Российское гражданство
государственного права. Одесса, 1890. С. 6.
<**> Там же.
В.В. Сокольский называл
членов государственного союза подданными
или гражданами: подданными, поскольку
имелись в виду те обязанности, которые
возлагаются на них принадлежностью к
государствам, гражданами, поскольку речь
идет о тех правах, которые предоставляются
им со стороны государства <*>. Он считал,
что положение подданного отличается от
положения иностранца постоянным,
всеобъемлющим и исключительным характером
отношений подданного к государству и
преходящим, частичным и нередко случайным
характером отношений иностранца к
государству, в котором он временно
пребывает или в котором владеет
недвижимостью <**>.
--------------------------------
<*> См.: там же.
<**> См.: там же. С. 7.
"Права граждан, -
писал В.В. Сокольский, - распадаются на права
частные и права политические. В древности
иностранцы не имели ни тех, ни других прав. В
современном государстве пользуются
частными, но не пользуются политическими
правами, ибо пользование сими последними
предполагает полное слияние интересов
данного лица с интересами данного
государства, а такое слияние можно
предположить только в подданных" <*>.
--------------------------------
<*> Там же. С. 7.
В
отличие от Ф.Ф. Кокошкина и В.В. Сокольского
Н.М. Коркунов рассматривал вопросы
подданства в рамках учения о субъектах
государственного права. Он подчеркивал, что
в отличие от подданного, у которого с
государством юридическое отношение, у
иностранца - только фактическое. Нахождение
иностранца в пределах государства всегда
остается только фактом и никогда не
составляет для него права. Государство не
обязано его терпеть на своей территории.
Раз пребывание его оно находит для себя
почему-либо неудобным, оно может его во
всякое время удалить, и с удалением его
прекращаются всякие отношения к
государству. Напротив, отношение
подданного к государству - юридическое,
складывающееся из: 1) права подданного
находиться в пределах государства и 2) права
государства оказывать ему защиту и в
пределах других государств. Этим правам
соответствуют обязанности: со стороны
подданного - обязанность подданнической
верности, со стороны государства -
обязанность при всяких условиях терпеть
подданного на своей территории и пускать
его в свои пределы. "Эти права и обязанности,
- писал Н.М. Коркунов, - непременно
предполагаются подданством. Все другие
права, гражданские и публичные, не
составляют необходимой принадлежности
подданства" <*>.
--------------------------------
<*> Коркунов Н.М. Укоренение иностранцев и
прекращение подданства // Журнал
Министерства юстиции. 1895. N 10. С. 77.
К этому
основному различию, заключающемуся в том,
что только подданные имеют юридическую
связь с государством, имеют право
находиться в нем, Н.М. Коркунов добавлял еще
различие в правах. Он отмечал, что,
во-первых, иностранцам обыкновенно не
предоставляется политических прав, а
только одни гражданские права и, во-вторых,
и гражданские права предоставляются им с
некоторыми ограничениями <*>.
--------------------------------
<*> См.: Коркунов Н.М.
Русское государственное право. Т. 1. 8-е. изд.
СПб., 1914. С. 262 - 263.
Однако наиболее подробно
вопросы понятия российского гражданства и
подданства были рассмотрены в классической
монографии В.М. Гессена "Подданство, его
установление и прекращение".
В.М. Гессен
полагал, что как субъект публичных
обязанностей и прав, или - что то же - как
лицо публичного права, индивид является
гражданином. Понятием гражданства
обозначается одно только отвлеченное
свойство индивида - его публично-правовая
правоспособность. Быть гражданином - значит
иметь права и нести обязанности - права и
обязанности, определенные и ограниченные
правом - по отношению к государству.
В.М.
Гессен отмечал, что лицо - понятие juris publici.
Источником субъективных прав является
объективное право. Индивид является лицом
вообще и лицом публичного права, в
частности гражданином, не потому, что он
индивид, а потому, что объективное право
наделяет его правоспособностью, создает из
него лицо.
Для того чтобы стать
гражданином, считал В.М. Гессен, индивид
должен, таким образом, получить от права
правоспособность, он должен определяться
правом данного государства или, иными
словами, принадлежать к нему.
Принадлежность к государству (Staatsmitqliedschаft,
Staatsanqehorigkeit), являющаяся необходимым
предположением статуса гражданства -
юридическим фактом, влекущим за собой
возникновение совокупности
публично-правовых отношений между
индивидом и государством, - носит
техническое название подданства. Быть
подданным - значит принадлежать к
государству, подчиняться его
правотворческой власти, определяться
нормами действующего в нем права.
Понимаемое таким образом подданство,
указывал В.М. Гессен, является определенной
квалификацией, определенным свойством
индивида. Подобно возрасту, полу,
принадлежности к сословной или религиозной
группе подданство является состоянием,
личным статусом, с которым право необходимо
связывает наличность субъективных
обязанностей и прав. В отличие от
специальных квалификаций пола, возраста,
сословия, вероисповедания и т.п., являющихся
необходимой предпосылкой определенной
(квалифицированной), суженной или
расширенной правоспособности, подданство
должно быть признано наиболее общей
квалификацией, обусловливающей
правоспособность индивида вообще.
В.М.
Гессен утверждал, что в указанном своем
значении подданство является в такой же
мере необходимой предпосылкой публичных
обязанностей, как и публичных прав
индивида. Но в то же время ни публичные
обязанности, ни публичные права в понятие
подданства не входят; раскрытие этого
понятия не дает и не может дать ни тех, ни
других. Будучи необходимой предпосылкой
публичных обязанностей и прав индивида,
подданство, подобно возрасту и полу, отнюдь
не является понятием, обозначающим
совокупность этих обязанностей и прав. Для
того чтобы определить понятие гражданства,
считал В.М. Гессен, необходимо исследовать
всю область публичного права. Для того
чтобы определить содержание понятия
подданства, нет необходимости в каком-либо
исследовании в этом смысле вообще, ибо все
содержание этого понятия исчерпывается
одним моментом - моментом принадлежности к
государству, подчиняемости его власти,
определяемости его правом.
В.М. Гессен
подчеркивал, что если под подданством
понимать подчинение государственной
власти или, другими словами, определять
индивида правом государства, то очевидно,
что иностранец является подданным того
государства, в пределах которого он
пребывает. Государство не может быть
рассматриваемо как союз, имеющий
определенную уставом власть исключительно
над членами, входящими в его состав.
Государство является не только личным, но и
территориальным союзом: оно господствует, в
пределах своей территории, над всяким, кого
может достать его рука - над иностранцем,
как и над подданным. Переступая границы
государства, иностранец попадает в новую
для него, окружающую это государство
правовую атмосферу. "Воздух" делает
подданным иностранца.
В.М. Гессен
считал, что, будучи подданным, иностранец,
пребывающий на территории государства,
является в то же время гражданином, ибо в
современном правовом государстве всякий
индивид - лицо публичного права. Он не
соглашался с мнением тех, кто исходя из
соображения, что отношение государства к
подданному имеет личный характер,
утверждал, что оно основано на юридических
нормах, определяющих порядок установления
и прекращения подданства, тогда как
отношение государства к иностранцу
устанавливается фактом его пребывания на
территории государства, кто характеризовал
отношение подданства как юридическое, а
отношение к иностранцу как фактическое
отношение.
В.М. Гессен подчеркивал, что
связь иностранца с государством, в пределах
которого он пребывает, является
юридической, а не фактической связью.
Иностранец - не свободная птица в
современном государстве: у него есть права,
которым соответствуют обязанности власти,
и у него есть обязанности, которым
соответствуют ее права.
По его мнению,
нельзя утверждать, что отношение
государства к иностранцу является
фактическим потому, что оно
устанавливается фактом его пребывания на
территории государства. Точно с таким же
основанием можно было бы называть
отношения семейного права, например,
отношение отца к сыну, "чисто фактическими",
потому что оно устанавливается "фактом"
рождения сына.
Вместе с тем ничего не
доказывает, считал он, ссылка на
возможность удаления из пределов
государства иностранца, поскольку существу
юридического отношения отнюдь не
противоречит возможность его прекращения
волеизъявлением одной из сторон. До тех пор
пока иностранец находится на территории
государства, его отношение к государству
является правоотношением в самом прямом
смысле этого слова.
Таким образом, делал
вывод В.М. Гессен, иностранец является и
подданным, и гражданином.
В то же время,
отмечал он, современное право - и
государственное, и международное - строго
разграничивает две категории лиц,
являющихся подданными и гражданами, в
широком смысле этого слова: с одной стороны,
иностранцев, находящихся в пределах
государства, с другой - подданных и граждан,
где бы они ни находились.
Иностранец,
указывал В.М. Гессен, является подданным и
гражданином, но в то же время он
противопоставляется подданному и
гражданину. Таким образом, кроме
установленного ранее широкого понятия
подданства и гражданства, существует еще и
другое, более узкое, охватывающее более
тесный круг всех определяемых правом
государства лиц, за исключением
иностранцев.
Для того чтобы определить
понятие подданства в его втором, более
узком и специальном значении, считал В.М.
Гессен, необходимо ответить на вопрос: в чем
заключается юридически необходимое,
принципиальное различие между
принадлежностью к государству подданного и
принадлежностью к нему иностранца? А для
того чтобы определить понятие гражданства
в том же значении, необходимо ответить на
вопрос: какие права или какие обязанности
всегда и необходимо отличают подданного от
иностранца?
В.М. Гессен отмечал, что,
характеризуя статус иностранца, наука
государственного права пытается, прежде
всего, установить принципиальное
(юридически необходимое) различие между ним
и гражданином. Она конструирует
специальное понятие гражданства,
охватывающее совокупность определенных
обязанностей и прав, и именно тех, которыми
гражданин отличается от иностранца. С этой
точки зрения и подданный в собственном
смысле слова, и иностранец являются
подданными, но только первый, в отличие от
второго, является гражданином.
Однако
наука государственного права, указывал В.М.
Гессен, пытается установить принципиальное
различие между иностранцем и подданным. При
этом подданство рассматривается ею как
особая форма принадлежности к государству,
по самому существу своему отличная от
принадлежности к государству иностранца. С
этой точки зрения иностранец не является
подданным и не может им быть.
Одновременно В.М. Гессен подчеркивал, что ни
понятие гражданства, ни понятие подданства
в их специальном или узком смысле не могут
быть установлены наукой государственного
права.
Конечно, замечал он, во
внутреннем законодательстве каждого в
отдельности государства можно
констатировать определенные различия в
обязанностях и правах между гражданином и
иностранцем. Более того, под влиянием общих
политических идей, одинаковым образом
влияющих на законодательство государств,
различие в обязанностях и правах между
гражданином и иностранцем является более
или менее тождественным. Например, под
влиянием национальной идеи почти во всех
государствах иностранцы лишены
политических прав, точно так же как и
воинская повинность, там, где она
существует, является обязанностью граждан,
от которой иностранцы освобождены.
И
тем не менее, полагал В.М. Гессен, с точки
зрения науки государственного права нельзя
установить принципиального, т.е. юридически
необходимого различия между подданным и
иностранцем. Наука государственного права
не в состоянии ответить на вопрос, какие
обязанности и права составляют
существенный момент отношения гражданства,
или, иными словами, какие обязанности и
права характеризуют гражданина как
такового, гражданина в отличие от
иностранца. Для государствоведа отношения
гражданства в одном государстве одно, в
другом - другое. Ничто не препятствует
уравниванию в правах иностранцев и граждан;
такое уравнивание, упраздняющее самую
категорию "иностранства", лишает категорию
гражданства какого бы то ни было
содержания.
В.М. Гессен считал, что точно
так же не может быть определено наукой
государственного права понятие подданства
в его специальном или узком смысле, понятие
подданства, противопоставляемое понятию
"иностранства". Те квалифицирующие моменты,
которыми принадлежность к государству
подданного отличается от принадлежности к
нему иностранца, даются не государственным,
а международным правом. Само понятие
подданства в его специальном, узком
значении является категорией
международного, а не государственного
права. Доктрина государственного права
получает это понятие готовым из рук
международно-правовой доктрины.
Рассматривая понятие гражданства в науке
государственного права, В.М. Гессен
указывал, что, поскольку под категорией
гражданства здесь понимается совокупность
определенных обязанностей и прав,
отличающих гражданина от иностранца,
содержание этой категории определяется
обязанностями и правами публичного, а не
гражданско-правового характера. В сфере
гражданского права равноправие
иностранцев и граждан является общим
правилом, а правоограничения иностранцев -
сравнительно редким исключением. Поэтому
он видел здесь главный вопрос в том, чтобы
установить, какие именно обязанности и
права публично-правового характера
составляют сущность отношения
гражданства.
Отмечая, что всю
совокупность субъективных публичных прав
современная доктрина делит на три
категории, на три статуса: позитивный
статус - права на определенные услуги -
притязания, объектом которых является
определенное dare facere praestare государственной
власти; негативный статус - так называемые
права свободы, которым соответствует
обязанность невмешательства власти в сферу
самоопределения, отведенную индивиду
законом; активный статус - совокупность
политических прав, т.е. прав на участие в
государственной власти, В.М. Гессен
подчеркивал, что ни один из этих статусов не
может быть признан исключительной
привилегией гражданства.
Правда, он
отмечал, что для обладания политическими
правами, т.е. правами активного статуса,
подданство является необходимым условием.
Однако отношение, предполагающее
необходимым условием подданство, еще не
является только поэтому его необходимым
следствием. В.М. Гессен в связи с этим
указывал, что обладание политическими
правами, кроме подданства, зависит от ряда
других столь
