Сделка по совести
Д. КАТУНИН
Денис Катунин, стажер коллегии
адвокатов "Московский юридический
центр".
Правоприменительная практика,
накопившаяся более чем за 2 года, прошедших
с момента принятия Постановления КС РФ от 21
апреля 2003 г. N 6-П (далее - Постановление N 6-П),
позволяет говорить о выработанных судами
подходах к освоению его содержания. При
этом некоторые решения неоднозначны и
требуют обстоятельной доктринальной
оценки.
Защита добросовестного
приобретателя имущества в силу
нестабильности отечественного
гражданского оборота традиционно
находится в центре внимания юридической
общественности. В своем Постановлении N 6-П,
явившемся настоящей вехой в развитии основ
правовой защиты добросовестного
приобретателя, Конституционный Суд РФ
констатировал: "Согласно Гражданскому
кодексу Российской Федерации лицо,
полагающее, что его вещные права нарушены,
имеет возможность обратиться в суд как с
иском о признании соответствующей сделки
недействительной (статьи 166 - 181), так и с
иском об истребовании имущества из чужого
незаконного владения (статьи 301 - 302)". Вместе
с тем КС РФ ограничил возможность
предъявления иска о применении последствий
недействительности сделки, указав
следующее: "...права лица, считающего себя
собственником имущества, не подлежат
защите путем удовлетворения иска к
добросовестному приобретателю с
использованием правового механизма,
установленного пунктами 1 и 2 статьи 167 ГК
Российской Федерации".
Один из спорных
выводов, который напрашивается при
поверхностном взгляде на содержание
Постановления N 6-П, состоит в том, что в
случае установления добросовестности
приобретателя собственнику должно быть
отказано как в требовании о признании
сделки недействительной, так и в требовании
о применении последствий ее
недействительности. Правомерность отказа
во втором случае сомнений не вызывает. Но
может ли добрая совесть препятствовать
признанию сделки недействительной,
способна ли добросовестность сама по себе
исцелить пороки оспариваемой сделки? Для
ответа на данный вопрос необходимо оценить
влияние доброй совести на действительность
сделки.
Основания для признания сделки
недействительной установлены ГК РФ.
Недобросовестность лиц, совершающих
сделку, не является обязательной
составляющей таких оснований (хотя в
большинстве случаев лицо, совершающее
недействительную сделку, осознает, что
действует неправомерно, и поэтому действия
этого лица добросовестными считаться не
могут). Так, сделка, не соответствующая
требованиям закона и иных правовых актов
(ст. 168 ГК РФ), будет являться
недействительной в силу того, что она в
целом или в какой-либо части противоречит
правовым нормам вне зависимости от того,
добросовестно ли действовали совершившие
ее стороны (сторона). Участники сделки могут
и не знать о том, что совершают сделку,
противоречащую закону, - например, когда
цепь сделок с имуществом будет
впоследствии прервана признанием первой
сделки по отчуждению недействительной.
Однако совершенная ими сделка все равно
будет противоречить закону на том
основании, что предыдущие сделки не могли, в
силу ст. 167 ГК РФ, породить правовые
последствия в виде возникновения у
продавца права собственности, а
следовательно, и правомочия распоряжаться
имуществом. Следовательно, ссылка на добрую
совесть не может служить основанием для
отказа в требовании о признании сделки
недействительной. Более того, в том случае,
когда предметом иска является требование
исключительно о признании сделки
недействительной, добросовестность вообще
не должна проверяться судом.
Указанный
вывод можно подтвердить следующей правовой
позицией Федерального арбитражного суда
Московского округа (далее - ФАС МО): "Довод
кассационной жалобы о том, что признание
судом апелляционной инстанции
недействительным договора купли-продажи от
26 марта 2003 года противоречит правовой
позиции, отраженной в Постановлении
Конституционного Суда РФ от 21 апреля 2003
года N 6-П, является необоснованным, принимая
во внимание, что суды отказали истцу в
требовании о применении последствий
недействительности договора"
(Постановление от 28 декабря 2004 г. N
КГ-А40/11105-04). Примечательна также позиция ФАС
МО, изложенная в Постановлении от 25 февраля
2005 г. N КГ-А40/503-05: "Таким образом, истец вправе
предъявить иск о признании
недействительной сделки купли-продажи,
совершенной между ООО "Проксим" и ООО
"Авита-Вест", и такое требование должно быть
рассмотрено по существу без установления
добросовестности приобретения имущества
покупателем".
Данное обстоятельство
предоставляет собственнику действенную в
сфере споров, связанных с недвижимостью,
возможность претендовать на имущество,
позволяя избежать противопоставления
своим притязаниям ссылки на добрую совесть.
Эта возможность может быть реализована
путем признания недействительной сделки,
на основании которой отчуждалась спорная
недвижимость и осуществлялась
государственная регистрация права
собственности, с последующим погашением
записи о праве приобретателя в Едином
государственном реестре прав на недвижимое
имущество. Правила ведения ЕГРП
(утвержденные Постановлением
Правительства РФ от 18 февраля 1998 г. N 219;
далее - Правила) предусматривают
возможность такого погашения, причем как с
внесением новой записи о переходе права (п.
63 Правил), так и без таковой (п. п. 64, 65 Правил).
Нехитрый алгоритм позволяет обойти даже
поправки, внесенные в ГК РФ (см. Федеральный
закон от 30 декабря 2004 г. N 217-ФЗ), в
соответствии с которыми недвижимое
имущество считается принадлежащим
добросовестному приобретателю на праве
собственности с момента государственной
регистрации права, за исключением
предусмотренных ст. 302 ГК РФ случаев, когда
собственник вправе истребовать такое
имущество от добросовестного
приобретателя. Очевидно, что регистратор,
скорее всего, не станет брать на себя
функции суда и определять, вправе или не
вправе собственник истребовать имущество
правообладателя по реестру, рассматривая
заявление о погашении регистрационной
записи (а если и станет, то совершенно не
очевидно, что сможет полноценно сделать
это).
В связи с вышеизложенным
актуальной представляется следующая
позиция ФАС МО: "Выбранный истцом способ
защиты в виде предъявления только
требования о признании ничтожной сделки
недействительной по существу не
обеспечивает надлежащего и эффективного
восстановления в судебном порядке
нарушенного права заявителя, создает
неопределенность в отношении
зарегистрированных прав в ЕГРП. В целях
обеспечения баланса законных интересов
всех участвующих в деле лиц исходя из п. 2 ст.
166 ГК РФ суд первой инстанции должен был по
своей инициативе рассмотреть вопрос о
применении последствий недействительности
ничтожной сделки. Этот вывод вытекает также
и из указанного выше Постановления Пленума
Верховного Суда Российской Федерации и
Пленума Высшего Арбитражного Суда
Российской Федерации (п. 32). При новом
рассмотрении суду необходимо применить по
своей инициативе последствия
недействительности ничтожной сделки. При
этом следует исходить из
конституционно-правового смысла общих
положений о последствиях
недействительности сделки в части,
касающейся обязанности каждой из сторон
возвратить другой все полученное по сделке,
сформулированных Конституционным Судом
Российской Федерации в Постановлении от 21
апреля 2003 г. N 6-П "По делу о проверке
конституционности положений пунктов 1 и 2
ст. 167 Гражданского кодекса Российской
Федерации в связи с жалобами граждан О.М.
Мариничевой, А.В. Немировской, З.А.
Скляновой, Р.М. Скляновой и В.М. Ширяева", а
также разъяснений Пленума Верховного Суда
Российской Федерации и Высшего
Арбитражного Суда Российской Федерации в
Постановлении N 8 от 25 февраля 1998 г. "О
некоторых вопросах практики разрешения
споров, связанных с защитой прав
собственности и других вещных прав" (п. 25),
(Постановление от 25 ноября 2004 г. N КГ-А40/10868-04).
Представляется, что требования, изложенные
в данном судебном акте (о проверке
действенности избранного лицом, полагающим
себя собственником имущества, способа
защиты своих прав и о самостоятельном
рассмотрении судом вопроса о применении
последствий недействительности сделки),
должны стать универсальными по такого рода
спорам.
Еще одной проблемой, которую
хотелось бы осветить в настоящей статье,
является неоднозначное разрешение вопроса
о предмете доказывания в случаях, когда
лицо, полагающее себя собственником,
заявляет требование о применении
последствий недействительности сделки, не
являясь стороной по ней. Как было указано
выше, суд в таком случае должен установить,
добросовестно ли действовал приобретатель
имущества. При разрешении данного вопроса
суды не совсем корректно определяют
обстоятельства, подлежащие выяснению,
причиной чего является неправильное
понимание правовой природы
добросовестного приобретения, а также
неправильная квалификация реституционных
требований. Рассмотрим следующие
симптоматичные примеры:
- "Однако выводы
арбитражного суда относительно
добросовестности приобретения недвижимого
имущества компанией "Дунранев Трейдинг
Лимитед"... не соответствуют требованиям
статьи 302 Гражданского кодекса Российской
Федерации арбитражным судом не было
установлено, что данное имущество выбыло из
владения юридического лица не помимо его
воли, поэтому вывод суда о том, что Компания
"Дунранев Трейдинг Лимитед" является
добросовестным приобретателем, не основан
на материалах дела" (Постановление ФАС МО от
6 апреля 2005 г. N КГ-А40/1511-05).
- "В силу
положений статьи 302 ГК РФ вопрос о
добросовестности приобретателя должен
рассматриваться при рассмотрении
требований об истребовании имущества из
чужого незаконного владения, а в
определенных случаях и о применении
последствий недействительности сделки,
которые в данном процессе не заявлены. При
рассмотрении данного спора ни суд первой,
ни апелляционной инстанций не учли, что
добросовестность приобретателя имеет
юридическое значение только в том случае,
если имущество выбыло из обладания
собственника по его воле. Вопрос о том,
выбыло ли спорное имущество из владения
собственника, а если выбыло, то по его воле
или помимо ее, судами не исследовался"
(Постановление ФАС МО от 3 марта 2005 г. N
КГ-А41/733-05).
- "При новом рассмотрении суду
следует учесть изложенное, установить
имеющие для правильного разрешения спора
обстоятельства, а именно: приобреталось ли
спорное имущество ООО "Альфа" по возмездной
сделке; знало ли оно о том, что нежилое
помещение приобретается у лица, которое не
имело права его отчуждать, и выбывало ли
спорное имущество из владения ОАО
"Ямалнефтегазснаб" против его воли"
(Постановление ФАС МО от 31 марта 2005 г. N
КГ-А40/689-05).
Во всех приведенных в
качестве примера судебных актах
рассматривался спор о применении
последствий недействительности сделки, и в
каждом из них констатировалась
необходимость установления обстоятельств
выбытия имущества из владения
собственника. В первом из приведенных
судебных актов с указанным обстоятельством
суд связывал наличие (отсутствие)
добросовестности у приобретателя. Во
втором установление обстоятельства
выбытия имущества из владения собственника
требовалось уже для того, чтобы оценить
юридическое значение доброй совести
приобретателя. В третьем суд не
конкретизировал, для чего ему
потребовалось установление данного
обстоятельства. При разрешении требований
о применении последствий
недействительности сделки попытаемся
оценить правомерность выяснения вопроса о
том, по воле собственника или помимо
таковой имущество выбыло из его владения.
Это потребует ответа на два вопроса:
-
влияет ли такое обстоятельство на наличие
или отсутствие доброй совести у
приобретателя имущества?
- способно ли
данное обстоятельство нейтрализовать
добрую совесть при изъятии имущества у
приобретателя?
В соответствии со ст. 302
ГК РФ добросовестным приобретателем
является лицо, которое возмездно приобрело
имущество и на момент приобретения не знало
и не могло знать о том, что приобретает
имущество у лица, не имеющего права его
отчуждать. Никаких иных требований,
характеризующих добросовестность, закон не
устанавливает, предусматривая вместе с тем
случаи, когда даже добрая совесть
приобретателя не препятствует
собственнику истребовать у него вещь -
относя к их числу выбытие имущества из
владения собственника помимо его воли.
Следовательно, установление
обстоятельства, что собственник лишился
владения вещью помимо своей воли, никак не
может повлиять на добрую совесть
приобретателя. Допущение обратного привело
бы к абсурдному положению, когда оценка
добросовестности одного лица
(приобретателя) ставилась в зависимость от
действий собственника (в случае утери
имущества) или других лиц (тех, чьими
действиями собственник был лишен владения
имуществом), причем даже вне зависимости от
того, знал ли приобретатель о таких
действиях или не знал. Порочность такой
оценки очевидна и не нуждается в
дополнительном опровержении.
Ответ на
второй вопрос невозможен без анализа
механизма реституции, установленного ГК РФ.
Буквально истолкованные положения ст. 167 ГК
РФ четко определяют, каковы последствия
недействительности сделки - это возврат
всего полученного сторонами сделки друг
другу. В судебной практике в середине 90-х гг.
был выработан подход, в соответствии с
которым суды стали удовлетворять иски
собственника об истребовании имущества в
порядке применения последствий
недействительности сделки на основании ст.
167 ГК РФ. Легко заметить, что по своей сути
такого рода требования являлись не чем
иным, как завуалированной формой
виндикации, которая, впрочем, находила
поддержку в самых высоких судебных
инстанциях (см. Постановление Президиума
Высшего Арбитражного Суда РФ от 16 мая 2000 г. N
5792/99; от 17 октября 2000 г. N 2868/00; от 4 декабря 2001
г. N 2434/01; от 1 февраля 2005 г. N 11954/04). Поэтому
стремление суда, рассматривающего
требование о применении последствий
недействительности сделки, выяснить
характерную для виндикационного иска
фактуру не случайно, что, впрочем, не
свидетельствует о его корректности.
Применение реституции в любом из
представленных выше вариантов (чистом и
гибридном) исключено в том случае, когда
приобретатель является добросовестным.
Добрая совесть, как было указано выше, не
зависит и не может зависеть от того, каким
образом собственник расстался со своим
имуществом - по воле или против нее.
Нейтрализовать же добрую совесть ссылкой
на то, что имущество выбыло из владения
помимо воли, собственник может только в том
случае, когда им заявлен виндикационный
иск. Об этом, между прочим, говорит и
Постановление N 6-П: "Такая защита (права
собственности. - К.Д.) возможна лишь путем
удовлетворения виндикационного иска, если
для этого имеются те предусмотренные
статьей 302 ГК Российской Федерации
основания, которые дают право истребовать
имущество и у добросовестного
приобретателя (безвозмездность
приобретения имущества добросовестным
приобретателем, выбытие имущества из
владения собственника помимо его воли и
др.)". Указанный вывод нашел свое выражение в
следующей позиции ФАС МО: "...суд,
рассматривая первоначальное требование и
отказывая в применении последствий
недействительности ничтожной сделки,
сделал выводы, которые не входят в предмет
доказывания по такому иску, а именно: выводы
о том, что акции выбыли из владения истца по
его воле... Исходя из статьи 302 Гражданского
кодекса Российской Федерации,
обстоятельства, связанные с выяснением
вопросов о том... выбыло ли имущество из
владения собственника по его воле или
помимо его воли, устанавливаются при
рассмотрении виндикационного иска, то есть
иска об истребовании имущества. Настоящий
иск таковым не является" (Постановление от 17
февраля 2005 г. N КГ-А40/260-05).
Тем самым
выяснение вопроса о том, каким образом
произошло выбытие имущества из владения
собственника при рассмотрении требований о
применении последствий недействительности
сделки, представляется неправомерным.
Бизнес-адвокат, 2005, N 18
