Обоснованность задержания и заключения под стражу по упк рф
статье, ни в ст. 37 УПК РФ обязанности
прокурора, аналогичные ранее
существовавшим, не установлены.
Как
известно, прокурор на стадии
предварительного расследования
уполномочен осуществлять от имени
государства уголовное преследование, а
также надзор за процессуальной
деятельностью органов дознания и органов
предварительного следствия (ч. 1 ст. 37 УПК
РФ). Представляется, что отсутствие у
прокурора четко прописанных в законе
надзорных обязанностей при заключении лица
под стражу однозначно переводит его в
положение представителя стороны обвинения,
нивелируя тем самым всю процедуру
получения его согласия.
Кроме того,
возникает вопрос: вправе ли прокурор при
даче согласия, помимо выяснения оснований
для избрания меры пресечения,
устанавливать и виновность лица? Если
встать на точку зрения, что прокурор в
данном случае не должен стремиться к
установлению виновности, то следует
признать, что дача прокурором согласия на
возбуждение перед судом ходатайства будет
производиться по формальным признакам
соблюдения требований, перечисленных в
статье 97 УПК РФ.
Мы же считаем, что
прокурор, помимо проверки наличия
оснований для избрания данной меры
пресечения, обязан убедиться и в том, что
лицо действительно является виновным. Ведь
вполне возможно, что обвиняемый
(подозреваемый), находясь на свободе, может
скрыться от дознания, предварительного
следствия или суда, продолжать заниматься
преступной деятельностью, будет угрожать
свидетелю, иным участникам уголовного
судопроизводства, уничтожит
доказательства либо иным путем
воспрепятствует производству по
уголовному делу, однако доказательств его
виновности в совершении преступления, в
связи с которым лицо заключается под
стражу, будет явно недостаточно <*>.
--------------------------------
<*> В статье 58 (пп. "а"
п. 1) Римского статута Международного
уголовного суда, принятого 17 июля 1998 г.
Дипломатической конференцией полномочных
представителей под эгидой ООН, также
обращается внимание не только на
необходимость ареста для достижения цели
судопроизводства, но и на то, что он может
применяться, если "...имеются разумные
основания полагать, что это лицо совершило
преступление, подпадающее под юрисдикцию
Суда".
Следующая проблема состоит в том,
что в ч. 1 ст. 108 УПК РФ предусмотрена
возможность заключения под стражу лица по
уголовным делам о преступлениях, за которые
законом предусмотрено наказание в виде
лишения свободы на срок до двух лет, при
наличии одного из следующих обстоятельств:
1) подозреваемый или обвиняемый не имеет
постоянного места жительства на территории
Российской Федерации; 2) его личность не
установлена; 3) им нарушена ранее избранная
мера пресечения; 4) он скрылся от органов
предварительного расследования или от
суда.
Несомненно, данная норма призвана
обеспечивать экономию мер процессуального
принуждения, однако на практике при ее
применении может возникнуть ряд спорных
моментов.
Во-первых, как показывает
изучение уголовных дел, при последующей
переквалификации деяния на менее тяжкое,
нежели то, за которое предусмотрено
наказание свыше двух лет, во многих случаях
мера пресечения оставалась неизмененной
независимо от того, имелись ли
дополнительные основания для ее избрания.
Эта негативная практика имеет место,
поскольку в законе не содержится четкого
указания на необходимость немедленного
освобождения лица из-под стражи, если
обвинение в отношении его было изменено на
менее тяжкое, и отсутствуют дополнительные
обстоятельства, которые позволяют
применить данную меру и при обвинении в
менее тяжком преступлении.
Во-вторых,
обвинение может быть предъявлено
следствием по более тяжкой статье УК РФ, чем
это деяние должно квалифицироваться в
действительности, чтобы в качестве меры
пресечения можно было избрать заключение
под стражу. Запрет подобных действий в УПК
РФ, к сожалению, не установлен.
Дополнительные проблемы могут возникнуть
при избрании меры пресечения в виде
заключения под стражу в отношении
несовершеннолетних. Так, в соответствии с ч.
2 ст. 108 УПК РФ к несовершеннолетнему
подозреваемому или обвиняемому заключение
под стражу может быть применено в случае,
если он подозревается в совершении тяжкого
или особо тяжкого преступления. Лишь в
исключительных случаях эта мера пресечения
может быть избрана в отношении
несовершеннолетнего, подозреваемого или
обвиняемого в совершении преступления
средней тяжести.
Вместе с тем не до
конца выясненным остается следующий важный
момент: распространяется ли на
несовершеннолетних закрепленное в ч. 1 ст. 108
УПК РФ правило о том, что исключительные
случаи имеют место, когда подозреваемый или
обвиняемый не имеет постоянного места
жительства на территории Российской
Федерации, его личность не установлена, им
нарушена ранее избранная мера пресечения
или он скрылся от органов предварительного
расследования либо от суда. Из содержания
же ч. 2 этой статьи теоретически можно
сделать и довольно неутешительный вывод о
том, что несовершеннолетние оказались в
более тяжелом, чем взрослые, положении, так
как исключительность случаев будет
определять не закон, а усмотрение
должностных лиц уголовного
судопроизводства.
Новая и достаточно
важная проблема возникла в связи с
процедурой рассмотрения судьей
ходатайства о заключении под стражу. В
части 4 ст. 108 УПК РФ в обезличенной форме
говорится о том, что "неявка без
уважительных причин сторон, своевременно
извещенных о времени судебного заседания,
не является препятствием для рассмотрения
ходатайства, за исключением случаев неявки
обвиняемого". Неясно, кто именно должен
извещать стороны о времени такого
заседания. Например, В. Горобец предлагает
возложить данную обязанность на
должностное лицо органов прокуратуры <*>.
Мы не согласны с этой позицией. В условиях
состязательности сторона защиты будет
объективно заинтересована в том, чтобы
после неявки в судебное заседание сообщить
о своей неосведомленности относительно
срока его начала. Поэтому данную
обязанность следует возложить на судью, тем
более что в ч. 3 ст. 15 УПК РФ прямо закреплена
обязанность суда создавать необходимые
условия для исполнения сторонами их
процессуальных обязанностей и
осуществления предоставленных им прав.
--------------------------------
<*> См.: Горобец В.
Принятие судебных решений о заключении под
стражу // Российская юстиция. 2002. N 6. С. 17.
Из
всего вышесказанного следует вывод, что
процедуры задержания и заключения под
стражу нуждаются в определенной
корректировке. Это позволит не только
оградить права и свободы лиц, вовлеченных в
производство по уголовному делу, но и
обеспечить большую эффективность
правосудия.
ССЫЛКИ НА ПРАВОВЫЕ АКТЫ
"КОНСТИТУЦИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
(принята всенародным голосованием
12.12.1993)
"УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ КОДЕКС
РСФСР"
(утв. ВС РСФСР 27.10.1960)
"УГОЛОВНЫЙ
КОДЕКС РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ" от 13.06.1996 N
63-ФЗ
(принят ГД ФС РФ
24.05.1996)
"УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ КОДЕКС
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ"
от 18.12.2001 N 174-ФЗ
(принят ГД ФС РФ 22.11.2001)
"КОНВЕНЦИЯ О
ЗАЩИТЕ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА И ОСНОВНЫХ СВОБОД"
(Заключена в г. Риме 04.11.1950)
(вместе с
"ПРОТОКОЛОМ [N 1]" (Подписан в г. Париже
20.03.1952),
"ПРОТОКОЛОМ N 4 ОБ ОБЕСПЕЧЕНИИ
НЕКОТОРЫХ ПРАВ И СВОБОД ПОМИМО
ТЕХ,
КОТОРЫЕ УЖЕ ВКЛЮЧЕНЫ В КОНВЕНЦИЮ И ПЕРВЫЙ
ПРОТОКОЛ К НЕЙ"
(Подписан в г. Страсбурге
16.09.1963),
"ПРОТОКОЛОМ N 7" (Подписан в г.
Страсбурге 22.11.1984))
Журнал российского
права, N 9, 2003
