Ответственность по договору снабжения товарами через присоединенную сеть: ограниченная, полная или повышенная?
следовательно, по приемке газа виновная
сторона уплачивала неустойку в размере 0,5%
от стоимости газа, который был не подан или
не принят в течение месяца (пп. "а", "б" п. 35
Правил). При нарушении обусловленного
договором качества или давления газа
размер неустойки устанавливался в 10% от
стоимости суточной подачи газа за каждый
день, в течение которого было допущено
нарушение, если газоснабжающей
организацией выступал поставщик газа (пп.
"а" п. 35 Правил), если газоснабжающая
организация получала газ от поставщика, то
ее ответственность была еще более
ограниченная - она уплачивала потребителю 1%
от стоимости суточной подачи газа за каждый
день, в течение которого было допущено
нарушение, то есть в десять раз меньше (пп.
"б" п. 35 Правил).
В Правилах было прямо
установлено, что материальная
ответственность за неподачу или неприемку
газа, а также за нарушение обусловленного
договором качества газа исчерпывается
санкциями, предусмотренными ими, поэтому
никаких споров, как при энергоснабжении,
возникать не могло. Такое положение многими
признавалось неудовлетворительным,
поэтому на заре перестройки были приняты
новые Правила подачи газа магистральным
газопроводам и потребителям (утверждены
Постановлением Госснаба СССР и
Государственного арбитража СССР от 25
сентября 1986 г. N 136/7), которые ужесточили
санкции, но оставили ограниченный характер
ответственности. Газоснабжающая
организация за неподачу газа выплачивала
неустойку в размере 8% от стоимости газа,
который не был подан в течение месяца (п. 41),
а за подачу некачественного газа - 10% от
стоимости суточной подачи газа за каждые
сутки, в течение которых было допущено
нарушение (п. 43). Ограниченный характер
ответственности стороны не могли изменить
в договоре, то есть ни применить иную меру
ответственности, ни увеличить объем
разрешенной (п. 47). Качественно и
количественно объем ответственности был
изменен только в 1994 году, когда Правила
поставки газа потребителям Российской
Федерации (утверждены Постановлением
Правительства РФ от 30 декабря 1994 года N 1445)
закрепили общий гражданско-правовой
порядок ответственности (п. 44 Правил) и
предоставили сторонам договора
газоснабжения помимо права на возмещение
ущерба право устанавливать дополнительные
санкции за ненадлежащее исполнение
обязательств в виде штрафов, пеней,
неустоек (п. 48 Правил), тем самым впервые
была установлена возможность договорного
установления повышенной ответственности.
Этот порядок просуществовал недолго, что
отчасти было связано с принятием и
введением в действие части 2 Гражданского
кодекса РФ, впервые закрепившей на уровне
кодифицированного акта нормы об
энергоснабжении и распространившей их на
обязательства по снабжению водой, газом и
т.д.
Правила поставки газа в РФ
(утверждены Постановлением Правительства
РФ от 5 февраля 1998 года N 162) отказались от
детального регулирования вопросов
ответственности, закрепив, что поставщик,
газотранспортная и газораспределительная
организации и покупатель несут
ответственность за нарушение данных Правил
в соответствии с действующим
законодательством Российской Федерации и
договором, о чем было сказано выше. В
специальном нормативном акте, имеющем
высшую юридическую силу, - Федеральном
законе "О газоснабжении в РФ"
ответственность за неисполнение договора
газоснабжения не установлена, поэтому в
соответствии с п. 2 ст. 548 действовать будут
правила п. 1 ст. 547 ГК РФ о том, что сторона
(как энергоснабжающая организация, так и
абонент), нарушившая обязательство, обязана
возместить причиненный этим реальный
ущерб. Таким образом, в соответствии с
действующим законодательством
ответственность газоснабжающей
организации и абонента ограничена размером
реального вреда, причиненного потерпевшему
неисправным должником.
По
обязательствам водоснабжения ст. 91 Правил
пользования системами коммунального
водоснабжения и канализации в Российской
Федерации (утверждены Постановлением
Правительства РФ от 12 февраля 1999 года N 167)
устанавливает, что "организация
водопроводно-канализационного хозяйства и
абонент несут ответственность за
невыполнение договорных обязательств в
соответствии с законодательством
Российской Федерации и данными Правилами, а
также за вред, причиненный утечками
питьевой воды (сточных вод) из систем
водоснабжения (канализации), находящихся в
их собственности, хозяйственном ведении
или аренде". В ст. 92 Правил, регулирующей
ответственность организации
водопроводно-канализационного хозяйства,
установлено, что она несет ответственность
за "ущерб, причиненный абоненту". Как видим,
данные Правила употребляют термины "вред" и
"ущерб", придавая им тождественное значение.
Прежде чем сделать вывод о специальном
регулировании водоснабжения (отличии его
от энергоснабжения и газоснабжения),
обратимся к теоретическим исследованиям в
данной области в цивилистической
литературе, поскольку, как справедливо
отмечает В.А. Тархов, "за каждым названием
скрывается определенное общественное
явление, неправильное название влечет
неправильное отношение к
действительности... термины должны быть
однозначны" <*>.
--------------------------------
<*> См.: Тархов В.А. Гражданское право:
Курс: Общая часть. Уфа: УЮИ МВД РФ, 1998. С.
311.
В дореволюционной общей литературе
термины "ущерб" и "вред" соотносились как
причина и следствие. Так, например, в
Толковом словаре В. Даля указывается, что
"вред - последствия всякого повреждения,
порчи, убытка, вещественного или
нравственного, всякое нарушение прав
личности или собственности", а "ущерб
(убыток) - это урон, трата, потеря, убыль"
<*>. В юридической же литературе четкого
разделения содержания указанных категорий
не проводилось, что отчасти было вызвано
таким же положением в нормативных правовых
актах. Русское законодательство
устанавливало общее положение, что "всякий
ущерб в имуществе и причиненные кому-либо
вред и убытки, с одной стороны, налагают
обязанность доставлять, а с другой -
производят право требовать вознаграждения
(т. X, ч. 1 ст. 574)" <**>. Как видим, в данной
норме указанные термины разделяются, но
каким образом - ни в законодательстве, ни в
литературе ответа нет.
--------------------------------
<*> См.: Даль В.
Толковый словарь: Т. IV. М., 1882. С. 260, 459.
<**> Цит. по: Шершеневич Г.Ф. Учебник
русского гражданского права: (По изд. 1907 г.).
М., 1995. С. 395.
В современном гражданском
законодательстве "убытки", "ущерб" и "вред"
используются в определении последствий как
нарушения договора, так и совершения
деликтов. Причем категория "вред"
преимущественно используется, когда речь
идет об обязательствах вследствие
причинения вреда, поскольку служит их
основополагающим признаком. В остальных же
случаях употребляется "убыток" или "ущерб"
как тождественные термины или как целое и
часть, когда употребляется категория
"реальный ущерб". По мнению некоторых
авторов, в первом случае, когда речь идет
просто о возмещении ущерба, следует
подразумевать реальный ущерб, поскольку
законодатель при этом сам конкретизирует
соответствующее понятие, указывая,
например, как в ст. 898 ГК, что "хранитель
может требовать возмещения чрезвычайных
расходов лишь в пределах ущерба, который
мог быть причинен вещи, если бы эти расходы
не были произведены" <*>. Но как быть,
когда в нормативном правовом акте не
конкретизируется, какой ущерб
подразумевается, а от определения размера
последствий нарушения договорного
обязательства зависит объем требований,
предъявляемых контрагентами.
--------------------------------
<*> См., например:
Ярошенко К.Б. Понятие и состав вреда в
деликтных обязательствах // Проблемы
современного гражданского права: Сборник
статей. М.: Городец, 2000. С. 329.
По данному
поводу справедливо замечание В.А. Хохлова,
что различие между этими тремя категориями
является скорее терминологическим и
зависит от личных представлений того или
иного автора <*>. К этому можно добавить,
что личные представления автора могут быть
положены и в основу нормативного правового
акта, например Правил пользования
системами коммунального водоснабжения.
--------------------------------
<*> См.: Хохлов В.А.
Ответственность за нарушение договора по
гражданскому праву. Т., 1997. С.
200.
Следовательно, термин "ущерб",
употребляемый ст. 92 Правил, следует
понимать как реальный ущерб, причиняемый
абоненту. Распространять правила о
возмещении упущенной выгоды на отношения
водоснабжения было бы нелогично при
относительной схожести хозяйственной
деятельности снабжающих организаций.
Судебно-арбитражная практика идет по тому
же пути. Анализ требований в исковых
заявлениях о причинении вреда МУП "ПО
Водоканал", подаваемых в арбитражный суд
Рязанской области за последние восемь лет,
показал, что ни в одном исковом заявлении не
содержится требования о возмещении
упущенной выгоды.
Чтобы закрепить это
нормативно, мы уже предлагали внести
изменение в ст. 92 Правил, указав, что
"организация
водопроводно-канализационного хозяйства
несет ответственность за реальный ущерб,
причиненный абоненту" <*>. Сообразно с
этим следует говорить, что Правилами
пользования системами коммунального
водоснабжения ответственность обеих
сторон ограничена возмещением реального
ущерба.
--------------------------------
<*> См.:
Блинкова Е.В. Договор водоснабжения в
российском гражданском праве. С.
139.
Следует заметить, что попытка
установить полную ответственность по
обязательствам энергоснабжения
предпринималась уже после принятия части 2
ГК РФ. Министерством экономики РФ был
подготовлен, внесен Правительством РФ на
рассмотрение Государственной Думы
(распоряжение от 28 декабря 1999 г. N 2134-р)
проект федерального закона "О внесении
изменений и дополнений в статьи 546, 547 и 548
Гражданского кодекса Российской
Федерации". В нем предлагалось изменить
норму об ограниченной ответственности
участников договора энергоснабжения в виде
возмещения реального ущерба и перейти к
принципу полного возмещения убытков,
включая упущенную выгоду (п. 1 ст. 547 ГК).
Совет при Президенте РФ по кодификации и
совершенствованию гражданского
законодательства высказался отрицательно
на данное предложение, указав, что договор
энергоснабжения относится к тем видам
обязательств, где применение принципа
ограниченной ответственности является
необходимым условием нормального
существования и деятельности
энергоснабжающих организаций. Принимая во
внимание огромное число абонентов
энергоснабжающих организаций, наделение
абонентов правом требовать от
энергоснабжающих организаций наряду с
прямым ущербом возмещения упущенной выгоды
в связи с нарушением обязательств по
договору энергоснабжения представляется
невозможным <*>.
--------------------------------
<*> Экспертное заключение Совета при
Президенте Российской Федерации по
кодификации и совершенствованию
гражданского законодательства на проект
федерального закона "О внесении изменений и
дополнений в статьи 546, 547 и 548 Гражданского
кодекса Российской Федерации", принятое 2
июня 2000 года (протокол N 3).
Подведем
предварительный итог. В соответствии с
действующим законодательством
ответственность за неисполнение
обязательств по снабжению электрической и
тепловой энергией, газом, водой и другими
товарами ограничена возможностью
возмещения только реального ущерба,
упущенная выгода компенсации не подлежит.
Однако договорная практика снабжающих
организаций показывает другое - многие
договоры содержат указания на возможность
взыскания дополнительных санкций в форме
штрафов, неустоек и пеней. Насколько это
законно? Ведь в п. 1 ст. 547 прямо записано, что
"в случаях неисполнения или ненадлежащего
исполнения обязательств по договору
энергоснабжения сторона, нарушившая
обязательство, обязана возместить
причиненный этим реальный ущерб", т.е.
императивно определена граница размера
ответственности, которой выступает размер
реального вреда, причиненного контрагенту
вследствие неисполнения или ненадлежащего
исполнения обязательств их договора
(заметим, абсолютно любых). В специальной
литературе возможность взыскания неустоек
сомнению никем не подвергается <*>,
однако, на наш взгляд, такая позиция требует
специального обоснования.
--------------------------------
Монография М.И.
Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное
право. Договоры о передаче имущества" (Книга
2) включена в информационный банк согласно
публикации - М.: Издательство "Статут", 2002
(издание 4-е, стереотипное). <*> См.:
Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное
право. Книга вторая: Договоры о передаче
имущества. М., 2000. С. 170; Клейн Н.И. Договор
энергоснабжения и иные договоры снабжения
ресурсами через присоединенную сеть //
Гражданское право России. Часть вторая:
Обязательственное право: Курс лекций / Отв.
ред. О.Н. Садиков. М., 1997. С. 140.
Бесспорно,
что неустойка является "удобной" санкцией
для кредитора-потерпевшего, поскольку он
освобождается от предоставления
доказательств причиненного вреда, что
порой очень затруднительно, так как требует
обращения к специальным органам,
подтверждающим цены, стоимость товаров,
услуг и работ и т.д., а иногда и невозможно.
При неустойке необходимо доказать только
факт нарушения обязательства и денежная
сумма "в твоем кармане". Преимущество
неустойки заключается и в том, что убытки
возникают по прошествии некоторого
времени, а ответственность в форме
неустойки можно применить сразу же после
нарушения обязательства. Следует также
напомнить, что неустойка взыскивается и при
отсутствии вреда от нарушения
обязательства, что качественно ее отличает
от иных мер ответственности.
Размер
неустойки обычно определяется или
требуемым уровнем компенсации убытков
кредитора, или степенью репрессивного
имущественного воздействия на
неисправного должника, необходимого и
достаточного для общей и специальной
превенции гражданских правонарушений.
Размер неустойки ранее императивно
определялся нормативно-правовыми актами,
преимущественно носящими подзаконный и
ведомственный характер, поэтому при
заключении договора контрагенты либо
инкорпорировали эти нормы, либо пропускали
в тексте документа раздел об
ответственности, как не нужный для
согласования. Сейчас случаев установления
законных неустоек мало. Они обычно
определяются в нормативно-правовых актах,
преследующих цель защиты права потребителя
или государственных (муниципальных)
интересов. В предпринимательском обороте
стороны сами устанавливают размер
неустойки исходя из собственных
представлений о добросовестности и
справедливости (к примеру, устанавливается
одинаковый размер неустойки для обеих
сторон договора). Динамика имущественного
оборота подтверждает, что в целом субъекты
стремятся установить неустойку в размере
убытков, которая уже в советское время
получила название "убытко-неустойки"
("неустойко-убыток") <1>. Следует отметить,
что в советской литературе этому вопросу
придавалось большое значение. Например, Р.О.
Халфина писала, что применение санкций в
