальных
исследований / Под ред. Г.М. Андреевой. М.:
Изд-во МГУ, 1971. С. 11 - 12.
Следует выделить
точку зрения, в соответствии с которой
экономические преступления, наряду с
посягательствами, предусмотренными главой
22 УК, включают в себя мошенничества,
совершаемые под прикрытием
предпринимательской деятельности,
присвоение и растрату, а также причинение
имущественного ущерба путем обмана или
злоупотребления доверием. Основания для
такого подхода усматриваются в работе А.М.
Яковлева "Социология экономической
преступности" <*>, а также в следственной
и оперативно-розыскной компетенции
различных правоохранительных органов
(аппаратов БЭП органов внутренних дел,
Федеральной службы безопасности,
Прокуратуры).
--------------------------------
<*> См.: Яковлев А.М. Социология
экономической преступности. М.: Наука, 1988. С.
50.
Такой синтезирующий подход
представляет определенный интерес.
Во-первых, он наиболее объективен и не
подгоняет реальность под достаточно
спорную законодательную конструкцию.
Во-вторых, он учитывает сложившиеся
различия в компетенции разных
подразделений правоохранительных органов,
например, аппаратов уголовного розыска и
борьбы с экономической преступностью.
В-третьих, избранный подход позволяет
воспользоваться зарубежными
исследовательскими разработками
мошенничества в предпринимательской
деятельности, которые в западной
криминологии, бесспорно, отнесены к
экономической преступности и которые,
следуя логике необходимо исключить из
предмета научного анализа. В-четвертых, он
не закрывает возможности исследования
проблемы экономической преступности в
плане возможной
криминализации-декриминализации. В-пятых,
он в известной степени отвечает
сложившимся представлениям об изучаемом
феномене как о явлении, связанном с теневой
экономикой.
Несмотря на установленные
преимущества, данный подход к пониманию
экономической преступности целесообразно
дополнить и включением в исследуемый
феномен должностных экономических
преступлений - тех посягательств, которые
совершаются в сфере управления экономикой.
Справедливо указывает В.Е. Мельникова, что
экономическая преступность включает в себя
группу хозяйственно-должностных
преступлений, которые представляют собой
"стыковую" область собственно
экономической и должностной преступности
<*>. Сформулированное замечание весьма
актуально в современных экономических
условиях, когда за экономическими
преступлениями нередко просматриваются
целеустремленные действия государственных
служащих, занимающих различные должности в
социальной иерархии. В любом случае
адекватное понимание механизма
экономической преступности предполагает
учет активной роли управленческого
(бюрократического) элемента.
--------------------------------
<*> Мельникова В.Е.
Хозяйственно-должностные преступления.
Проблемы криминализации и
декриминализации. Автореф. дис... доктора
юрид. наук. М.: Московский юридический
институт, 1993. С. 35.
А.А. Аслаханов
предлагает понимать под преступностью в
сфере экономики (в узком значении понятия)
совокупность преступлений (и лиц, их
совершивших), основным непосредственным
объектом которых выступают отношения
собственности либо отношения по
производству, обмену, распределению и
потреблению благ, способных выполнять
функцию товара. Соответствующую группу
образуют деяния, ответственность за
которые предусмотрена в главе 21
"Преступления против собственности" (ст. ст.
158 - 168 УК России) и в главе 22 "Преступления в
сфере экономической деятельности" (ст. ст. 169
- 200 УК) <*>. Такая, на наш взгляд, излишне
широкая трактовка понятия экономической
преступности, когда она рассматривается в
качестве слагаемого из преступлений
экономической направленности, как принято
говорить в статистических материалах ГИЦ
МВД России, не оправданна.
--------------------------------
<*> См.: Аслаханов
А.А. Проблемы борьбы с преступностью в сфере
экономики (криминологический и
уголовно-правовой аспекты). Автореф. дис. ...
доктора юрид. наук. М.: Московский
юридический институт МВД России. С. 9.
По
существу, аналогичной позиции
придерживаются Ю.Н. Демидов и В.Д. Пахомов
<*>. Такой подход разделяют и другие
авторы <**>. В результате в искомое
понятие включаются деяния, ответственность
за которые наступает по статьям Уголовного
кодекса, помещенным не только в раздел VIII
"Преступления в сфере экономики", но и
другие разделы - IX "Преступления против
общественной безопасности и общественного
порядка", X "Преступления против
государственной власти". Такой подход
настолько расширяет рамки исследования,
что делает его границы труднообозримыми.
Однако дело не только в этом. С нашей точки
зрения, при этом смешиваются различные,
хотя и тесно
