Исполнение договорного обязательства третьим лицом
указывать на это для случаев исполнения
обязательства третьим лицом при наличии у
последнего интереса в сохранении имущества
(п. 2 ст. 313 ГК РФ). Очевидно, что такое
специальное указание и понадобилось
поместить в закон для того, чтобы учесть
интерес третьего лица, дав ему возможность
исполнять за должника обязательства и без
его согласия, так как в противном случае по
общему правилу должник мог бы возражать
против исполнения обязательства третьим
лицом.
Таким образом, можно
предположить, что российское
обязательственное право исходит из общего
принципа о возможности исполнения
обязательства третьим лицом лишь с
согласия должника, за исключением случаев,
указанных в п. 2 ст. 313 ГК РФ, когда третье
лицо подвергается опасности утратить свое
право на имущество должника вследствие
обращения на него взыскания кредитором.
В связи с этим необходимо ответить на
вопрос о правах и обязанностях лиц для
случаев, когда должник не согласен с
исполнением обязательства третьим лицом,
которое не подпадает под действие гипотезы
п. 2 ст. 313 ГК, а также уяснить весьма важный
практический аспект - должен ли кредитор,
принимая исполнение от третьего лица, во
всяком случае проверять наличие согласия
должника?
Статья 313 ГК РФ не дает ответа
на эти вопросы. Затруднительно отыскать на
них ответы и в литературе.
В деловой
практике кредитор, принимая исполнение,
предложенное за должника, как правило,
ограничивается лишь уяснением вопроса о
том, за какого должника и по какому
обязательству производится исполнение. С
точки зрения интересов кредитора, это
положение вещей вполне объяснимо, ибо
кредитор заинтересован в получении
надлежащего исполнения, а возможный
интерес должника в личном исполнении
обязательства не совпадает с интересом
кредитора в своевременном получении
исполнения. Возложение на кредитора
обязанности по проверке наличия или
отсутствия факта возложения исполнения или
согласия кредитора на исполнение третьим
лицом, очевидно, могло бы во многих случаях
чрезвычайно затруднить оборот, потребовав
соответствующих организационных,
материальных затрат и потерь во времени.
Если исходить из презумпции
добросовестности участников оборота, то
необходимость такой проверки могла бы
обернуться негативными последствиями для
всех участвующих в данных правоотношениях
лиц - и должника, и третьего лица, и
кредитора.
В связи с этим, как
представляется, необходимо рассмотреть
вопрос о целесообразности установления в
обязательственном праве опровержимой
презумпции наличия согласия должника на
исполнение обязательства третьим лицом,
возложив бремя опровержения и риск
упущения в своевременности опровержения на
должника. На наш взгляд, введение такой
презумпции было бы полезным как для
сохранения динамизма современного
гражданского оборота, так и для защиты
интересов добросовестных кредиторов.
Принятие кредитором исполнения,
предложенного за должника третьим лицом,
обязательно для кредитора, если у него
отсутствуют основания полагать, что такое
исполнение производится вопреки воле
должника, а также если такое исполнение
допускается законом вопреки воле должника
(п. 2 ст. 313 ГК РФ). Действующее
законодательство не предусматривает
каких-либо специальных норм, позволяющих
кредитору приостановить принятие
исполнения, предложенного третьим лицом,
или отказаться от его принятия до выяснения
наличия согласия на то должника или факта
возложения.
Обширная практика
исполнения обязательств по поставке
товаров и их оплате третьими лицами может
привести к выводу об обычае делового
оборота, согласно которому кредитор не
обязан проверять наличие факта возложения
исполнения обязательства или согласия
должника на его исполнение третьим
лицом.
Представляется, что едва ли есть
основания для отказа в таком подходе и для
тех случаев, когда должник не был согласен с
исполнением за него обязательства третьим
лицом, однако кредитору об этом ничего
известно не было.
В арбитражной
практике встречаются дела, где вопрос о
согласии должника на исполнение его
обязательства третьим лицом был предметом
судебного исследования. Так, при
рассмотрении иска третьего лица к должнику
о взыскании неосновательного обогащения,
которое образовалось в связи с погашением
третьим лицом долга ответчика перед банком
по кредитному договору, ответчик возражал
против удовлетворения предъявленного иска,
мотивируя это отсутствием его
предварительного согласия на принятие
финансовой помощи от истца. Арбитражный суд
кассационной инстанции, отменяя решение
суда первой инстанции, которым в иске было
отказано, в частности, указал, что материалы
дела подтверждают - с финансовой помощью
истца ответчик молчаливо согласился, ибо
задолженности по кредитному договору он не
имеет, о чем свидетельствуют копии балансов
ответчика <*>.
--------------------------------
<*> См.: Постановление Федерального
арбитражного суда Московского округа от
02.12.1999 N КГ-А41/3963-99.
В другом деле было
установлено, что третье лицо частично
оплатило цену товара за покупателя, не
указав в платежном поручении, что
уплачивает продавцу сумму во исполнение
обязательства покупателя перед продавцом.
Арбитражный суд посчитал обязательство
покупателя в части этого платежа
прекратившимся, поскольку в судебном
заседании представитель третьего лица
(плательщика) подтвердил, что оплата
производилась за покупателя, и отрицал
наличие каких-либо договорных отношений с
продавцом, а последний не подтвердил
доказательствами наличие с третьим лицом
договорных отношений, в счет которых можно
было бы засчитать спорный платеж <*>.
--------------------------------
<*> См.:
Постановление Федерального арбитражного
суда Центрального округа от 05.10.1999 N
А64-2095/98-12.
Несколько сложнее обстоит дело
в тех случаях, когда должник доводит до
сведения кредитора свое несогласие на
исполнение за него обязательства третьим
лицом. Обязан ли кредитор в такой ситуации
воздержаться от принятия исполнения от
третьего лица? Каковы последствия
нарушения этой обязанности, если она
существует?
Если согласиться с выводом
о том, что по общему правилу исполнение
обязательства третьим лицом вопреки воле
должника (за исключением случаев,
установленных законом) не допускается, то
праву следовало бы иметь юридические
средства для соблюдения этого правила.
Здесь мы можем отыскать по крайней мере два
возможных подхода. Первый подход
заключается в признании юридической
ничтожности исполнения третьего лица,
принятого кредитором вопреки известной ему
воле должника, возражающего против такого
исполнения (общее право). Второй подход
основывается на известной степени
пренебрежения волей должника, однако
ограждает его от каких-либо имущественных
притязаний со стороны третьего лица в связи
с произведенным им исполнением (ст. 1236 ГК
Бельгии).
Первый подход имеет такие
преимущества, как соблюдение любых
интересов должника. Здесь учитывается и
морально-нравственный аспект, когда
имеется в виду возможное нежелание
должника быть "облагодетельствованным" за
чужой счет или субъектом, чья помощь ему
неприятна. Второй подход в большей степени
учитывает имущественный интерес кредитора
и игнорирует волю должника, защищая его тем
не менее от имущественных потерь, ибо
третье лицо не может иметь к должнику
каких-либо материальных притязаний.
По
нашему мнению, эти два подхода можно было бы
попытаться объединить в один, отобрав их
положительные стороны. Исполнение
обязательства третьим лицом вопреки
известным кредитору возражениям должника
признается надлежащим, если только должник
не докажет, что таким исполнением ему
наносится имущественный или иной вред. При
этом третье лицо не получает каких-либо
прав требования к должнику (п. 4 ст. 1109 ГК РФ)
и несет ответственность за ненадлежащее
исполнение. Этот подход, с одной стороны,
учитывает имущественные интересы
кредитора, с другой - дает должнику
возможность доказать неправомерность
такого исполнения и защитить свои интересы,
а с третьей - возлагает риск
неблагоприятных последствий в связи с
игнорированием воли должника на
соответствующих субъектов. При этом у
каждой из сторон появляется юридически
побуждаемый стимул действовать
добросовестно. Кредитор, и в особенности
третье лицо, удерживается от нанесения
вреда должнику, третье лицо за исключением
случаев, установленных законом, не может
вопреки воле должника получить по
отношению к нему какие-либо права, а должник
не может необоснованно препятствовать
исполнению обязательства третьим лицом.
Представляется, что даже при отсутствии в
законе специальных норм для реализации
данного подхода на практике его воплощение
возможно и при таком положении вещей.
Основаниями к тому могут послужить норма о
надлежащем исполнении обязательств ст. 309
ГК РФ и положения ст. 10 ГК РФ о запрете
злоупотребления правом в иных (помимо
шиканы) формах.
В вопросе исполнения
обязательства третьим лицом без согласия
должника особо следует выделить случаи
последующего одобрения должником такого
исполнения, которые, на наш взгляд, не
представляют особых трудностей хотя бы
потому, что здесь отсутствует конфликт
интересов, ибо должник на самом деле был
согласен на такое исполнение, однако это
согласие никак не было выражено. Возможна,
конечно, и иная ситуация, когда
первоначально должник не был согласен на
исполнение обязательства третьим лицом, но
впоследствии изменил свою волю, заявив об
одобрении исполнения. Практические
аспекты, которые могут возникать в этих
ситуациях, по большей части связаны с актом
одобрения. Очевидно, что одобрение
исполнения обязательства третьим лицом с
юридической точки зрения влечет те же
последствия, как если бы имело место
возложение исполнения обязательства на
третье лицо, и в этом смысле не затрагивает
положение кредитора. Отношения же между
должником и третьим лицом следует
разбирать особо в каждом конкретном случае,
смотря по основаниям действий третьего
лица.
Особым случаем исполнения
обязательства за должника третьим лицом
выступают правоотношения, складывающиеся
по поводу действий в чужом интересе без
поручения. Из п. 1 ст. 980 ГК РФ прямо следует,
что действия в чужом интересе без
поручения, иного указания или заранее
обещанного согласия заинтересованного
лица могут осуществляться, в частности, в
целях исполнения его обязательства.
4.
ОПАСНОСТЬ УТРАТЫ ПРАВ НА ИМУЩЕСТВО
ДОЛЖНИКА
КАК ОСНОВАНИЕ ИСПОЛНЕНИЯ
ОБЯЗАТЕЛЬСТВА
БЕЗ СОГЛАСИЯ
ДОЛЖНИКА
Норма п. 2 ст. 313 ГК РФ
представляет собой частный случай
исполнения обязательства без согласия
должника и требует особого рассмотрения не
только потому, что исполнение третьим лицом
может быть произведено на ее основании без
упомянутого согласия, но и потому, что здесь
устанавливаются основания для такого
исполнения и его особые последствия -
переход прав к третьему лицу.
В
соответствии с п. 2 ст. 313 ГК РФ третье лицо,
подвергающееся опасности утратить свое
право на имущество должника (право аренды,
залога и др.) вследствие обращения
кредитором взыскания на это имущество,
может за свой счет удовлетворить
требование кредитора без согласия
должника. В этом случае к третьему лицу
переходят права кредитора по обязательству
в соответствии со ст. ст. 382 - 387 ГК РФ.
М.И.
Брагинский указывает, что ГК РФ впервые
ввел норму, которая решает вопрос об
исполнении обязательства третьим лицом с
позиций защиты интересов третьего лица.
Причем здесь же обоснованно отмечается, что
третье лицо производит удовлетворение
требований кредитора собственной волей и
за свой счет <*>.
--------------------------------
Монография М.И. Брагинского, В.В.
Витрянского "Договорное право. Общие
положения" (Книга 1) включена в
информационный банк согласно публикации -
М.: Издательство "Статут", 2001 (издание 3-е,
стереотипное). <*> См.: Брагинский М.И.,
Витрянский В.В. Договорное право. Книга
первая: Общие положения. С. 374.
Основанием
исполнения обязательства третьим лицом за
должника без согласия последнего является
опасность утраты третьим лицом права на
имущество должника. Причем эта опасность
может быть вызвана согласно норме закона
лишь обращением взыскания на имущество
должника. Аналогичное основание исполнения
обязательства установлено в гражданских
кодексах стран СНГ, основанных на Модельном
кодексе СНГ (см., например, п. 2 ст. 294 ГК
Республики Беларусь). Страны германской
правовой семьи также устанавливают особые
правила на случай возникновения опасности
утраты права на имущество вследствие
обращения на него взыскания кредитора.
Однако в силу прокредиторской позиции этих
законодательств наличие таких
обстоятельств необходимо не столько для
исполнения обязательства третьим лицом без
согласия кредитора, сколько для перехода
прав кредитора к третьему лицу,
исполнившему обязательства должника (§ 268
Германского гражданского уложения, ст. 431.3
ГК Республики Азербайджан).
Более
широкий подход демонстрируется в Принципах
Европейского договорного права, где
принятие исполнения обязательства третьим
лицом обязательно для кредитора, если
третье лицо имеет законный интерес в
исполнении и должник не исполнил
обязательство или с очевидностью не
исполнит его в срок. Здесь мы не
обнаруживаем связи только с таким
обстоятельством, как обращение взыскания
на имущество должника. Речь идет о наличии
законного интереса у третьего лица. Такой
интерес комментаторы Принципов
усматривают, в частности, в следующих
случаях:
- оплата поручителем с целью
избежать судебных издержек по делу о
взыскании долга с должника;
- оплата
нанимателем долга наймодателя,
обеспеченного сдаваемым в наем имуществом,
для избежания принудительной продажи
соответствующего имущества;
- оплата в
интересах семьи женой долга мужа, за
который она не отвечает;
- оплата
материнской компанией долга дочерней
компании для сохранения кредитного
рейтинга последней.
Очевидно, что такой
критерий, как наличие законного интереса, в
рассматриваемом нами вопросе
представляется более широким и гибким, ибо
включает не только случаи возникновения
опасности утраты имущества должника, на
которое третье лицо имеет право, но и иные
случаи подлежащего защите интереса
третьего лица. По п. 2 ст. 313 ГК РФ этот
интерес не всегда может быть учтен.
Интересный пример в связи с этим приводится
Г.И. Стрельниковой. По ее мнению, гипотезе п.
2 ст. 313 ГК РФ отвечает случай, когда
поднаниматель вносит плату за нанимателя
жилого помещения, поскольку просрочка
может повлечь за собой прекращение
договора жилищного найма, а следовательно,
и договора поднайма <*>. Не отрицая для
этого случая наличия заслуживающего
уважения интереса поднанимателя в
исполнении обязательства за нанимателя,
следует отметить, что по буквальному смыслу
п. 2 ст. 313 ГК РФ он здесь применяться не
может, поскольку закон связывает право
третьего лица на исполнение за должника с
таким обстоятельством, как утрата права на
имущество по причине обращения на него
взыскания кредитором, а не по каким-либо
