К вопросу о гражданской процессуальной правоспособности и дееспособности сторон и третьих лиц
занимает положение стороны в такой сделке,
не будучи субъектом права. Такая сделка
недействительна. Принятие этого
Постановления, очевидно, объясняется
распространенностью таких сделок и
преследует цель защитить интересы граждан
и юридических лиц, заключивших
недействительные сделки, но, во-первых,
заключая сделки, следует убеждаться в
правосубъектности противной стороны, а
во-вторых, существуют другие способы
защиты. Так, должностное лицо филиала или
представительства является одновременно
таковым и для юридического лица. Это
юридическое лицо и должно нести
ответственность за действия своего
должностного лица по нормам о деликтах (ст.
1068 ГК РФ), а не договорного права.
--------------------------------
<*> Вестник Высшего
Арбитражного Суда Российской Федерации. 1996.
N 9. С. 10.
<**> См., например:
Постановление Пленума Высшего
Арбитражного Суда Российской Федерации от 3
октября 1995 г. (ссылка дана по "Пособию для
судей арбитражных судов", подготовленному
Д.Д. Фурсовым. М., 1997. С. 59).
Такое заключение
сделала Хабаровская краевая ассоциация
юристов по запросу ряда юридических лиц -
коммерсантов, заключивших договоры под
гарантию банка "Единство", управляющий
Хабаровским филиалом которого, как
выяснилось позже, не был управомочен на
совершение сделок - гарантий.
Юридические лица - "принципалы" получили
возмещение понесенных убытков за счет
средств банка "Единство" по нормам
деликтного права <*>.
--------------------------------
<*> Дело N А-73/24-96 и
др. Архив арбитражного суда Хабаровского
края за 1996 год.
Сложнее с процессуальной
дееспособностью граждан, выступающих
сторонами в гражданском деле. Ст. 32 ГПК
устанавливает в качестве общего правила
следующее: процессуальная дееспособность
признается за гражданами, обладающими
полной дееспособностью в гражданском праве
(ст. 21, 27 ГК РФ). Из этого правила допускаются
исключения, когда несовершеннолетние
признаются процессуально дееспособными по
определенным категориям гражданских дел.
Часть 3 ст. 32 ГПК называет такие дела,
возникающие из трудовых, колхозных,
брачно-семейных правоотношений и из сделок,
связанных с распоряжением полученным
заработком в случаях, установленных
законом.
Нетрудно заметить, что
дееспособность в приведенных выше отраслях
права, а также по отдельным сделкам в
гражданском праве возникает до
совершеннолетия в трудовом и корпоративном
(внутрифирменном) праве, исключая нормы о
производственных кооперативах, с
четырнадцати лет; во внутрикооперативном -
с шестнадцати лет, в семейном праве - в
зависимости от вида конкретных
субъективных прав, о приобретении и
реализации которых идет речь. Что касается
трудовой дееспособности, то она возникает
одновременно с трудовой правоспособностью
(с шестнадцати, пятнадцати, четырнадцати
лет и даже ранее (ст. 63 ТК РФ)). Быть субъектом
корпоративного права - значит обладать
правами и обязанностями учредителя
(участника) частной коммерческой
организации. Учредительными документами
всех частных коммерческих организаций, за
исключением акционерных обществ и
производственных кооперативов, являются
учредительные договоры. Право быть
субъектом такого договора (корпоративная
правоспособность) и возможность самому
заключить его (корпоративная
дееспособность) возникают одновременно.
В соответствии с ч. 2 п. 2 ст. 26 ГК РФ, ст. 7
Федерального закона "О производственных
кооперативах" <*>, п. 1 ст. 13 Федерального
закона "О сельскохозяйственной кооперации"
<**> членами производственных
кооперативов могут быть граждане,
достигшие шестнадцати лет. Ни ГК РФ, ни
Федеральные законы "Об акционерных
обществах" и "Об обществах с ограниченной
ответственностью" не называют конкретного
возраста для граждан - учредителей
хозяйственных обществ. По мнению авторов
комментария к Федеральному закону "Об
акционерных обществах", учредителями
акционерного общества могут быть только
граждане, обладающие полной гражданской
дееспособностью (ст. 21, 27 ГК РФ) <***>.
--------------------------------
<*> Собрание
законодательства Российской Федерации. 1996.
N 20.
<**> Собрание законодательства
Российской Федерации. 1995. N 50.
<***>
Комментарий к Федеральному закону "Об
акционерных обществах". М., 1996. С. 60 - 61.
На
мой взгляд, несовершеннолетние в возрасте
от четырнадцати до восемнадцати лет
обладают дееспособностью в области
предпринимательской деятельности. Это
следует из анализа содержания ст. 26, 27 ГК
РФ.
Предпринимательская деятельность -
это деятельность, осуществляемая
непосредственно субъектами гражданского
права - коммерческими (в известных пределах
и некоммерческими) юридическими лицами,
гражданами-предпринимателями. Для
учредителей юридических лиц - коммерсантов
осуществление предпринимательской
деятельности не является их обязанностью
(за исключением участников полных
товариществ и полных товарищей в
товариществах на вере). Но стать
учредителем, заключив с другими
учредителями учредительный договор, внести
в уставный (складочный) капитал свои
средства несовершеннолетние вправе
собственными действиями (пп. 1 п. 2 ст. 26 ГК
РФ). На это не требуется согласия родителей,
усыновителей или попечителей.
Исходя из
существа предпринимательской
деятельности, состоящей, как правило, в
совершении сделок, целью которых является
извлечение прибыли, следует согласиться с
тем, что несовершеннолетние могут ею
заниматься самостоятельно или с согласия
родителей, в зависимости от характера
сделок, их предмета.
Обладание статусом
гражданина-предпринимателя имеет значение
для определения процессуальной право-,
дееспособности в арбитражном процессе.
Ст. 56 Семейного кодекса содержит указание
на право ребенка по достижении возраста
четырнадцати лет самостоятельно
обращаться за защитой своих прав и законных
интересов в суд. В силу п. 3 ст. 62 Семейного
кодекса несовершеннолетние родители имеют
право признавать и оспаривать свое
отцовство и материнство на общих
основаниях, а также имеют право требовать
по достижении ими возраста четырнадцати
лет установления отцовства в отношении
своих детей в судебном порядке.
Означает ли это, что дети дееспособны в
семейном праве с четырнадцати лет, а по
оспариванию своего отцовства и материнства
еще и раньше (к этому может привести анализ
п. 3 ст. 62 Семейного кодекса)? На мой взгляд,
нет сомнений в дееспособности ребенка в
отношении таких своих семейных прав,
которые дети осуществляют собственными
действиями (жить и получать воспитание в
семье, знать своих родителей, пользоваться
их заботой, проживать вместе с ними,
выражать свое мнение при решении в семье и
за ее пределами, например в суде, любого
вопроса, затрагивающего их интересы (п. 2 ст.
63, п. 2 ст. 65, п. 3 ст. 65, п. 3 ст. 67, п. 1 ст. 68, п. 4 ст.
72, п. 2 ст. 76 Семейного кодекса), давать
согласие на принятие органами опеки и
попечительства или судом решений, влияющих
на их судьбу (ст. 54, 57, 162 Семейного кодекса)).
Эти права ребенок реализует самостоятельно
в любом возрасте, за исключением права
давать согласие на принятие решений в
отношении его (п. 4 ст. 59, п. 3 ст. 72, ст. 132, п. 4
ст. 134, п. 2 ст. 136, ст. 143, ст. 154 Семейного
кодекса), которое он может осуществлять по
достижении десятилетнего возраста.
Иначе - в отношении имущественных прав. В
силу п. 2 ст. 60 Семейного кодекса суммы,
причитающиеся ребенку в качестве
алиментов, пенсий, пособий, поступают в
распоряжение родителей (лиц, их заменяющих)
и расходуются ими на содержание, воспитание
и образование ребенка. Иными словами, дети
недееспособны в смысле реализации своими
действиями прав на получение и
расходование алиментов. В то же время право
собственности на полученные доходы,
имущество, полученное в дар или по
наследству, а также любое другое имущество,
приобретенное на свои средства, ребенок
реализует в соответствии со ст. 26 и 28 ГК РФ.
Гражданско-правовой характер
дееспособности несовершеннолетних детей
по распоряжению их имуществом
подчеркивается ссылкой на нормы ст. 37 ГК РФ,
содержащие правила осуществления
управления имуществом подопечных. Ст. 60
Семейного кодекса распространяет
установленные ими ограничения
распоряжения имуществом подопечного на
родителей несовершеннолетних детей.
Вопрос о дееспособности
несовершеннолетних в семейном праве
возникает в ситуации, когда у
несовершеннолетних родителей, не состоящих
в браке, рожден ребенок. Они вправе
самостоятельно осуществлять свои
родительские права по достижении ими
возраста шестнадцати лет. До достижения
этого возраста ребенку может быть назначен
опекун, и родители осуществляют воспитание
ребенка совместно с ним, а разногласия,
возникающие между ними, решаются органом
опеки и попечительства (п. 2 ст. 62 Семейного
кодекса).
На мой взгляд, п. 2 ст. 56, п. 3 ст. 62
Семейного кодекса с достижением
четырнадцатилетнего возраста связывают
возникновение у ребенка процессуальной
дееспособности - способности ребенка лично
обратиться в суд за защитой своих прав и
интересов, лично поддерживать свои
требования, осуществлять правомочия истца
в возбужденном им деле. Реализация же прав
ребенка, получивших защиту суда,
осуществляется в зависимости от наличия у
него дееспособности в отношении этих прав в
соответствии с нормами Семейного кодекса.
Изложенное выше позволяет сделать вывод:
Семейный кодекс установил правило, по
которому несовершеннолетний наделяется
гражданской процессуальной
дееспособностью в смысле права лично
защищать свои права и интересы по времени
раньше, чем дееспособностью в отношении
части таких прав в семейном праве.
Такое
соотношение материально- и
процессуально-правовой дееспособности -
оправданное исключение из общего
правила.
Анализ п. 3 ст. 62 привел Г.Н.
Осокину к выводу об ошибке, допущенной
авторами Семейного кодекса при
формулировании его правила. По ее мнению, в
п. 3 ст. 62 Семейного кодекса закреплено право
несовершеннолетнего родителя по
достижении им четырнадцатилетнего
возраста выступать судебным
представителем своих детей по делам об
установлении отцовства, но данная норма
противоречит ч. 1 ст. 47 ГПК, согласно которой
представителями в суде не могут быть лица,
не достигшие совершеннолетия <*>.
--------------------------------
<*> Осокина Г.
Гражданская процессуальная право- и
дееспособность // Российская юстиция. 1997. N 5.
С. 36.
Автор не учитывает следующего: если с
иском об установлении отцовства
(материнства) обращается сам
несовершеннолетний отец (мать), равно если
он оспаривает свое отцовство (материнство),
то он, а не ребенок является надлежащим
истцом. Ребенок в таком деле - ответчик,
потому нет никакого противоречия между п. 3
ст. 62 Семейного кодекса и ч. 1 ст. 47 ГПК.
Процессуальная дееспособность в делах,
связанных с браком (о разводе, признании
брака недействительным, разделе имущества
супругов, алиментах на супруга),
естественно, не может возникнуть ранее
брачной дееспособности, возраст которой
может быть снижен с восемнадцати до
шестнадцати лет.
Следует учитывать,
кроме того, что законами субъектов
Российской Федерации может быть разрешено
вступление в брак с учетом особых
обстоятельств "до достижения возраста
шестнадцати лет" (ст. 13 Семейного
кодекса).
Возвращаясь к содержанию ч. 3
ст. 32 ГПК, мы не можем не согласиться с
распространенным среди процессуалистов
мнением: обладание гражданами гражданской
процессуальной дееспособностью зависит от
наличия у них дееспособности по нормам
материального права, регулирующим спорное
отношение. Потому при анализе ст. 32 ГПК
следует руководствоваться нормами
материального права (ст. 26, 28, п. 2 ст. 21, ст. 27
ГК РФ, ст. 13, 56, 57, 62, 142 Семейного кодекса).
Однако это лишь общее правило, знающее
исключения. Всегда необходим тщательный
анализ норм материального права. Пример
такого исключения рассмотрен выше: ребенок,
достигший четырнадцатилетнего возраста,
обладает правом лично защищать семейные
права, которые он не может осуществить
своими действиями.
Не всегда наличие
трудовой дееспособности у гражданина
обусловливает обладание им процессуальной
дееспособностью. Трудовому праву не
известен институт признания
недееспособным. Последствия признания
работника недееспособным по нормам
гражданского права оцениваются в
литературе неоднозначно. При этом
высказываются порой необоснованные
суждения. А.В. Мицкевич, например, полагает,
что признание лица недееспособным
"означает лишение его тех прав, которые
могут осуществляться только личными
действиями", в том числе и трудовых.
Аналогично высказывается Б.К. Бегичев <*>.
Названные авторы не учитывают, что
недееспособность характерна не
отсутствием права, а невозможностью его
осуществления своими действиями.
--------------------------------
<*> Мицкевич А.В.
Субъекты советского права. М., 1962. С. 76 - 80;
Бегичев Б.К. Об ограничении гражданской и
трудовой дееспособности граждан //
Советское государство и право. 1996. N 8. С. 124 -
127.
В целом же мнения различных авторов по
вопросу о последствиях признания
недееспособным для трудовых отношений
можно объединить в две группы:
а)
признание гражданина недееспособным по
нормам гражданского права означает
признание его недееспособным и в трудовом
праве;
б) недееспособное в гражданском
праве лицо может обладать трудовой право-,
дееспособностью.
В силу ч. 4 ст. 32 ГПК
права и охраняемые законом интересы
граждан, признанных недееспособными
вследствие психического расстройства,
защищаются в суде их законными
представителями, т.е. такие граждане
процессуально недееспособны. Положение ст.
29 ГК РФ распространяется на способность
граждан своими действиями приобретать и
осуществлять лишь гражданские права и
обязанности. При наличии частичной
способности к труду (по трудовой
рекомендации специализированной
психиатрической медико-социальной
экспертной комиссии) не может быть лишено
права на труд лицо, страдающее душевной
болезнью или слабоумием и признанное судом
недееспособным.
В то же время
процессуальная дееспособность в деле,
возникшем из трудового правоотношения, не
может быть обусловлена трудовой
дееспособностью у лиц, признанных
недееспособными в гражданском праве.
Процессуальная деятельность, безусловно,
предполагает, что состояние ее субъектов
отвечает юридическим критериям
дееспособности, установленным гражданским
законом. Следовательно, лицо, признанное
недееспособным в гражданском праве,
процессуально недееспособно.
Право-, и
дееспособное в трудовом праве, но
недееспособное в гражданском праве лицо не
может нести материальную и дисциплинарную
ответственность по трудовому праву, так как
обязательным условием ответственности
является вина, т.е. способность осознавать
вредность совершенного деяния. Ущерб,
причиненный недееспособным лицом
имуществу организации, с которой он состоит
в трудовом правоотношении, следует
относить на эту организацию. Вина
организации в отсутствии либо
недостаточности контроля за поведением
