Формы и способы защиты гражданских прав и интересов
специальными нормами (ст. 1066, 1067 ГК РФ).
Особенность их в том, что они могут быть
применимы еще до нарушения. Во всяком
случае, ст. 14 ГК РФ увязывает самозащиту с
уже нарушенным правом, а не с правом,
которое еще только может быть нарушено в
будущем. Об этом же свидетельствует и
терминология, используемая законодателем.
В статьях 12 и 14 ГК РФ говорится именно о
защите, а не об охране. Следовательно, речь
идет о самозащите, а не о самоохране, когда
возможно использование определенных
приемов и мер, направленных на обеспечение
каких-либо прав в будущем.
Самозащита -
это особый (частный) случай защиты,
специфика которого проявляется в том, что
управомоченное лицо непосредственно
своими действиями может защитить
нарушенное право. Даже если третье лицо
будет оборонять потерпевшего от нападения,
то о самозащите можно говорить в отношении
прав и интересов обороняющегося. Что
касается потерпевшего, то это не реализация
им своего права на самозащиту, а его защита.
В этом случае осуществляется защита
другого субъекта. Поэтому представляется
спорным утверждение Г.А. Свердлыка и Э.Л.
Страунинга, что деятельность в форме
патронажа следует также относить к
самозащите прав подопечного <*>.
--------------------------------
<*> См.: Свердлык
Г.А., Страунинг Э.Л. Указ. соч. С.
146.
Действительно, согласно п. 1 ст. 41 ГК РФ
по просьбе совершеннолетнего
дееспособного гражданина, который по
состоянию здоровья не может самостоятельно
осуществлять и защищать свои права и
исполнять обязанности, над ним может быть
установлено попечительство в форме
патронажа. Деятельность попечителя в
данном случае нельзя относить к самозащите
даже в широком смысле этого слова. Это не
что иное, как защита попечителем интересов
подопечного. Здесь нельзя говорить о
самозащите также и потому, что гражданин
обращается в компетентный орган - орган
опеки и попечительства. Дифференциация
самозащиты на самозащиту в узком и в
широком смысле лишь затрудняет
исследование сути данного феномена.
Возник вопрос о квалификации отношений,
когда управомоченное лицо призывает третьи
лица к оказанию ему помощи при
осуществлении самозащиты нарушенных прав.
М. Селезнев в этой связи привел следующий
пример. Гражданин К. в течение двух лет
ожидал от С. исполнения вступившего в
законную силу судебного решения, согласно
которому последний был обязан передвинуть
изгородь и устранить препятствия в
пользовании земельным участком. Не
дождавшись от С. реализации судебного
решения, К. обратился к знакомым и с их
помощью перенес изгородь <*>. Анализируя
данное дело, Г.А. Свердлык и Э.Л. Страунинг
высказали мнение, что "в случае
невозможности самостоятельной защиты
своих гражданских прав потерпевшей
стороной, она может обратиться за помощью в
осуществлении права на самозащиту к другим
лицам (то есть прибегнуть к так называемой
товарищеской взаимопомощи)" <**>.
--------------------------------
<*> См.: Селезнев М.
Самозащита гражданских прав // Российская
юстиция. 1995. N 11. С. 40.
<**> Свердлык Г.А.,
Страунинг Э.Л. Указ. соч. С. 151.
Однако здесь
возникает вопрос о возможности
квалификации подобных действий в качестве
самозащиты, предусмотренной ст. 14 ГК РФ.
Иначе говоря, можно ли рассматривать как
самозащиту исполнение решения суда
потерпевшим (кредитором) своими силами и
средствами? Нет, нельзя.
Уже отмечалось,
что самозащита может осуществляться лишь
управомоченным лицом. Данная
управомоченность простирается до момента,
с которого можно утверждать о произвольном
вмешательстве в частные дела. Согласно п. 1
ст. 1 ГК РФ в качестве одного из основных
начал гражданского законодательства
установлено правило о недопустимости
произвольного вмешательства кого-либо в
частные дела. На наш взгляд, произвольное
вмешательство является пределом
самозащиты.
Для исполнения решения суда
существуют специальные органы. Порядок их
исполнения жестко регламентирован
законодательством. Исполнение решения суда
кредитором вопреки установленному порядку
следует квалифицировать как произвольное
вмешательство в частные дела.
В
юридической литературе высказывались
различные суждения о сфере реализации
права на самозащиту. Так, В.П. Грибанов, В.А.
Рясенцев утверждали, что самозащита
допускается во внедоговорных отношениях
<1>. М.И. Брагинский, Н.И. Клейн полагают,
что она возможна во внедоговорных
отношениях и в некотором объеме - в
договорных отношениях <2>. Позиция Г.Я.
Стоякина такова, что самозащита допустима
только в договорных отношениях <3>.
Наконец, Ю.Г. Басин обосновал мнение о
возможности самозащиты как во
внедоговорных, так и в договорных
отношениях <4>.
--------------------------------
<1> См.: Грибанов В.П. Пределы
осуществления и защиты гражданских прав. М.:
Статут, 2000. С. 168; Рясенцев В.А. Осуществление
и защита гражданских прав // Советское
гражданское право: Учебник. В 2 ч. Ч. 1 / Под
ред. В.А. Рясенцева. М.: Юридическая
литература, 1986. С. 265 - 266.
<2> См.:
Брагинский М.И. Возникновение гражданских
прав и обязанностей, осуществление и защита
гражданских прав // Комментарий части
первой Гражданского кодекса Российской
Федерации для предпринимателей. М.: Фонд
"Правовая культура", 1995. С. 56; Клейн Н.И.
Возникновение гражданских прав и
обязанностей, осуществление и защита
гражданских прав // Комментарий к
Гражданскому кодексу Российской Федерации,
части первой / Под ред. О.Н. Садикова. М.:
Юринформцентр, 1995. С. 35.
<3> См.: Стоякин
Г.Я. Меры защиты в советском гражданском
праве: Дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск,
1973. С. 82.
<4> См.: Басин Ю.Г. Основы
гражданского законодательства о защите
субъективных гражданских прав // Проблемы
применения Основ гражданского
законодательства и Основ гражданского
судопроизводства Союза ССР и союзных
республик. Саратов, 1971. С. 36 - 37.
Содержание
ст. 12 и 14 ГК РФ не дает повода для сомнения в
возможности самозащиты как во
внедоговорных, так и в договорных
отношениях. Другое дело, что возникает
вопрос о специфике самозащиты в тех и
других отношениях. Очевидно, что во
внедоговорных отношениях самозащита может
осуществляться преимущественно
фактическими действиями (например,
необходимая оборона). В договорных
отношениях на первый план выступают
юридические действия управомоченного лица.
Например, отказ от исполнения договора (ст.
463, 484, 523 и др.); отказ от товара (ст. 464, 466, 468 и
др.). Однако в договорных отношениях не
исключается самозащита и посредством
фактических действий управомоченной
стороны. Например, устранение недостатков
товара (ст. 475); производство капитального
ремонта (ст. 616) и др.
Отличие самозащиты
в названных отношениях состоит также в том,
что во внедоговорных отношениях способы
самозащиты и условия ее реализации
определяются законом, в то время как в
договорных способы и условия реализации
могут быть установлены договором. При этом
необходимо учитывать определенные законом
изъятия из принципа свободы договора. Так, в
соответствии с п. 4 ст. 401 ГК РФ соглашение об
устранении или ограничении
ответственности (следовательно, и
самозащиты) за умышленное нарушение
обязательства ничтожно.
Отсутствие в
законе перечня способов самозащиты, а также
указания на возможность установления их в
договоре следует признать недостатком
действующего законодательства. В связи с
этим было бы целесообразно дополнить ст. 14
ГК РФ правилом следующего содержания:
"Самозащита, в частности, может
осуществляться посредством отказа одной из
сторон договора от его исполнения; отказа
от передачи или приемки товара; устранения
недостатков товара управомоченной
стороной или привлеченными лицами за счет
должника; выполнения ремонта и др.
Лица
в договоре вправе установить иные способы
самозащиты, не противоречащие
закону".
ССЫЛКИ НА ПРАВОВЫЕ АКТЫ
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ПЕРВАЯ)"
от 30.11.1994 N
51-ФЗ
(принят ГД ФС РФ
21.10.1994)
"ГРАЖДАНСКИЙ КОДЕКС РОССИЙСКОЙ
ФЕДЕРАЦИИ (ЧАСТЬ ВТОРАЯ)"
от 26.01.1996 N
14-ФЗ
(принят ГД ФС РФ 22.12.1995)
Журнал
российского права, N 6, 2003
