Прокурор в структуре уголовного преследования на досудебных стадиях уголовного процесса(о.я. баев)
у нас определенные замечания.
--------------------------------
<*> Настольная
книга прокурора / Под ред. С.И. Герасимова. М.,
2002. С. 322 - 323.
Нам представляется, что
законодательное определение уголовного
преследования, как и ряд других связанных с
ним норм, должно в настоящее время лежать в
основе подхода к разрешению многих проблем,
лежащих в области исследования уголовного
преследования как одного из главных
уголовно-процессуальных институтов и
обусловленных изложенными выше мнениями о
его содержании. Наиболее принципиальные из
них, на наш взгляд, следующие:
а)
осуществляется ли уголовное преследование
лишь в отношении конкретного лица,
подозреваемого или обвиняемого в
совершении преступления (А.Б. Соловьев, М.С.
Строгович и др.), или оно осуществляется еще
до появления этих процессуальных фигур в
уголовном деле?;
б) направлено ли
уголовное преследование на изобличение
лица, виновного в совершении конкретного
преступления, или на обеспечение
неотвратимости наказания за совершенное
преступление (З.Ф. Коврига, А.Б. Соловьев и
др.)?;
в) должно ли определение
уголовного преследования содержать в себе
перечисление отдельных действий,
составляющих структуру этой деятельности
(М.С. Строгович, З.Ф. Коврига, А.Б. Соловьев и
др.)?
По первой из обозначенных проблем,
если говорить вкратце, наше мнение сводится
к следующему. Мы полагаем, что уголовное
преследование существует в двух видах:
опосредованное и непосредственное.
Все
уголовное преследование во всех его
структурных элементах и звеньях - от
возбуждения уголовного дела дознавателем,
следователем, прокурором до поддержания
государственного обвинения в суде
прокурором (либо иным назначенным им
соответствующим должностным лицом) - по
своему определению имеет единую цель -
обвинение, подчеркнем, то, что будет
неоднократно отмечаться и далее, обвинение
законное и обоснованное.
Если факт,
содержащий достаточные основания,
указывающие на признаки преступления,
остался в целом латентным, или сведения,
полученные из перечисленных в ст. 140 УПК
источников, не содержат основания для
возбуждения уголовного дела (ст. 148 УПК),
таковое, что очевидно, не возбуждается, и
потому в принципе ни о каком уголовном
преследовании относительно лица,
учинившего данный факт, не приходится.
Особенно наглядно это положение
проявляется относительно фактов,
содержащих признаки преступлений,
относящихся к преследуемым в
частно-публичном порядке. Даже располагая
достаточными и неопровержимыми данными о
лице, совершившем изнасилование без
квалифицирующих обстоятельств или другое
преступление, из числа перечисленных в ч. 3
ст. 20 УПК, правоохранительные органы лишены
права на возбуждение по данному факту
уголовного дела и начало непосредственного
уголовного преследования этого лица (за
исключением обстоятельств,
предусмотренных ч. 4 этой же статьи УПК).
Такая же ситуация складывается при
возбуждении уголовного дела и
осуществлении непосредственного
уголовного преследования относительно
отдельных категорий лиц, перечисленных в
ст. 447 УПК.
Нет возбужденного уголовного
дела - в принципе быть не может уголовного
преследования кого-либо в совершении
какого-либо преступления. Не проведены
следственные действия до появления
подозреваемого, обвиняемого, в том числе и
связанные в ряде случаев с применением мер
процессуального принуждения (например,
получение от свидетеля или потерпевшего
обязательства о явке, их приводе) либо
связанные с ограничением конституционных
прав граждан (характерным примером которых
является контроль и запись телефонных и
иных переговоров, осуществляемая в
соответствии с ст. 186 УПК не только в
отношении подозреваемого, обвиняемого, но и
иных лиц), таковые в принципе зачастую в
уголовном деле не появятся.
И потому не
случайно в приведенном выше
законодательном определении говорится о
том, что уголовное преследование
осуществляется стороной обвинения не в
отношении подозреваемого, обвиняемого, а в
целях изобличения его в совершении
преступления.
Более того, не только
непосредственное изобличение конкретного
лица в совершении преступления является
предметом уголовного преследования в
широком смысле этого понятия. В первую
очередь в его канву входит установление
самого факта события преступления. Об этом
со всей определенностью, на наш взгляд,
свидетельствует ст. 21 УПК, именуемая
"Обязанность осуществления уголовного
преследования", ч. 2 которой гласит: "В каждом
случае обнаружения признаков преступления
прокурор, следователь, орган дознания и
дознаватель принимают предусмотренные
настоящим Кодексом меры по установлению
события преступления, изобличению лица или
лиц, виновных в совершении преступления".
Тем самым закон совершенно однозначно и
недвусмысленно подчеркивает единство
самой сущности уголовного преследования и
выделяет некоторые его структурные
элементы.
Иное дело, что, как
справедливо заметил В.С. Зеленецкий, "на
деятельности, образующей содержание
функции уголовного преследования, не может
не отражаться специфика той или иной
стадии, где эта деятельность
осуществляется. Например, в стадии
предварительного расследования названная
функция реализуется сначала в деятельности
следователя по изобличению лица,
совершившего преступление, затем
приобретает форму следственного обвинения,
а после утверждения прокурором
обвинительного заключения - форму
обвинения государственного" <*>.
--------------------------------
<*> Зеленецкий В.С.
Функциональная структура прокурорской
деятельности. Харьков, 1978. С. 26.
Говорить
об уголовном преследовании, имея в виду его
осуществление только в отношении
конкретного лица, не включая в него
деятельность, приводящую к его, конкретного
лица, выявлению, все равно, что попытаться
одной линией начертить прямоугольник - либо
без длины, либо без высоты.
По второй
проблеме. Нам представляется, что указание
отдельных ученых на предназначение
уголовного преследования как деятельности,
направленной исключительно на обеспечение
неотвратимости наказания, сущностно не
совсем корректно, хотя бы по следующей
причине. Далеко не всегда в отношении лица,
законно и обоснованно изобличенного в
результате уголовного преследования в
совершении преступления, составляется
обвинительное заключение, а затем оно
подвергается наказанию. Мы имеем в виду и
случаи прекращения уголовного
преследования по нереабилитирующим
основаниям (также вполне обоснованного и
законного), прекращения уголовного
преследования в связи с необходимостью
применения к лицу, совершившему
уголовно-противоправное деяние, не
уголовного наказания, а принудительных мер
медицинского характера в порядке гл. 51 УПК
РФ, и, наконец, к примеру, в связи с
недостижением лицом, такое деяние
учинившим, возраста, с которого возможна
его уголовная ответственность и
соответственно наказание.
И в этой же
связи - третья из обозначенных проблем. Нам
представляется, что в определение
содержания уголовного преследования не
следует включать перечисление тех или иных
отдельных действий и процессуальных
решений, которые осуществляются в его
рамках. Оно всегда будет неполным и не
всегда точным. Так, например, как видно из
приведенных мнений ряда ученых, А.Б.
Соловьев связывает его начало с
возбуждением уголовного дела против
конкретного лица, З.Ф. Коврига (более,
думается, верно) - с действиями по
обнаружению преступления и т.д.
В этой
связи нам на сегодняшний день
представляется:
уголовное
преследование есть процессуальная
деятельность, осуществляемая стороной
обвинения, и целенаправленная каждым ее
представителем в пределах своей
компетенции на обнаружение преступлений,
выявление и законное и обоснованное
изобличение подозреваемого, обвиняемого в
его совершении.
§ 2. Прокурор на
досудебных стадиях уголовного
процесса
Структурно-уголовное
преследование состоит из целенаправленной
на обвинение деятельности органов и лиц,
осуществляющих оперативно-розыскную
работу, предварительное расследование в
форме дознания или предварительного
следствия и прокурора, в том или ином
качестве участвующем в уголовном
судопроизводстве.
В силу своей
неоднозначности применительно к
досудебным стадиям уголовного процесса
наиболее интересной в этой системе
представляется роль прокурора. В
соответствии с ч. 1 ст. 37 УПК она двойственна:
во-первых, прокурор является должностным
лицом, уполномоченным в пределах своей
компетенции осуществлять от имени
государства (как и все другие
профессиональные представители стороны
обвинения) уголовное преследование;
во-вторых, в этом же своем качестве он
осуществляет надзор за процессуальной
деятельностью органов, осуществляющих
оперативно-розыскную работу, и
предварительного расследования в любых
формах его осуществления. Иными словами,
прокурор уполномочен одновременно
осуществлять и уголовное преследование, и
надзор при ее осуществлении другими на то
уполномоченными органами и лицами.
Очевидно, что психологически это весьма
сложно (о чем чуть подробнее скажем
несколько позже).
В ходе судебного
производства по уголовному делу он же,
прокурор, продолжая выполнять функцию
уголовного преследования, поддерживает
государственное обвинение, обеспечивая его
законность и обоснованность (ч. 4 ст. 37 УПК;
отметим, что в соответствии с п. 6 ст. 5 УПК
обвинение от имени государства по
поручению прокурора в определенных в
законе случаях может поддерживать
должностное лицо органа дознания).
А
когда же и на какой стадии досудебного
уголовного процесса формулируется
государственное обвинение, и в каком акте
оно выражается?
По этому поводу
высказаны различные мнения. Одни ученые
(А.Л. Ривлин, С.А. Альперт и др.) полагают, что
государственное обвинение проявляется уже
на стадии предварительного расследования в
полной мере "с момента привлечения лица в
качестве обвиняемого" <*>. С этой точкой
зрения, на наш взгляд, согласиться нельзя.
Есть обвинение следственное, а есть
обвинение государственное. "В стадии
предварительного расследования, -
совершенно справедливо пишет по этому
поводу В.С. Зеленецкий, - формируется и
развивается обвинение следственных
органов. Но это обвинение не
государственное, поскольку последнее в
строгом соответствии с законом
осуществляется только прокурором" <**>.
--------------------------------
<*> См.: Ривлин А.Л.
Общественное обвинение в суде // Сов. гос. и
право. 1960. N 9; Альперт С.А. Обвинение в
советском уголовном процессе. Харьков,
1974.
<**> Зеленецкий В.С. Возбуждение
государственного обвинения в советском
уголовном процессе. Харьков, 1979. С.
12.
Другие ученые (М.Л. Шифман, В.Н. Шпилев и
др.) пришли к выводу, что "прокурор начинает
выполнять функции государственного
обвинителя только после предания
(обвиняемого - авт.) суду" <*>. Вряд ли и с
таким подходом к решению поставленной
проблемы можно также согласиться. К моменту
начала судебного производства
государственное обвинение должно быть
сформулировано, ибо поддерживать в
принципе можно лишь уже имеющуюся позицию,
тот или иной уже сформулированный тезис, в
данном случае тезис обвинительный.
Совершенно правы были В.С. Зеленецкий и В.М.
Савицкий, когда писали следующее: а)
"прокурор становится государственным
обвинителем до суда и, лишь сформулировав
государственное обвинение в отношении
конкретного лица, приходит в судебное
заседание для его поддержания" <**>; "если
прокурор не сформулировал обвинения и не
принял решения (по собственной инициативе
или по инициативе суда) поддерживать,
обеспечивать его в судебном
разбирательстве, то ему нечего делать в
суде, так как само судебное разбирательство
окажется беспредметным, оно просто не
состоится, ибо суду нечего будет разбирать"
<***>.
--------------------------------
<*>
Шифман М.Л. Прокурор в уголовном процессе.
М., 1948. С. 43; Шпилев В.Н. Содержание и формы
уголовного судопроизводства. Минск, 1974. С. 61.
Оценивая данную позицию, конечно же,
следует учитывать уголовно-процессуальное
законодательство, действовавшее во время
ее формулирования названными авторами.
<**> Зеленецкий В.С. Указ. соч. С. 14.
<***> Савицкий В.М. Государственное
обвинение в суде. М., 1971. С. 32. Напомним, что по
действующему УПК решение об участии
прокурора в суде от последнего по уголовным
делам публичного и частно-публичного
обвинения не зависит, оно является
обязательным (ст. 246).
Опуская здесь
аргументацию <*>, мы полагаем, что вопрос
о возможности и необходимости выдвижения
против конкретного лица государственного
обвинения решается прокурором по
материалам уголовного дела, в котором
сформулировано против этого лица
следственное обвинение, поступившего к
нему с обвинительным заключением или
обвинительным актом в порядке ст. ст. 220 и 225
УПК, независимо от ведомства, к которому
принадлежит следователь или дознаватель,
это уголовное дело расследовавший
(прокуратуры, МВД, ФСБ, налоговой полиции).
Положительное решение этого вопроса
выражается в утверждении им этого
документа, вручении копии его обвиняемому и
направлении затем данного уголовного дела
в суд (ст. 221 - 222, 226 УПК).
--------------------------------
<*> Об этом см.: Баев
М.О. О стадии возбуждения государственного
обвинения в уголовном процессе //
Воронежские криминалистические чтения.
Вып. 1. Воронеж, 2000.
Можно в этой связи в
принципе согласиться с В.С. Зеленецким (с
учетом особенностей анализируемого им
действующего в то время
уголовно-процессуального
законодательства), что "в стадии
предварительного расследования названная
функция (уголовного преследования - авт.)
реализуется сначала в деятельности
следователя по изобличению лица,
совершившего преступление, затем
приобретает форму следственного обвинения,
а после утверждения прокурором
обвинительного заключения - форму
обвинения государственного" <*>.
--------------------------------
<*> Зеленецкий В.С.
Функциональная структура прокурорской
деятельности. Харьков, 1978. С. 26.
Но такая,
как сказано, поддерживаемая и нами
концепция, думается, не отвечает на вопрос,
в каком все же качестве выступает прокурор
в процессе предварительного расследования
преступлений; только ли в качестве
должностного лица, осуществляющего надзор
за деятельностью органов и лиц, их
осуществляющих, как то предусмотрено
приведенной выше ст. 37 УПК?
Позволим
себе высказать достаточно "крамольную"
идею: это, на первый взгляд, весьма
респектабельное положение есть отголосок
правовой системы вчерашнего дня нашего
общества.
Во главе угла целостной
системы уголовного преследования, которое,
повторим, имеет четкую и однозначную цель -
законное и обоснованное обвинение
конкретного лица в совершении конкретного
преступления - на любых его стадиях стоит
именно прокурор, выступающий в роли
потенциального или реального
государственного обвинителя (напомним, что
именно с определения статуса прокурора и
его функций закон начинает главу 6 УПК,
посвященную участникам
