Вопросы кодификации норм международного гражданского процесса в россии
ГРАЖДАНСКОГО ПРОЦЕССА В РОССИИ
Н.И.
МАРЫШЕВА
Марышева Наталия Ивановна -
главный научный сотрудник ИЗиСП, доктор
юридических наук, заслуженный деятель
науки РФ.
Вслед за кодификацией норм
международного частного права (раздел VI
третьей части Гражданского кодекса РФ) было
существенно обновлено и законодательство,
регулирующее судопроизводство по делам с
иностранным элементом: с 1 сентября 2002 г.
введен в действие новый Арбитражный
процессуальный кодекс РФ, содержащий
соответствующие нормы в гл. 31 - 33, а с 1
февраля 2003 г. - новый Гражданский
процессуальный кодекс, включающий разд. V
(гл. 43 - 45).
По сравнению с прежним
законодательством, регулирование
судопроизводства по делам с участием
иностранных лиц в обоих кодексах
значительно расширено, о чем
свидетельствует хотя бы количество
посвященных этому статей (так, в ГПК теперь
20 статей вместо прежних 7). Многие правовые
институты, например международная
подсудность, рассмотрены более детально,
впервые в законодательстве отражены такие
институты, как договорная подсудность, lis
alibi pendens. Получил прямое выражение в
законодательстве принцип ведения судом
производства по делам с участием
иностранных лиц в соответствии с
российским процессуальным
законодательством (п. 3 ст. 398 ГПК, п. 1 ст. 253
АПК). Во многом стали другими подходы к
решению конкретных проблем, причем это
касается и некоторых кардинальных
вопросов. Следует, в частности, отметить,
что международная подсудность впервые в
ГПК определена путем прямого регулирования
в специально посвященной ей главе, тогда
как ранее нормы о международной
подсудности приходилось выводить из
соответствующих норм территориальной
подсудности. Непосредственно отражено в
кодексах и признание и исполнение
иностранных судебных решений, в отличие от
прежнего регулирования, когда
соответствующие правила устанавливались в
основном в Указе Президиума Верховного
Совета СССР от 21 июня 1988 г. "О признании и
исполнении в СССР решений иностранных
судов и арбитражей". В ГПК существенно
изменен подход к определению права,
подлежащего применению к гражданской
процессуальной право- и дееспособности
физических и юридических лиц. Изменения,
более или менее серьезные, коснулись
практически каждой из рассматриваемых
норм, за редкими исключениями (практически
осталось прежним, например, регулирование
исполнения судебных поручений).
Содержащиеся в кодексах нормы о
судопроизводстве по делам с иностранным
элементом явились результатом длительной
работы над проектами. Они свидетельствуют о
том, что законодатель стремился к
совершенствованию регулирования, к
приведению российского законодательства в
данной сфере в соответствие с мировыми
стандартами. По многим позициям, видимо,
учтен опыт иностранных государств, а также
результаты международной унификации
процессуальных норм. В современных
условиях движения к интеграции в мировое
сообщество российский законодатель не
может не учитывать подходов, принятых, в
частности, в Луганской конвенции "О
юрисдикции и приведении в исполнение
судебных решений по гражданским и
коммерческим делам" 1988 г., в которой
участвуют европейские страны и вопрос о
присоединении к которой обсуждается
применительно к нашей стране.
Не умаляя
значения проведенной кодификации, мы
хотели бы обратить внимание на вопросы,
возникающие в связи с разделением норм
международного гражданского
процессуального права - включением их в два
отдельных кодекса.
Отечественная (как и
иностранная) доктрина относит нормы,
регулирующие судопроизводство по делам с
иностранным элементом, к специфической
правовой области - международному
гражданскому процессуальному праву
(международному гражданскому процессу)
<*>, проблемы которого традиционно
исследуются вместе с международным частным
правом в рамках этой отрасли правоведения.
С международным частным правом их сближает
иностранная характеристика отношений
(иностранный элемент в составе
правоотношения), значительная роль
международных договоров, влияние начал
международного права. Многие категории
частного и процессуального права тесно
переплетены, например вопросы подсудности
и подлежащего применению права. Однако
место международного гражданского
процесса в системе российского права
определяется обычно иначе: его относят к
отрасли гражданского процессуального
(теперь - и арбитражного процессуального)
права. Предложение некоторых авторов <**>
об отнесении международного гражданского
процесса к международному частному праву
как отрасли права, с нашей точки зрения, не
может быть поддержано - тесная связь с
частным правом и трудность отделения
гражданских отношений, юридически
связанных с различными правопорядками, от
средств защиты соответствующих прав и
обязанностей не изменяют природу норм
международного гражданского процесса как
особой части процессуального права,
регулирующего деятельность судов по
рассмотрению конкретных гражданских дел (в
данном случае - дел с иностранным
элементом).
--------------------------------
<*>
См.: Яблочков Т.М. Курс международного
гражданского процессуального права.
Ярославль, 1909; Перетерский И.С., Крылов Б.С.
Международное частное право. М., 1959; Лунц
Л.А., Марышева Н.И. Курс международного
частного права. Международный гражданский
процесс. М., 1976; Международное частное право:
Учебник / Под ред. О.Н. Садикова. М., 1984;
Богуславский М.М. Международное частное
право. Изд. 5-е. М., 2004; Нешатаева Т.Н.
Международный гражданский процесс: Учебное
пособие. М., 2001; Светланов А.Г. Международный
гражданский процесс: современные
тенденции. М., 2002.
<**> См.: Ануфриева
Л.П. Международное частное право. Общая
часть. Т. 1. М., 2000. С. 86.
В международном
гражданском процессе можно выделить
свойственные этой правовой области общие
начала (ведение судопроизводства в
соответствии с процессуальными нормами
страны суда, взаимность, свобода доступа
иностранных лиц в суды, уравнивание их в
правах в судебном процессе (как общее
правило) с собственными гражданами,
предоставление юрисдикционного иммунитета
иностранному государству). Принципиальный
характер носят и нормы, определяющие
порядок установления содержания
иностранного права, основания признания и
исполнения иностранных судебных решений,
исполнения судебных поручений, источники
международного гражданского процесса и их
соотношение.
С созданием в России
системы арбитражных (хозяйственных) судов и
отнесением к их подведомственности
экономических споров с участием
иностранных лиц нормы международного
гражданского процесса, содержащиеся в
российском законодательстве, разделились -
теперь они выражены и в ГПК, и в АПК. В
последнем они должны отражать особенности
арбитражного судопроизводства.
Практически, однако, этот Кодекс включает в
себя, как и ГПК, и нормы общего характера. В
результате круг регулирования отношений в
сфере международного гражданского
процесса в ГПК и АПК во многом совпадает.
Исходя из выработанных в науке общих
подходов к проблемам международного
гражданского процесса, надо признать, что
обе группы норм в равной мере отражают
взаимодействие в процессуальной сфере
российской судебной системы с иностранными
системами. Но все же они, по нашему мнению,
не могут рассматриваться как абсолютно
самостоятельные группы. Общие вопросы
международного гражданского процесса не
должны решаться в них по-разному,
независимо от того, как это регулируется в
другом кодексе. Принципиальные различия в
таких общих вопросах, как представляется,
недопустимы.
Следовало поэтому ожидать,
что принятие обновленных ГПК и АПК со столь
небольшим разрывом во времени (разработка
кодексов велась практически одновременно)
обеспечит единообразное решение основных
принципиальных вопросов международного
гражданского процесса, имеющих общее
значение для всей системы государственных
судов России. К сожалению, различий, которые
нельзя объяснить спецификой
рассматриваемых дел, не удалось избежать.
Приведем примеры таких "нестыковок".
Международная подсудность. В ГПК РФ (п. 2 ст.
402) отнесение дел к подсудности судов по
месту жительства (нахождения) ответчика
рассматривается - и это является
продолжением прежней линии законодателя - в
качестве основного правила подсудности,
дополняемого перечнем случаев
альтернативной подсудности. Российские
суды рассматривают дела по искам к лицам,
имеющим место жительства (нахождения) в
России. Они вправе принимать к своему
рассмотрению и иски к лицам, имеющим место
жительства (нахождения) за границей, но
только в случаях, указанных в п. 3 ст. 402. Их
перечень - исчерпывающий. Отметим, что
основное правило подсудности выделяется и
в ст. 20 Минской конвенции стран СНГ 1993 г. "О
правовой помощи и правовых отношениях по
гражданским, семейным и уголовным делам"
(так же решен вопрос и в новой Кишиневской
конвенции 2002 г.), в ряде двусторонних
договоров РФ о правовой помощи, например в
ст. 21 договора с Латвией, а также в ст. 2
Луганской конвенции 1988 г. "О юрисдикции и
приведении в исполнение судебных решений
по гражданским и коммерческим делам". Из
этой же позиции исходит Регламент 44/2001
Совета Европейского Сообщества,
предусматривающий подсудность по месту
постоянного жительства ответчика в
качестве общего правила (ст. 2) и допускающий
предъявление иска в суды других государств,
но только в силу положений, содержащихся в
разд. 2 - 7 гл. II "Юрисдикция" (эти положения
Регламента сформулированы исчерпывающим
образом).
По-иному подходит к
определению международной подсудности АПК
РФ: общего правила о подсудности по месту
нахождения или проживания ответчика в ст. 247
не сформулировано - оно (хотя и первое по
порядку) приводится в одном ряду с другими
девятью правилами подсудности. При этом
последнее из перечисленных в данной статье
правил (подп. 10 п. 1) позволяет российским
арбитражным судам считать себя
компетентными и в других, кроме
перечисленных в подп. 1 - 9, случаях "при
наличии тесной связи спорного
правоотношения с территорией Российской
Федерации". Как видно, компетенция
арбитражных судов чрезвычайно расширена -
формально суд не ограничен в праве принять
к своему рассмотрению любое
(подведомственное ему) дело, если установит
тесную, с его точки зрения, связь
правоотношения с территорией России.
Некоторым авторам (участвовавшим в
разработке АПК) "столь широкое определение
компетенции арбитражных судов в отношении
споров с участием иностранных лиц
представляется достоинством российского
закона" <*>. Хотя многие страны сейчас
действительно стремятся к расширению
компетенции своих судов, однако отнесение к
компетенции судов своей страны столь
широкого круга споров едва ли можно считать
достоинством закона, если учитывать
дальнейшее движение судебного процесса
(возможность исполнения в последующем
решения российского суда за границей),
перспективы развития международного
сотрудничества и, в конечном счете,
интересы сторон по делу.
--------------------------------
<*> Комментарий к
Арбитражному процессуальному кодексу
Российской Федерации / Под ред. В.Ф. Яковлева
и М.К. Юкова. М., 2003. С. 652 (автор комментария к
ст. 247 - Т.Н. Нешатаева).
Серьезные различия
в регулировании подсудности применительно
к судам общей юрисдикции и арбитражным
судам (в ГПК - наличие основного правила
подсудности и исчерпывающий перечень
случаев альтернативной подсудности, в АПК -
отсутствие основного правила и практически
не ограниченная возможность принять дело к
своему рассмотрению) едва ли могут быть
объяснены спецификой экономических
споров.
Более широко, чем в ГПК, очерчена
в АПК и сфера исключительной подсудности
(компетенции). Например, согласно подп. 1 п. 1
ст. 248 АПК к исключительной компетенции
арбитражных судов (наряду с другими
случаями) отнесены дела по спорам в
отношении находящегося в государственной
собственности РФ имущества, в том числе по
спорам, связанным с приватизацией
государственного имущества и
принудительным отчуждением имущества для
государственных нужд (в ГПК подобного
правила нет). Широкая формулировка этой
нормы позволяет относить к исключительной
подсудности российских арбитражных судов
любые споры о государственном имуществе,
независимо от того, где оно находится - в
России или за границей. Это вряд ли
соответствует давно сложившейся практике и
современным экономическим реалиям, на что
обращалось внимание в отечественной
литературе <*>.
--------------------------------
<*> См.: Комментарий к Арбитражному
процессуальному кодексу Российской
Федерации / Под ред. М.С. Шакарян. М., 2003. С. 578
(автор комментария к ст. 247 - А.Г.
Светланов).
Изменение установленной
законом международной подсудности
соглашением сторон по делу (пророгационное
соглашение), ранее допускавшееся
практически лишь тогда, когда речь шла о
внешнеэкономических сделках и о сфере
торгового мореплавания, теперь возможно и в
отношении других споров.
И здесь есть
значительные различия в регулировании АПК
и ГПК. Из текста ст. 249 АПК следует, что в ней
имеется в виду передача спора российскому
суду, при этом не должны оказаться
нарушенными иностранные нормы об
исключительной подсудности (компетенции). О
возможности передачи сторонами своего
спора на рассмотрение иностранного суда ст.
249 АПК не упоминает <*>. В то же время в ГПК
(ст. 404) в общей форме говорится об изменении
сторонами подсудности дела и о
недопустимости нарушения при этом
российских норм об исключительной
подсудности, то есть норм ст. 403 ГПК.
Последние же могут оказаться нарушенными в
ситуации, когда стороны договариваются о
передаче дела в иностранный суд. Что
касается возможности передачи дела в
российский суд, то здесь положения закона
(ст. 404 ГПК) выглядят недостаточно ясными.
Указание на возможность изменения
соглашением сторон подсудности в общей
форме и ссылка на недопустимость изменения
подсудности, установленной ст. 26, 27 и 30 ГПК
(внутренняя территориальная и предметная
подсудность), позволяет сделать вывод о том,
что ГПК допускает и соглашение сторон о
передаче дела в российский суд. В самом
деле, о каком нарушении предметной
подсудности внутри России (например,
нарушении норм ст. 27 ГПК об отнесении дела к
подсудности Верховного Суда РФ) можно
говорить при передаче дела на рассмотрение
иностранного суда?
--------------------------------
<*> Несмотря на это, высказывается точка
зрения, согласно которой пророгационное
соглашение (применительно к арбитражным
судам) может предусматривать передачу
спора и в суд иностранного государства, и
при наличии такого соглашения суд РФ по
заявлению ответчика должен прекратить
производство по аналогичному делу,
возбужденному по правилам общей
подсудности. См.: Арбитражный процесс:
Учебник / Под ред. В. Яркова. М., 2003. С. 481 (автор
гл. XIX - В.В. Ярков).
По-разному подходят
кодексы и к форме пророгационных
соглашений: ст. 249 АПК требует письменной
формы, статья же 404 ГПК о форме соглашения
умалчивает.
Имеющиеся различия в
регулировании договорной подсудности в АПК
и ГПК могли
