Иск о присуждении к исполнению обязательства в натуре
кредитору широких возможностей в плане
понуждения должника к исполнению своих
обязательств по договору, преодолев тем
самым изначально негативный подход <*>.
Сказанное являет собой общий принцип.
--------------------------------
<*> Zimmermann R. The law of
obligations. Roman foundations of the civilian tradition // Oxford University
Press, 1996. P. 770 - 774.
Что же касается конкретно
регулирования, следует отметить следующее.
В странах немецкой правовой семьи иск об
исполнении в натуре является основным
средством защиты. По Германскому
гражданскому уложению (далее - ГГУ) кредитор
всегда может обратиться в суд с требованием
об исполнении договора (ст. ст. 241, 249 ГГУ).
Более того, формально потребовать денежной
компенсации кредитор может, только если
воспользоваться требованием об исполнении
в натуре по тем или иным причинам
невозможно. Это означает, что в Германии
теоретически компенсация убытков является
факультативным средством защиты по
отношению к требованию об исполнении в
натуре. Суд вправе отказать кредитору в
иске об исполнении в натуре (naturalherstelling)
только в ряде случаев: если кредитор после
наступления просрочки установил должнику
дополнительный срок в порядке ст. 250 ГГУ для
исполнения в натуре, и должник в течение его
не исполнил свои обязательства; если по
вине должника наступила невозможность
исполнения (ст. ст. 251, 280, 325 ГГУ; ст. 920
Австрийского гражданского уложения); если
для должника исполнение своих обязательств
в натуре сопряжено с несоразмерно высокими
затратами или усилиями (п. 2 ст. 251 ГГУ) и в
некоторых других случаях <*>. Кроме того,
в соответствии с Германским торговым
уложением (далее - ГТУ) (ст. 376 ГТУ) кредитор в
случае просрочки должника не вправе
требовать исполнения в натуре, если он
немедленно после наступления просрочки не
уведомит должника о необходимости
исполнить обязательство в натуре. Во всех
остальных случаях суд обязан вынести
решение об исполнении обязательства в
натуре.
--------------------------------
<*>
Markesinis S., Lorenz W., Dannemann G. The German Law of Obligations. Vol. I.
Clarendon Press. Oxford, 1977. P. 617 - 630; Treitel G.H. Remedies for breach of
contract. A comparative account // Clarendon Press. Oxford, 1988. P. 52 -
53.
На практике же указанные ограничения
более важны и чаще применимы, чем само общее
правило. Кредиторы, как правило, назначают
должнику срок в порядке ст. 250 ГГУ для
исполнения в натуре, после истечения
которого они приобретают право требовать
денежную компенсацию <*>. К иску об
исполнении в натуре кредиторы прибегают на
практике только в отношении некоторых
видов обязательств. Это обусловлено тем,
что только в отношении отдельных предметов
германское процессуальное
законодательство предусматривает
возможность прямого судебного принуждения.
Дело в том, что, за исключением указанных
выше случаев, суд может всегда вынести
решение об исполнении в натуре, но
исполняться это решение может различными
способами. В соответствии с Гражданским
процессуальным кодексом Германии (далее -
ГПК Германии) такое решение суда будет
буквально исполняться при помощи прямого
или косвенного принуждения (силовых
действий приставов, судебных штрафов или
уголовного преследования) только в
отношении решений о передаче
индивидуально-определенных или родовых
вещей, об освобождении помещения либо иной
недвижимости, об уплате денег, о совершении
действий (кроме услуг, никогда не
исполняемых в принудительном порядке по
ГПК Германии), которые не могут быть
совершены третьим лицом (т.е. если должник
незаменим), о воздержании от определенных
действий. При вынесении решений о
присуждении к исполнению услуг в любых
случаях или иных действий - при условии
заменимости должника - кредитор получает
лишь безусловное подтверждение своей
правоты в споре и может рассчитывать на
добрую волю и правосознание ответчика, либо
воспользоваться особым механизмом
исполнения такого рода решений - попросить
суд наделить его правом поручить
выполнение обязательства третьему лицу за
счет должника (ст. 887 ГПК Германии).
--------------------------------
<*> Treitel G.H. Remedies for
breach of contract. A comparative account. 1988. P. 53.
Таким
образом, там, где ГПК Германии не допускает
принуждения при исполнении решений
(например, обязанности по оказанию услуг,
выполнению работ, которые могут быть
выполнены и третьими лицами), нет разумных
оснований идти в суд с иском о
принудительном исполнении, который хотя и
будет, скорее всего, удовлетворен после
продолжительных судебных разбирательств,
но ничего существенно нового к позициям
сторон не добавит, так как кредитор после
такого решения для его исполнения будет
ограничен правом взыскать с должника
расходы на заключение заменяющей сделки и
разницу в ценах в виде убытков (т.е.
произойдет исполнение решения за счет
ответчика, а не им лично). Эти права кредитор
мог реализовать и без решения об исполнении
обязательства, не тратя сил, денег и времени
на получение судебного решения. Результат
действий кредитора один - происходит
исполнение третьим лицом с возложением на
должника всех финансовых потерь
кредитора.
В других странах немецкой
правовой семьи решения этих вопросов
строятся по похожей схеме, хотя в ряде
моментов отличаются от ГГУ. Так, в отличие
от Германии, практика исполнительного
производства некоторых кантонов Швейцарии
признает, что решения о выполнении услуг
(включая личные) могут быть предметом
прямого судебного принуждения <*>.
--------------------------------
<*> Treitel G.H. Remedies for
breach of contract. A comparative account. P. 55.
Таким образом,
мы видим, что, несмотря на провозглашение
принципиальной возможности принуждения к
исполнению обязательств в натуре в странах
немецкой правовой семьи, возможность
получить решение об исполнении в натуре
ограничена рядом очень существенных
исключений, а возможность реально
исполнить такое решение, если все же оно
было вынесено, ставится в зависимость от
того, предусматривает ли процессуальное
законодательство процедуры исполнения
такого рода решений.
С другой стороны,
нет оснований считать, что в Германии
существуют какие-либо ограничения в
отношении возможности применения
косвенного принуждения должника к
выполнению возложенных на него
обязанностей. Механизм такого давления -
предусмотренные договором пени за
просрочку выполнения обязательства.
Кредитор может не прибегать к иску о
присуждении к исполнению в натуре, а
настаивать на принудительном исполнении,
начисляя все возрастающие пени до тех пор,
пока размер натекших пеней не станет
настолько значительным, что угроза их
взыскания и желание прекратить их
возрастание не вынудят должника исполнить
обязательство в натуре.
Во Франции и в
некоторых других странах, основывающихся в
регулировании гражданско-правовых
отношений на Гражданском кодексе Наполеона
(странах романской правовой семьи),
традиционно проводилось четкое разделение
последствий нарушения обязательства
что-либо дать (obligation de donner) и обязательства
что-либо сделать или не делать (obligation de faire).
В первом случае устанавливается общее
правило о допустимости иска об исполнении в
натуре (execution en nature), если исполнение до сих
пор возможно. К такого рода случаям
относятся, в первую очередь, иски о передаче
индивидуально-определенных вещей. Во
втором случае в соответствии со ст. 1142
Французского гражданского кодекса (далее -
ФГК) неисполненное обязательство влечет
возникновение лишь права на возмещение
убытков. Это правило при его введении в
начале XIX века обосновывалось
существованием принципа Nemo potest cogi ad factum
(никого не возможно принуждать к действию).
Положение ст. 1142 ФГК, несмотря на то, что сам
ФГК предусмотрел ряд исключений из этого
правила (так, ст. 1143 ФГК допускает иск о
понуждении должника уничтожить то, что было
сделано в нарушение обязанности), и,
несмотря на то, что кредитор, как и по ГГУ,
может по разрешению суда поручить
исполнение третьему лицу за счет должника,
часто критиковалось в доктрине за излишнюю
широту формулировок <*>.
--------------------------------
<*> См.: Цвайгерт К.,
Кетц Х. Введение в сравнительное
правоведение в сфере частного права. Т. 2. М.,
1998. С. 205; Treitel G.H. Remedies for breach of contract. A comparative
account. P. 59.
В соответствии со взглядами
французской доктрины обязательство
передать по договору родовые или
индивидуально-определенные вещи, если
титул перешел к покупателю ранее момента
поставки, может быть принудительно
реализовано в порядке виндикации. Если
право собственности на товар еще не
перешло, то возможность принудительного
исполнения зависит от вида товара.
Обязанность по передаче
индивидуально-определенных вещей, а равно
индивидуализированных для данного
договора родовых вещей рассматривается как
обязательство de donner, а следовательно,
подлежит принудительному исполнению по
требованию кредитора. Обязательство
поставить родовые вещи рассматривается как
обязательство de faire и соответственно защите
иском об исполнении в натуре не подлежит
<*>.
--------------------------------
<*> Treitel G.H.
Remedies for breach of contract. A comparative account. P. 57; Цвайгерт
К., Кетц Х. Введение в сравнительное
правоведение в сфере частного права. С.
205.
Аналогичная ситуация и в
процессуальном праве Франции: ГПК
предусматривает процессуальный механизм
исполнения только решений о взыскании
денег и передаче
индивидуально-определенных или
индивидуализированных вещей. В остальных
случаях кредитору приходится
довольствоваться правом, испросив
разрешение у суда, получить исполнение на
стороне за счет должника.
Правда, уже в
последнее время, в особенности после
проведения во Франции реформы
исполнительного законодательства в 1991 г.
(ст. 1 Закона от 9 июля 1991 г., которая
предусмотрела, что любой кредитор может
принудить должника к исполнению взятых на
себя обязательств <*>), а также в
результате расширительного толкования
норм ФГК (в первую очередь, ст. 1184, которая
предписывает, что кредитор может в случае
нарушения договора должником либо
аннулировать соглашение, либо понудить
должника выполнить договор) отчетливо
прослеживается тенденция рассматривать
ограничительную норму ст. 1142 ФГК и
следующие из нее выводы о невозможности
использовать прямое судебное принуждение
обязанностей типа de faire как исключение,
применяющееся на практике только там, где
обязанность должника носит личный характер
или исполнение стало невозможным <**>. В
действительности суды выносят решения и об
отобрании вещей
(индивидуально-определенных или родовых), и
о совершении тех или иных действий
нетоварного характера (назначение арбитра,
освобождение квартиры, раскрытие
информации и т.д.) <***>.
--------------------------------
<*> Principles of European
Contract Law. Part I and II. Prepared by the Commission on European Contract
Law. Edited by O. Lando and H. Beale // Kluwer Law Int., The Hague. 2000. Р.
399.
<**> Marsh P.D.V. Comparative contract law (England, France,
Germany) // Gower. England, 1994. Р. 320.
<***> См.:
Цвайгерт К., Кетц Х. Введение в
сравнительное правоведение в сфере
частного права. С. 204.
Кроме того, в связи с
очевидными недоработками ФГК в сфере
конструирования норм и процедур по вопросу
исполнения в натуре уже в начале XIX века
судебная практика разработала доктрину
astreine - судебного штрафа в виде длящейся
санкции за просрочку исполнения
обязательства. Этот институт,
обеспечивающий выполнение обязательств,
особенно эффективен тогда, когда
процессуальные механизмы принудительного
исполнения не разработаны или вовсе не
предусмотрены, а также в случаях
обязательств de faire, по которым, как известно,
изначально было невозможно требовать
исполнения в натуре. В целом на сегодняшний
момент astreine применяется судами Франции
очень часто, и сфера его применения
расширяется. Это происходит, несмотря на
часто раздающуюся критику института со
стороны известных ученых (в особенности,
воспитанных на традициях общего права с его
непринятием штрафных санкций и, в
частности, неустоек), пеняющих на
исключительно штрафной и чрезмерный
характер данной меры, а также несмотря на
непринятие данного подхода в некоторых
других юрисдикциях романской правовой
семьи (Луизиана, Квебек <*>).
--------------------------------
<*> В то же время
следует отметить, что эти юрисдикции не
обременены неудачной формулировкой ст. 1142
ФГК о запрете на исполнение в натуре
обязательств de faire, так как просто не
реципировали ее в своих гражданских
кодексах.
Признанием эффективности
данного механизма стало включение
института astreine в Принципы международных
коммерческих договоров УНИДРУА, в
соответствии со ст. 7.2.4 которых такой штраф
может быть назначен судом, но только вместе
с решением об исполнении основного
обязательства (в отличие от Франции, где
astreine может являться самостоятельным
требованием) и только если императивные
нормы lex fori (права суда) не предполагают
иное. Включено положение об astreine и в ГК
Нидерландов - одну из последних успешных
европейских кодификаций гражданского
права, которая по вопросу исполнения в
натуре в целом стоит на позициях ГГУ. В
соответствии со ст. 3:296 ГК Нидерландов
получить решение об исполнении в натуре
можно почти всегда (если только
обязательство возможно и не носит сугубо
личный характер), но прямое принуждение
будет использоваться только в отношении
обязательств передать родовые или
индивидуально-определенные вещи, уплатить
деньги или воздержаться от действий. В
отношении остальных обязательств
допустимо либо исполнение за счет должника,
либо astreine <*>.
--------------------------------
<*> Hartkamp A.S., Tillema M.M.M. Contract Law in the Netherlands // The
Hague. 1995. Р. 132 - 133.
Таким образом, в то время
как допустимые случаи прямого принуждения
во Франции изначально сводились, по сути,
только к отобранию
индивидуально-определенных вещей и
взысканию денег, на практике большинство
обязательств уже с середины XIX века могло
стать предметом косвенного принуждения
путем использования института astreine,
который является хотя и спорным, но,
пожалуй, единственным эффективным способом
принуждения к исполнению неденежных и
нетоварных обязательств в натуре. Поэтому,
казалось бы, жесткое разделение
обязательств на обязательства "сделать" и
"передать" на практике играет небольшую
роль, а невозможность требовать исполнения
в натуре обязательств "что-либо сделать"
согласно ст. 1142 ФГК с учетом наличия
механизма astreine рассматривается скорее как
исключение, применяющееся только в случаях,
когда обязательство невозможно выполнить
или его выполнение носит сугубо личный
характер.
В английском общем праве
традиционно иск об исполнении в натуре сам
по себе не существовал. Кроме денежных
обязательств (взыскиваемых практически во
всех
