Сложные вопросы квалификации вымогательства
Р.Н. ХАТЫПОВ
Хатыпов Р.Н., кандидат
юридических наук, начальник кафедры
Уфимского юридического института МВД
РФ.
В следственно-судебной практике
возник целый ряд вопросов, связанных с
квалификацией вымогательства.
С
объективной стороны вымогательство
характеризуется требованием передачи
имущества, права на имущество или
совершением действий имущественного
характера под угрозой применения насилия
либо уничтожения или повреждения
имущества, а равно под угрозой
распространения сведений, позорящих
потерпевшего или его близких, либо иных
сведений, которые могут причинить
существенный вред правам или законным
интересам потерпевшего или его близких.
Вряд ли можно согласиться с тем, что акт
вымогательства состоит из двух
разрывно-связанных преступных
самостоятельных действий - требования и
угрозы <*>, то есть с тем, что объективная
сторона является сложной. В этом случае
совершение только одного из действий,
входящих в совокупность, должно
образовывать покушение на совершение
преступления. Например, при изнасиловании
применение только насилия в целях
совершения полового сношения, когда само
половое сношение не совершается по
независящим от лица обстоятельствам,
квалифицируется как покушение на
изнасилование. Представляется, что
объективную сторону вымогательства
составляет общественно опасное деяние,
которое характеризуется только одним
действием - требованием, а угрозы
различного содержания являются способами
совершения преступления, то есть
определенным порядком, методом,
последовательностью движений и приемов,
применяемых лицом в процессе осуществления
общественно опасного посягательства
<**>.
--------------------------------
<*> См.:
Ляпунов Ю. Ответственность за
вымогательство; Бойцов А.И. Указ. раб. С.
703.
<**> См.: Панов Н.И. Способ
совершения преступления и уголовная
ответственность. Харьков, 1982. С.
44.
Неточной представляется позиция
авторов, согласно которой адресатом угроз
при вымогательстве может быть как сам
потерпевший, так и его близкие <*>.
Думается, что необходимо различать
адресата требования передачи имущества,
права на имущество или совершения действий
имущественного характера, адресата угроз и
их содержание. Для наличия состава
вымогательства необходимо, чтобы
требование и угрозы предъявлялись самому
потерпевшему, однако содержание угроз
может касаться не только самого
потерпевшего, но и его близких.
--------------------------------
<*> См.: Ляпунов Ю.
Указ. раб.
Законодатель четко определил
содержание угроз, с помощью которых
вымогатель подкрепляет свои требования.
Если предметом требования является чужое
имущество, а содержанием угрозы -
возможность применения насилия, то
возникает проблема разграничения
насильственного грабежа (в части угрозы
применения насилия, неопасного для жизни
или здоровья), разбоя (в части угрозы
применения насилия, опасного для жизни или
здоровья) и вымогательства. Угроза при
вымогательстве адресована в будущее, а при
грабеже и разбое виновный угрожает
применить насилие немедленно. Кроме того,
при вымогательстве умысел виновного
направлен на получение имущества в будущем,
а при грабеже и разбое - на его немедленное
получение.
Тем не менее некоторые суды
квалифицируют рассматриваемую ситуацию
как идеальную совокупность нескольких
преступлений, тогда как в действительности
она отсутствует. Примером может служить
уголовное дело в отношении Карпова и
Рыбина, рассмотренное районным судом г.
Кирова. Они были признаны виновными в
вымогательстве, совершенном группой лиц по
предварительному сговору. Кроме того,
Карпов - в разбое, а Рыбин - в грабеже,
совершенных группой лиц по
предварительному сговору.
Преступления, как установлено судом,
совершены в г. Кирове при следующих
обстоятельствах. Рыбин потребовал от
Перминова ежемесячной платы за то, что тот
продает пакеты с жидкостью "Блеск".
Последний платить отказался, и Рыбин
предупредил, что если он деньги давать не
будет, его изобьют. Через месяц Рыбин и
Карпов пришли к Перминову, и Рыбин повторил
требования, а затем с целью заставить его
платить оба стали угрожать убийством и
причинили ему телесные повреждения.
Перминов испугался и вынужден был сказать
им, что у него есть деньги в шифоньере. Рыбин
взял оттуда деньги. Карпов, понимая, что
Перминов не собирается в будущем платить им
деньги, с силой нанес ему удар по лицу
стеклянной банкой, причинив легкий вред
здоровью.
Изменяя приговор суда,
коллегия указала, что, решая вопрос о
квалификации отдельно каждого вмененного
деяния, суд первой инстанции искусственно
разграничил объективную сторону
совершенного Карповым и Рыбиным одного
преступления.
Осужденные завладели
деньгами потерпевшего в процессе
вымогательства, с целью ежемесячного
получения от него данной суммы. Их действия,
связанные с завладением деньгами,
полностью охватывались составом
преступления - вымогательства и не
требовали дополнительной квалификации как
разбой или грабеж.
Поэтому квалификация
действий Рыбина и Карпова по пп. "а", "б" ч. 2
ст. 161 и пп. "б", "г" ч. 2 ст. 162 УК РФ признана
Судебной коллегией излишней и осуждение по
данным статьям исключено. Кроме того,
квалифицируя действия Рыбина как
вымогательство, совершенное неоднократно,
суд сослался на то обстоятельство, что он
дважды незаконно требовал передачи чужого
имущества. Однако по делу установлено, что
Рыбин дважды одному и тому же лицу -
Перминову - предъявлял одно незаконное
требование - ежемесячно отдавать по 100 руб. в
связи с торговой деятельностью. Коллегия
обоснованно пришла к выводу, что данные
действия Рыбина неоднократности не
образуют, и этот квалифицирующий признак
также исключен из обвинения <*>.
--------------------------------
<*> См.: Бюллетень
Верховного Суда РФ. 2002. N 10. С. 21 -
22.
Недостаточно обоснованной
представляется позиция ученых,
ограничивающих понятие шантажа как одного
из способов совершения вымогательства
только угрозой распространения сведений,
позорящих потерпевшего или его близких
<*>. Несомненно, в этом есть вина и самого
законодателя, который не дает определения
шантажа. Думается, что под шантажом следует
понимать: а) угрозу распространения
сведений, позорящих потерпевшего или его
близких, б) угрозу распространения иных
сведений, которые могут причинить
существенный вред правам или законным
интересам указанных лиц (тайны усыновления,
банковской тайны и т.п.).
--------------------------------
<*> См.: Комментарий
к Уголовному кодексу РФ с постатейными
материалами и судебной практикой. М., 2002. С.
357.
В ряде случаев встречается
неправильная оценка судами характера и
содержания сведений, распространением
которых угрожает виновный, что приводит к
необоснованной квалификации содеянного.
Так, по приговору Санкт-Петербургского
городского суда Соловьев был осужден по ч. 1
ст. 222, п. "а" ч. 2 ст. 163 УК РФ и по п. "н" ст. 102 УК
РСФСР, Окунев по ч. ч. 1 и 3 ст. 222, п. "а" ч. 2 ст.
163, п. п. "а", "б" ч. 3 ст. 162 УК РФ. По этому же
приговору осуждены Богданов, Сенин, Рыбаков
и Михеев.
Согласно приговору суда после
совершения разбойного нападения Окунев
рассказал об этом преступлении Соловьеву и
они решили шантажировать Богданова и
Рыбакова. С этой целью Соловьев позвонил им
и, требуя 6 тыс. долларов США, стал угрожать
тем, что сообщит о совершенном ими
преступлении. Опасаясь разоблачения,
Богданов и Рыбаков отдали требуемую сумму
Соловьеву.
Действия Соловьева и Окунева
по эпизоду получения ими от Богданова и
Рыбакова 6 тыс. долларов США суд
квалифицировал по п. "а" ч. 2 ст. 163 УК РФ как
вымогательство, то есть требование
передачи чужого имущества под угрозой
распространения сведений, которые могли
причинить существенный вред правам или
законным интересам потерпевшего,
совершенное группой лиц по
предварительному сговору. Однако Президиум
Верховного Суда РФ признал приговор в этой
части необоснованным.
Как видно из
материалов дела, Соловьев и Окунев,
достоверно зная о совершенном Богдановым и
Рыбаковым преступлении (поскольку Окунев
был одним из соучастников этого
преступления), имели своей целью завладеть
определенной частью денежных средств,
похищенных Богдановым и Рыбаковым при
разбойном нападении. Диспозиция ст. 163 УК РФ
определяет вымогательство как требование
передачи чужого имущества под угрозой
распространения сведений, позорящих
потерпевшего, либо иных сведений, которые
могут причинить существенный вред правам и
законным интересам потерпевшего.
Угрозу разглашения сведений о
действительно совершенном преступлении
нельзя признать обстоятельством,
существенно нарушающим права Богданова и
Рыбакова либо причиняющим вред их законным
интересам.
При таких обстоятельствах
действия Соловьева и Окунева в части,
касающейся завладения ими 6 тыс. долларов
США, квалифицированные судом по п. "а" ч. 2 ст.
163 УК РФ, не содержат состава преступления
<*>.
--------------------------------
<*> См.:
Бюллетень Верховного Суда. 2001. N 4. С. 13 -
14.
Представляется, что в данном случае
выводы суда являются необоснованными.
Согласно диспозиции ст. 163 УК РФ речь идет об
угрозе распространения сведений двух
категорий: либо позорящих потерпевшего или
его близких, либо могущих причинить
существенный вред правам и законным
интересам этих лиц. В соответствии с
Постановлением Пленума Верховного Суда РФ
от 4 мая 1990 года N 3 "О судебной практике по
делам о вымогательстве" под угрозой
оглашения позорящих сведений понимается
угроза разглашения сведений о совершенном
потерпевшим или его близкими
правонарушении, а равно иных сведений,
оглашение которых может нанести ущерб
чести и достоинству потерпевшего или его
близких. При этом не имеет значения,
соответствуют ли действительности
сведения, под угрозой разглашения которых
совершается вымогательство (п. 3). Как
обоснованно отмечается некоторыми
авторами, важно, что потерпевший стремится
сохранить эти сведения в тайне, а угроза их
оглашения используется виновным для того,
чтобы принудить его к передаче имущества
<*>.
--------------------------------
<*> См.:
Гусев О.Б., Завидов Б.Д., Коротков А.П.,
Слюсаренко. Преступления против
собственности. М., 2001. С. 88.
На практике
возникает проблема квалификации действий
виновного, если он предъявляет требование
передачи имущества, права на имущество или
совершения действий имущественного
характера, но каких-либо угроз не
высказывает, однако, исходя из
характеристики личности виновного и
фактических обстоятельств, у потерпевшего
есть все основания опасаться
неблагоприятных для себя последствий в
случае отказа удовлетворить предъявленные
требования. Исходя из буквального
толкования диспозиции ст. 163 УК РФ, состав
вымогательства отсутствует. В связи с этим
предлагается изменить редакцию ст. 163 УК РФ,
исключив из основного состава указание на
использование угроз, сделав этот признак
квалифицирующим <*>.
--------------------------------
<*> См.: Абросимов С.
Проблемы ответственности за
вымогательство. С. 223.
В
следственно-судебной практике возникают
вопросы, связанные с квалификацией и
отграничением вымогательства от
принуждения к совершению сделки. В теории
уголовного права разграничению указанных
составов преступления уделяется большое
внимание <*>. При отграничении
принуждения к сделке от вымогательства
необходимо установить характер требований,
которые предъявлял виновный. При
принуждении к совершению сделки
отсутствуют такие признаки, обязательные
для вымогательства, как безвозмездность и
корыстная цель. Эти положения не всегда
учитываются при квалификации конкретных
деяний.
--------------------------------
<*> См.:
Асланов Р.М., Бойцов А.И. Юридическая природа
вымогательства и некоторые спорные вопросы
его квалификации // Юридическая практика.
1996. N 3 (6); Тенчов Э.С., Корягина О.В.
Вымогательство. Иваново, 1998. С. 49 - 50; Горелик
А.С., Шишко И.В., Хлупина Г.Н. Преступления в
сфере экономической деятельности и против
интересов службы в коммерческих и иных
организациях. Красноярск, 1998. С. 66.
Так,
Ковровским городским судом Владимирской
области 9 декабря 1997 г. Бабаев И. и Бабаев М.
осуждены по пп. "б", "в" ч. 2 ст. 179 и пп. "а", "б" ч. 3
ст. 163 УК РФ. Они признаны виновными в
принуждении к совершению сделки с
применением насилия, совершенного
организованной группой, а также
вымогательстве, совершенном в отношении
граждан Ф., М. и М-ва организованной группой,
неоднократно, в целях получения имущества в
крупном размере.
Бабаев И. и Бабаев М. в
период с конца марта по апрель 1997 г. с целью
незаконного обогащения требовали от Ф.
обменять принадлежавшую ей на праве
собственности благоустроенную квартиру на
другую, неблагоустроенную. С тем чтобы
понудить Ф. к обмену, они избивали (в том
числе и в ее присутствии) ее сына, угрожали
ему убийством, увозили Ф. на другую квартиру
и не разрешали выходить. Опасаясь расправы
с сыном, Ф. была вынуждена согласиться на
обмен своей квартиры на неблагоустроенную,
куда затем и переехала, получив в качестве
компенсации 1,5 млн. рублей. Ее же квартира
была продана за 36 млн. рублей, из которых 30
млн. рублей получили Бабаевы.
Кроме
того, в апреле - мае 1997 г. Бабаев И. и Бабаев М.
снова совершили вымогательство: под
угрозой применения насилия вымогали у М.
деньги в сумме 18 млн. рублей, а у М-ва - в
сумме 50 млн. рублей.
Судебная коллегия
по уголовным делам Владимирского
областного суда приговор оставила без
изменения.
Заместитель Председателя
Верховного Суда РФ в протесте поставил
вопрос об изменении приговора и
кассационного определения - исключении из
обвинения осужденных пп. "б", "в" ч. 2 ст. 179 УК
РФ.
Президиум Владимирского областного
суда 4 сентября 1998 г. протест удовлетворил,
указав следующее.
Виновность Бабаева И.
и Бабаева М. в совершении вымогательства в
суде установлена. Их действия
квалифицированы правильно. Вместе с тем их
осуждение по пп. "б", "в" ч. 2 ст. 179 УК РФ за
принуждение Ф. к совершению сделки по
обмену ее квартиры нельзя признать
обоснованным.
В соответствии с
диспозицией ст. 179 УК РФ уголовная
ответственность за принуждение к
совершению сделки наступает в том случае,
когда действия виновного не содержат
состава другого преступления -
вымогательства.
В данном случае
принуждение Бабаевыми Ф. к обмену ее
квартиры как преследовавшее цель
незаконного, за ее счет, обогащения судом
обоснованно квалифицировано как
вымогательство и дополнительной
квалификации этих действий по ст. 179 УК РФ не
требуется.
С учетом изложенного
приговор и определение кассационной
инстанции в отношении Бабаева И. и Бабаева
М. были изменены, исключено указание об
осуждении их по пп. "б", "в" ч. 2 ст. 179 УК РФ, в
остальной части данные судебные
постановления оставлены без изменения
<*>.
--------------------------------
<*> См.:
Постановление Президиума Владимирского
областного
