Вещно-правовые способы в системе защиты гражданских прав
ЗАЩИТЫ ГРАЖДАНСКИХ ПРАВ
А.Н. ЛАТЫЕВ
1.
Особенности вещно-правовых способов
защиты
Одна из характерных черт вещных
прав, закрепленная в ст. 216 ГК РФ,
заключается в возможности их защиты с
помощью особых вещно-правовых исков. Вообще
защищенность является имманентно присущим
всякому субъективному праву качеством,
делая реальной его осуществимость. Формы и
способы защиты могут быть самыми разными.
Применительно к гражданским правам в
наиболее общем виде способы их защиты
закреплены в ст. 12 ГК РФ. В то же время
особенности защищаемых прав оказывают
непосредственное воздействие на
конструкции охранительных отношений, в
связи с чем практически в каждом институте
гражданского права предусмотрены
специальные нормы о защите соответствующих
прав. Так, защите чести, достоинства и
деловой репутации служит опровержение
порочащих сведений, автор может требовать
изъятия контрафактной продукции или ее
уничтожения, кредитор по обязательству -
принудительного его исполнения в натуре.
Также и носители вещных прав могут
пользоваться особыми средствами
юридической защиты, которые направлены на
восстановление положения, существовавшего
до нарушения, и могут рассматриваться как
развивающие положения абз. 3 ст. 12 ГК РФ. "В
этих случаях, - пишет Р.О. Халфина, -
восстановление нарушенного права
реализуется самым непосредственным
образом, правоотношение восстанавливается
в своем первоначальном виде" <1>. Наличие
в правовой системе такого рода средств
защиты представляется нам естественным,
однако, как показано И.А. Покровским,
оформление принадлежности тех или иных
благ определенным лицам с помощью
субъективных прав "отнюдь не является для
человечества исконным и, так сказать,
прирожденным: оно созидалось с трудом путем
медленного исторического процесса. Оно
было одним из первых требований
развивающейся личности, и создание его
явилось в реальной исторической обстановке
прошлого важнейшей победой для этой
последней" <2>. Необходимой предпосылкой
этого является отношение лица к объекту
права как к своему, достигаемое лишь при
достаточном развитии правовых понятий. В
архаических правовых системах "не столько
право истца на вещь, сколько деликт
ответчика служит основанием иска" <3>.
Наследие того времени можно найти в
английском праве, поныне знающем деление на
real и personal property <4>, из которых последняя
защищается по деликтному принципу <5>.
Вещно-правовая защита же, наоборот, дается
против всякого нарушителя, что естественно
для абсолютных прав, и направлена она на
восстановление нарушенного права в
состоянии, наиболее близком к тому, которое
было до его нарушения.
--------------------------------
<1> Халфина Р.О.
Общее учение о правоотношении. М., 1974. С.
309.
<2> Покровский И.А. Основные
проблемы гражданского права. М., 1998. С. 192.
<3> Покровский И.А. История римского
права. СПб., 1999. С. 319.
<4> Реальную и
персональную собственность (англ.).
<5> См.: Lyall F. An Introduction to British Law. Baden-Baden, 1994. P.
215.
Нарушение вещного права, вызывающее к
действию вещно-правовую защиту, является
условием, выделяющим из неограниченного
круга обязанных лиц одного ответчика,
порождая новое - относительное -
правоотношение. Но, хотя "притязания из
абсолютных прав содержат в себе,
несомненно, нечто подобное правам по
обязательствам" <1>, они "всегда остаются
ЗАВИСИМЫМИ ОТ ТЕХ ПРАВ, ИЗ КОТОРЫХ ОНИ
ВОЗНИКЛИ (выделено автором. - А.Л.), и
обсуждаются различно, смотря по тому, из
какого права каждое из них возникло" <2>.
Зависимость эта проявляется, в частности, в
том, что физическое уничтожение вещи до
начала или даже во время процесса исключает
удовлетворение вещных требований, открывая
бывшему собственнику возможность для
заявления деликтных требований. Далее
наличие относительного правоотношения
между носителем вещного права и его
нарушителем не прекращает самого
абсолютного вещного права и не меняет его
содержания, а потому и переход истребуемой
вещи к другому владельцу должен повлечь
прекращение прежнего притязания и
возникновение нового - в отношении нового
ответчика - этакое "право следования
наоборот". В связи с этим несколько
озадачивает известная как римскому праву
<3>, так и некоторым современным
законодательствам <4> фигура фиктивного
владельца, т.е. лица, которое, не обладая
истребуемой по виндикационному иску вещью,
выдает себя за владельца (как правило, с
целью сокрытия истинного местонахождения
имущества) либо отчуждает спорную вещь до
вынесения судом решения.
Недобросовестность поведения такого
ответчика оправдывает проигрыш им дела,
однако удовлетворение иска к нему ставит
вопрос не только о способе исполнения
судебного решения, но и о дальнейшей
правовой судьбе вещи, оставшейся во
владении неуправомоченного лица. Считать
ли с этого момента право собственности
перешедшим к фактическому владельцу или
нет? Если нет, то следовало бы допустить
предъявление нового иска к другому
ответчику, удовлетворение которого
повлекло бы неосновательное обогащение
виндиканта, получившего и оценку вещи по
первому иску, и саму вещь - по второму.
Причем неосновательно такое обогащение
лишь с материальной точки зрения, формально
оно оправданно: и в том и в другом случае
имущество получено во исполнение решения
суда, а оснований для отмены какого-нибудь
из них не имеется. Отечественное
законодательство не заставляет нас
отвечать на эти вопросы, не допуская
удовлетворение виндикационного иска в
отношении лица, не владеющего спорным
имуществом <5>. Впрочем, указанные
вопросы могут возникнуть в силу положений
уже не материального, а процессуального
права, предусматривающего на случай
невозможности исполнения решения о
присуждении имущества в натуре взыскание с
ответчика его стоимости (ст. 205 Гражданского
процессуального кодекса РФ <6>).
--------------------------------
<1> Регельсбергер Ф.
Общее учение о праве. М., 1897. С. 269.
<2>
Хвостов В.М. Система римского права. М., 1996. С.
71.
<3> См.: Римское частное право / Под
ред. И.Б. Новицкого и И.С. Перетерского. М., 1994.
С. 199.
<4> См., например: ст. 1046
гражданского закона Латвии или п. 2 ст. 82
эстонского закона о вещном праве.
<5>
Более четко это положение закреплено в п. 22
Постановления Пленума Высшего
Арбитражного Суда РФ от 25 февраля 1998 г. N 8
(Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1998. N
10): "Иск об истребовании имущества,
предъявленный к лицу, в незаконном владении
которого это имущество находилось, но у
которого оно к моменту рассмотрения дела в
суде отсутствует, не может быть
удовлетворен".
<6> Российская газета.
2002. 20 ноября.
Ярчайшим проявлением
особенностей объектов вещных прав является
сама конструкция наиболее
распространенного средства вещно-правовой
защиты - виндикационного иска,
направленного на восстановление
нарушенного владения. Необходимо отметить,
что негаторный иск представляет собой, по
большому счету, лишь воспроизведение
общего правила абз. 3 ст. 12 ГК о возможности
защиты гражданских прав путем
"восстановления положения, существовавшего
до нарушения прав, и пресечения действий,
нарушающих право". Другое требование, особо
оговоренное в ГК некоторых стран СНГ, - о
признании права собственности <*> - наш
законодатель выделять не стал, справедливо
полагая его ничем не отличающимся от
названного в абз. 2 ст. 12 ГК РФ способа защиты
гражданских прав - их признания. Виндикация
же в системе защиты вещных прав занимает
совершенно особое место, что
подтверждается и "остаточной"
формулировкой ст. 304 ГК, по правилам которой
вещные права защищаются от иных, не
связанных с лишением владения, нарушений, и
"экзотическим", по словам В.В. Витрянского,
характером негаторных исков в судебной
практике <**>. Именно пространственная
ограниченность и самостоятельное, не
зависящее от человеческой воли
существование объектов вещных прав
предопределяют, с одной стороны,
возможность владения вещами, а с другой
стороны, и возможность лишения владения,
нахождения имущества в руках
неуправомоченных лиц. Исходя из этого
обстоятельства и строится защита вещных
прав.
--------------------------------
<*> См.: п. 1
ст. 157 ГК Азербайджана, ст. 273 ГК Армении, ст.
259 ГК Казахстана, ст. 321 ГК Таджикистана.
<**> См.: Витрянский В.В. Выступление на
семинаре "Актуальные проблемы применения
гражданского законодательства и
законодательства о банкротстве в практике
Высшего Арбитражного Суда Российской
Федерации" // Цивилистическая практика. Вып.
4. Екатеринбург, 2002. С. 36.
В связи со
сказанным нельзя согласиться с В.В.
Витрянским, допускающим наряду с
виндикацией защиту права собственности с
помощью самостоятельного иска о
восстановлении положения, существовавшего
до нарушения права <*>. Правила ст. ст. 301 -
303 ГК являются lex specialis <**> по отношению к
правилам абз. 3 ст. 12 ГК РФ и исключают
применение последних.
--------------------------------
<*> См.: Витрянский
В.В. Защита права собственности // Закон. 1995. N
11. С. 115.
<**> Специальная норма
(лат.).
2. Защита ограниченных вещных
прав
Правила гл. 20 ГК РФ сформулированы, в
первую очередь, применительно к праву
собственности, и лишь п. 4 ст. 216 и
корреспондирующая ему ст. 305 ГК
распространены на другие вещные права.
Такую формулировку можно считать данью
традиции. Известно, что в римском праве,
давшем нам конструкции виндикационного и
негаторного исков, они предоставлялись
именно собственникам имущества. Чего стоит
хотя бы фраза из ритуального заявления
виндиканта, открывавшего древний
легисакционный процесс: "Meum esse aio" <1>.
Носителям же других вещных прав
предоставлялись построенные по аналогии с
собственническими actiones negatoriae utiles <2> либо
имевшие собственные названия, но
сконструированные по модели виндикации actio
confessoria, actio vectigalis, actio de superficie, actio hypotecaria <3>.
Дальнейшее правовое развитие показало, что
указанные иски могут служить защите не
только права собственности, но и других
вещных прав. В связи с этим в 40 - 50-е годы XX
века видные советские юристы (А.В.
Венедиктов, Ю.К. Толстой, Б.Б. Черепахин)
предлагали выделять, наряду с
виндикационным иском собственника (ст. 59 ГК
РСФСР 1922 г.), также более широкую категорию -
иск об истребовании имущества из чужого
незаконного владения, включающую
абсолютные требования залогодержателя (ст.
98 ГК РСФСР 1922 г.), нанимателя (ст. 170 ГК РСФСР
1922 г.) и других законных владельцев <4>.
Это предложение было услышано
законодателем, и уже Основы гражданского
законодательства Союза ССР и союзных
республик 1961 г. содержали ст. 29 следующего
содержания: "Права, предусмотренные статьей
28 настоящих Основ <5>, принадлежат также
лицу, хотя и не являющемуся собственником,
но владеющему имуществом в силу закона или
договора". Практически буквально эта норма
была воспроизведена ст. 157 ГК РСФСР 1964 г.
Наконец, п. 3 ст. 54 Основ гражданского
законодательства Союза ССР и республик 1991
г. дополнил эту формулировку указанием на
некоторые виды вещных прав и прямым
допущением применения таких средств и
против собственника имущества.
--------------------------------
<1> Заявляю, что
является моим (лат.).
<2> Негаторные
иски по аналогии (лат.).
<3> Иски из
сервитута, из эмфитевзиса, о суперфиции и
ипотечный (лат.). См.: Пухта Г.Ф. Курс римского
гражданского права. Том 1. М., 1874. С. 499, 544;
Копылов А.В. Вещные права на землю в римском,
русском дореволюционном и современном
гражданском праве. М., 2000. С. 33, 96, 134. Сходство
с виндикацией настолько велико, что Д.Д.
Гримм прямо называл их vindicatio utilis, т.е.
виндикацией по аналогии (см.: Гримм Д.Д.
Лекции по догме римского права. СПб., 1910. С.
219, 223, 226, 235).
<4> См.: Венедиктов А.В.
Гражданско-правовая охрана
социалистической собственности в СССР. М.,
Л., 1954. С. 106 - 107; Толстой Ю.К. Содержание и
гражданско-правовая защита права
собственности в СССР. Л., 1955. С. 99 - 101;
Черепахин Б.Б. Виндикационные иски в
советском праве // Труды по гражданскому
праву. М., 2001. С. 176.
<5> Ст. 28 Основ
устанавливала правила защиты права
собственности от нарушений, как связанных с
лишением владения, так и не связанных с
таковым. - А.Л.
В отечественной литературе
довольно распространено представление о
защите в порядке гл. 20 ГК прав владельцев,
получивших имущество по договору от
собственника, как об особой форме защиты
обязательственных прав, по практическим
соображениям допускаемом "вторжении" в
сферу обязательственных отношений чуждых
им, в принципе, вещных элементов <*>.
Очевидную несовместимость абсолютной
вещно-правовой защиты с относительным
характером обязательств зачастую пытаются
объяснить "отраженным" или "внешним"
действием обязательств <**>,
существование которого, однако, более чем
сомнительно. Единственным разумным
объяснением правилу ст. 305 ГК РФ может быть
лишь признание всякого титульного владения
вещным правом.
--------------------------------
<*> См.: Витрянский В.В. Договор
доверительного управления имуществом. М.,
2001. С. 23; Кочеткова Ю.А. Соотношение
вещно-правовых и обязательственно-правовых
способов защиты права собственности:
древнеримские истоки и современная Россия
// Актуальные проблемы гражданского права.
Вып. 2 / Под ред. М.И. Брагинского. М., 2000. С. 42;
Комментарий части первой Гражданского
кодекса Российской Федерации / Рук. авт.
колл. М.И. Брагинский. М., 1995. С. 317. (Автор
комментария - Е.А. Суханов).
<**> См.:
Генкин Д.М. Право собственности в СССР. М.,
1961. С. 36; Иоффе О.С. Правоотношение по
советскому гражданскому праву // Избранные
работы по гражданскому праву. М., 2000. С. 620 - 621;
Райхер В.К. Абсолютные и относительные
права (К проблеме деления хозяйственных
прав) // Известия экономического факультета
Ленинградского политехнического
института. 1928. Вып. 1 (XXV). С. 299; Флейшиц Е.А.
"Абсолютная" природа права собственности //
Проблемы гражданского и административного
права. Л., 1962. С. 224.
Пункт 1 ст. 216 ГК РФ прямо
называет в числе вещных прав сервитуты, при
этом п. 4 той же статьи предусмотрено, что
порядок защиты вещных прав определяется ст.
305 ГК, которая, в свою очередь,
распространяет действие гл. 20 ГК лишь на
лиц, владеющих имуществом. Сервитуарий же
владельцем земельного участка или другой
недвижимости, обремененной сервитутом, не
является, из чего Ю.В. Тимонина, например,
делает вывод о невозможности защиты
сервитута виндикационным иском <1>. Но
отсюда же следует и недоступность для
носителя такого вещного права иска по
правилам ст. 304 ГК, в котором, в отличие от
виндикации, сервитуарий крайне
заинтересован. А.В. Копылов предлагает
решать проблему признанием возможности
владения сервитутами, что позволило бы
распространить действие ст.
